Пока смерть не соединит нас

- Эй, я принес тебе рубашку и белье. Конечно оно будет большевато, но женского у меня нет, - бодро раздался голос Райана из-за двери ванной. Однако закончил он бубнежом, - А твоя мама не любит оставлять свои вещи в чужих домах. Я откисала в воде уже не менее часа, но запах крови все равно преследовал меня. Казалось, он просто остался в моей голове, ведь у меня на теле от нее не было и следа. Я уже говорила, что за ЭТУ выходку мама меня попросту убьет? Ну ничего, умирать повторно, думаю, должно быть не так больно... - Эль, я звонил Деметре, она тебя ждет, - опять отозвался Рэй из-за двери. - Ооооо... Дьявол, - мученически простонала я. - Не упоминай его в моем доме. И я ей ничего не сказал про вчерашнее, так что нечего мне портить энергетику. Собирайся. Я сказал ей, что ты будешь уже через час. - Готова? - вопросил меня Райан, как только я вышла из ванной. - Тебе не обязательно меня подвозить, Рэй. Я и пробежаться до дома могу. - Ага, двадцать километров. За час, - скептически хмыкнул он. - Ты понял, о чем я. - Вообще да, но давай-ка я лучше тебя отвезу. Ты и так уже дел наделала. Мама, к моему удивлению, была спокойнее удава. Мне даже показалось, что ей было плевать на мое отсутствие. Когда я спросила в чем дело, ее ответ был прост - доверие. Обидно, что не ко мне, а к Райану. Ведь действительно, чего зря волноваться, когда твоя дочь рядом с человеком, которому доверяешь? И это могло бы показаться мне очень логичным, если бы не моя неприязнь к их отношениям. - Кушать будешь? - было первым, что спросила мама после неловкой паузы, когда Рэй отчалил на своем предмете гордости - Форд Мустанг пятого поколения (пока мы ехали, его рот просто не затыкался - так он не мог нахвастаться этой машиной... едь мы на минуту дольше и его великолепный нос стал бы фанатом Цезаря). - Нет, спасибо, - неуверенно промямлила я. - Неужели Рэй тебя покормил? - удивилась она, а я не думая брякнула, что да. Хотя, чего я так дергаюсь? Ведь и вправду покормил... - Мои соболезнования. Сама я конечно не пробовала, но говорят, что его стряпня просто отстой. В этот момент я подумала, что оно и хорошо, что и я не смогу попробовать этой загадочной стряпни Рэя. На этом разговор иссяк и я удалилась к себе в комнату. В комнате было спокойно и тихо. Пожалуй, слишком тихо. Я даже могла слышать, как в соседнем доме некто виртуозничал на пианино. Или рояле? Совсем не разбираюсь в чем же разница. В голову лезли разные мысли, ни одна из которых не могла поднять мне настроения. И тут я вдруг вспомнила про подарок. Может я и хотела забыть о вчерашнем, но любопытство было моей самой большой слабостью. После любви к брошенным и обездоленным, естественно. Что-бы выйти из дому, мне пришлось взять с собой телефон, пообещать, что буду отвечать на каждый мамин звонок каждый час и это не считая двадцатиминутной мольбы выйти на улицу. И все из-за этого дурацкого любопытства. Что же там было? По формату напоминало небольшую книгу, но кто его знает. А вдруг что-то важное? Конечно, могло так случиться, что этого “подарка” уже и нет там давно, но я точно помню, что он упал где-то не так уж далеко от нашего места приземления. Не смотря на разгар осени, на улице было тепло и приятно. Кому-то, но явно не мне. Солнце светило ярко и раздражало глаза. И почему я не взяла очки? Теперь я всецело понимаю маму и ее неприязнь к солнечным денькам. Эх, мама... Интересно, кому из нас более стыдно смотреть в глаза друг другу? Чья ложь хуже? Наверно моя. Ведь моя ложь пока сокрыта. Ничего, я скажу ей. Как только буду готова, так сразу. Подойдя к давешней шестнадцатиэтажке я натянула капюшон поглубже. Еще не хватало столкнуться с НИМ. Хотя стоп. Как я с ним встречусь? Он наверно в больнице должен сейчас быть. Райан сказал, что вызвал ему скорую. Ну да ладно. Подарок. И чем я думала, когда сюда пришла за этим дурацким подарком? Здесь же район - только отвернись и всего блестящего как и не было. А я собралась найти спустя эдак восемнадцать часов нечто в красивой упаковке. Красного цвета. Ага. Я гений. А хотя... Это еще что? Вижу обрывки красной бумаги недалеко от мусорника. Рядом лежала раскрытая книга страницами вниз. Похоже именно она и была завернута в бумагу, а тот, кто развернул ее осознал, что ценности в ней никакой и выкинул. Чудно. Посмотрим. Не книга - дневник. Я раскрыла его вначале. На форзаце имелась подпись. Знаете, как в углу подписывают книги-подарки? “От Ская Сомерса для ТЕБЯ. Того, кому я доверил свою историю. 16 октября 2015. День моей смерти.” Почерк был в общем ровным, округлым. Казалось, что писавший очень старался быть аккуратным, но вначале буквы были немного кривоваты. Наверно его руки тряслись. Но до конца второго предложения контуры слов стали глубже и резче. Резко захлопнув дневник я подумала, что этот двор не лучшее место для чтения подобного. Если учесть еще и мою чертову привычку рыдать над печальными историями. Сомневаюсь, что суицидник мог бы написать в своем дневнике что-то веселое. Оказавшись дома, мне опять пришлось отбиваться от маминого желания меня накормить. Похоже она сама была голодна, вот и лезла ко мне с обедами да ужинами. Не зря существует стереотип про нервных женщин и еду. И вот опять моя комната. Опять лиловые обои с черными силуэтами котиков, к слову, рисованными мной. Опять тяжелые черные узорчатые шторы, скрывающие безобразную безвкусную розовую тюль. Эх, какую же истерику закатила мама, когда увидела ее. Моя реакция мало чем отличалась от ее. Папа совсем не имел чувства стиля. И вот, папы нет и все, что от него осталось - это безвкусная розовая тюль... Тааааак, вот он, нагрянул нежданно-негаданно. Чертов депрессняк. Нужно взбодриться как-то. Что я вообще думаю? Единственное, что осталось? Какое, нафиг, единственное?! Ладно, к дьяволу этот бред. Я же собиралась читать дневник некоего Ская. Это ж надо было так своего сына назвать. Скай. Небо. Как патетично и ванильно. Сто процентов хиппи. Ну класс, теперь раздражение. Дурацкие прыжки настроения. А Рэй предупреждал, что так и будет. Ага, чтоб знала, как бросаться с шестнадцатых этажей вслед за каким-то дураком. Мммм... Моя голова. Дьявол. Лучше присесть. Болезненный усталый стон слетел с моих губ. В голове что-то пульсировало. Будто сверлом сверлили. Как же неприятно. Так должно быть? Дьявол... Стоит позвонить Райану. Руки тряслись, я еле попадала по кнопкам. Гудки тянулись невообразимо долго. - Да. - Ааа... - все, что я смогла выдавить из себя. - Эль? - Помоги... - это было последним, что я выдала до того, как перед глазами все расплылось и померкло. * * * В отличии от несколько депрессивного дня Леи, день Ская начинался очень даже жизнерадостно. А как же иначе, если ты полон сил и энергии, если вдруг пожаловало вдохновение? И пусть вчерашний день был будто стерт из его памяти, ему было не до философско-мыслительных процессов на этот счет. Проснувшись утром он как всегда собрался в школу. Сегодня мысль о ней не угнетала. Сейчас было плевать на тот факт, что ему скоро стукнет двадцать, а он все еще в десятом классе. Почти все уроки он провитал в облаках, вопреки всем раздраженным учительским замечаниям. Конечно, он бы тоже злился, если бы его самый прилежный ученик решил перейти в команду к бездельникам. Но последний урок он пропускать не собирался. Хватит сидеть на лавке аутсайдеров. Никто сегодня ему не запретит сыграть в футбол с остальными. И пока он ударами по мячу, поднимал в воздух кипы золотистых листьев и смеялся с этого, словно ребенок, его лучший друг Чарли Майлз не знал что делать. Плакать от радости? Смеяться вместе со Скаем? Или же внять к здравому смыслу, впервые за два года вышедшего на спортплощадку, парня? Ведь всего малейший толчок и у того будет сотрясение. А если вновь потеряет память? А Скаю было плевать. Он впервые за последнее время смог почувствовать себя свободным от оков его слабого тела. Так и не объяснив ни слова Чарли, Скай отправился домой. И что бы он собственно сказал? Упал, очнулся, бодрячок? За целый день ему ни разу не захотелось умереть. Наоборот. Он хотел жить, творить воспоминания, чувствовать радость. Прогуляв почти три часа в городском парке развлечений и истратив все свои деньги, данные ему на нужды класса, ему едва хватило на проезд в метро. На автобус уже не осталось ничего, поэтому пришлось пять остановок пройти пешком. И, о чудо, он ни капельки не устал. Это было удивительно! Еще пару дней назад у него еле получалось пройти две остановки от школы до дома, почти ничего не делав до прогулки, а тут целый день на ногах и его все еще не колотит и не отключает. Находясь в паре дворов от дома, когда солнце уже совсем скрылось за горизонтом, к нему вдруг подкатил какой-то подозрительный тип. Тип был не совсем трезв, о чем свидетельствовали характерные запах и походка. Мужчина пьяно вопросил Ская: - Пару денюжок не найдется? Помоги нуждаишемуся, а. - Прошу прощения, - произнес парень, еле скрывая отвращение и презрение, - но у меня нет денег. - Ай-яй-яй, парниш, что же так? Ты куда ить собрался? - Боюсь, мне пора, - ответил он «нуждающемуся», пятясь назад и пытаясь не дышать смесью перегара и недельной немытости. - Это верно, что боисся, мальчик. А то я вижу ты меня не ув... Ик! Уважаишь, - с угрозой сказал мужчина и достал раскладной ножичек из кармана. - Современная молодежь пошла совсем без уважения к старшим. Ты меня слушаишь? А то лупки повылупливал. Ну?! Слуш... ш... Шаишь? - Угу, - растерянно ответил парень, судорожно придумывая, как отделаться от этого урода с ножом. - Так вот. Уважение это очень важно. Так что, если щас ты меня не уважишь денюжкой, мне придесся вырезать из тебя уважение, ну и денюжку заодно. Все ясно? - Ясно, ясно. Но вот, хэх, какая досада - денег у меня нет. Ферштейн? - раздраженно втолковывал Скай бомжу. - Дииствительно, досада, - выдал бомж и цыкнул зубом. Парень развел руки в стороны и пожал плечами. И именно в эту секунду мужчина с размаху поцелил ножом парню в район живота. Буквально за мгновение Скай поймал руку бомжа и с силой сжал. С силой... Откуда только что взялось? Но парню было некогда удивляться - все удивление, как и остальные эмоции вытеснила злоба. Как же, день начинался так удачно и приятно, а тут какой-то чмырь нагло портит все впечатление. Парень и не знал, что способен на такое сильное чувство, как злость. А про возможность желать кому-то причинять боль - подавно. Когда его затопило непривычное для него ощущение, его будто прорвало. Рука, державшая руку напавшего с ножом резко вывернулась и дернула мужчину к себе. Парень со всей дури врезал головой по голове пьяного типа. Мужчина потерял ориентацию в пространстве и еле держался на ногах. У Ская в ушах шумел пульс. Казалось, все - мужчина дезориентирован и уже ничего ему не сделает, можно бежать. Но впервые за все время у него была возможность постоять за себя, впервые он оказался сильнее. Это пьянило. Это не позволяло остановиться. Удар левой в солнечное сплетение Скаю показался совсем вялым и не удовлетворил его странного голода к драке. Он вспомнил, как в боевиках крутые парни били ногой с разворота. Он попробовал повторить. Бомж беспомощно вздрыгнул руками и повалился на асфальт. Это казалось Скаю очень забавным. Словно обезумевший зверь он продолжил колотить проигравшего ногой. Лишь когда горло мужчины издало измученный рык и исторгло сгусток красной пенистой крови, парень изволил остановиться. Наконец Скай очнулся и ужаснулся от содеянного. Так и не дождавшись, когда его сердце перестанет выпрыгивать из груди, он сорвался с места и побежал прочь. Тошнота подкатила к горлу. Он начал бить себя по лицу. В какой-то момент, когда он уже понятия не имел где находится и что делает он споткнулся. Парень воскликнул от жесткого приземления. Тело его гудело и горело от боли. Попытавшись подняться он почувствовал, что его рука в чем-то вымокла. Это была кровь. Она залила ему весь рукав. Его стало мутить сильнее, но от этого он не передумал посмотреть от какой раны должно было вылиться столько крови. Пьяный тип задел ножом руку, а он и не заметил. Вдруг Скаю стало невыносимо холодно, но он все продолжал смотреть на белеющую средь красного кость. Наконец его сознание не выдержало и тело бессильно распласталось на асфальте. * * * Свирепый волк мчался сквозь лес. Любой, даже не смыслящий в волках человек, заметь он зверя, мог точно сказать, что тот был готов сейчас порвать кого угодно. Смыслящий же человек констатировал: волк не гнался за добычей, он бежал к определенной цели - волки не упускают оленей, зайцев и прочих стороной, особенно когда они даже не успевали куда-то убежать. Единственное, на что не смог бы ответить «смыслящий человек», это кто задал цель волку? Некто, имеющий власть над животными, или же само животное? Только вот оба варианта были нонсенсом для привычного уклада нашего мира.