***
Палпатин в предвкушении разговора с Энакином потёр подушечки пальцев друг о друга. Но стоило татуинцу войти, как канцлер как–то самопроизвольно приподнялся из–за стола. На ум пришло сравнение: затишье перед бурей, а где я мог спрятаться? Вроде всё как всегда: улыбка, решительная походка, разворот плеч, прямой взгляд. И в то же время... Сидиус даже не заметил, как нахмурился, чем озадачил уже Скайуокера: парень оглянулся назад на закрывшуюся дверь. – Что–то не так? Канцлер? Кос Палпатин очнулся от ступора, столь внезапно на него напавшего, покачал головой: – Всё в порядке. Ты себя хорошо чувствуешь? – осторожно поинтересовался набуанец, вновь оглядывая Энакина с головы до ног. Язвительная улыбка промелькнула на сухих губах джедая: – Вы уже второй человек, который этим интересуется. – А на вопросительный взгляд серых глаз пояснил: – Первым был Бейл Органа на стоянке в ангаре. – О! Кстати, я должен тебя поздравить с принятием в Совет! Хрустальная глубина синих глаз даже не дрогнула: – Я не принят в Совет как полноправный магистр, канцлер, но спасибо за попытку. – Как не приняли? Да как они смеют! Палпатин завозмущался, а сам понимал абсурдность ситуации: кто, вообще–то, из них двоих должен возмущаться и исходить негодованием на несправедливость?! А этот самый джедай, скучая, глядел в обзорное окно и ухом не вел! Ситуация – не позавидуешь! – Ах, да! Магистр Винду просил вам привет передать. Вообще чёрти что творилось! Палпатин ощутил, что ещё немного – и он сорвётся! Стоило успокоиться, нет, отвлечься. – Давай поговорим в Опере? Меня как раз пригласили. Едешь? – Палпатин вздрогнул, увидев жуть синих глаз: не приведи Сила с таким спокойствием в поединке встретиться! – Почему бы и нет?***
Монкаламарианская постановка весьма нравилась Палпатину всегда. Он был бы и сегодня счастлив посмотреть на неё, вот только непросчитываемое поведение джедая Скайуокера весьма сбивало с толку маститого политика. Нет, Энакин не замыкался в себе, охотно и весело отвечал на вопросы. Но... Это "но" всё и портило: парень не давал залезть в свою душу, как раньше это нередко получалось. Кос Палпатин уже начинал серьёзно нервничать, продолжая ничего незначивший разговор на отвлечённые темы, когда Энакин внезапно посерьёзнел и проговорил: – Мне снова снились сны. Как про маму. Набуанец тут же повернулся к нему, чуть перегнувшись через подлокотник кресла: – Как про твою маму? Надеюсь, не о чьей–то смерти? Татуинец тут же отвернулся, чему канцлер был не рад. Протянув руку к парню, Палпатин положил её на плечо джедая, заметив, как оно дрогнуло под его ладонью: – Энакин! – подпустив в свой голос долю участия и понимания боли собеседника, произнёс канцлер. – Не отдаляйся от меня. Ведь я ни с кем не поделился тем, что произошло в тот день. Синие глаза обратились на него с неуверенностью, скользнув после на присутствовавших рядом спикеров Сената. Палпатин с улыбкой понял безмолвный намёк, достаточно резко велев отставить их наедине. Масс Амедда и Дориана поднялись и вышли, покинув ложу. Только Алая гвардия осталась охранять спокойствие канцлера. – О чём твой сон? – Падме. Она может умереть. А, если она погибнет, мне незачем жить! – с силой произнёс Энакин, стиснув кулак на подлокотнике кресла. – Без неё я стану не я. Пытался поговорить с Йодой... Насмешливо–снисходительная усмешка скривила тонкие губы: – Он вновь заговорил, как и Оби–Ван, о том, чего не знает? – серые глаза обратились на собеседника. Голова рыцаря опустилась на грудь: – Я не знаю, что мне делать, канцлер. Просто не знаю. Они говорят с таким убеждением в своих словах, я думаю, что, может быть, и правда отпустить? – синева глаз замерцала влагой, отчего джедай устремил свой взгляд на сцену. Набуанец выдержал паузу, только чтобы подчеркнуть трагизм выбора: Орден или женщина, которую этот парень любил до безумства? – То есть, – совершенно нейтрально поинтересовался канцлер у Энакина, – ты выберешь для своей жены гибель? Смиришься с её смертью? И уголком глаз увидел, как согнуло парня в спазме боли. – Нет! – выдохнул Скайуокер, обхватив себя руками. – Только не снова, только не её! Но выхода нет... – Кто тебе такое сказал? Замшелые магистры? Так они уже почти сами с вашей Силой обвенчаны. Посмертно. – Палпатин помедлил, всё ещё колеблясь: стоило ли делать Скайуокеру такой недвузначный намёк, рассказывая "легенду". После короткого момента нерешительности, начав повествование: – Знаешь, меня всегда интересовали недосказанности джедайских легенд и сказаний. Вот и, прости за невольный пессимизм, столь повсеместное ваше "Не делай того–то – это путь на Тёмную сторону!" вызывает во мне кучу вопросов. Как же ваши магистры боятся оставить вас всех без контроля со своей стороны! И, если кто–то вроде тебя ведёт себя вне их видения жизни, это вызывает сомнения у мастеров: а тот ли ты джедай, каким ДОЛЖЕН быть в их понимании. Ай, Энакин, вот только не надо говорить, что мои замечания безосновательны! – заметив огонёк в синеве глаз, отмахнулся канцлер. Пробарабанил по подлокотнику и уже более спокойно продолжил: – Ты меня должен был достаточно узнать за то время, как мы водим знакомство. Так к чему я веду? Всегда любил смотреть на всё как с той, так и другой стороны. Вот и с джедаями так же! Цель, средства, намерения и правила решения проблем джедаев общеизвестны. А как быть с вашей противоположностью – ситхами? – Это измена, – прошептал Скайуокер, привставая с места, собираясь убраться подальше. Серые глаза даже не потрудились обратиться на него, продолжая наблюдать за представлением. – А раньше ты бы заинтересовался, – обронили тонкие губы, на раз остановив движения джедая. – Нет ничего предосудительного в том, чтобы изучать своих противников. Эта стратегия используется испокон веков: скажи мне, кто твой враг – и я скажу, кто ты! Проницательные, цепкие глаза политика всё же посмотрели на Скайуокера, словно предлагая опровергнуть его слова. – Я не собираюсь склонять тебя на сторону ситхов, Энакин. Я только политик, который желает тебе показать, что нет ничего дурного во взгляде со стороны. Например, ситхов, – по губам набуанца скользнула ехидная улыбка, когда джедай дёрнулся при этом слове, – видел бы ты себя со стороны! Как будто тебя кнутом полосуют, когда я произношу это слово! Видишь? У меня не становятся жёлтыми глаза и нет клинка в руке. – Вы не одарённый. – Какое упущение для галактики! Стал бы властителем её, – рассмеялся канцлер, махнув рукой на кресло возле себя. – Сядь, не маячь над душой, юноша! Знаешь, я кое–что узнал о них. Что ж, да, они достаточны опасны. В чём их видение жизни? В свободе или её подавлении? Они никогда не ставят перед собой целей, которых не могут выполнить, Энакин. – А джедаи ставят? – нахмурился Скайуокер, искоса глядя на Палпатина. Тот благодушно усмехнулся. – Они смиряются, едва чувствуют, что проиграли. Часто от этого и срываются переговоры: они заранее идут на уступки. Чего делать категорически нельзя! Только не в политике. А Сенат в прежние времена частенько этим делом грешил. Что и привело в конечном результате к сепаратизму и Войне клонов. – Но джедаи согласовывают свои действия с Силой и даром предвидения, – входил в азарт спора Энакин. Набуанец посмотрел на него снисходительно: – Повторю часто слышанные от магистра Йоды слова: "Всегда в движении будущее!" Комментарии? – Излишне, – посмурнел Энакин, хмурясь. – Но тогда выходит, что и джедаи... Нет, это недопустимо так думать! – Так бы тебя и треснул по голове! – сорвался всегда спокойный канцлер на возмущение. – Скоро коростой покроешься, как тот же Кеноби! О твоего учителя вскоре можно будет ножки вытирать, а он только спокойно отряхнётся и пойдёт дальше! Я хочу, чтобы ты, как и Куай Гон Джинн, ДУМАТЬ начал, а не только приказы исполнял! "Не допустимо так думать!" – передразнил Палпатин Энакина. – Вы же вообще скоро это делать перестанете: что нам скажут, то и делаем. Мозги пусть пылятся на полочке! Тьфу, на вас. Канцлер в обиде вздернул голову, вперяясь взглядом на сцену. Энакин совершенно потерялся в этой непростой ситуации: вроде как и прав набуанец, но, если эти же слова произнести вслух... становилось не по себе. Словно допуская эти слова до сознания, он изменял своему статусу джедая. Палпатин не смел надеяться, но сомнения уже точили душу Скайуокера. Это была только затравка в предвестии следующей порции. Даже он, ситх, Владыка Тёмной стороны, не знал, чем могло закончиться это соблазнение. "Думай, мальчик, думай. Это в самом деле полезно. Для ситха!"