To the end

- Вы запомнили все, что я вам сказал? – холодным голосом отчеканил Йо-ка, глядя на остальных участников Diaura. – Завтра у нас важный концерт, поэтому только попробуйте напиться. - Какой же ты скучны-ы-ый, - Кей закатил глаза и покосился на двери, ведущие в ночной клуб, где Royz сегодня праздновали окончание летнего тура. – Люди будут веселиться, а мы, как скучные чуханы, даже не выпьем. Нас все засмеют. - По-твоему, будет лучше, если из-за похмелья завтра ты даже не сможешь попадать по струнам? – Йо-ка усмехнулся и поправил уложенные волосы перед маленьким карманным зеркальцем, одолженным пять минут назад у вокалиста Lycaon, стоящего здесь же. - Я прослежу за ними, - ярко-красные губы Юуки растянулись в улыбке, и мужчина, одернув короткие кожаные шорты, подмигнул Шое с Кеем. Гитарист Diaura недовольно фыркнул и шлепнул Юуки по обтянутым черной тканью ягодицам, на что тот рассмеялся и, показав Кею язык, спрятался за спиной Йо-ки. Вокалист Diaura, не обращая внимания на перепалку друзей, вздохнул и покосился на черное, почти черное небо и попытался различить хотя бы одну звезду. Вечеринка Royz началась уже давно, но участники Diaura смогли собраться у клуба только двадцать минут назад. В это же время к ним подошел Юуки, и только тогда мужчины вспомнили, что забыли купить подарок, поэтому Татсую в срочном порядке пришлось отправлять в ближайший магазин с безделушками. Йо-ка еще раз покосился на дорогу, однако драммера пока видно не было. - А кто там вообще будет? – без особого интереса спросил Шоя просто для того, чтобы не стоять около клуба в тишине. – Многие, наверное. - Конечно, - Юуки горячо закивал. – Ройзота у нас общительная, почти всех собрала. - Слушай, - Кей поднялся с лавочки, на которую опустился всего секунду назад, и подошел к вокалисту Lycaon, вызывающе ткнув его в плечо. – У меня такое ощущение, что ты уже стал участником нашей группы. Куда бы мы ни пошли, ты всегда с нами. Юуки с наигранным смущением вздохнул и отвернулся. В этот же момент со стороны дороги раздался топот, и через секунду перед мужчинами показался запыхавшийся Татсуя, держащий в руках огромный пакет, наспех перевязанный яркой подарочной лентой. Йо-ка, первый заметивший друга, слабо улыбнулся, и, к счастью вокалиста, мужчина ответил ему тем же. После того случая в парке между музыкантами установилась тонкая ниточка доверия и спокойствия, и пока и Йо-ке, и Татсуе этого было достаточно. - Что ты купил? – Юуки нетерпеливо вскочил со своего места и почти с головой залез в пакет, однако вынырнул оттуда уже через секунду. – Пароварка?! Остальные музыканты растерянно переглянулись и по очереди заглянули в подарочный пакет, где на самом деле обнаружилась коробка, изображающая пароварку и счастливую семью, что-то оттуда достающую. Пока Йо-ка и Юуки обменивались многозначительными взглядами и хихикали, Кей прикрыл лицо ладонью и отошел в сторону, а Шоя посмотрел на Татсую так, как уставшие родители смотрят на поднадоевшего ребенка-школьника, в очередной раз получившего двойку. После этого басист процедил: - Ну, и на кой черт ты это купил? Решил окончательно нас опозорить? - Нормальный подарок, - обиделся Татсуя, пытаясь найти поддержку среди остальных музыкантов. – Между прочим, здесь вокруг нет ни одного сувенирного магазина, и вы, кстати говоря, дали мне не так уж и много денег. А на нее была скидка. И пароварка – реально нужная вещь. - Конечно, - Кей с трудом перевел дыхание от безудержного смеха. – Так и представляю, как какой-нибудь Субару готовит овощи в пароварке. Уверен, он просто мечтал об этом. - Да ладно вам, - Йо-ка примиряюще поднял руки и улыбнулся. – Подарок на самом деле полезный, так что, пойдемте уже скорее внутрь. А то когда мы придем, все уже закончится. Татсуя с благодарностью посмотрел на вокалиста, и все музыканты послушно зашагали в сторону клуба, и только Шоя уныло плелся сзади, бормоча что-то про то, что больше никогда не пойдет в общественные места с одногруппниками. В клубе музыкантов тут же обволокла тьма, которая оказалась гораздо гуще, чем та, что сейчас стояла на улице. Стены сотрясались от громкой музыки, что слышалась уже снаружи, но здесь, в помещении, оказалась просто оглушительной, а в воздухе стоял запах дорогого алкоголя, сигаретного дыма и самого разнообразного парфюма. Вовремя поймав за шкирку Юуки, уже собравшегося ускользнуть в сторону танцпола, освещаемого сотнями ярких огней, Йо-ка шикнул, стараясь перекричать музыку: - Сначала подарим подарок, а потом делайте, что хотите. Вокалист Lycaon послушно кивнул и вернулся к участникам Diaura. Вместе мужчины принялись искать виновников торжества. Обнаружить их удалось довольно легко. Участники Royz стояли в самом центре клуба, окруженные довольно большой группой известных музыкантов. Йо-ка махнул рукой и поспешно пошел в сторону Субару – вокалиста группы, устроившей весь этот грандиозный праздник. Остальные музыканты из Royz, заприметив друзей, довольно заулыбались и помахали руками. Йо-ке первому удалось протиснуться сквозь толпу не то уже пьяных, не то просто слишком веселых людей, а потому он один подошел к Субару и с широкой улыбкой протянул ему пакет, после чего произнес заранее приготовленную речь. Вокалист Royz обнял друга, а затем и остальных подоспевших участников Diaura. - Вы только наш пакет дома откройте, хорошо? – Шоя прошептал это на самое ухо Субару, за что тут же получил пинок от Йо-ки. – Это как бы сюрприз. Поздравив виновников торжества, музыканты отошли в сторону, где вокалист Diaura собрался прочитать еще одну поучительную лекцию, однако планам Йо-ки не суждено было сбыться. Юуки уже ускользнул к мягким пуфикам, где заприметил нескольких друзей из других групп, а Шоя с Кеем, махнув на своего же вокалиста рукой, ломанулись к столам с закусками. - И только попробуйте напиться! Йо-ка устало вздохнул, глядя в спины поспешно удаляющихся друзей, и прикрыл глаза, понимая, что впереди его ждет неимоверно веселая ночь. * * * Татсуя пробивался сквозь танцующие тела, растерянно оглядываясь по сторонам. От оглушительной музыки, бьющей по ушам с ужасной силой, болела голова, а из-за постоянно мелькающего света, каждую секунду меняющего свой цвет, глаза драммера то и дело начинали слезиться. Почему-то на концерте все эти факторы казались мужчине не такими убийственно отвратительными. Татсуя вглядывался в лица, пытаясь найти хоть кого-нибудь знакомого, но всех музыкантов вокруг он либо вообще видел впервые, либо ни разу не разговаривал с ними. В конце концов, драммер отчаялся обнаружить хоть какого-нибудь собеседника и попытался отыскать своих одногруппников или хотя бы Юуки, но ни одного из них обнаружить не удалось. Тогда Татсуя тяжело вздохнул, но вздох тут же потонул в грохочущей музыке, и забился в самый угол зала, устроившись на мягком кресле, рядом с которым стоял стол с закусками и несколькими бутылками дорогого ликера, окруженными стеклянными фужерами. Мужчина решил, что это достаточно неплохое место, чтобы провести здесь всю ночь, когда над его ухом раздался вкрадчивый голос, старающийся перекричать шум, стоящий в зале: - Здесь свободно? Татсуя удивленно обернулся и, холодея от какого-то неприятного ощущения, столкнулся взглядом с вокалистом Mejibray, стоящим прямо за спинкой кресла мужчины. Тсузуку выглядел так, словно только что появился прямиком из какого-нибудь клипа своей группы – темные волосы, зафиксированные с помощью кучи лака, хаотично торчат в разные стороны, надутые губы с почти такой же, как у Юуки, красной помадой искривлены в какой-то хитрой улыбке, а глаза, спрятанные за мутно-зелеными линзами, коварно поблескивая, в открытую рассматривают его, Татсую. Из одежды на Тсузуку оказались только какие-то совсем узкие брюки и пиджак, накинутый прямо на голый торс. Из-за постоянно мелькающего света по лицу мужчины скакали разноцветные тени, превращавшие вокалиста Mejibray в какое-то совсем уж жуткое существо. Решив, что пауза достаточно затянулась, и молчать дальше будет просто невежливо, Татсуя с трудом выдавил из себя: - Да, конечно. Довольно улыбнувшись, Тсузуку сел на соседнее кресло и, закинув ногу на ногу, какое-то время таинственно молчал, внимательно оглядываясь вокруг. Когда Татсуя все-таки решил, что волновался напрасно, и вокалист Mejibray просто решил немного отдохнуть подальше от суеты, Тсузуку снова заговорил: - Не любишь большое скопление народа? Разговаривать, сидя далеко друг от друга, когда вокруг громыхала музыка, а кто-то постоянно кричал и хохотал, было невозможно, а потому Татсуе пришлось придвинуться к Тсузуку, чтобы слышать, о чем тот говорит. - Я здесь никого не знаю, - растерянно начал драммер, рассматривая маленькое круглое колечко в носу Тсузуку. - И что? – вокалист Mejibray наигранно вскинул брови вверх и, подавшись вперед, чуть склонил голову набок. – Познакомься и веселись, сколько влезет. Здесь все свои. - Я не… Не дав Татсуе договорить, Тсузуку хитро облизнулся и придвинулся еще ближе, так, что их с драммером головы почти соприкасались. - Знаешь, в чем твоя проблема? – вокалист Mejibray чуть приоткрыл рот, и Татсую тут же обдало запахом крепкого алкоголя. В голове драммера мелькнула шальная мысль – может быть, попробовать сбежать? Он искренне представил, как в следующую секунду вскакивает с кресла и растворяется в толпе танцующих музыкантов; приготовился и… ничего. Гипнотический взгляд Тсузуку сковал все тело Татсуи невидимыми путам, и сейчас мужчина лишь сидел на своем месте и подозрительно косился на вокалиста Mejibray. Тот же, не дожидаясь ответа на свой предыдущий вопрос, неторопливо продолжил: - Ты не можешь опустить все эти формальности и пойти на поводу у своих желаний, - Тсузуку с сомнением осмотрел блестящие фужеры, а затем махнул рукой и отпил коричневатый ликер прямо из горлышка бутылки. – Это не есть нехорошо. - Что? – Татсуя непонимающе уставился на мужчину, отмечая какую-то неправильную, завораживающую красоту Тсузуку. – Какие еще формальности? - Самые обычные, - вокалист Mejibray нетерпеливо покрутил бутылку ликера в длинных пальцах, после чего поставил ее на место. – Вот ты, например, сейчас хочешь выпить. Так почему ты этого не делаешь? Драммер неловко отшатнулся от Тсузуку и, прикрыв глаза, облокотился об мягкую спинку кресла, пытаясь понять, как вокалист Mejibray догадался, что именно сейчас он, Татсуя, хочет выпить? Ясно одно, от странного мужчины нужно бежать как можно быстрее, ведь не зря же Тсузуку имеет дурную славу среди остальных музыкантов. Но почему-то вместо этого простого и, казалось бы, такого правильного решения, драммер просто открыл глаза и как-то испуганно, что ли, посмотрел на Тсузуку. - Йо-ка сказал, что… - Какая разница, что там сказал Йо-ка? – вокалист Mejibray вызывающе ухмыльнулся и в очередной раз облизнул губы раздвоенным языком. – Он тебе кто? - У нас завтра концерт, - Татсуя попытался придать голосу твердости, однако фраза все равно вышла косой и неестественной, будто бы он пытается оправдаться перед Тсузуку. - У нас тоже, но никого это не останавливает, - вокалист пожал плечами и покрутил головой, словно желая найти остальных участников своей же группы, однако, никого не обнаружив, снова повернулся к драммеру. – Так что, делай, что хочешь. Я разрешаю. Татсуя нерешительно поерзал на месте, пытаясь придумать, как выйти из этой неловкой ситуации, но в голове, как назло, было совсем пусто. Драммер подумал, что в какой-то степени Тсузуку, так неожиданно объявившийся из ниоткуда, прав, и если он, Татсуя, выпьет совсем чуть-чуть, то ничего не будет, но ведь он обещал Йо-ке… - Ты так ничего и не понял, - вокалист Mejibray чертыхнулся и, скривившись, посмотрел на драммера, как на умственно отсталого. – В общем-то, дело не в алкоголе. - Что? Вздохнув, Тсузуку стянул с себя черный пиджак и, небрежно бросив его на спинку кресла, встал со своего места. В следующую секунду он уже перекинул ногу, обтянутую узкими брюками, через драммера и нагло уселся на его бедра, вызывающе улыбаясь. Татсуя попытался отодвинуться, но сзади было только кресло, так что путь к отступлению был закрыт. Прямо перед глазами мужчины оказали темные, напряженные соски Тсузуку, в каждом из которых торчало блестящее колечко. - Хочешь потрогать? – шепот вокалиста был едва различим в музыке, которая, казалось, становилась только громче. Сглотнув слюну, Татсуя прикусил губу и задрал голову, разглядывая Тсузуку снизу вверх. Проходящие мимо мужчин музыканты многозначительно переглядывались и, хихикая, отходили в сторону, чтобы там что-то горячо зашептать на ухо друг другу. Не обращая ни на кого внимания, вокалист Mejibray уперся руками в напряженные плечи Татсуи, начиная их осторожно массировать. - О чем ты думаешь сейчас? – Тсузуку наклонился к лицу драммера и прошептал ему это на самое ухо, обжигая шею мужчины своим горячим дыханием. Татсуя смущенно поежился и попытался отпихнуть разыгравшегося вокалиста в сторону. От Тсузуку пахло только что выпитым ликером, сигаретами и чем-то еще, чем-то, что драммер описать не мог. В мерцающих огнях клуба вокалист Mejibray с его дурацкими красными губами и чересчур длинными накладными ресницами казался особенно привлекательным, и Татсуя не мог этого не признать, но… - Я боюсь, что Йо-ка нас увидит, - драммер решительно отпихнул Тсузуку. – Слезь с меня. - А почему ты этого боишься? – вокалист довольно усмехнулся, словно только и ожидал подобного ответа. – М? Что он нам сделает? - Ничего, - услышав имя Йо-ки, Татсуя чуть воодушевился и почти сумел спихнуть с себя Тсузуку. – Я просто не хочу, чтобы он это видел. - Почему? – продолжал настаивать на своем вокалист Mejibray, нетерпеливо ерзая на коленях мужчины. – Давай же, скажи мне. Хоть раз послушай свой внутренний голос! Татсуя растерянно посмотрел на мигом посерьезневшего Тсузуку. Несмотря на жару, царящую в клубе, драммер неожиданно почувствовал, как неприятный холод пробивает его до самых костей. Чего пытается добиться вокалист Mejibray? Что он хочет услышать? Где-то на подсознательном уровне Татсуя догадался, что он должен произнести, и эта мысль пришла к нему уже давно, но почему-то он боялся сказать это вслух. Словно оглашение мысли сделает ее совсем реальной, и отступить назад уже не получится. - Я люблю Йо-ку, - Татсуя произнес это совсем тихо, почти шепотом, но Тсузуку все равно услышал слова, которые он так старательно пытался выбить у драммера. - Тогда, - вокалист Mejibray схватил со стола бутылку с ликером и вызывающе потряс ею перед носом Татсуи. – Почему бы тебе не сказать ему об этом?