Отвращение

Грег поругался с женой. То есть они постоянно вздорили по мелочам, она обижалась, хлопала дверью, бросала в него расчёски, рыдала, запершись в ванной. Но это было скорее односторонне. Ему чаще всего было лень огрызаться. Обвинения не трогали его. Возможно, потому, что большую часть его жизни занимала всё же работа, а не интрижки, на которые просто не оставалось сил. Где-то с неделю после эскапады с Холмсом он и вовсе не замечал жену в квартире. Это же так привычно, когда покрывало натянуто и с другой стороны постели. Для Лестрейда она давно стала женщиной без имени, она была просто «жена». И «миссис Лестрейд», если они ходили в церковь по праздникам. В этот раз он действительно участвует в разговоре. Он с показным удивлением приподнимает брови в ответ на обвинения и патетично вопрошает, с какого момента половая жизнь стала общей проблемой, ведь уже с полгода, как у каждого она своя, отдельная. Он знает, она верит, что любит его, и он тоже по-своему любит в ответ. Это не то чувство, из-за которого он женился, но и нынешнее прекрасно, как только может быть прекрасна бездетная ячейка общества. Смс приходит не в самый разгар, а на излёте некрасивой сцены, в которой Грег ведёт себя как чёрствый подонок. Если верить жене, он всё время ведёт себя именно так. «Машина заедет за вами в 20.00. МХ». Грег рассеяно скребёт щёку, думая, что нужно бы побриться. Надевает чистую рубашку и даже отыскивает новое бельё. Все эти приготовления смешны, но они успокаивают. Выяснение отношений, похоже, выходит на новый виток, но Лестрейд уже не обращает внимания. Годы супружества и работа не в самом тихом ведомстве научили его при желании отключать посторонние звуки. Когда он садится в автомобиль, его накрывает чувством дежавю. Лестрейд уже почти успел внушить себе, что то был сон или не сон, а просто момент, который никогда не повторится. А теперь всё идёт по знакомому сценарию. Или всё-таки нет? Он встречает пристальный взгляд Майкрофта и вздрагивает от тихого приветствия Антеи. Знакомый холл кажется ещё темнее на этот раз. Осень даёт о себе знать не только усилившимся ветром, сумерки становятся более густыми. Вопреки ожиданиям, девушка остаётся в машине, Грег думает об этом почти с сожалением, потому что меньше всего он сейчас хочет секса. В кабинете Холмс кивком указывает на кресло и начинает разжигать камин. Дело требует некоторого навыка, но Майкрофт великолепно справляется. Лестрейд следит за уверенными движениями ухоженных рук и думает, что вот сейчас неплохо бы вспомнить, что именно эти руки делали в прошлый раз, дабы настроиться на нужный лад, но как-то не вспоминается. Произошедшее затёрлось и потускнело, как сходит на нет память о сильной боли. Биологический механизм, приглушающий чувство самосохранения. - Виски? - Да, пожалуйста. Холмс разливает и, поддёрнув брюки, опускается в соседнее кресло. Какое-то время в голове у Лестрейда нет ни одной мысли, он просто тянет из стакана дорогой алкоголь и смотрит на пламя, малодушно избегая первым заводить разговор. Майкрофт, кажется, занят тем же, но кажется более расслабленным, чем обычно. - Думаю, пора в постель, — говорит он, когда в бутылке остаётся едва ли четверть. И Грег: вот оно. Вот ради чего затевались эти уютные посиделки у камина. Он ставит стакан на столик и отвечает со вздохом: - Разве что на этот раз вы будете... вести. Я не расположен сегодня, извините. - Не стоит извиняться, инспектор. Холмс действительно не выглядит недовольным. Впрочем, если они с братом хоть немного схожи, Майкрофт просчитал этот исход уже в тот момент, когда Грег сел в машину, а может, и раньше каким-то образом. Почему тогда его весь вечер поили виски? Не из вежливости же. - Ну я тогда пойду? Дойду до угла и вызову такси, — Грег поднимается на ноги и поправляет одежду. — Или у вас какие-то планы на мой... - Вам сейчас не хочется возвращаться домой. Оставайтесь. - С чего вы взяли? Ах да, это же вы. Тогда я лягу здесь, на диване. Холмс чуть кривит губы. И подступает совсем близко. Его прикосновение почти неощутимо. Даже теплом ладони сквозь рукав. - Не нужно. Идёмте. Вы слишком расстроены, чтобы проводить этот вечер в одиночку. Грег длинно выдыхает, упёршись взглядом в узел галстука, у него нет настроения смотреть собеседнику в глаза. - Значит, всё-таки секс? - Не в этот раз, — Майкрофт улыбается менее заученно, чем обычно. Ладонь теплеет. Утром Лестрейд просыпается от звонка. У них труп. И пока он, заспанный, ищет на первом этаже кухню, то кроет всех и вся, просто потому что по утрам просыпается не в лучшем расположении духа. Майкрофт сидит за столом до отвращения бодрый и свежий, с газетой наперевес. - Чай и спортивная колонка ждут вас, инспектор. - Я надеялся на кофе и яичницу с беконом, — ворчит тот, делая тем не менее жадный глоток. - Могу предложить только обезжиренный йогурт и хлебцы с отрубями. Чтобы получить порцию модифицированных продуктов, купите в кафетерии участка пончик и ту жижу, которую считаете кофе, — Холмс тщетно пытается скрыть самодовольство. - Вы храпите, — стреляет Лестрейд наудачу. - А вы складываете на соседа по постели конечности. И я оценил ваши новые боксеры. Мне льстит, что вы решили надеть их для меня. Грег ухмыляется, допивает и отправляется в душ. В участке он действительно немедля покупает кофе и пончик с глазурью и посыпкой. Никогда ещё дрянная в общем-то еда в служебном кафе не была такой вкусной. Лестрейд с наслаждением делает последние глотки и раскрывает спортивный раздел. В такое отличное утро ему просто должно везти во всём. Сигнал об смс заставляет его на мгновение отвлечься. «Вы наконец прочли спортивную колонку. В следующий раз делайте ставки более взвешено. МХ» Грег переводит взгляд на страницу и... - Вот чёрт!