Еще не поздно

      Андрею понадобилось несколько минут, чтобы добраться до дома Ивановых. Он знаком с семьей недостаточно хорошо, лишь пару раз они виделись на мероприятиях, организованных его другом Димой. Город Армавир встретил его метелью. Погода никогда не переставала удивлять Минаева. А метель он любил с тех пор, как встретился с погибшей женой. Даже удивительно, раньше он вспоминал о ней с привычной болью в груди, сейчас же он чувствовал странную легкость внутри. Наверное, это от того, какую глупость он задумал. В действительности ему было все равно. Андрей не обратил внимания на стоящие три машины у подъездной аллеи, не беспокоило его и мнение окружающих о его поведении. Лицо человека, открывшего ему дверь, моментально побледнело. Мужчина явно намеревался послать человека, посмевшего долбить в дверь, но при виде внушительных размеров Минаева, он отошел от двери. Что же, он не винит незнакомца за его страх. Минаев знает, каким устрашающим может казаться. Незнакомец беззастенчиво глазел на серебряную серьгу в форме креста в ухе Минаева, шелковую черную рубашку и черное пальто с таким же черными брюками. Сама тьма спустилась с небес. Андрей улыбнулся: - Где Соня?       Незнакомец пальцем указал на женщину высокого роста в красном с открытым вырезом платье. Кивком поблагодарив незнакомца, Андрей решительно направился прямо к женщине. Та, завидев его фигуру, сделала большой глоток шампанского, и, извинившись перед гостями, вышла к нему на встречу. Ее голубые глаза прошлись по всей фигуре Минаева, отмечая его сексуальность. Андрей видел, она размышляла, каким ветром его сюда занесло, а ее похотливый взгляд вызывал в Минаеве лишь тошноту. - Соня, - первым подал голос Минаев. - Андрей, - отозвалась женщина, кокетливо улыбаясь и проводя указательным пальцем по ложбинке между грудями. Андрею стало мерзко. – Вот так сюрприз! Не ожидала вас здесь увидеть! Лжет, подумал Минаев. Беззастенчиво и нагло лжет. - Я и сам не ожидал, мы можем поговорить наедине?       Черные накрашенные брови приподнялись в немом вопросе, Минаеву все меньше хотелось находиться рядом с этой женщиной. Проводив его в одну из комнат, София заперла дверь на ключ, поставила бокал с шампанским на столик и накрыла его грудь своими пальцами. - Итак, о чем вы желаете поговорить? Отняв ее руки от своей груди, Минаев отошел от женщины. - О вашем ребенке. Соня искренне удивилась. Женщина вернулась к бокалу, осушив его до дна. - Артем не ваш сын. - Я говорю не о нем, - Минаев сложил руки на груди, - я о вашей дочери. Женщина вздрогнула. - У меня нет других детей и никогда не было, если это все, что вас интересует, убирайтесь из моего дома! - Для начала ответьте на вопрос. Или вы боитесь? - Убирайтесь! Андрей скучающим видом прошелся вдоль по комнате, разглядывая висевшие на стене детские фотографии. - Надо полагать, это – Артем? – указал Андрей на одну из фотографий, - милый мальчуган. Не так ли, София? Теперь женщина испугалась. Никто не знает ее настоящего имени. Никто. Она постаралась. Но стоя перед человеком, внушающим ей страх, София не на шутку испугалась. - Нелегко растить сынишку и скрывать от мужа существование дочери. Девушка, которая может нарушить твой уютный уголок богатства. Не так ли? - Кто вы? Длинные сильные пальцы прикоснулись к подбородку женщины: - Какого бросить собственного ребенка одного, без семьи, любви и заботы? Голубые глаза расширились, София ударила по руке Минаева, на что тот лишь усмехнулся. - Так это были вы! Как многое может сделать одежда. Превратить петуха в принца! Вы едва не убили меня! - И сделаю это снова, если вы хоть как-то навредите Тамаре, - он не утверждал, а ставил перед фактом, София понимала это. Где шатается ее муж, когда он так нужен! Андрей, заправив длинную прядь волос за ухо, пристально посмотрел на женщину: - Почему вы ее бросили? София не вздрогнула. - Какое вам дело? - Отвечайте! – рявкнул Андрей, теряя терпение. – Как мать могла бросить собственное дитя, променять воспитание дочери на красивую жизнь? София оскорбилась. - Да как вы смеете?! Вы ничего не знаете обо мне и о причинах, по которым я сделала это! - Так объясните! – перешел на крик Андрей, схватив женщину за плечи. – Объясните мне, идиоту, отцу, черт бы вас побрал, почему?! Они встретились взглядом. София шмыгнула носом, пытаясь справиться с подступавшими слезами. - Она нуждается в вас, ведь вы – ее мать, - прошипел Минаев, - ее единственная семья! - Замолчите, Бога ради, прошу вас! - Не замолчу, пока не ответите на вопрос! София гневно взглянула на Минаева, приблизив к нему свое лицо. От следующих слов женщины, Андрея передернуло: - Девушка, которую вы так рьяно защищаете, убила собственного отца после того, как они переспали. Как вам такая, правда, а? - Что? – глухо повторил Андрей. Убила? Как убила? Не может этого быть. Андрей будто окаменел. - А вы что думали? Под невинным личиком скрывается настоящий убийца. Я и подумать не могла, что такое произойдет, оставив их и уйдя в магазин на несколько. – Андрей молчал, в это время София набиралась еще большей смелости: - Она и раньше несла всякий бред: то отец обидел ее, то он сделал с ней то, что делают взрослые. Согласитесь, настоящая ложь ребенка, привлекающего к себе внимание. Я не могла спустить ей такую ложь и как-следует наказала Тамару. Покойный бывший муж отличался буйным характером, но он бы никогда не допустил такого по отношению к родной дочери. И я не поверила. А что бы говорили о нас соседи? – Андрей молча переваривал информацию не веря услышанному. И эта женщина мать Тамары? – Спустя какое–то время я вновь ушла в магазин, оставив их вдвоем. В тот день и умер мой муж. Минаев забыл, как дышать, ожидая продолжения: - Умер от сердечного приступа! Врачи ничего не смогли сделать. Тамара захлебывалась слезами, уверяя что не виновата. А разве нет? – крикнула София, обрушив на Минаева удар кулачков по груди, - разве не виновата?       Андрей от омерзения отшвырнул от себя женщину, уронив ее на кровать. Та, спрятавшись в подушки, истерично заплакала. Зря он сюда пришел в надежде помочь Тамаре. Минаева трясло от бешенства. Как эта женщина смела обвинять в смерти покойного мужа ни в чем не повинного ребенка? Как могла закрыть глаза на изнасилование девочки? Бедная Тамара. - Куда вы? – удивленно воскликнула женщина, хватая Андрея за рукав пальто. Минаев вырвал руку и, намереваясь поскорее убраться из этого дома, пнул дверь так, что сломалась дверная коробка. Снизу раздался крик. По лестнице послышались шаги. - Стойте! – воскликнула София, догоняя Минаева, - вы ведь должны остаться со мной! Я ведь все рассказала. Неужели вы вернетесь к ней и дальше будете потешаться в ее постели?       Молниеносно развернувшись, Андрей приставил к горлу женщины нож. София не на шутку испугалась, когда холодная сталь чуть прикоснулась к коже. Этого человека ничто не останавливало от задуманного. Зеленые глаза пылающие неконтролируемой яростью, мечтали разорвать горло этой женщины, не оставив живого места. - Никогда, - прошипел Андрей сквозь сжатые зубы, - никогда не подходите к Тамаре. Иначе я действительно убью вас, да поможет мне Господь.       София икнула. Высокий мужчина с черными волосами до поясницы, с горящими зелеными глазами по-настоящему испугал Софию. Она поклялась себе никогда больше не встречаться с этим мужчиной. Он ни перед чем не остановится ради задуманного. Андрей убрал нож в карман пальто, в последний раз взглянул на женщину и покинул дом бывшей матери Тамары.       Вернувшись домой, Андрей никак не мог придти в себя. Его до сих пор трясло от ярости. Он не мог вспомнить, когда давал последний раз выход гневу. Запустив пятерню в волосы, Андрей опустил голову к рулю. Как он сможет смотреть в глаза Тамаре? Что он ей скажет, едва увидев ее улыбку. Девушка, казавшаяся сильной, с яркими, полными надежды, голубыми глазами, привлекла Андрея с первой минуты их знакомства. Сколько прошло уже дней? Может месяц? Или несколько недель? Он не помнил. Да и важно ли это. Главное, что теперь он ни за что не оставит Тамару. Правильно, он не отпустит ее, а единственный способ сделать это - жениться на ней! Лена нуждается в маме, фиктивный брак и ничего больше.       С этими мыслями поднялся Минаев в комнату Тамары. Она непременно отговорит его от женитьбы, но они оба любили девочку, и Тамара нуждалась в защите, в помощи. Не дождавшись приглашения, Андрей распахнул дверь – в комнате никого не было. И в детской. Андрей испугался, неужели Тамара ушла? Но вещи все были в комнате. Осмотрев каждую комнату, Минаев покрылся холодным потом. Пусто.       Нет. Только не снова. Он не может потерять Тамару! Где же она?! Неожиданно с третьего этажа раздались приглушенные звуки. Неужели…

***

      Заснуть не удавалось. Ворочаясь в кровати и стараясь не разбудить малышку, я пыталась принять удобное положение. Когда мне наконец удалось сделать это, я уставилась в ровный потолок. Что же, сегодня я поняла одно – я влипла. Крупно так вляпалась. Влюбиться в человека, который никогда не ответит взаимностью, хуже казни. Открывшаяся тайна Минаева должна отпугнуть меня, дать красный свет, стоп эмоциям. Но становилось только хуже. В который раз не знаю что делать, как мне быть. Убежать? Никогда. Дом Минаева стал моим домом. Я не смогу убежать, пусть от этого даже будет зависеть моя жизнь. Она ничего не стоит без любви к Андрею.       Я села на кровати, свесив ноги. Интересно куда он уехал? Прошло три часа с тех пор как Андрей покинул дом. Как же я хотела знать его тайны, о чем думает, как он и где. Восемь лет я задавалась этими же вопросами касательно мамы, теперь же... Порой жизнь играет нашими чувствами. Жалею ли я, что мамы для меня больше нет? Немного. Я давно о ней ничего не знала. Она не видела мои победы, разочарования, достижения, меня саму. Интересно, сколько на планете людей думают о том же? О своих родителях, мамах, папах. Сколько детей счастливы, а сколько страдают по их вине. Мои глаза невольно задержались на спящей малышке. Бедная девочка. С самого рождения малютка не видела свою маму. Андрей старается ее заменить, я знаю. Но этого не достаточно. И он это знает. Невольно подкралась мысль, а какой же будет мачеха Елены, и будет ли она вообще? Каких женщин предпочитает Минаев? Я засмеялась, приложив ладонь ко лбу. И о чем я думаю?       Вдруг малышка открыла глазки цвета растопленного шоколада и посмотрела на меня. - Мама... Лена уже произносила это слово. Тогда я подумала, что показалось. - Малышка.       Не знаю что говорят в подобных ситуациях, я просто молча наблюдала за малышкой. Ее маленькие пальчики чуть сжали мои, гладившие ее руку. Слезы почему-то покатились по моим щекам. Я старалась успокоиться, но безуспешно. - Будешь моей мамой? В ее голосе столько надежды! Я обняла Лену и, взяв ее на руки, прижимала к себе и поцеловала в щечку. Маленькие ручки обхватили меня за шею, прижимаясь в ответ. - Будешь? Что мне делать? Что... ..."не смей входить в комнату на третьем этаже"       Держа на руках малышку и поглаживая ее по спине, я нарушила обещание данное Андрею и поднялась в запретную комнату. Не знаю, что заставило меня прийти сюда в момент, когда я была на грани срыва. На грани пропасти.       Обычная двустворчатая дверь, как грань между тайной Андрея и реальностью, сейчас была открыта. Нащупав на стене выключатель, я сморщилась от ослепительного света. Малышка вырывалась из рук, указывая на что-то пальцем. Я отпустила ее на пол, а она побежала к восточной стене. Я же, осмотревшись, ахнула. Комната завалена музыкальными инструментами. Десяток запыленных акустических гитар. И все они буквально разбросаны по комнате. Со стен содрано множество плакатов, вырезок, фотографий. На полу валяются листки смятой бумаги. Не удивлюсь, если это слова стихов, сочиненные когда-то Андреем. Осторожно, пробираясь к Елене, стоявшей у высокой картины, я рассматривала разбросанные вещи. Сколько фотографий незнакомой темноволосой девушки. Их множество!       Догадка медленно подкрадывалась ко мне, пока я не остановилась напротив огромного полотна. Глаза цвета растопленного шоколада с теплотой смотрели на меня. Художник с точностью изобразил глубину глаз. Словно девушка напротив жива и наблюдает за мной. - Мама...       Вернул меня из раздумий детский голосок. Лена ткнула пальчиком на девушку из картины, и я все поняла. Невысокая темноволосая женщина в подвенечном платье, отвернувшись от зеркала, смотрела на меня и счастливо улыбалась. Будто она удивилась человеку вошедшему в комнату. Удивилась и обрадовалась одновременно. - Она не разрешала мне входить перед примеркой, ругала, говорила, что это плохая примета, но я ее не послушал. Голос Андрея нарушил создавшуюся тишину в комнате. Я не обернулась. В этом не было необходимости. Его горе было таким ощутимым. - Оксана была необыкновенной девушкой. Отличалась особым умом. Удивительная. Я любил ее чувство юмора, улыбку. Ее саму. Знаешь, я обманывал ее, - Андрей посадил Лену на детский стульчик, и, не оборачиваясь, продолжил уходить в воспоминания, - притворялся, что люблю ее, лишь бы выиграть спор. Парочка парней надумала над ней пошутить, не знаю, почему согласился на роль соблазнителя. На тот момент меня преследовали личные цели. Но спустя несколько недель, Оксана влюбила в себя, - не желаю слушать этого. Намереваясь развернуться, Андрей вдруг произнес, остановив меня: - Однажды она ушла. Ушла на десять лет. Лелея в себе надежду, что она вернется вновь, я пытался жить. Лишь эта мысль давала силы. Она обещала, что останется со мной, не покинет меня, - Андрей замолчал, собираясь с силами. Глотая слезы, я сделала шаг к Андрею. - Оксана вернулась ко мне. Еще шаг. - Вернулась, чтобы уйти... Протягиваю руки. - Уйти навсегда. Обхватываю Андрея, прижимаясь к его спине щекой. Он замер борясь с бурей чувств. Я чувствовала, как он хотел оттолкнуть меня, убежать, лишь бы не дать увидеть его страдания. Вдруг он поворачивается, до боли сжимает в своих объятиях, спрятав лицо в моих волосах. Андрей дрожал, его сердце неистово колотилось в груди. Я прижалась в ответ, пытаясь взять на себя хотя бы часть его боли, его страданий. - Я боялся, - услышала я его шепот. – Боялся, что ты уйдешь. - Я не уйду, - клянусь я. Андрей вздрогнул. - Господи, Тамара. Оттолкни меня, прошу. Заклинаю. Оттолкни, опусти! Слишком поздно для меня новое чувство, ничего не изменить! Слишком поздно... - Тш-ш-ш, тихо, - успокаиваю я, приложив палец к его губам. Зеленые глаза умоляли отпустить. Но я не смогла. Как не велико его желание, я разрушу крепкую стену чувств, возведенную им. И я точно знаю: однажды я одержу победу, чего бы она ни стоила. И Андрей понял и не отступил. Я клятвенно прошептала: - Еще не поздно.

***

      Прошло несколько недель с момента разговора в "тайной" комнате. С того вечера я не могла оставаться с Андреем наедине. Любое его движение, мимика или жест сводили с ума. Я была скорее похожа на наркоманку, мучаясь от неприкосновенности к запретному плоду. И пусть Андрей почти сдался, он все еще не разрушил стену между нами. Он был все тем же тираном-работодателем. Кричал, приказывал, насмехался и улыбался. От его улыбки мое сердце замирало, влюбляясь в этого человека все сильнее.       Пуская слюни, я продолжала свое баловство, наблюдала за Андреем в душе. Он знал, что я подглядываю за ним. Однажды он вышел из ванной, когда я сидела на ступеньке лестницы, ведущей на третий этаж, с наушниками в ушах. В черном полотенце, обмотанном вокруг бедер, Андрей с каменным выражением лица подошел ко мне. С влажных длинных волос капала вода, струйками стекая по сильному телу. Мои глаза были прикованы к рельефным мышцам живота, пока Андрей что-то говорил мне. - И хватит подглядывать, Сабо, - сказал он тогда, едва в душевой за ним закрылась дверь. Он никогда ее не запирал. Словно приглашение для меня.       И вот сегодня, без пяти девять утра я, проснувшись, пошла в ванную. Я встала как вкопанная, как только зашла туда. В душе мылся Андрей. Мне повезло, что двери душевой кабинки были из матового стекла, иначе бы я точно получила инсульт от увиденного. Напевая что-то и намыливая – голову? – Андрей стоял ко мне спиной. Издав стон, я выбежала из ванной, как ошпаренная. Лицо покрылось жгучим румянцем.       Такой меня и застал Дима. Он стоял в холле у лестничной площадки, подняв темноволосую голову. Дима, улыбаясь, перепрыгнул через несколько ступенек и встал напротив меня. - Приветик милашка, где певунчик? Я только еще больше смутилась. - Аа-а-а, в душе. Черт. И почему он поедает меня глазами? - Времени зря ты не теряешь. Двусмысленность его слов еще больше смутила меня, если такое вообще возможно. Я намеревалась было уйти в свою комнату, как Дима спросил: - Ты вечером свободна? - А что?       Его телефон запищал. Быстро потыкав пальцами по сенсору, он убрал телефон, пробормотав что-то вроде:"Все девки - дуры". Шум воды в ванной стих. Андрей вот-вот должен выйти из ванной, потому я направилась в свою комнату, игнорируя Диму. Тот, обидевшись, нагнал меня, перегородив дорогу в комнату. - Мне правда нужна твоя помощь. - Отстань. - Ну Тамарочка!..       Я видела, как он хотел прикоснуться ко мне, но сдержался, помня о моей реакции. Долгое время я не хотела признаваться себе: лишь прикосновения Андрея не пугали, а дарили тепло и защищенность. - Пупсик... Я пнула его в голень. - Хорошо, - простонал он, подняв руки в примирительном жесте, - будешь крошкой. Ладно, милашкой, - я, было, ударила его в пах, как дверь в ванной распахнулась. Я услышала звук шагов, звук тяжелых шагов Андрея по паркету. Андрей шел в нашу сторону. Не хочу, чтобы он видел меня в растрепанном виде. Протиснувшись через Диму, я захлопнула перед его носом дверь, и привалилась к ней спиной, обняв себя руками. Нужно что-то делать с моими чувствами, иначе буду бегать от Андрея, а добром это не кончится. - Чего приперся? – услышала я недовольный голос Андрея. Кажется он не в духе. Заметил, что за ним подглядывали? Прислонившись ухом к двери, я пыталась расслышать их разговор. - Отстань от меня. Я пришел не к тебе. - А... - Не акай, уходи, оставь меня наедине с Тамарочкой, а то доведешь бедняжку, - иными словами возбудишь. По ту сторону двери наступила мертвенная тишина. Видимо Андрей тоже понял, что пытался сказать Дима. Не знаю, о чем думал Минаев в тот момент, но я застонала. Теперь я точно влипла. Отстранившись от двери, я наспех натянула короткие бежевые шорты и белую майку. Лифчик я забыла надеть, но было уже поздно. Минаев распахнул дверь и уставился на меня. Точнее на мою грудь. Что там говорила Оля про мои сись..грудь? Шевелится в штанах? Сейчас бы я точно подметила ее слова. От взгляда, которым одарил меня Андрей, я почувствовала себя голой, и прикрыла руками грудь. Хорошее утро, ничего не скажешь! - Эй, чего встал, - толкнул его Дима, от чего Минаев запнулся, но глаз не отвел. Дмитрий тоже уставился на меня, и я, едва не заплакав от неловкости, отвернулась. - Эм-м-м, - промямлил кто-то из них, - ты это..мы.. Не выдержав, я схватила подушку и швырнула в них обоих. - А ну пошли вон! Когда я осталась в комнате одна, плюхнулась на стул. - Замечательно. Расчесывая волосы, я подумала о том, что их неплохо было бы подстричь до плеч. Неплохая мысль. - Доигралась Тамара, - ткнула я расческой в свое отражение в зеркале, - и что будем делать?       Вдруг в комнате раздался звук входящего звонка песни Salvation. Я удивилась и испугалась одновременно. Никто не знал номера моего телефона кроме Андрея и Павла (не представляю как последнему удалось его узнать). Номер засекречен, рука потянулась к мобильному в тот момент, когда музыка смолкла. Интересно, кто это мог быть? Я отвернулась и вздрогнула. Телефон запиликал уже от входящего сообщения. Я скоро стану невротичкой. "Кабинет" Иногда Андрей не отличается многословием. Вздохнув, я переоделась в простое черное платье в горошек до колен и спустилась в кабинет.

***

- Отлично, и что ты от меня хочешь? – проворчала я, едва села в салон просторного автомобиля. - Простого женского внимания. Я нахмурилась, следя за тем, как Дмитрий поворачивает ключ зажигания. – И не смотри на меня таким убийственным взглядом. Ничего ведь не случилось. - Ничего? - Ага.       Натянув белоснежные пуховые варежки, я обиженно уставилась перед собой. Дмитрий, игнорируя меня, выехал с подъездной аллеи по направлению центра Краснодара.       Утро с самого начала предвещало скучный день, приправленный комичными инцидентами. Но видимо матушке–судьбе этого мало. Когда я спустилась в кабинет, Андрей молча и не отрывая взгляд от документов коротко приказал: - Поезжай с ним. И все, ни объяснений, ни почему я должна бросить свои обязанности и бежать исполнять абсурдный приказ. Выглядело подозрительным. - Вовсе нет, не выдумывай, - прокомментировал мои мысли Колчин, тем самым разозлив еще больше. – Мне необходима твоя помощь. С чего вдруг такая настойчивость? Я внимательно посмотрела на него. - У тебя есть девушка! - Не надо кричать! – смущенно пожурил меня Дима. Будто в машине нас могут услышать. – И нет у меня девушки. - Есть. - Говорю же, нет. Я повернулась к нему насколько позволял ремень безопасности. - Она красивая? - Чего пристала? – он не отрывал взгляда от дороги, - все вы бабы сплетницы. - У меня же нет знакомых, кроме вас. И всем известно – вы куда изощреннее нас касательно сплетен. Дима усмехнулся. - Хорошо, у меня есть девушка. Почти. - О, нет. По части амурных дел помощи не жди. Я и с парнем то никогда не встречалась. - Догадался, да и помощь заключается в другом. Мы остановились на красном светофоре. Протянув мне огромный сотовый телефон, Дмитрий ткнул пальцем на девушку на фотографии. - Это Даша. Она на несколько лет младше меня. С интересом разглядывая девушку с короткими под ежик светлыми волосами и серыми глазами, я сразу прониклась к ней симпатией. Я так и сказала Диме, на что он засмеялся, переключив передачу. - А что она думает о тебе? Дмитрий раздумывал над ответом несколько секунд: - Я ей категорически не нравлюсь, - признался он. - Выходит вы не самым лучшим образом познакомились. Он вздохнул. Я была права. - Она считает меня законченным ловеласом и стариком. Никогда не думал, что мое прошлое повлияет на настоящее. - Одно не может существовать без другого. Дима проигнорировал вопрос. - Это понятно. И короче, - кажется, Дима переходил к самой сути, - я хочу, чтобы вы подружились. Я моргнула. - Чего? - Ну там узнали друг друга, посплетничали, прошлись по магазинам. Кажется, это делают все подруги. - Боже, меня окружают два психа, - пробормотала я, оперевшись рукой на дверцу машины и положив на нее подбородок. – И как он согласился на эту чепуху? Дима продолжал удивлять: - Он не знает. Я наплел ему насчет нашего свидания. Видела бы ты его лицо! Чего?! - Да перестань. Это пойдет ему на пользу. На пользу? - Итак, не подведи меня, малышка. Вся надежда на тебя. Выуди у нее все о парнях, которые ей нравятся. Она чертовски упряма и своевольна.       Дмитрий припарковал «Audi A8» между ржавой шестеркой и «Окушкой». Рядом с таким машинами, «Audi» смотрелся слишком помпезно. Выйдя на улицу, я закашляла. - И хочу признаться, - вымолвил он, когда поравнялся рядом со мной. – Я представил тебя своей сестрой. Продолжая откашливаться, я ответила ему взглядом, обещающий долгую и мучительную смерть. Сестрой?! - Эй, ты заболела что ли? Наглый хитрец. - Веди, - прохрипела я между приступами.       Пожав плечами, Дима повел меня в сторону торгового центра «Красная площадь». Память услужливо напомнила, как недавно я встретила здесь маму, и как Андрей заступился за меня. А ведь в тот день я очень испугалась Минаева. Нежный, добрый и пугающий в одном флаконе. Не зная его, я бы испугалась. Сегодня я заметила на Андрее странную одежду: черные брюки и белая рубашка с галстуком. Словно он собирался на прием. - Она в магазине компьютерных игр, - шепнул мне Дима на ухо, отвлекая от мыслей. – В зеленом шарфе. Я посмотрела туда, куда показал Дмитрий: - Красивая, правда? - Боже, ты как школьник, - произнесла я вздыхая. Девушка действительно выглядела очень красивой, даже лучше, чем на фотографии. Даша в розовой короткой куртке, зеленом шарфе и красной шапке выглядела очень мило. Завидев нас, она нахмурилась, но спустя пару секунд взяла себя в руки. - Приветик, пушистик. Я ударила локтем Диму в живот. - Привет, я Тамара, - протягиваю руку игнорируя стон Димы. Я читала в глазах Даши восторг. Похоже, она тоже не прочь надавать Колчину пинка. Отлично. - А я Даша, очень приятно. Любишь игры? - Игры? Метнув взгляд на Колчина, тот усиленно закивал. - Да, - ответила я не понимая, какие игры, и меня заволокли в мир до селе неизведанных компьютерных игр.       День проходил незаметно. Я старалась вникать во все, о чем говорит Даша и пыталась понять, что означают те или иные слова. Оказывается мир компьютерной игры очень уникален, и я, проникшись к нему особой любовью, пообещала – когда разберусь со своими проблемами, скуплю все существующие игры. По крайне мере те, про которые рассказывала Даша. Узнав, что девушка профессионально занимается компьютерным дизайном, из меня посыпалось множество вопросов. Хотелось знать, как и из чего создаются те или иные эффекты, как пользоваться программами и что из себя представляет CSS. Даша обрадовалась моим вопросам и отвечала на все, что мне придет в голову. Оказывается девушке девятнадцать лет. С Колчиным они познакомились на дискотеке в одном известном клубе. Девушка приняла его за насильника и пыталась сбежать, за что и нарвалась на неприятности и приставания со стороны Димы. Про себя поняла – они нравятся друг другу, но оба слишком упрямы. Или упряма только Даша, как и сказал Дима. С тем вниманием, которое на нее обращал Колчин во время нашего "гуляния" по разным бутикам торгового центра, Даша недолго протянет.       Спустя два с половиной часа, уставшие мы продолжили путь в зал с кафе. Я пыталась поменьше разговаривать, горло непривычно саднило. Неужели я простудилась? Морщась от неприятных ощущений, я округлила глаза. Какие большие очереди! - Это на год! – простонала Даша, соглашаясь с моими мыслями, - Ой! Этой же «Семь жизней»!!! Андрей? Даша с оглушительным визгом под аккомпанемент другим, протиснулась через толпу, к большому экрану телевизора, висевшему над большим аквариумом. - Начинается, - застонал рядом Дмитрий. Я же пытаясь утихомирить кашель, во все глаза уставилась на экран. - «Внимание! Спустя три года после неожиданного распада нашумевшей рок-группы «Семь жизней», бывший фронтмен квартета Андрей Минаев дает эксклюзивное интервью! Встречайте!». Я не знала, кто кричал громче: зал или студия, когда на экране появился Андрей. Так вот для чего нужен костюм! Приветственно кивнув ведущему, Андрей уселся в кресло. - Какой он сексуальный! – услышала я рядом стон девушки, стоявшей в обнимку с парнем. - «Итак, Андрей Дмитриевич, мы знаем, вы не любите интервью и старались избегать их в течение многих лет, почему сейчас?» - «Захотелось». Ха. Андрей остается Андреем. Я вздохнула. Перед глазами вдруг помутнело. Неужели поднялась температура? Нужно присесть, иначе упаду в обморок. - «Где вы скрывались три года?» - «Думаете, я скажу вам свой адрес?» Как грубо. - Он прав. Я повернулась к Диме. - Его слава мешала личной жизни. Сейчас, когда ее нет, он отгородил дочь от приставаний журналистов, лишь бы те не мешали ей жить нормальной жизнью. - А почему сейчас? – повторила я вопрос ведущего. Дима, сунул руки в карманы джинс и кивнул подбородком в сторону телевизора: - Скоро исполняется тринадцать лет со дня основания группы. Для Андрея она много значила и не прийти он не мог.       Я поняла. Помню, в газетах упоминалась его страсть к музыке. Он любил писать и исполнять стихи, для него это было занятием всей жизни. Больше чем хобби. Часть его самого. После смерти жены, Андрей не мог писать, не мог вернуться к музыке, зная, что той, которую он любил всей душой – больше нет. Именно поэтому он бросил музыку, именно поэтому он перестал писать. Неожиданно Колчин произнес: - Раньше он не пел. До встречи с тобой. Ты его спасение, Тамара. Я качаю головой. - Да. Вы оба спасение для друг друга. В кармане куртки завибрировал мобильный. - Телефон, - сказал Дима. Проснувшись от наваждения, вынув из кармана телефон, перевела взгляд с номера на экран телевизора. Как он?.. - Алло, - осторожно начала. - Ты где?! – рявкнули на другом конце провода. – И нечего молчать, это запись. Я отняла телефон от уха. Да как он узнал? - Эй?! - Что случилось? – спросила я, смотря на экран. Надеюсь, с Леной ничего не произошло, это единственная причина звонка Андрея. Или нет? - Что у тебя с голосом? Заболела? И где тебя держит Димуля, в морозильной камере? О чем он говорит? - САБО! – рычит он в трубку. Не понимаю, чего он злится? - Созрел, - шепнул мне на ухо Дима. Я шикнула на Колчнина. Вмешательство Димы в разговор разозлило Андрея еще больше. - Чего он пищит? Он с тобой? Вы обнимаетесь? Я убью его!       Не будь мне плохо, я бы посмеялась над абсурдностью этих слов. Наверняка Андрей выпил, иное объяснение найти я не могла. Я дала знак Диме, что выйду на улицу, тот лишь одобрительно кивнул, томясь от предвкушения побыть наедине с Дашей. Прижимая трубку плечом к уху, я натянула варежки, вышла на улицу и резко остановилась. Напротив главного входа увидела Андрея, стоявшего, облокотившись о капот машины, и державшего сигарету в пальцах. В ухе мигал огонек гарнитуры. Не убирая от меня взгляда, Минаев снимает гарнитуру и кидает ее в снег. Бедная гарнитура... Я убираю телефон, слушая гудки, смотря на Минаева. В голове крутилось множество вопросов: как он узнал, что мы здесь, какие бури чувств охватывают его. Потому что поза, с какой он стоял ко мне лицом, говорила сама за себя. - И где он? – первое, что спросил Андрей, когда я подошла к нему. Говорить было больно, и я просто стояла, любуясь его красотой. Его волосы были забавно всклочены, от чего хихикнула. - Ну? И чего бледная? Испугалась? Бледная?       Раскуривая сигарету, он наклонил свою темноволосую голову к рукам, сложив их лодочкой, чтобы ветер не загасил пламя и внимательно посмотрел на меня. Холодная шершавая ладонь легла мне на лоб, от чего я вздрогнула. Казалось все тело охватил неистовый жар. Зеленые глаза сощурились, осмотрев меня с ног до головы, останавливаясь на моих губах. Для многих прохожих наша поза показалась бы романтичной. Но Андрей одарил меня таким яростным взглядом, от чего холодок прошелся по спине. Молча схватив меня за руку, он запихнул меня в салон пикапа. - У тебя жар? – слышу я издалека его голос.       Машина резко тронулась, взвизгнув шинами. В боковое зеркало я рассмотрела Диму, бежавшего за пикапом, но он не успел и от разочарования пнул рядом стоящую машину по колесу. Я обернулась и попыталась понять Минаева. Вел он себя странно, но куда более странными были его сжатые губы, горящие глаза и пальцы, вцепившиеся в руль. - Давно чувствуешь себя плохо. – Не вопрос, а утверждение. - И не сказала! Почему не ушла? Не позвонила? А он бы приехал за мной? - Сабо, Сабо, - укоризненно качает он головой, - когда научишься думать?! Я       молчала, не зная как реагировать на его слова. Несколько недель назад Андрей, проявив заботу, оставался со мной в комнате, когда я упала в обморок. Он тогда сказал, Дима волновался за меня, не он. Сейчас глядя на Минаева, поняла, что он искренне волнуется за меня. От его заботы на душе потеплело, а сердце затрепетало. В молчании мы подъехали к дому, Андрей помог выйти из машины и не отпуская мою ладонь, повел к дому. Даже через варежку я чувствовала тепло его ладони. Какое приятное ощущение... - Мила! – орет он, зовя служанку, не снимая обувь. – Мила живо ко мне! Девушка выбежала из кухни, запыхаясь, переводя взгляд с меня на Андрея и обратно. От ее пылкого взгляда мне стало не по себе. - Принеси в мою комнату лекарства и холодную воду с содой. Найди теплые вещи и поставь греться несколько неочищенных картошин. Это все. Чего встала?! – рявкнул Андрей, видя, как служанка стоит и смотрит на меня, - выполняй! Милу как ветром сдуло. И зачем быть столь грубым? - Так проще, - ответил он на мой невысказанный вопрос. Не оглядываясь и не отпуская мою ладонь, Андрей привел в свою комнату, разделал кровать, скинул свое полу-пальто и критически осмотрел меня. - И в этом ты ходила на свидание?       Я осмотрела себя, не понимая его злости. Обычное осеннее пальто и зимние кроссовки. Зима в Краснодаре судя по сводкам отличалась теплотой и смысла нет одеваться в три слоя одежды. И не скажу ему, что нет денег на теплые вещи. - Да, - удалось ответить мне. Хмурясь, Андрей потянулся к застежкам пальто. Он был так близко, что я ощутила тепло его тела через слой ткани. Воспоминания минувших дней промелькнули перед глазами, от чего я покраснела. - Не бойся меня, - прошептал Минаев, расстегивая верхние пуговицы. Он не смотрел на меня, и это придало мне смелости разглядывать Андрея. Его лицо было чистым, гладко выбритым. Рука неосознанно легла на его щеку, поглаживая. Андрей вздрогнул от прикосновения, но ничего не сказал. Расстегнув последнюю пуговицу, помог снять пальто. - Не раздевайся, забирайся в кровать и закутайся. Я послушно закуталось в одеяло, следя за его движениями. Вот он снимает через голову оливковый пуловер, кидает на кресло, оставшись в одной майке. Что-то ищет в комоде и надевает мне на ноги. Носки. Я хихикаю и кашляю одновременно, на что Андрей пригрозил пальцем: - Будешь так делать, отшлепаю, как маленькую. Не сомневаюсь, что он так и сделает. Он понял, о чем я думаю и назвал меня извращенкой. С ним – да.       В комнату вошла Мила с подносом в руках. Не глядя на девушку, Андрей взял поднос, отдал дальнейшие распоряжения и мы остались в его комнате одни. - Сейчас я тебя вылечу, и будешь к вечеру, как новенькая. Он мочит в тазике тряпочку и кладет мне на лоб. От холодной воды я замычала. Как приятно. Потряс градусник и сует его мне в подмышку. - Держи и старайся меньше шевелиться, - говорит он и открывает дверь, - Мила! Теплые вещи? Снизу я услышала раздраженный крик: - У меня не десять рук! Сейчас принесу. Мне стало неловко. Из-за меня Миле досталось. Надо будет извиниться перед ней после. Веки стали тяжелыми, неожиданно на меня накатила усталость. Андрей присел на кровать рядом со мной, долго разглядывал меня, потом отвел глаза. - Поспи. Поспать? Как, если он рядом? Но усталость брала свое и я уже засыпала. - Спи Тамара, я буду рядом.