Цветущая Сакура.

Дёргать траву я не люблю, но это миссия ранга D. И с этим ничего не сделаешь. Когда пришёл Какаши-сенсей, он, конечно, обратил внимание на то, что я сделала. Правда, подобное он ожидал от мальчиков, поэтому физиономия Копирующего была крайне удивлённой. А я лишь непонятливо хлопала ресницами, объясняя, что я задумалась и вообще «Какаши-сенсей, это получилось благодаря концентрации чакры?». Короче, допекла я дяденьку своими расспросами, а остальные вроде как поуспокоились – я вернулась в прежнее состояние заучки. Закончили мы поздно, поэтому пришлось оставаться в доме заказчика на ночь, чтобы на рассвете пойти назад, в деревню. Мне не спалось. Разные мысли лезли в голову. В том числе и о Саске. Он ведь во тьму погружён, да? Это же надо было так любить своего брата, что оставить его единственного в живых. Он же вырезал всех – родителей, друзей, любимую девушку… Данзо, сукин сын, (ах да, не пристало двенадцатилетним девочкам так выражаться) воспользовался тем, что Итачи ненавидит войну. Представить страшно, что пережил гений клана Учих. И теперь Саске ненавидит своего брата, намереваясь отомстить. Скользкая дорожка. И, думаю, я не смогу вывести с неё мальчишку. Мне не под силу, зато это под силу Наруто. Встаю с футона и отправляюсь на открытую террасу. Сажусь на пол, едва касаясь ногами травы. Луна полная, оттого и светло. И ночь тёплая. Чёрт с ним, всё равно за своими размышлениями не уснуть. Массирую вески пальцами, стараясь привести хаотичные мысли в порядок. Вот если бы можно было поговорить с Итачи… Ага, конечно, стал он тебя слушать, самонадеянная малявка, два раза. Это там, у себя я была крутым снайпером, и мне никто слова поперёк не говорил, а тут, увольте, не так. Тут я двенадцатилетний, нескладный подросток, у которого ещё толком и силы-то нет. Мрак. Надо будет отрабатывать свой главный недостаток – нехватку чакры. Она решается медитациями и жёсткими тренировками. Это себе надо обеспечить. Да и от амплуа плаксы надо поскорее избавляться. - Что ты тут делаешь? – голос тихий, низкий, но весьма приятный слуху. Даже не оборачиваюсь, чтобы узнать. - А ты, Саске-кун? – спрашиваю, чуть повернувшись, снимая повязку с головы. Учиха внимательно смотрит на меня взглядом, от которого мне не по себе, а сердце бьётся, как птица в клетке. Нет. Ну, нет! Ну зачем!? Это же шутка. Неудачная. Не могла же я влюбиться в мальчишку? Или же…хм, возможно, любовь Сакуры так сильна, что даже сейчас передалась мне. Вот наказание-то. - Мне не спится, - неохотно буркнул Саске, присаживаясь рядом. А я думала, что он ко мне не приблизится, боясь, что задушу его в объятиях. А ведь я замечаю в своём характере неведомые до этого черты. Более мягкие, что ли, женственные, добрые, светлые. Возможно, это и есть слияние двух личностей. Сакура своей добротой, наивностью сломила лёд в сердце. Не ошибусь, если скажу, что я – действительно Сакура Харуно. - Мне тоже. Мысли лезут в голову, - дёрнула плечом, заплетая волосы в слабую косичку и перекидываю её через плечо. Висит неловкое молчание, а я чувствую, что с трудом контролирую, эмоции – вот-вот покраснею. Вздыхаю громко, прикладываясь головой к колонне, напевая незамысловатую песенку едва слышно. Саске повернулся ко мне, слушает. Кажется, хочет прокомментировать, но почему-то молчит. Сейчас бы чая горячего. С ароматом вишни. Идеально было бы. - Сакура. - Да, Саске-кун? - Как ты это сделала? - Э… прости? - Как ты смогла так метнуть кунай? – борюсь с желанием стукнуть себя по лбу. И вот нельзя так просто взять и объяснить всё. - Я разозлилась, получился выброс чакры, который я сосредоточила в кунае. Случайно. Поэтому так получилось, - объясняю, легко пожав плечами и сдувая чёлку со лба. - На кого это ты так? – Учиха если и удивился, то виду не подал совершенно. Спросил будто между прочим, словно не интересуясь. Да конечно. Знаю я, что не равнодушен ты ко мне. Я неопределенно махнула рукой. Лучше уж ничего не говорить, чем сказать правду – боже, не приемлемо – или солгать. - Завтра будет тяжёлый день. Шёл бы ты спать, Саске-кун, - у парнишки глаза на лоб лезут. Мне-то что, я-то привыкла работать на износ. Хотя, и это тело к такому приучать надо, а то слишком уж я нежная. - А сама от усталости завтра не свалишься? – ехидно тянет. Паршивец мелкий. - Не свалюсь. Если уж совсем прижмёт – есть соответствующие пилюльки. - Дура. А, нет, мальчик, по опасному краю ходишь! Не нужно меня оскорблять, выходцем из какого гениального клана ты бы не считался. Заткнулся, кажется, понял оплошность. Смотрит перед собой, переваривает. Ну-ну. - Отходняк начнётся – долго не встанешь с постели. И ещё повезёт, если не в дороге это случится, - задумчиво изрёк. Я даже смягчилась. Какая-никакая, а забота. И мне она приятна. - Тогда лучше идти спать, верно? – усмехаюсь и поднимаюсь с дощатого пола, махнув рукой и неслышно удаляясь. – Спокойной ночи, Саске-кун. - И тебе. О как.