Прозвенел долгожданный звонок, которого с нетерпением ждали все ученики школы, чтобы отправиться на часовой обед в столовую, или по другим делам. Сложив в сумку историю, /Т.И/ медленно вышла из кабинета, практически последней, ведь торопиться ей вовсе некуда. Она бы и не хотела проходить каждую перемену через эти длинные коридоры, сидела бы в кабинете, пока не прозвенит звонок на следующий урок, и все учащиеся не разойдутся. Но выхода нет - придерживая лямку рюкзака, девушка идёт в сторону выхода, к своему единственному в школе месту, где её никто не донимает - в самый конец небольшой аллеи, под старый раскидистый клен. Поднять глаз /Т.Ф/ тоже не спешила, потому что в любую секунду может столкнуться взглядами с ним, с Зейном, который не упустит возможности бросить оскорбление в ее сторону, дабы «выпендриться» перед своей шайкой. И не было б так больно от этого, если бы она не любила этого эгоистичного болвана. Объяснить причину крайне просто и слишком не просто одновременно - ей казалось, что она видит среди всей этой самовлюбленности и холодного безразличия нечто светлое, скрывающееся в глубине карих глаз. Что-то в нем тянуло её, и даже колкости не могли вразумить учащенное сердцебиение.
- О, - радостно протянул знакомый голос, от которого сердце подпрыгивает. - /Т.Ф/! Неплохо выглядишь, - она думала, что ей послышалось, даже удивленно подняла на парня глаза с проблеском мизерной надежды; Малик стоял возле шкафчиков, придерживая за талию Аманду, похожую на корову с этой неприятной привычкой интенсивно жевать жвачку. - Где-то в параллельной вселенной. Скажи, такие уродливые очки ещё выпускают? Или ты специально сделала их на заказ, как у Гарри Поттера? Может, у тебя и шрам есть? - и оба громко засмеялись, пока внутри робкой девушки хрупкое стекло вонзалось в столь же хрупкое сердце.
- Милая, школы для монашек все ещё существуют, - встряла Аманда. - Они наверняка ждут тебя!
Она ничего не ответила, как и обычно. Просто пошла дальше чуть быстрее, стараясь сдерживать подступившие к краю век слёзы. «Это не справедливо» - промелькнуло в её голове, как только она упала под клен. Плакать из-за него глупо, глупо любить того, для кого ты «груша для битья», чтобы повысить свою самооценку. Но совладать с эмоциями не так уж и просто, поэтому несколько раз в неделю она поливает корни старого дерева слезами, делясь с ним мыслями. /Т.И/ ненавидела себя, свою внешность, дурацкие очки, без которых она практически ничего не видит, каждый сантиметр своего роста, не соответствующего другим девушкам из школы. Но разве она виновата в своей близорукости или росте? Это то, что не под силу изменить ни ей, ни другим.
Проблема с Зейном длиться уже больше трёх лет, и, наверно, кто-нибудь другой просто сошёл с ума на её месте, или впал в такую же депрессию с не самым лучшим исходом. А она просто держится. Вытирает не высыхающие дорожки с щек, привыкает к покалыванию больших грустных глаз. /Т.И/ смирилась, но у всех есть грань, и сегодня она сорвалась с неё. Родители давно предлагали девушке перевестись в другую школу, где она сможет почувствовать себя счастливой.
На следующей неделе /Т.И/ уже не будет ученицей этой школы, она попытается забыть Малика, жить заново, стать лучше. Самым лучшим вариантом для неё казалось стереть старую себя и выстроить новую.
Безответно любить брюнета из дома напротив ещё с детского сада, а потом быть им же униженной перед всеми, и все равно продолжать любить уже больше похоже на зависимость. Для неё он как наркотик - его имя греет, а свойства убивают.
Pov Зейн
Как и обычно, мы с надоедливой Амандой встретились возле шкафчиков. Честное слово, эта кукла уже достала меня, особенно безостановочным чавканьем. Я бы запросто мог бросить её и просто игнорировать, как и половину всех учащихся, но, почему-то, до сих пор жду её, чтобы пойти куда-нибудь в столовую или кафе. Но несколько дней назад в голову прокралась мысль о том, что я стою возле этих гремящих синих шкафчиков каждый раз вовсе не из-за привычки ждать Аманду, нет.
- Смотри, а вон и наша запуганая монашка шлепает, - усмехнулась темноволосая, кивая в сторону /Т.И/ /Т.Ф/, действительно похожую на запуганую мышь. Она всегда смотрит в пол, и я понятия не имею, как ей удаётся избежать столкновения с другими. Все тот же серый свитер и чёрная юбка чуть выше колена, уродливые очки на носу... Её вид всегда заставлял меня смеяться, но сейчас я вовсе не хочу делать этого. Нечто странное проклюнулось внутри, вызывающее... сочувствие? Засмотревшись на это «зрелище», отвлекаюсь на приглушенный самодовольный хохот Аманды, и как только /Т.И/ приближается к нам, на меня снова натягивается маска конченого мудака. Это как рефлекс: стоит ей приблизиться на пару метров, как я бесконтрольно начинаю вести себя как последний придурок.
- О, /Т.Ф/! Неплохо выглядишь. Где-то в параллельной вселенной. Скажи, такие уродливые очки ещё выпускают? Или ты специально сделала их на заказ, как у Гарри Поттера? Может, у тебя и шрам есть? - произнося каждое слово, я чувствую власть, удовольствие от её унижения. Ироничный вид и насмехающийся тон - то, чем я автоматически пользуюсь каждый раз, когда превращаюсь в супер-идиота.
- Милая, школы для монашек все ещё существуют, - фальшиво улыбнулась ядовитая Аманда. - Они наверняка ждут тебя!
Т/И ничего не ответила, как и каждый раз. Кажется, она умеет игнорировать такое давление со стороны, но что-то тихо шептало мне, что на самом деле ей очень больно. Для того, чтобы понять это, не нужно быть гением... Девушка ушла, а я начал мысленно кричать и избивать себя за то, что снова так поступил, не смог контролировать себя. Наверно, выражение моего лица слишком резко и контрастно сменилось, потому что Аманда тут же спросила что со мной.
- Ничего, - бросаю и ухожу в сторону выхода, куда пошла и Т/Ф. Кукла плелась следом, но в её присутствии я нуждаюсь сейчас в последнюю очередь.
- Куда ты?
- Хочу побыть один. Отвали, Аманда. Иди к своим подружкам, или ещё куда, мне все равно. Оставь меня, - сжав зубы, жестко произношу я, садясь в машину.
Мне нужно извиниться. За все, что я сделал, наговорил ей в течении всего времени. Она не заслуживает всего этого. Т/И простая тихушница, соседка напротив и, всё-таки, девушка. Она пытается быть сильной, скрывать эмоции, но таких людей видно насквозь - ей больно, плохо, невыносимо. Я раздавил её унижениями, а ведь у нас всегда была возможность подружиться... Эта девушка далеко не глупа, у нас есть совместные уроки, и с её умом легко поступить в Гарвард. Несколько раз я видел лёгкую улыбку на её губах, и это была одна из самых лучших улыбок, что мне доводилось наблюдать. Если переодеть Т/И и сменить очки на контактные линзы, то к ее ногам пали бы все парни в школе... «Ты себя слышал? Размышляешь как сопливая девочка... Кто ты, парень?»
Я просто хочу извиниться.
Почему-то в голове слишком часто в последнее время стал крутиться момент, произошедший чуть больше года назад: это был обычный день, как и десятки других, тогда ещё я и Олли были слишком раздражены жесткими тренировками тренера, пар прямо-таки валил из ушей; любая живая душа обходила нас стороной. Мы стояли возле кабинета литературы, когда мимо проходила Т/Ф, я был взвинчен, и она уронила стопку учебников рядом с таким грохотом, что можно было запросто оглохнуть. Это стало последней каплей. Пламя ярости в глазах ослепило здравый ум, я накричал на неё, пнул учебники в разные точки коридора, обозвал тупой шлюхой и дурой... Но не это было роковым моментом. Им стало то, когда она поднялась с вот-вот хлынувшими из глаз слезами, что-то пробурчала под нос, но я даже не дослушал, дав ей пощёчину. До сих пор помню ту нависшую тишину над всеми, испуганные взгляды. Т/И закусила губу с силой, выпуская на волю несколько крупных слезинок, после чего скрылась из виду. Осознание пришло не сразу, но все же через несколько минут я почувствовал себя тем, кого ещё называют бессердечными.
Она точно не простит меня... Даже я не могу.
***
В понедельник я снова остановился возле тех шкафчиков, радуясь волшебному отсутствию Аманды. Совсем скоро здесь должна пройти Т/И, которая мне и нужна. И все же попытаться принести извинения стоит. Пять минут. Десять. Звенит звонок на следующий урок, а её все ещё нет. И на следующей перемене тоже. Что-то неприятно колкое начало ощущаться в груди, сердце сниматься, похоже на переживание, о чем говорит и бесконечная привычка трогать волосы каждую секунду. Я подумал, что смогу поговорить с тихоней во время обеденного перерыва, но и тогда мы не встретились. Как и на следующий день.
А потом я узнал, что Т/И Т/Ф забрала документы из школы...
End Pov
***
- Эй, слышал про новую ученицу? - с пылающим взглядом подбежал к доедающему бургер брюнету Томлинсон. - Просто бомба!
- Ты чего так пугаешь? - нахмурился тот, пропуская мимо ушей вторую часть сказанного. - Да, слышал, - безразлично кидает он.
- Но не видел?
- Нет.
Только стоило брюнету иронично свести брови, как в столовую грациозной походкой вошла та самая новенькая ученица, чуть притупив взгляд в пол и придерживая правой рукой лямку рюкзака. Она спешно огляделась вокруг, после чего подошла к буфету за подносом. Девушка вела себя так, будто бы прямо сейчас на неё вовсе не пялилась основная часть народу, будто бы она не была центром всеобщего внимания. Заметив, что не затыкаемый Луи вдруг затих, Зейн поднял на него взгляд: восторженная улыбка на лице друга заставила последовать его взгляду серо-голубых глаз. Наверно, Малик никогда не был поражен чем-то столь же сильно как сейчас. Та самая девушка, висящая этим днём на слуху, действительно идеальна: аккуратно завязанные в пучок с выпущенными небрежными прядями впереди светлые/тёмные волосы, талию подчеркивала цветочная кремовая юбка выше колена и в цвет низу кружевной топ на бретельках, ноги украшали не слишком высокие ретро туфли с толстым каблуком. Пусть он и не видел ещё её лица, она уже стала для него олицетворением утонченности и чего-то прекрасного; очарование других стало понятно.
Незнакомка присела за столик напротив стола, где сидели Малик и Томлинсон. Наконец, она подняла взгляд на присутствующих, робко улыбаясь, но когда её взгляд столкнулся со взглядом Зейна - обнажённые зубы скрылись за губами, растянутыми в лёгкую дугу. Точно так же сменились и эмоции парня - он будто бы превратился в окаменевшую статую, застывшую с искренним удивлением на лице. Это не была не незнакомка. В лице безумно красивой новенькой он узнал ту самую Т/И Т/Ф, над которой частенько издевался и унижал, её он обозвал тогда Гарри Поттером из-за очков, место которых теперь заняли линзы. В мозгу .ноги никак не могли улечься две картинки прошлой и настоящей Т/И, теперь это совершенно два разных человека, общим остался лишь притупленный взгляд и привычка держаться за лямки рюкзака. Именно это изменение запросто можно назвать колоссальным, поразительным, глобальным.
Когда Т/И перешла в новую школу год назад, она твёрдо решила для себя измениться, стать лучше, смелее. Бег, парикмахерская, посещение окулиста, смена имиджа и гардероба... Из недели в неделю девушка менялась все больше и больше, чувствуя себя тем самым намного увереннее и комфортнее. Прекрасный ум и не скрытая за блеклыми свитерами красота заиграли в ней, единственным недостижимым стало общение - она не смогла выдерживать большой компании, ограничив себя одним единственным другом. Вернуться и до учиться последний год в старой школе было её решением, как бы хорошо ни было на новом месте, человека всегда будет тянуть к старому.
Только когда девушка покинула столовую, Зейн понял, что так и не притронулся к недоеденному. Он все время смотрел на неё и думал о том, как сильно хочет извиниться за все, что понял свою вину за её вынужденную меру сменить школу, ему хотелось сказать Т/Ф о любви, которой он боялся. Всё это приносилась в его голове снова, словно и не сходя с повтора. Вина снова душила горло, как и каждый день после её ухода.
- Эй, ты куда? - поднял взгляд на внезапно вскочившего с места друга Луи, но парень ничего не ответил, практически выбегая из столовой в поисках девушки. Если он не выскажет все сейчас, то позже просто тонет от переизбытка вины и размышлений. Оказавшись в коридоре, он огляделся по сторонам, её зная, куда идти, пока не постучалась мысль о том самом месте, где произошло большинство её унижений им. Расталкивая учеников, брюнет спешно подобрался к ряду синих металлических шкафчиков, встал на то самое место, оставалось лишь дождаться, пока Т/И по своей привычке выйдет последней из кабинета и пройдёт мимо. Так и случилось, но вместе о кабинета она просто проходила мимо, с какой-то грустью в глазах рассматривая каждый шкафчик - воспоминания иголочками кололи сердце. Малику хотелось бы помедлить, но однажды он уже упустил возможность, не подозревая о том. что второго шанса может и не быть. Вытянув руку вперёд, он остановил девушку, явно не ожидающую такого жеста; /цвет глаз/ испуганно заморгала.
- Послушай, т/и, я... хочу извиниться перед тобой за тот день, и вообще за все, - на одном дыхании проговорил он, чувствуя бешеное сердцебиение. - Я был зазвездившимся придурком, не понимал, что делаю больно... Мне хотелось извиниться ещё тогда, но потом я узнал, что тебя не было несколько дней... Т/И, я понял, что делал это не из-за ненависти, а из-за любви. Мне нравилась твоя эрудированность, сияние глаз, и чтобы убедить себя в обратном. я... Прости меня, Т/И... Ты никогда не заслуживала такого ужасного о отношения... - пока она внимательно слушала, Зейн смотрел в её глаза, удивление в которых неподдельно возрастало; лицо моментально приняло вопросительное выражение с нотками чего-то необъяснимого, больше похожего на грусть.
Внутри парня бушевал шторм стыда, легче не стало, и на минуту это ухудшилось, потому что наступило молчание.
- Побеждает тот, кто прощает, - совсем без намека на насмешку вдруг произнесла Т/Ф.
Эти слова заставили задуматься его, переосмыслить некоторые вещи. И пока он был погружен в мысли, к Т/И подошёл парень, лучезарно улыбнувшись девушке, представившись кареглазому брюнету как Энсел, после чего она спешно попрощалась с ним, скрывая в толпе с шатеном под провожающий поникший взгляд. «Я бы мог сказать ей тогда, исправить все... Но вместо этого упустил её...»
