Неосторожная

      Ветер был северо-западный, порывистый и колкий, под стать представительнице семьи Санджи. Он срывал мандариновые листья с Санни Го и уносил прочь вместе с ее надеждами, убеждениями, мыслями. Нами не верила, что губ ее капитана коснется красивая женщина. Уж точно не такая. Не знатная, стоящая чего-то в Новом мире, не обольстительница, не сестра Санджи. А она впилась в Луффи, как назло, будто бы для того, чтобы разбить осколки спокойствия и показать: Монки Ди — мужчина. Черт побери, это чертово убеждение по-прежнему не укладывалось в голове.       Она просто избавила его от яда, конечно, что еще ей может быть надо! Не хватило лишить накама.       — Этот вид яда — мой любимый, — облизнулась светловолосая и стерла тонким пальцем нить слюны с точеных губ.       Она нервировала штурмана, да так, что в кончиках пальцев покалывало.       — Как скоро вы планируете покинуть наш корабль? — нетерпеливо и будто бы вежливо поинтересовалась пиратка худшего поколения, ритмично топая по палубе.       Это было не похоже на Нами. Она была кошкой: ловкой, проворной, точной — кралась тихо, крала бесшумно, говорила мягко. А сейчас словно стала обладательницей еще и кошачьего языка, всего шершавого и колючего. Но Рейджи это позабавило.       — Подумываю остаться: кормят вкусно, и внимания в достатке.       Нами едва не вскипела. Чувство собственничества рвало изнутри. Это их корабль, Мугивар. Не особенной семейки.       — Больше мы травиться не собираемся, и Вам в пору собраться на борт.       — Да? А я считаю, что за вашей командой остался долг. За спасение Мугивары Луффи. Не находите, что одного поцелуя для платы мало?       От этой женщины не исходила Воля, но веяло ужасной аурой, отчего ноги навигатора норовили подкоситься. Однако смотреть ей в синие глаза она не переставала.       — Мы в расчете. Как бы Вам доплачивать не пришлось, контакты с будущим Королем пиратов — развлечение не дешевое. Вам денег-то хватит? — но это был далеко не тот случай, где она собиралась наживаться. Не на Луффи. Не на том, чтобы видеть, как она вытягивает из него яд, слизывая убийственные капли с его рта.       И откуда бралась смелость? Страх появился с запозданием, тогда тонкие пальцы аристократки впились в лицо Нами. Она цинично осматривала ее лицо, не увидела ничего интересного в карей радужке и гипнотизировала взглядом девичьи губы. Нами была готова поклясться, что ощутила жжение. И эта мысль забилась в угол, вместе с наивностью навигатора. Язык Винсмок вторгся в рот пиратки. Пальцы сжимали скулы и помогли углубить поцелуй. Рейджи целовала жадно, глубоко, так, как если бы тянулась до гланд. И когда отпустила, Нами никак не могла отдышаться.       — Горче твоих слов мне не доводилось пробовать, а язычок на редкость ядовитый. Ты вкусная, Мугивара.       И опять этот циничный жест пальцами, стирающий с губ следы. Ее мало волновала скашивающая с ног волна королевской Воли, она устояла, тогда как Нами окончательно потеряла равновесие и упала в руки отошедшего от отравления Луффи.       — За вами долг, — заверил капитан. А Винсмок, казалось, было все равно. Она шла в своем медленном, размеренном темпе, слегка покачивая бедрами. И уже у края их корабля грациозно прыгнула.       — За такой яд вам можно и простить что-нибудь. Океан не безграничный, свидимся, сочтемся.       Она поставила точку, но был ли это конец для Нами или же Луффи? Скорее — ворох вопросов и возмущений. Но они забыли о них, стоило Бруку сказать о косвенном поцелуе капитана и навигатора.       — Неправда! — фыркнула Нами и, громко хлопнув дверью, скрылась в каюте.       Санни Го отдалялся от корабля Винсмоков. Луффи не понимал буйства подруги. Ветер сменил направление и нес с собой перемены. В водах Гранд Лайн точно что-то произойдет. И штурман почувствует, как только успокоится сердце.