Неосторожная

      Нами нравятся фотокарточки, поверхность их чаще глянцевая, чем матовая, и пальцы скользят по изображению. Она может часами перебирать альбомы и переставлять фото, как ей сейчас кажется нужным.       Но до чего же приятно держать картины, рисунки хотя бы, чувствуя текстуру красок и всю палитру чувств художника. Это до того будоражит, что она оказывается одурманена желанием получить общую с Луффи картину.       Монки Ди так и не находит в команду художника, но Мугивары все равно больше не та кучка детишек. Они — большая дружная семья, включая их альянс. Но творческие способности Усоппа все же не поддаются сомнениям. И Нами начинает активную тактику, чтобы канонир сдался. Тот соглашается, огласив ценой свой долг. Нами согласно кивает, Усопп пожимает руку, а навигатор уверенно шепчет:       — Тебе останется всего лишь вернуть набежавшие проценты, — парень только и заливает про аллергию на ведьм, когда Нами приступает к самой сложной части операции: усадить спокойно Луффи на несколько часов.       Преисполненная затей девушка и не мыслит о проигрыше и наглым образом отворяет дверь в мужскую каюту, выуживает Монки. Сразу ей не удается. Он увиливает и обвивается вокруг ее тела, пока навигатор не предпринимает экстренные меры: схватить капитана за ухо и потащить.       Усопп уже нетерпеливо топчет ногой, он стоит у мольберта и ненавязчиво помешивает кистью краску.       Нами врывается резко, и Муза творца упорхает со скоростью плывущего рыбочеловека. Канонир тешится тем, что останется должен девушке сравнительно малую сумму, и творит по необходимости.       Рычать ему самому не приходится, все делает Нами, то и дело отвешивает затрещины и натягивает нервные улыбки, а Луффи все норовит удрать.       — Ну посиди ради меня! — не выдерживает девушка, кладет ему руку на колено и придавливает, не давая елозить, точно ребенку.       Как ни странно, он успокаивается. Навигатор полна непонимания, и теперь ей самой не сидится на месте. Она даже нервничает, что могло утихомирить главного дебошира Нового мира?       И она только было гаркает, чего это Луффи поднимается, как он натягивает улыбку до ушей.       — Как чего? Усопп закончил с рисунком!       Нами только пораженно подымается следом, чтобы посмотреть итог творения.       Она остается не просто довольной, Нами прямо сырой холст к груди прижать хочет. Но ей удается сдержать порыв, и она просто несется с изображением в каюту.       У Нами нет такой большой рамки, но она берет гвозди и молоток Усоппа и приколачивает картину просто к стене.       Она перебирает фотографии и смотрит на картину. Первое их совместное изображение до больного давит на сердце теплом.       Нами не надо слов, чтобы хвастаться. Всем и без того ясно, как девушка дорожит своими сокровищами, не имеющими ценности для других.