Я растоплю твое сердце!

После того самого злополучного вечера я слегла с температурой на несколько недель. Я сидела, забившись в угол в своей кровати, и раскачивалась из стороны в сторону, как сумасшедшая, роняя горькие слезы. Анне был дан приказ за мной присматривать, что она и делала, но с видимым отвращением. Если я не сидела, то лежала и бредила. Бредила о Сиэле, просила его забрать меня домой сквозь пот и пелену в глазах. Но никто меня не слышал. Было и больно, и плохо, и тошнило, и голова болела, но я все же пыталась сбежать. Я кляла себя за то, что послушалась Сиэля и ушла. Я ведь могла ему все объяснить, но чуть позже, когда бы он немного успокоился. Голодом меня не морили, но и не давали поесть нормально. Я осунулась и похудела. Выпирающие кости могли напугать любого участкового врача. В глазах потух огонек, и взгляд потускнел. От меня осталась лишь пустая оболочка с запуганным и уставшим сознанием. Я уже потеряла счет дням... Единственное, что я могла бы сказать - осень уже заканчивалась, становилось еще холоднее. Но теперь мне немного стало лучше, уже выпускали погулять по поместью, но под тем же бдительным контролем Анны. Она смотрела на меня как на труп, и губы ее искажала неприятная улыбка. Алоиса, как и Клода, я не видела с того самого дня. Анна только передавала небольшие сообщения от него. В большинстве своем они были одного содержания "скоро ты выздоровеешь и переберешься ко мне в комнату". От таких слов мне становилось как минимум не по себе. Что значит "переберусь к нему в комнату"? Я буду жить в комнате Транси? Конечно, я иногда засыпала вместе с Сиэлем, но не все же время! И граф мне абсолютно не отвратителен, не то что блондин! Я поморщилась при таких мыслях. Анна на меня внимательно посмотрела, потом отвела взгляд. Я вздохнула. Сегодня меня вывели на улицу, усадили на скамейку, вручили в руки книгу и приказали читать. Но я не могла сосредоточиться на нудной неинтересной книге. Корсет, чересчур сильно затянутый Анной, мешал дышать. Мозг не получал достаточного количества кислорода, и мысли были только об одном - как бы не упасть в обморок. Вот, как эти манерные дамочки падали в обморок по своему собственному хотению... Зажмурилась. Холодное солнце светило в глаза и мешало читать. Нестерпимо хотелось уйти обратно в дом, тем более я еще не до конца выкарабкалась из болезни, но Анна внимательно следила за моими действиями. Голова кружилась, немного тошнило... - Можно я пойду? - подобострастно спросила я, жалостливо посмотрев на демонессу. - Нет, - последовал ее короткий и внятный ответ. Откинула голову назад, но лучше не стало. Примерно так проходил каждый день. На поправку я шла медленно, болезненный цвет кожи все никак не сходил. Но настал уже день, когда Алоис зашел ко мне в комнату рано-рано утром и приказал одеваться. - Иди спи, - сварливо ответила я на его приказ. - Только с тобой, - отвратительным, сладким голосом сказал он. От такого я мигом проснулась. По телу прошла дрожь. Мне было страшно даже пошевелиться. А в это время Алоис подошел опасно близко. Дотронулся рукой до волос, спустился ниже, к спине. На глаза навернулись слезы от отвращения. - Убери руку, - взмолилась я не своим голосом. Тот лишь усмехнулся: - Ты - моя игрушка. Моя кукла. Делаю с тобой, что пожелаю. И ты не посмеешь мне перечить, - он грубо потянул меня за шиворот вверх, заставляя подняться и сесть. Он поднял подбородок большим и указательным пальцами, посмотрел с похотью мне в глаза. Я зажмурилась. Секунда, шлепок, резкая боль в щеке. По телу прошел звон, пощечина отозвалась слезами. - Одевайся, - отрывисто сказал он. Через секунду послышался хлопок закрывшейся двери. И только теперь я осмелилась открыть глаза. Щеку все еще болезненно дергало. Я приложила ладонь к больному месту - оно было горячим. Открылась дверь. Я инстинктивно натянула одеяло до подбородка, ожидая, что это снова пришел граф Транси, но нет. Это была Анна. Тут уж хочешь, не хочешь, а встать пришлось. Она грубо и туго затянула белый корсет на голубом платье. В этот момент голову посещали только мысли о том, как хорошо было в особняке Фантомхайва, как бы мне снова хотелось встать пораньше утром, пойти пострелять с Мей-лин, обнять и поцеловать Сиэля... Хоть в последний раз ощутить его тепло и сладость на своих губах, вдохнуть его ни с чем несравнимый запах. В своих раздумьях я не заметила, как мы дошли до столовой. Там уже было все накрыто на два человека. Но что означали те слова Алоиса? Он сказал, что уснет только со мной. К чему же это? Теперь я буду трястись до вечера, когда моя судьба окончательно решится. Вот за какие провинности меня так наказали? Ведь это не я виновата в том, что сошла с ума, попала в больницу для душевно больных, а затем в этот мир... И тут меня взяла неописуемая злость на Сиэля. Это ведь все из-за него! Если бы не он, я бы сейчас лежала дома в уютной кроватке, в обнимку с игрушкой... Но злость так же быстро сошла. А на ее место пришло осознание своей виновности. Ведь это был мой выбор - подобрать Сиэля. - Бестолочь, ты меня слышишь?! - голос Анны, разрывая цепочку моих мыслей, вторгся в голову. Я встрепенулась, мотнула головой и поняла, что я уже довольно давно стою напротив стула, отодвинутого демонессой. Пришлось сесть. И тут вошел и сам граф Транси. Выглядел он как обычно. Клод - его верная тень - покорно следовал за своим господином. Разговор за завтраком не клеился, поэтому каждый предпочел заняться своими думами... *** Меня силой впихнули в комнату и захлопнули дверь. Я упала на колени, почувствовав рукой ковер с коротким ворсом. Больно... В комнате было не по-осеннему душно и жарко. Мне казалось, что я задыхаюсь. Кто-нибудь, помогите... Алоис приподнял мой подбородок пальцами, заглянул в глаза. Улыбнулся пошлой улыбкой. Меня охватила паника. Пожалуйста, помогите! Резко вздернул за волосы вверх, заставляя подняться. Я чувствовала, как каждая волосинка отделяется от головы с легким потрескиванием, как они рвутся под наглыми пальцами Алоиса, и как болезненно натягивается кожа. Я вскрикнула, но мне зажали рот. Он прошептал на ухо: - Ты же не хочешь, чтобы я сделал тебе больно? - обжигая горячим дыханием. Отвратительно... Толкнул на кровать. Я отсутствующим взглядом наблюдала за Алоисом. Как он снимает свой пиджак, развязывает банты на ботинках. Да, он захотел это сделать сам, без помощи Клода. Исступленная паника уже прошла, настал ужас. Такой затаенный ужас перед ним. Буду повиноваться. Я не знаю, что он может со мной сделать. Он не стесняется? Действительно, чего стесняться. Меня? Какая глупость. Садится на кровать рядом со мной. Тянет за шнуровку на тугом корсете. Дышать становится легче, но в животе ворочаются ядовитые змеи. Платье теперь покоится на спинке кровати, а белые сапожки валяются посреди комнаты, небрежно отброшенные. Неприятно. По телу проходят мурашки. От холода ли это или от отвращения, не знаю... Проводит пальцами по моим ключицам. Они такие холодные... По телу проходит дрожь. Но он, не замечая ничего, спускается ниже. Омерзительно... Он усаживает меня к себе на колени, покрывает шею поцелуями. Тяжело дышу. Не хочу к нему прикасаться. Но вот он... Он явно этого хочет. Он жаждет этого. Главное, чтобы не перешел границу дозволенного... Хотя то, что он себе позволит, и есть граница... Теперь мое сознание практически отключено. Я не понимаю, что происходит. Здравый смысл где-то вдалеке, на лезвии ножа, вопил, что это невозможно. Нереально! Но ощущения говорят об обратном. Поднимаю подбородок выше, чувствую, как напрягаются мышцы шеи. Всхлипываю, надеясь остаться неуслышанной, но тщетно. Раз, и он с размаху влепил мне пощечину. Снова. Снова тот звон по всему телу, снова слезы. - Еще раз издашь какой-нибудь звук - изнасилую, - сладко пропел мне мой мучитель. Мои зрачки расширяются от невообразимого страха. Нет, нет, не хочу! Но я не смею шевелиться. Из глаз текут слезы, но я упорно ничего не говорю. Больно, очень больно. Перед закрытыми веками стоит темно-бордовый туман. Хочу убежать, но мне некуда. Иначе и из этого дома выгонят. Сиэль... За что? За что ты меня выгнал? Ведь это была не я, а Алоис. Но мои оправдания не интересны Фантомхайву... Холодные-холодные пальцы поглаживают мою оголенную талию, заставляя тело еще больше покрываться мурашками. Он покрывает мою шею горячими поцелуями, заставляя морщиться, но так, чтобы он этого не заметил. Но неожиданно пытка заканчивается, он сталкивает меня с колен, приказывает ложиться рядом с ним. Ничего не поделаешь, придется, придется подчиняться любым его приказаниям... Боже, Сиэль, как же я скучаю! Алоис заботливо накрывает меня одеялом. Тут же поворачиваюсь к нему лицом и подтягиваю колени к груди. Он усмехается, ложится рядом. Смотрит мне в глаза. Придвигается ближе, целует в губы властно и настырно, будто бы я его собственность. Но на самом-то деле так оно и есть.