Я растоплю твое сердце!

Прошло уже несколько месяцев. Сиэль стал заметно лучше ко мне относиться. Лиззи уехала тем самым памятным вечером и больше не возвращалась. Похоже, ей напела птичка о произошедшем тогда в спальне, ведь уехала она в слезах. Я наконец начала лучше стрелять... Одним словом, дела наладились. Сиэль все чаще начал куда-то уходить, и у меня все чаще стало появляться свободное время, которое я отводила лишь для рисунков. Господи, как я соскучилась за этим! Я ведь действительно неплохо рисую. Особенно волков. Меня всегда завораживали эти животные. Их движения, их взгляд настоящего хищника. Не чета домашним шавкам. Поэтому мой стол завалили рисунки волков. Картинок было много, но по-настоящему удачных - ой, как мало. И бумага уже заканчивалась... Надо будет попросить у Сиэля еще. Только при одной мысли о графе я улыбнулась. Теперь мне было позволено куда больше. Мы даже спали вместе. Нет-нет, это не то, о чем вы подумали! Мы просто лежали, обнявшись, и сопели друг другу в плечо. Со стороны это казалось очень и очень милым. Все еще полностью в своих мыслях я начала перебирать листы с рисунками. Этот нормальный, этот тоже, а вот этот подлежит сожжению. По старой традиции все свои неудачные рисунки я сжигаю в кастрюльке. А так как кастрюлек, нужных мне, в поместье не имелось я сожгу рисунки в камине, воздав им почести. Осталось лишь дождаться ночи. Становилось холодно, поэтому камин на ночь не тушили. На улице было темно. С самого утра лил дождь, помогая осыпаться оставшимся листьям. Сиэль еще не вернулся. Ноги сами меня несли вниз к камину, я уже видела его огонек. Осталось всего несколько шагов... Готово. Теперь надо произнести несколько слов. Хотя бы про себя. "Мы собрались здесь сегодня, чтобы почтить память этих рисунков. Из них мог бы выйти прекрасный шедевр, если бы художник не был рукожопом. Да развеется их пепел по ветру, и будет светла память о них. Аминь," - с такими мыслями я бросила листы в огонь. Они тут же взялись красным снизу и вмиг заполыхали. - Ах, как это грустно! - пропел сзади чей-то знакомый неприятный голос. Я обернулась и увидела того, кого ожидала увидеть здесь и сейчас меньше всего. Алоис стоял сзади и улыбался немного пошловатой улыбкой. - Но как? - во рту пересохло. - Как ты сюда попал? - Это было легко, - усмехнулся он и стал приближаться, оттесняя меня к холодной каменной стене. Спина уже чувствует лед поверхности, его руки упираются в стену, перекрывая мне пути к выходу. Это произошло так быстро и тихо, что я не успела ничего сообразить. Пытаюсь оттолкнуть его от себя, но Транси быстрым отточенным движением перехватывает обе мои руки, отводя их в сторону. Слышу тихий треск ткани платья, чувствую резкую боль в плече, морщусь. Алоис, наблюдая это с коварно ухмылкой, несколько минут смотрит на меня, а потом грубо накрывает мои губы своими, сжимая запястья сильнее. Отвратительно. Он целует меня так властно, будто бы я стала вмиг его собственностью. Сразу вспоминались нежные поцелуи Сиэля, и хотелось плакать от унижения. Я все еще принимала попытки вырваться, но слабые, измученные. Пытка прекратилась. Я скатилась спиной по стенке. Транси отстранился, все еще светясь счастьем и облизывая губы, будто бы на них остался сладкий вкус чего-то... По моим щекам катились слезы бессильной злости. Я даже не успела ничего сказать, как раздался голос... Голос, который я боялась услышать - Фантомхайва. - Стоило мне на несколько дней уехать, так ты сразу подыскала мне замену? Неблагодарная шлюха! - сказал он громко, подходя. Я вжалась в стену, а по щекам заструились новые потоки слез. - Но это не я... - попыталась оправдаться, но голос звучал сдавленно, глухо. Шаги Сиэля отдавались эхом от стен. Он подошел ко мне вплотную, вздернул вверх за волосы, заставляя вскрикнуть. Все еще удерживая за волосы, он дал мне звонкую пощечину. Унизительно. Больно. Как же больно! Он бросил мои волосы, и я мешком повалилась на пол. Уткнулась лицом в ладони, как маленький ребенок, сжалась в испуганный дрожащий комок. - Забирай эту потаскуху, - сухо сказал он Алоису, отворачиваясь, на что тот рассмеялся. - Она сама ко мне придет. А теперь я вынужден с вами проститься, - и тот во мгновение ока исчез. - Убирайся. Чтобы духу твоего здесь больше не было! - прошипел он мне, даже не повернувшись. Я встала, пошатываясь на ватных ногах, беззвучно рыдая, и пошла к выходу. Сиэль стоял ко мне спиной, я не видела его лица, но чувствовала, что он очень зол. Я вышла из поместья под проливной дождь. Тоненькая ночная рубашка тут же намокла, но я не чувствовала холода, а только бежала, утирая горячие слезы холодными ладонями. Я... я не хочу к Алоису. Но выбора у меня больше нет... *** - Я же сказал - сама придешь! - торжествующе засмеялся Алоис, смотря на грязную, мокрую, продрогшую меня. Я осела на колени. Он смеется: - Ну-ну, за что такие почести? - Ублюдок! Сволочь! - из последних сил выдавила я. В груди больно, глаза все еще слезятся. Взгляд мутнеет... Я провалилась в пустоту.