За чужими окнами

Их встреча была спонтанной, глупой и совершенно расходящейся с канонами таких историй — никаких неловких ситуаций, глупостей или милых совпадений. Олег, су-шеф небольшого ресторанчика итальянской кухни, пытался справиться с замком на двери для персонала, когда у хозяйственного строения напротив увидел её — Кэт, звезду поп-тусовки и победительницу всевозможных музыкальных конкурсов. Он никогда не следил за её творчеством, но слышал, что у неё сегодня было выступление в концертном зале за углом. Она стояла, нахохлившись, прислонившись к стене спиной, завернувшись в холодный ноябрьский вечер лишь в один лёгкий палантин — а на земле поблёскивал первый снег и небольшие лужицы подёрнулись инеем. Олег удивлённо посмотрел на неё и бросил бесполезный бой с замком. — Кажется, вы замёрзли, — негромко сказал он, повернувшись к ней. Кэт вздрогнула: кажется, она даже не замечала его до того, как он предположил очевидное. Оттолкнувшись от стены туфлей на высоком тонком каблуке, — и это, опять же, в начале ноября! — Кэт кивнула и шагнула навстречу. В рассеивающемся неверном свете фонаря над крыльцом Олег наконец смог рассмотреть её намного внимательнее: лохматое шоколадное каре, тёмные потёки туши под серыми глазами, цепкий взгляд, тонкое платье — то ли шифоновое, то ли крепдешиновое, такие любила его мама в юности, — изящные запястья с выступающими косточками и буквально посиневшие от холода губы. — Раз так, может быть, чая? — спросил он, открывая так и не побеждённую дверь и приглашающе взмахнув рукой в сторону сумрачного коридора. — Было бы неплохо, — она усмехнулась краешком губ и первой храбро шагнула в темноту опустевшего ресторанчика, зябко кутаясь в свой палантин — вряд ли он её действительно спасал, скорее уж просто по привычке. Олег двинулся следом, задевая рукой выключатель и на миг зажмуриваясь. Через десять минут они сидели на кухне и пили горячий душистый чай с чабрецом и лимонником, заедая его обыкновенными бутербродами с сыром. На щеках Кэт, закутанной в большую вязаную кофту, принадлежащую Ирине, шеф-повару ресторанчика, появился румянец, а в глазах зажёгся интерес. — Возможно, вы всё же представитесь, милый рыцарь, по вечерам спасающий дам от холода? — Олег, — он еле заметно ухмыльнулся, делая еще по паре бутербродов. — Меня вы, видимо, знаете, раз не спрашиваете имени, — хмыкнула Кэт, понимающе кивая. — Если вы имеете в виду, что я ваш фанат или поклонник, то не угадали, — улыбнулся Олег и пододвинул к ней тарелку. — Могу ошибаться, но кажется, что вас зовут Кэт. Однако не думаю, что это ваше имя. — Тогда почему не спрашиваете? И с чего взяли, что это имя ненастоящее? — удивилась она. — Уважаю право на анонимность. И даю отдых от визгов, писков и воздыханий по вам. А что касается имени — не знаю, просто кажется. Кэт смотрела на него слишком долго, неловко грея ладони об остывающие бока кружки, — то пронзала острым взглядом, то едва касалась, переключая своё внимание на его руки, ловко орудующие ножом. В этом вынужденном молчании не было ни грамма напряжения — только капли любопытства, перемешанные с терпением, настоянным на многолетнем признании чужого права на сокрытие тайн. — Вы очень странный, Олег, — наконец сказала она и искренне улыбнулась. И эта улыбка, мягкая, неширокая, совсем неизвестная таблоидам и жёлтой прессе, внезапно царапнула что-то глубоко внутри него. — Этим и живу, — он отсалютовал ей небольшим заварником и предложил еще порцию чая, она согласно закивала. — Вам неинтересно, почему я пряталась на задворках вашего заведения в таком виде? — полюбопытствовала она некоторое время спустя, подув на обжигающе горячий чай и глядя на него из-под ресниц. В ней не было ни капли флирта или какой-то игры — напротив, слишком усталая женщина, которая просто хотела поговорить, и Олег пожал плечами, откидываясь на спинку стула. — Я даже не понял, что вы там прятались, — он улыбнулся, заметив досаду в её ухмылке. — На самом деле для меня главное, что вы там не замёрзли насмерть. А всё остальное — не так уж и важно. — Я еще не встречала ни одного человека, которого бы совершенно не интересовала медийная персона, попавшая в его поле зрения. Тем более в такой странной ситуации, как у нас. — Каждому человеку хоть раз может понадобиться чья-то помощь. И в тот момент он будет меньше всего желать отчитываться перед незнакомцем. Я бы хотел, чтобы меня в таком случае не пытали вопросами. — Спасибо, — тихо сказала Кэт, и в её глазах он прочитал намного больше, чем ей удалось высказать этим коротким словом. Он не хотел вдаваться в подробности — им было не по пути, просто вселенская программа дала сбой, — и потому вскоре отвёл глаза, не желая смущать её. — Пожалуй, я никогда не ела такие вкусные бутерброды с сыром. — Значит, всё не зря, — засмеялся Олег, отпивая всё еще очень горячего чая и недовольно фыркая. Это был крайне странный вечер: беспечно текшие минуты тишины, свет лампы над небольшим столом в углу кухни, запах чабреца и лимонника, хлебные крошки под пальцами и чашками, кусочек сыра, упавший на пол, тонкие пальцы, обнимавшие горячую кружку, чужая жизнь совсем рядом, стоило только протянуть руку, искусанные обветренные губы, совсем недавно певшие о любви, которая не проходит, и серые, почти прозрачные глаза напротив, желавшие и боявшиеся ненужных откровений. — Вы, наверное, думаете, что мне стало скучно, и я, как Одри Хепберн в «Римских каникулах» или Джулия Робертс в «Ноттинг Хилле»*, если вы, конечно, смотрели эти фильмы, — Кэт неуверенно откинулась на спинку стула и упёрлась подбородком в чашку, которую держала на весу, Олег задумчиво кивнул, подтверждая осведомлённость, и она продолжила: — решила развлечься таким образом. Но я не развлекалась там, во дворе. И я очень благодарна вам за помощь и отсутствие вопросов. Она говорила совсем тихо, и если бы Олег сидел немного дальше, то вряд ли расслышал бы всё, что было сказано. Он никак не мог уместить в голове, что ослепительная яркая певица на рекламных плакатах, развешанных по городу, и женщина с кружкой чая и чуть размазанной под глазами тушью — один и тот же человек. Он не считал её обязанной за эту ничего не значащую услугу, но она, видимо, считала иначе. — Возможно, я смогу что-то для вас сделать, Олег, — вопросительно закончила Кэт и поставила чашку на стол, ставя точку в их странном чаепитии. Олег внимательно посмотрел на неё. Хотелось возмутиться, сказать, что он разочарован. Но слова не шли. Кэт было явно неуютно: она не привыкла, что кто-то мог сделать доброе дело без выгоды для себя. — Можете, конечно, — внезапно по-доброму усмехнулся он, и она даже немного придвинулась, стараясь не прослушать ни слова. — Не стойте, пожалуйста, на морозе в тонюсеньком платье. В следующий раз меня и горячего чая может не оказаться рядом. Кэт несколько секунд смотрела на него, даже не моргая, а затем коротко и низко хохотнула, искренне и задорно. — Вы действительно странный, Олег, — отсмеявшись, призналась она, а затем добавила: — Я постараюсь. Но если что, вы же снова разделите со мной чашку чая? Он рассеянно улыбнулся и пожал плечами. — Посмотрим на обстоятельства. — Кэт улыбалась в ответ. Олег взглянул на неё и спросил: — Вызвать вам такси? Она кивнула и благодарно улыбнулась снова, но уже чуть вымученно и почти совсем не искренне. От этого отчего-то стало холодно и даже немного грустно. Спустя пару минут, проведённых в тишине, телефон Олега оповестил их о том, что машина подъедет через две минуты. Кэт торопливо встала и выпуталась из кофты. — Спасибо, Олег, — вновь повторила она уже у двери, прощаясь с ним перед уходом. Олег улыбнулся и кивнул. Слова не находились, они все были слишком пустыми и простыми. Этот вечер ничего не менял в жизни обоих, но отчего-то казалось, что сквозь пальцы утекает нечто важное, что нельзя было осознать и понять сразу. В глазах напротив он видел то же самое смятение, так что нужно было как-то выбираться из неловкости прощания. — Вы только не разболейтесь после такой прогулки, — нелепо перевёл он тему. Кэт еле заметно улыбнулась. — Я постараюсь. — Постояв пару секунд и так ничего и не решив, она открыла дверь и снова обернулась: — Меня зовут Аня. Вы, конечно, не спрашивали, но… — Приятно было познакомиться, Аня, — Олег протянул руку, и она аккуратно пожала её. Он на миг сжал тонкую кисть и тут же отпустил. — Счастливого пути. Она прикусила губу, попыталась улыбнуться, но так и не смогла. Кивнула и уверенно шагнула в мороз наступавшей ночи — почти у самого крыльца её ожидало такси. Олег проводил взглядом моргнувший фарами автомобиль и закрыл дверь, направившись на кухню, чтобы убрать следы их присутствия. Он старался не думать о Кэт или Ане, и у него почти получилось. Случайная встреча и час неспешного разговора не являлись причинами для чего бы то ни было, были совсем не в счёт. Однако нелепое чувство потери не отпускало, и он тихо выругался, вытирая посуду. Их прощание, как и встреча, прошло совсем не в духе мелодрам, наоборот, оно было логичным и единственно верным поступком из всех возможных, — не стоило и мысли допускать о другом. Олег и не допускал — просто где-то внутри, рядом с сердцем, что-то скреблось и было не согласно с таким исходом. Однако кто его спрашивал? Ерунда, да и только. Закончив с уборкой, Олег вздохнул и, накинув куртку, погасил в ресторанчике свет.