Крысобой

Эта история начинается для меня однажды вечером в баре, где подают отвратительное пойло, но играет хорошая музыка. Конкретно в тот момент – какая-то старая рок-группа с песней о любви, оставившей только пыль на полу, шрамы и сувениры. Я сижу на бильярдном столе, опуская по одной в стакан старые стершиеся монетки. Это пари. Я хочу победить. Хотя, конечно, пришел сюда не за этим… Тут кто-то врезается в стол, сотрясает его, меня, стакан, в котором жидкость плещется по краю и рискует пролиться. Я поднимаю глаза и прожигаю взглядом шутника, едва не сломавшего мне все построения. Мы смотрим друг на друга. Он уже забрал мою жизнь, хотя ни он, ни я еще об этом не знаем. Жизнь может казаться такой простой, когда тебе девятнадцать (почти двадцать!) лет и ты – сын рано погибшего высшего офицера полиции Углового Города. Отец оставил мне многое, в том числе – крохи кое-какой информации, не предназначенной для простых смертных. Благодаря им я знаю – вернее, догадываюсь, – что в Городах что-то затевается. Кто-то на черном рынке упорно ищет посредников, готовых доставлять ему реагент со Станций генерации Купола. Это может многое означать. А мне так нравится играть в секретного агента, и очень хочется узнать, кто же этот "кто-то". Для этого есть один путь – присоединиться к тем, кто будет похищать реагент, и, может быть, выйти на их заказчика. Так я оказываюсь в Стае. И встречаю тебя. Двадцать лет – не тот возраст, когда стоит играть в секретных агентов. Я предсказуемо ничего не добиваюсь, да и голова забита совершенно не тем. Раньше я никогда не влюблялся. Но раньше я и не встречал никого похожего на тебя. Бегство из Городов ударяет по хрупкой, едва родившейся связи и вышвыривает нас во внешний мир. Я чувствую себя потерянным и нашедшимся одновременно. Но совсем недолго. Заброшенное ранчо посреди пустыни. Заглохшая машина. Камень из пращи, прилетевший в висок. Я прихожу в себя несколько раз, пока меня тащат куда-то по Равнине. Один из нападавших ранен. Они переговариваются и несколько раз произносят неуместное здесь слово "слон". На борту грузовика, к которому меня притащили, действительно слоновья голова. Здесь мои похитители устраивают торги. Смешно – я продан за ящик бухла работорговцам. Откуда только взялись работорговцы посреди творящегося апокалипсиса?! Между тем мои похитители раздевают меня догола, забирают все снаряжение и вещи и передают покупателю. Своего раненого они добивают, а тело почему-то утаскивают с собой. Спустя какое-то время я лежу в темноте в закрытом кузове грузовика и слышу снаружи знакомые голоса. Приподнимаюсь, выглядываю в щелку. Кори о чем-то говорит с помощником главного работорговца. Я вижу там тебя. В тот момент мне кажется, что это последний раз, когда я вижу тебя. Потом на меня наваливаются и прижимают к полу, чтобы не шумел. Стая уходит. Я остаюсь один. Мы долго едем по пустыне куда-то, пока не заезжаем по подземному тоннелю на территорию огромного поместья, прикрытого собственным Куполом. К нам выходит человек. Он говорит, что хочет, чтобы я называл его "Хозяин". Полгода в темноте. Два месяца назад умерла Лури Илдис. Я остался последним. И я – уже давно не я. Полгода в темноте. Я отрастил когти, собрал по крупинкам знания, разведал все что мог. Пора выбираться. Кровь мерзавца, сотворившего со мной все это, на вкус такая же, как любая другая кровь. Я выжил, но я не знаю, зачем жить. Я думаю о том, что могу просто идти вперед. К Красному Поясу, а лучше далекому Черному. Я буду идти, пока смертельная тьма, губительная для всего живого, не поставит точку и в моей жизни. Хотя как знать. Ни один человек не пересекал Черный Пояс, но я ведь уже не человек, так? Но я так и не сделаю этого. Я добираюсь до окраин нового города, названного Скайглэйвом. Там живут люди, хорошие, в общем-то, люди, готовые открывать для себя новый мир. Они дают мне приют, работу и начинают называть Следопытом. Сложно жить в этой новой шкуре. А скоро ведь и ее придется сбросить. Когда приходит Саранча, я уже почти решил, что буду делать. Здесь очень много людей, и им нужна помощь. Но увы – с таким врагом не справиться ни обычному парню, пусть и сыну офицера полиции, ни даже мутанту Следопыту. Нужен кто-то, кого будут бояться. Нужно чудовище. Варлок. И я становлюсь им. Год войны, и четыре – правления Содраграской. Вся Равнина знает мое имя. Я несколько раз встречался со Слоном, который и близко не опознал своего пленника. И пару раз – с Вожаком. Кори набирает вес и влияние едва ли не быстрее меня, и да – тоже не узнаёт. А есть ли кого узнавать? Не пора ли уже решить, что тот я, прежний я, давно мертв? Не пора. На этом чертовом Совете я сижу и жду, откуда же грянет, что приготовили для меня мои товарищи по крысиному ящику? И вдруг слышу голос, который все эти годы не рисковал вспоминать. Шесть лет исчезают и тают, как огонь свечи на ветру. ...Так странно сознавать, что ты отчаянно ненавидишь меня. Странно – потому что все это уже было. Шейна Рэя в свое время ты встретил ничуть не теплее, чем людоеда Варлока. А я, чуть ли не впервые за эти годы, растерян и сбит с толку. Что с тобой теперь делать, с таким? Ты сметаешь, как ураган, все планы всех фракций на том злосчастном Совете. Потом приезжаешь ко мне, хотя этого я точно не ждал. Кружишь вокруг, как голодный волк, пытаясь не то поддеть, не то поговорить и понять. А я все еще не знаю, что делать. Когда ты рядом, мне так ясно видна пропасть между тем, кем я был, и тем, кем я стал. И мне страшно сознавать это. А ты уже тянешь меня дальше. Ближе к себе. И я ничего не понимаю. Как ты можешь хотеть меня – такого? И даже любить – такого? Я ведь знаю этот твой взгляд, знаю голос, он звучит как будто из прошлого, из того отчаянно прекрасного утра в моей квартире, когда мы впервые просыпаемся вдвоем. Когда Наги передает мне, что ты сам вызвался меня убить… я не знаю, что со мной в тот момент. Но позже я начинаю думать, что готов ко всему. Я жду один на вышке. Приходи. Я должен знать, что это было и чем закончится. Ты приходишь, чтобы рассказать правду. Шесть лет, Саэ. Я успел за эти годы забыть, какой же ты чудесный.

***

Они стояли рядом на вышке, глядя на медленно просыпающуюся Граску, и держались за руки. – Так что там с твоими планами насчет Городов? – спросил Сайлар, зевая. – Ну насчет полноценной войны это, конечно, была деза, – фыркает мутант. – Надо было переполошить Кори и заодно посмотреть, кто же ему сливает информацию. Но честно тебе скажу – я не совсем на пустом месте это придумал. Присматриваюсь к одной их военной базе. Не слишком хорошо, когда у других агрессивных засранцев много бомб и прочей радости, а у меня – нет. – Я так понимаю, на мирную старость и дом с садиком тебя уговаривать бесполезно? – Ну почему же! – он помолчал, а потом продолжил: – Заешь, Саэ, ты же был прав. В том, что я несу Равнине, много зла. Людоед-убийца не может править здесь вечно. Я думал, что устрою здесь все, насколько смогу… Разберусь с Саранчой, ее последователями и главное – нашими друзьями из Углового, которым, похоже, и захвата двух других Городов мало. А потом уйду. Уйду к Черному Поясу, а Граской и другими Общинами пусть правят нормальные люди. У кого в прошлом нет плена у маньяка и съеденных трупов врага. – Ну ты загнул, – проворчал Лар. – Тут же работы еще на много лет! А я, может, уже на пенсию хочу. – Какая пенсия, а кто спасать котят из торнадо и переводить старушек через расселины будет? Впрочем… дом с садиком, говоришь? – Да, Шайни. То есть ящерка. Дом с садиком. Когда-нибудь. Но обязательно.