***
Таками ворвалась в кабинет Минаки, нисколько не обращая внимания на правила приличия или на какие-либо иные правила, регулирующие общение между людьми. Во-первых, сейчас ей было не до того, а во-вторых, Минака разве нормальный человек? Ну... Может быть и да — с точки зрения биологии — и только её. Но кого интересует только биология? Так или иначе, Таками сейчас было совсем не до таких досужих рассуждений. В кабинете нашёлся не только Минака, но и, почему-то, Акицу. И судя по тому, как в кабинете прохладно — чем-то недовольная Акицу. Если бы настроение у Таками было не таким мрачным, то она обязательно улыбнулась бы. Ну, хотя бы краешком губы дёрнула. Однако проблема — для Минаки, в общем-то, — заключалась в том, что если какое настроение у Таками и было — так и это рвать, метать, калечить и убивать. И только мрачное же удовлетворение после беседы с начальником полиции не позволило ей стать совсем уж... неуправляемой. Она получила то, что хотела. Но это было не всё, чего она хотела. Увы, если она и могла поместить кого бы то ни было в больницу МБИ, то к тем из них, кто нуждался в вооружённой охране, ту следовало обеспечить, да и вообще условия их содержания должны быть специфическими, что входит в компетенцию Минаки. К тому же Таками фактически договорилась о том, что начальник полиции пришлёт своих людей, а вот их присутствие в больнице МБИ уже требовало разрешения президента МБИ. И Таками намеревалась его выбить. Зачем же требовался Танигава Джуничи в больнице МБИ? Неужели же она так стремилась его вылечить? Или, наоборот, хотела покалечить так, как это может только врач, которому плевать на клятву Гиппократа? Как ни удивительно, но прежде всего она хотела исследовать его. А точнее, обследовать. Как ценный источник органов для трансплантации. Ей пришла эта мысль — а точнее приснилась — по пути в полицейское управление. В самом деле, если её сыну пригодится новое лёгкое, то не лучше ли получить это лёгкое у того, кто и вызвал проблемы? Это будет по меньшей мере справедливо. Но — и это «но» нельзя было убрать, просто пожелав этого или же применив какие-то особые сверхсекретные технологии МБИ, ко всем из которых доступ у Таками был, — оставалась такая проблема, как тканевая совместимость. Что, если Танигава Джуничи не был подходящим донором для её сына? Именно это Таками и намеревалась выяснить. Не стоит пересаживать чужое лёгкое, только чтобы потом бороться с проблемой отторжения. Конечно, технологии МБИ могут значительно снизить риск отторжения, но если у донора и реципиента не совпадают от трёх антигенов комплекса тканевой совместимости, то ни о какой пересадке речи не может быть; что со сверхтехнологиями, что без них. Вот чтобы установить это, Танигаву и требовалось обследовать. А чтобы обследовать его, человека, находящегося под следствием, надо получить разрешение Минаки. И Таками его получит. Дождавшись, когда Акицу покинет кабинет — с удивлением Таками заметила на её лице следы улыбки, — женщина снова обратила своё внимание на задёргавшегося Минаку. — А теперь, слушай меня сюда, — прорычала она, хотя, в кои-то веки, бедный президент МБИ не был ни в чём виноват... ну, точнее, не был причастен к данному происшествию... наверное. — Мне нужно, чтобы ты выделил в одном из наших госпиталей как минимум палату, а лучше — целый этаж, куда можно было бы приставить вооружённую охрану. И полицейских. — Но, Таками-кун, — плаксиво возразил Минака, — что же такого успел натворить Минато-кун, что ты хочешь охранить его такими средствами? На миг Таками задумалась. По правде говоря, часть её хотела поступить и с Минато именно так, но только чтобы избежать проникновения к нему посторонних, а не предотвратить его побег, который ему совершать было бы незачем. Однако задумалась она только на миг, и немедленно встряхнула Минаку, прорычав: — Минато ни при чём, дубина! Ни при чём! — и для убедительности встряхнула ещё раз. — Палата-камера нужна для одного подонка. Чтобы не сбежал, сучонок, пока мы его... обследуем. — Э-э-э... Вот как? — удивился Минака. — Кто такой, почему не знаю? Я должен всё знать! Таками отпустила его. — Танигава Джуничи, — процедила она, отвернувшись. — Это тот ублюдок, который порезал моего сына. И я запланировала для него кое-что... особенное. Но надо убедиться насколько он здоров, да и лейкоцитарный ген... — О-о-о, — понимающе протянул Минака. — Это, должно быть что-то интересное и увлекательное. Я даже разрешу это... Если ты мне скажешь, что он не ашикаби. — Ашикаби в каком смысле? — прищурилась Таками. — Как мы с тобой? Или как те, которые окрылили кого-то? — Даже так? — задумался Минака. — Тогда, пожалуй, будет правильно предположить, что он — как мы с тобой? Если это так, если он никого не окрылил, возражать я не буду. Нет, определённо не буду. — Даже не спросишь, против чего ты только что согласился не возражать? — Таками хмыкнула. — Я думаю, это и так понятно? — усмехнулся Минака. — Против того, чтобы выделить этаж, приставить вооружённую охрану и допустить полицию. Ну и против того, чтобы ты сделала с ним всё, что нужно для обследования... И для трансплантации, если совпадут хотя бы четыре антигена? — Что? — выдохнула ошарашенная Таками. — Ну как же, дорогая моя Таками-кун, неужели же ты допускаешь мысль, что меня совершенно не заботит судьба наш... э-э-э, — запнулся он, увидев, как глаза Таками полыхнули яростью, — твоего сына. Я уже знаю, какой у него диагноз, какие меры приняли врачи, какие меры приняла ты... и какие меры ты только собираешься принять. Тем более, ты сама заговорила о лейкоцитарном гене, что ещё я мог подумать? Таками не сочла нужным что-либо отвечать на это. — Значит, ты хочешь вырезать у Джуничи одно лёгкое? — Минаку ничуть не смутило ответное молчание. — Но что ты будешь делать с ним потом? Впрочем, это не моё дело, а только твоё. Нельзя же отказывать своим сотрудникам в достижении их маленьких целей? — Маленьких? — Таками задохнулась, возмущённая наглостью президента МБИ, и прыгнула к нему, хватая его за горло. — Ну хорошо, хорошо, — замахал руками Минака, — больших. Но я же не возражаю! Я не возражаю! Не надо меня душить, Таками-кун! — Да нет, как раз душить-то тебя и надо, — зло сказала она, отпуская, однако, Минаку, — но всё же я тебя отпущу. Всё же кое-кого мне хочется задушить гораздо больше. — Вот! Вот! — угодливо закивал он. — Не надо подавлять души прекрасные порывы. Поймай этого... Джуничи-куна и души его в своё удовольствие. А меня не надо, я хороший. — Хороший ты, как же, — Таками фыркнула. — Да, и горжусь этим. В этом жестоком мире так мало доб... ай! — схватился он за подбитый глаз. — За что, Таками-кун?! — возмутился он. — Не раздражай меня, Минака. И знаешь что?.. — задумалась она. — А впрочем, нет, это я и без твоей помощи проверну. Пока! Махнув ему рукой, она покинула кабинет.***
Как всё-таки её этот человек раздражал! И не просто раздражал: то, что он делает, то, что он только собирается сделать, и то, что он делал, находится за границами допустимого и приемлемого. Вспомнить хотя бы несчастных секирей, которых он вынуждает сражаться друг с другом. А то, что он, даже не поставив их в известность о беременности, устраивал им аборты? Впрочем, если бы он им об этом сообщил, вряд ли бы от этого стало легче. Скорее, наоборот. О, как хотелось бы Таками рассказать об этом Мие! Но теперь-то точно нельзя. Теперь Минато находится в городе и в пределах досягаемости Минаки. А скоро — будет непосредственно в госпитале МБИ. И не переводить его туда нельзя. Даже если ничего не выгорит с лёгкими этого Танигавы, даже если он — неподходящий донор, то технологиями МБИ не стоит пренебрегать, их неприменение или несвоевременное применение может очень плохо сказаться на здоровье. А какая же мать захочет такой судьбы для своего ребёнка? Уж точно не такая, как Таками, которая плевать хотела и на ва, и на долги перед обществом. Но вот что же делать с самим Танигавой в том неудобном случае (который более чем вероятен), если он — не тот донор, что нужен Минато? Ответ на этот вопрос пришёл Таками в голову только сейчас, однако он ей очень нравился. Всё очень просто. Танигава Джуничи и останется донором. Только... Не для Минато. Как он там сегодня говорил? Есть столько людей, которые нуждаются в пересадке органов? Ну что же... Он прав. И МБИ вполне может позволить себе благотворительность, пусть даже и за чужой счёт. Собственно, если задуматься, то благотворительность очень нередко оказывают именно за чужой счёт. Но в любом случае нужно тщательно обследовать Танигаву. Нет ли у него болезней, какие органы у него точно здоровы, если болезни есть. Ведь из человеческого тела можно извлечь столько органов! Те же лёгкие, сердце, почки... да даже кожа. А есть и печень, и костный мозг. Таками очень, очень понравилась мысль вот так вот разобрать Танигаву Джуничи «на запчасти». Ей эта мысль даже не казалась аморальной, скорее, правильной. Хотя, не будь Минато в такой сложной ситуации, ей просто не пришло бы в голову заставить этого негодяя заплатить такую цену. Не догадалась бы, просто помучила бы и убила с помощью Карасубы. Конечно, это новый план означает в том числе и то, что Карасубу придётся немного придержать. Нехорошо будет, если она попортит те органы, которые вполне можно пустить в дело, верно? Так что, когда выздоровеет, пускай режет Танигаву по чуть-чуть... Может, попросить её стерилизовать свой нодати? О, нет, это перебор. В конце концов, не особенно важно, если Танигава поступит в распоряжение Таками не таким уж... здоровым. Да и ещё неизвестно, насколько он здоров. Для этого надо обследовать его. И никак не иначе. Но в первую очередь надо перевезти Минато. Когда там ему можно вставать? Послезавтра? Гм... Долговато. Может, всё же стоит этого мелкого бандита переправить в МБИ раньше? Он ведь и очнётся раньше, и выписать его могут тоже раньше. И тогда причин передавать его в госпиталь МБИ тоже не будет. Не может же начальник полиции так терять лицо: передавать уже здорового — ну, почти здорового — подозреваемого МБИ? Эх, зря она пообещала Карасубе скорое излечение. Всё-таки действительно поторопилась. Разбирать человека на органы — это и само по себе достаточно страшно для разбираемого. А Таками уже сказала Чёрной Секирей, что та может на неё рассчитывать. Слово придётся держать. Даже если оно и дано такой вот... личности. Но раз держать его придётся, надо будет придумать, как использовать Карасубу по максимуму. Что вообще делать с Танигавой, до того, как его разберут на органы? И когда это сделать? Таками задумалась всерьёз. Итак, во-первых, его следует перевезти в МБИ. Там ему выделят охрану — от МБИ и от полиции. В МБИ его тщательно исследуют. Если он подходящий для Минато донор... Вырезать ли лёгкое немедленно, а потом уже — переводить его в тюрьму? Трудно будет ему с одним лёгким... А Минато что, легко будет с полутора? Конечно, нет. Да, но как же полиция? Что-то придётся сделать, чтобы они не смотрели, куда не надо. Попросить их отвернуться? В принципе... В принципе это достижимо. Способ воздействия можно найти. Что во-вторых? А во-вторых... Во-вторых Танигаву надо осудить. Он должен сесть! И это не обсуждается. В какие условия попадёт — это будет видно. Зависит от того, подходящий ли он донор и вырежут ли ему лёгкое. В-третьих... Для этого Карасуба должна быть на ногах. Но она поправится быстро, если, конечно, не препятствовать выздоровлению, как это делал Минака. И тогда она устроит Танигаве побег. И даст ему понять, что никто его на свободу отпускать не собирается. О, Карасуба действительно умеет запугивать. А мелкие порезы, особенно когда их много, ничуть не менее страшны, чем крупные. И потом, даже царапина всегда кажется страшнее, чем ушиб. И если царапин будет много... В-четвёртых — финита ля комедия. Танигаву Джуничи разберут на запчасти — уж у самой Таками рука не дрогнет — и он кому-то невольно поможет. Нужно только заранее найти реципиентов, которые нуждаются в пересадке органов и осчастливить их. Для поисков, кстати, и можно использовать время, которое уйдёт у Карасубы на то, чтобы поправиться. Что в плюс? В плюс то, что если этот бандит пропадёт из тюрьмы, а не из МБИ, то МБИ — и Таками — придётся отвечать на меньшее число неприятных вопросов. В минус — долго. Да, Минака любит говорить, что месть — блюдо, которое подают холодным, но сам он никогда никому не мстил, а только любил цитировать разных людей, великих в его понимании. Да и сама Таками предпочитала, чтобы возмездие осуществлялось быстро. Но, впрочем, если она действительно собирается помочь таким образом тем, кто нуждается в трансплантации органов, то подождать не только можно, а и желательно. Орган нельзя долго хранить до пересадки, а реципиентов нужно найти — и выбрать. Почему бы, в самом деле, не совершить попутно доброе дело? Решено. Таками опять зевнула — уже который раз за день — и теперь отправилась в свой кабинет. Отдыхать. А Минато она посетит вечером.