Месть.

Бьякуя смотрел на темноволосую девушку, сидящую в саду. Бледно-розовое платье облегало тоненькую фигурку, в синих глазах было какое-то спокойствие. Страница книги, так осторожно поддерживаемая пальцами, уже минуту застыла в воздухе, так и не ложась к своим сородичам. К таким же желтым листам, потрепанным временем. Кучики залюбовался этой девушкой, задумавшейся над чем-то и смотрящей в голубизну неба. Бледное личико озаряла улыбка, когда пушистое облако проплывало над головой. - Что за книга? - спросил мужчина, покидая свое укрытие. - Да так, - как-то неуверенно посмотрела на название брюнетка.- Бьякуя, я хотела с тобой поговорить. Брюнет дотрагивается до рук девушки, заставляя отпустить книгу. Та плавно скользит на землю, путаясь в бархате подола. Девушка томно вздыхает, чувствуя сухие губы на своих запястьях. - О чем ты хотела поговорить? – спрашивает брюнет, смотря в ее глаза. Кучики удивляется самому себе. Он просто не может контролировать себя, когда эта девушка рядом. Все уходит на второй план, лишь только руки касаются ее кожи, а запах будоражит кровь. И ради нее он готов на все. И пусть, станет предателем старых обычаев и законов, впервые, ему кажется, что так и должно быть. Разорвать круг обязательств, стать хотя бы в любви свободным, не чувствовать груза ответственности и ненависти к себе. - Все потом, - шепчет девушка, целуя мужчину в уголок губ. – Это может подождать. На ее лице лишь на мгновение появляется грустная улыбка, но мужские губы быстро стирают ее, заставляя забыться и подчиниться. Руки прикасаются к многочисленным крючкам, словно пересчитывая их, но так и не решаясь разрушить железные замочки. Ветер скользит по обнаженной коже плеч девушки, охлаждает покрасневшие щеки, вплетает свой крик свободы в темные пряди, смешивая их с не менее черными, которые спадают на серые глаза. Только вот, Хисана никогда не считала этот цвет таким, называя его «небо перед грозой». Именно с этим природным явлением она сравнивала их, смотря на свое отражение в глазах любимого. - Мы ведь всегда будем вместе? – резко спрашивает девушка, отстраняясь. - Конечно, - не задумываясь, отвечает он. - Я люблю тебя, - улыбается она. – Слышишь, люблю. Ее лицо начинает блекнуть, стираться, превращаясь в темное пятно. В груди становится больно. Мужчина тянет руки, хватаясь за воспоминания, за момент из своей жизни, когда был счастливым. Но там лишь пыль времен, пеплом оседающая на ладони. И его глаза меркнут, превращаясь в стену серого дождя. Холодного и непроницаемого, того самого, которому плевать на других, своим безразличием убивая все чувства и желания. Бьякуя проснулся в холодном поту. За окном шел дождь, поражая своей силой. В комнате было темно, даже одинокая свеча на столе не помогала, то и дело, подрагивая от сквозняка. Брюнет подошел к окну и прикрыл его. Ветер, тут же возмутившись, начал усердно врезаться в стекло, требуя впустить. Затушив маленький очаг света, мужчина открыл дверь комнаты, направляясь в сторону гостиной. - Мне необходимо уехать, - прошептал он, замерев в коридоре. Было темно, но Бьякуя отчетливо видел женскую фигурку, осторожно выходящую из комнаты Улькиорры. Девушка бесшумно кралась по коридору, ища на ощупь выход. - Ой, - тихо прошептала Рукия, упираясь ладошками в грудь Кучики. – Простите. - Все в порядке, - ответил брюнет, лишь на мгновение, подавшись вперед, чтобы подольше ощущать ее руки. – Вам помочь? - Ну, если только компанией. Спать совсем не хочется. Бьякуя улыбнулся, понимая, что девушка совсем его не видит. Все же, Рукия еще ребенок. Такой непослушный, манящий своей непосредственностью, вызывающий желание попытками казаться взрослой и опытной женщиной. - Буду рад. - Тогда, помогите мне дойти, - касаясь его руки, прошептала девушка. – Только тише, чтобы никого не разбудить. Они тихо шли по коридору, держась за руки. Девушка молчала, лишь иногда издавала непонятные звуки, врезаясь или наступая на Кучики. А мужчина молча терпел, иногда касаясь темных волос и вдыхая аромат ее кожи. Они словно путники, ведомые запретными чувствами. Один стремится, но страшится их, второй играет, стараясь оградиться и не поверить в собственный обман. Рукия сильнее сжимала его пальцы, специально прижималась к нему, но тут же отстраняясь. - Нам сюда, - прошептала брюнетка, открывая дверь. Здесь Бьякуя еще не был. Небольшое помещение, заполненное книгами. В камине почему-то горел огонь, но в комнате никого не было. Диван напротив был накрыт пледом, а в воздухе витал запах свежести. - Не удивляйтесь, - улыбнулась Рукия. – Я часто здесь бываю, поэтому и предупреждаю слуг, если остаюсь на ночь. - Я думал, у Айзена библиотека намного больше. - Скажем так, это комната специально для меня, - ответила девушка, присаживаясь. – А можно на ты? – вдруг спросила брюнетка, пристально смотря в серые глаза. - Конечно, Рукия, - присаживаясь рядом, сказал Бьякуя, стараясь не смотреть на нее. Огонь в камине вырисовывал странные движения, напоминающие танец. Языки пламени проникали в поленья, искрясь изнутри, разжигая их, превращая черные угольки. Кучики подумал, что это пламя, как Рукия. Она осторожно, но невероятно быстро проникла под его «кокон защиты», разжигая в нем новые чувства, которые пеплом были похоронены в самом потаенном уголке сердца. Вот и сейчас, край подола брюнетки соприкасается с его одеждой, а изящные пальчики теребят его складки, будто решая для себя что-то важное. На книжных полках мелькают мужская и женская тени, которые то сливаются воедино, то расходятся в разные стороны. За них решает огонь, играющий с иллюзорными образами. - Может, ты чего-нибудь хочешь? – решается нарушить тишину девушка. Потому что страшно собственного желания, по венам проникающего в каждую клеточку, рядом с этим мужчиной. Ведь не должна ничего испытывать к нему, не имеет право. Лишь ненависть в чистом виде, никаких примесей. Незачем мешать этот пьянящий напиток с чем-то. Лучше так, выпить залпом, обжигая горло. - Нет, спасибо. Так сухо, совсем без каких-либо эмоций. От чего Рукия морщится. Ей вовсе не хочется мстить каменной глыбе, с серыми глазами. Она хочет видеть того мужчину, о котором рассказывала ей сестра, хочет хмурое небо перед дождем. Поэтому осторожно кладет свою ладонь на его руки, сжимая их. Бьякуя теряет бдительность, смотря в фиалковые глаза. «И откуда в этом хрупком создании такая решимость и загадка? Чего желает эта девушка, чего ищет в его глазах?», - думает он, накрывая ее ладонь своей. Только тело и разум требуют большего, намного больше. - Улькиорра меня любит, - будто сама себе сказала брюнетка, резко отстраняясь. Сейчас она не играет, просто обещала. А он любит, она уверена, поэтому и просил не предавать его чувства. Но на секунду, всего на мгновение, она увидела дождливое небо. И ей захотелось ярким лучиком солнца скользнуть по тучам, рассеять грусть. - Прости, - шепчет девушка, уходя из комнаты. Но перед тем как уйти, останавливается. – Надеюсь, застать тебя во время завтрака. Бьякуя уже не слышит ее шагов, не слышит шелест подола, и сердце уже перестало так бешено биться. Откинув голову назад и прикрыв глаза, мужчина пытается вернуть уверенность в собственных поступках и действиях. Кучики делает глубокий вздох, обдумывая произошедшее. Просто прикосновение, ничего запретного, но почему сейчас его охватила ревность. Ведь, он знает, куда направилась Рукия, и уже представляет, что делает сейчас. - Этого не может быть, я же люблю Хисану, - говорит он, но внутренний голос не согласен, заставляя признаться. - Любил. Он так и уснет на этом диване, в камине будет весело потрескивать огонь, радуясь маленькой победе над очередным поленом, а Рукия прижиматься к спящему Улькиорре, сжимать его пальцы и молить Бога, чтобы не влюбиться, чтобы сердце не дало трещину, пропуская это чувство. Ведь нельзя любить убийцу собственной сестры.