Индефикс Кентона

Доктор Диас, кажется, побледнел. Бледнота ему даже к лицу, кстати. Он все меньше смотрит мне в глаза, точно бы ему было стыдно или просто не нравилось мое откровение. Хотя есть ли такие психологи, которые не любят откровенность? По-моему они только этого и ждут. Я описывал ему каждую деталь, не упуская ничего. Док является идеальным слушателем, поэтому я разошелся не на шутку, не стесняясь самых некультурных выражений. Он так ни разу и не улыбнулся в мой адрес. Задает лишь краткие вопросы, на которые получает развернутые ответы. - Ну, и я закричал, - после недолгой паузы пожимаю плечами я. - Даже заревел, как девчонка, - спокойно добавляю, не услышав ничего в ответ. – Признаюсь, что это был самый худший момент в моей светлой и счастливой жизни, но его стоило пережить. - Стоило? – поднимает брови док. Мне нравятся его брови. Когда он поднимает их, то выглядит куда более оживленным и даже немного миловидным, я бы сказал. Как только доктор замечает мой пристальный взгляд, сразу же перевожу внимание на маятник, изображая безмятежность. Расслабься, Коул, мне нужен только Кентон, которого здесь, судя по всему, нет. - Благодаря тому опыту, предоставленному Кентоном, я нашел то, без чего теперь жить не смогу. Знаете, - я задумчиво поджимаю губы, подбирая правильные слова. – Это как своеобразная подготовка. Я бы назвал это тестом. Как экзамены. Сначала ты мучаешься, страдаешь, пытаешь себя, а потом БАЦ! – я резко ударяю себя по ногам ладонями, но доктор даже не вздрагивает. – И эйфория. Наслаждение и спокойствие, во время которого ты, не веря, вспоминаешь, что пережил чертову пытку. Будто ничего и не было. – Я на пару секунд задумываюсь. – Хотя… пример так себе, конечно. - Я понял, что ты имел в виду, - чуть хмурится Диас. – Но как вышло, что ты согласился на подобное вновь? Неужели только из-за денег? – доктор едва щурит взгляд, будто бы пытаясь прочесть мои грязные мыслишки. Но тщетно. Увы, док, ты не экстрасенс. Так что не пытайся, а лучше развяжи свой поганый язык и спроси напрямую. - Всё по порядку, мистер Диас, - поднимаю указательный палец я и улыбаюсь. – Он отодрал меня как не знаю кого. В ту ночь я проклял все на свете, и даже чертовы деньги. Они не стоили того, как я думал. Так тяжело я еще никогда не поднимался по утрам. Адское утро было, похлеще, чем отходняк после мордобоя по пьяни. Там ты хотя бы был бухой и нифига не чувствительный, а тут… - Твою мать… - открыв глаза, я захотел умереть. Я морщился, кривлялся и мысленно матерился, пока поднимался на ноги. Мои руки, спина, ноги и главное - жопа, болели до ужаса. Мне было плохо. Меня мутило. Голова гудела, а мысли путались, разбегаясь по мозгу, как стая мелких рыжих тараканов при включенном на кухне свете. Они бежали под холодильник, прятались за раковиной, протискивались в щелки под плинтусом, оставляя на виду лишь пару тонких усиков. Теперь я знаю, как себя чувствуют изнасилованные. Я не стал смотреть на себя в зеркало. Не стал принимать душ, причесываться и умываться. Облизывая корку крови на нижней губе, я еле как оделся. С облегчением обнаружив свои деньги на месте, я свалил из проклятого места, стараясь поочередно не вытягивать тараканов за усики, которые представляли собой воспоминания о прошедшей ночи. Ехал в автобусе, прикрывая ладонью глаза, но это ничуть не спасало от пристальных взглядов. Я смотрел на пассажиров сквозь дрожащие пальцы и закрывал глаза каждый раз, когда кто-то из них одаривал меня вниманием в ответ. Еще тогда меня это жутко волновало. Я накручивал себе, что они наверняка думали, будто подросток только вышел из обезьянника. Мне было стремно. Я не мог просто наплевать и отдаться жалости к себе, такому побитому и несчастному. Все как будто бы знали, что со мной произошло. Второй квест провалился, когда мне не удалось по-тихому прокрасться в свою комнату. Мать подумала, что на меня напали хулиганы. Да, шпана избила и дала мне за это пятьсот баксов. Зашибись… Будь оно так, то я бы приходил покалеченным каждые выходные с набитыми деньгами карманами. Я бы позволял себя пиздить любому, дай он мне денег, честное слово. И того меня бы вообще однажды грохнули. Зато за похороны не пришлось бы платить родителям… Но пускай лучше она думает так, если вдруг найдет мои деньги. Пару дней я никуда не выходил, но не из-за шнурков и их причитаний, а потому что так и не покидало мерзкое ощущение, что все, кто смотрят на меня, знают обо всем. Тело болело. Причем на следующий день всё было куда хуже. С виду я, конечно, выглядел не так паршиво, но внутри меня творился настоящий хаос, с которым синяки никак не равнялись. Поэтому, пока она не видела, мне приходилось лечиться самому. Хотелось даже обратиться к врачу, который бы начал задавать много лишних вопросов. Я собирался к нему почти две недели, пока не осознал, что уже ничего не ноет. Ребята спрашивали, откуда у меня столько денег. Мне до ужаса хотелось сказать, что меня сняла сногсшибательная телка и измывалась над моим телом всю ночь. Однако я скромно промолчал. И спустя месяц всё стало казаться страшным сном. Я не вспоминал об этом, больше уделяя времени своим дебильным делам. Катался на велике, набивал тату и отчего-то закурил. Пока однажды, сидя на уроке биологии, случайно не углубился в думы. Во время секса с тем ублюдком произошло нечто странное. Не знаю, как это объяснить даже самому себе, но я смог возбудиться даже сквозь адскую боль и ненависть к нему. Моё тело непроизвольно содрогалось каждый раз, принося странное удовольствие, когда… Вздрогнув, я случайно смахнул все свои вещи с парты, тем самым прерывая речь биолога. - Блин, простите, - почему-то часто дыша, прохрипел я. Мне стало плохо. Учитель рассказывал что-то про биосферу, а не про размножение, а я умудрился вспомнить об этом дерьме. Шумно вздохнув, я разместился на стуле так, чтобы никто не заметил моего стояка. Биолог продолжает тему, а я думал, отчего так внезапно захотелось разрядки. Тогда мне было ахрененно больно, но я смог кончить, выжав из себя последние силы, после чего сразу же отрубился. А утром Кентона уже не было. Сраный ублюдок даже не поинтересовался на последок как у меня дела. - Я… - шумно сглатывая, поднимаю руку, вновь прерывая учителя. – Могу выйти? Преподаватель только открывает рот, как я добавляю: - Нет, можно я пойду домой? - Я был в шоке. Так странно. Столько времени прошло, а я только тогда осознал, что со мной случилось, - я задумчиво тру веки пальцами, пока док что-то записывает. Хотя ощущение, будто он рисует в своем блокноте камасутру. Ну, или висельницу. Что он там умудряется писать вообще? Боже мой. Я закатываю глаза. - Ты боялся того, что тебе вновь этого захотелось? – интересуется Коул, не отрываясь от блокнота. - Нет. Я не хотел, - твердо отвечаю я, заставляя его поднять вопрошающий взгляд. – Я не просто этого не хотел. Я боялся даже одной мысли, что подобное могло бы повториться. Я трепыхался. Коул смотрит на меня так, будто бы жаждет что-то сказать, но скрывает это за маской хладнокровия. - Пока не встретил его снова… - тихо добавляю я. Весь вечер я сидел за компьютером на порно сайтах. Я не искал чего-то конкретного, а просто хотел расслабиться. Еще раз убедиться, что я нормальный. Что меня никто не травмировал психически. Я включил видео с геями, быстро прокрутил ролик, осознав, что он меня ничем не впечатлил. Я не интересовался парнями, но кончил тогда. И это не давало мне покоя. Спустя несколько дней терзаний, я и вовсе решил прочитать, почему мужики могут возбудиться в подобной теме. Согласно статье это было естественно, что немного успокаивало, ведь, судя по всему, моя ориентация была в порядке. Такое делали и при сексе с женщиной, когда парень не мог кончить. Поэтому я просто должен был выкинуть всё из головы и жить дальше. Был конец ноября, когда я возвращался со скучной вечеринки Эда. Эд был компьютерным задротом, поэтому просидел почти все время со своими гребанными друзьями за онлайн-игрушками. Со мной шла Марта, потому что она жила в том же районе, из-за чего моим долгом являлось проводить её дома. Я плохо знал Марту, но она мне вроде как нравилась. Она никогда не пила и не курила, не была чересчур навязчивой, тем самым создавая образ приличной скромной девчонки, иным отталкивая от себя большинство плохих парней. Но я был не против исправить это. Нужен был только продуманный план, который позволил бы мне затащить её в постель. Я думал об этом всю дорогу, улыбаясь в ответ на её шутки, до того мысленно перепробовав её во всех позах. Фигура у нее, конечно, была отменной. Однако все мои задумки летели к черту, как только мы перешли дорогу. Мой взгляд по привычке упал на ларек с сигаретами, куда я заглядывал после дополнительных занятий. Я был не особо трезв, но сразу же смог разглядеть стоящего рядом с ним человека. Это было как по команде. Подобно дрессированной псине. Хлопок в ладоши – все мысли стерты. Второй хлопок – следуешь по заданному направлению. Непроизвольно я затаил дыхание и остановился. Мысли разрывали меня на две части. - В чем дело? – не поняла моего ступора девушка. Она посмотрела туда же, но не испытала подобного шока. Ещё бы. К её счастью, она не знала кто такой Кентон. И что этот самый Кентон однажды со мной сделал. И что теперь собираюсь сделать я? В горле пересохло, а в ушах я слышал свое сердцебиение. Значит ли это, что подсознательно я хотел с ним увидеться еще раз? Хотел ли я еще раз получить от него денег? Желал ли увидеть какие-либо эмоции на его лице, после очередного столкновения со мной? Почему? Зачем? Зачем мне это? - Я пойду, стрельну сигарету, - как робот произнес я, на автомате двигаясь к цели. Как голодный зверь на кусок мяса. Зачем, мать твою? Для чего, Джейден?! - Но у тебя ведь были? – последовала за мной Марта. Вот именно! «Но у тебя ведь есть чертовы сигареты»! - Стой здесь, - приказал ей я. Кентон покупает сигареты, ничего и не подозревая. И его невозмутимость ускоряет мой шаг. Что он испытает, когда увидит меня? То же самое? Словно бы почувствовав моё приближение, он медленно оборачивается. В его темных глазах отражается свет фонарей. На замученном лице щетина. С ней он выглядит под тридцать, не меньше. Его внешность весьма обманчива, в этом я уже давно убедился. Он с полным равнодушием смотрит на меня несколько секунд, а затем вновь наклоняется к окошку и забирает купленные сигареты и мелочь, явно намериваясь идти дальше по своим делам. А то, что я спешу к нему, его ничуть не волнует. Что за хрень! Делает вид, что все нормально! Может он вообще меня не помнит? - Эй! – непреднамеренно зову его я, и бью себя по башке в мыслях. Зачем я это делаю? Ведь мне не хочется повторять подобный опыт? Кентон останавливается, но не оборачивается. Он прикуривает и ждет, пока я сам к нему подойду. - Слушай, - неуверенно начинаю я, не зная с чего можно вообще начать разговор с этим типом. – Я, это… - Хочешь повторить? – не глядя на меня, предлагает он и затягивается. Внутри что-то требует бежать прочь, но я стою и молчу, в противовес своим инстинктам. - Если нет, то проваливай. У меня дела. - Что прямо здесь и сейчас? – тихо спрашиваю я. - «Дела»? – все-таки оборачивается он. Этот бессмысленный вопрос служил предлогом для того, чтобы задержаться? Я смотрю на его помятый, но не менее опрятный вид. Только не говорите мне, что он работает по субботам… В библиотеке ли был, беллетрист сраный? Она как раз недалеко отсюда. - «Повторить», - выпаливаю я. - Ты и вправду этого хочешь? – щурится он. – Уверен? Его недоверие проявляется скорее как угроза. Сама атмосфера и настрой говорит о том, что лучше всё послать и жить спокойно. Мне становится страшно. Но боюсь вовсе я не его, а самого себя. - Мне нужны деньги, - быстро выпаливаю я. - В понедельник. Приходи туда же к девяти вечера, - парень выдыхает белую струю дыма и с невозмутимым видом убирает пачку сигарет в карман своего черного пальто. Как я могу пойти туда в понедельник, когда во вторник чертовы занятия? - Ладно, - киваю я и мы, больше не обмолвившись и словом, расходимся в разные стороны. Весьма содержательный диалог, давящий на мысли. С той самой секунды я чувствую себя сидящим на иглах начинающим йогом. - Это был твой знакомый? – интересуется девушка, когда я подошел к ней. Но я так глубоко в своих мыслях, что объясняться перед ней совершенно нет желания. - Нет. Я его не знаю. Я его не знаю, но какого-то черта намереваюсь встретиться с ним вновь. Я никогда не стыдился врать, умело сочиняя разные истории на ходу. При этом я всегда смотрел в глаза, чтобы люди думали, что я открываюсь перед ними. - Давай только без связываний, - тихо прошу я, садясь на край кровати. В этот раз мне страшнее, чем в первый. Ведь сейчас я точно знаю чего ожидать. Кентон внимательно разглядывает меня. Под его хладнокровием наверняка скрывается непонимание того, почему я захотел этого вновь. Этот вопрос задаю себе и я, хотя где-то глубоко знаю ответ. Мне хочется испытать такой оргазм снова. Я даже, черт подери, не касался себя. - Неужели только ради денег? – странно улыбается парень, стягивая галстук. Запах его парфюма разносится по всей комнате. Он готовился к этой встрече или просто я такой самоуверенный? Да, что тут греха таить, я и сам намывался в душе перед уходом. Мать была счастлива, узнав, что я ушел на свидание. Но я предпочел не говорить, куда и с кем встречаюсь. - Ты удивлен? – изображая уверенность, спрашиваю я. - Честно? – вскидывает бровь он. – Да, я удивлен. Мне больше нечего сказать, потому что я считаю вопрос «Ты хотел этого?» неуместным.