Сокровище

       Прошёл ровно год с тех самых пор, когда Гектор Барбосса познакомился со своей дочерью в Новом Орлеане. За это время Сюзанна похорошела и стала ещё больше похожа на своих родителей. Возвращение отца из очередного рейда стало для неё ни много, ни мало торжественным событием. Она даже уговорила Элизабет устроить праздничный ужин по этому поводу. Тем более, Джек Воробей тоже заглянул на огонёк, мотивировав свой визит тем, что соскучился по милому рыжику, однако, столкнувшись лицом к лицу с немилым другом, заявил, будто приехал исключительно к Элизабет. Слукавил, конечно, решила Сюзанна, но обиды на него не держала. Привыкла.        Но самое главное, чего девушка ждала с нетерпением – возможность провести хоть немного времени с отцом. Единственным человеком, ради которого рыжая сорваница с надеждой встречала новый день, до него была её мать. И вот, история повторяется, только теперь ожидание не было столь утомительным и тяжёлым, и к нему прибавилось ощущение свободы.        Сюзанна стояла по пояс в морской воде и никак не решалась оттолкнуться ногами ото дна. Волнение охватило девочку, ведь на этот раз папа не будет держать её. Гектор наблюдал за тем, как она колеблется и наигранно печально вздохнул. -- Видимо, зря я возился с тобой, – произнёс он, так же изображая разочарование. – С обезьяной хлопот меньше было, чем с девицей. -- Но папа, я ведь волнуюсь! – возразила Сюзи. -- Ха, волнуется она! Нужно было сразу бросить тебя туда, где поглубже. Захочешь жить – выплывешь, не захочешь – туда тебе и дорога. -- Папа, не издевайся! -- Это ты не издевайся надо мной! – капитан начал терять терпение. – Я всё понял – ты не доплывёшь до меня. Ты топор.        Такое заявление буквально взорвало Сюзанну. Она чуть ли подскочила на месте, не боясь потерять равновесие. -- Я не топор! – парировала она. -- Топор, самый настоящий. Не доплывёшь ты. -- Нет, доплыву! -- Спорим, что нет? -- Спорим, что да!        Мысленно досчитав до трёх, Сюзанна сделала глубокий вдох и легла на воду грудью. Она толкнула себя вперёд и поплыла, неуклюже раздвигая воду руками и шлёпая ногами, представляя себе, будто она бежит. Барбосса гордился дочерью. Всё-таки его уроки принесли плоды. Как только дочь подплыла к нему, он ухватил её за руки и поставил на дно. -- Ты моя умница, – весело сказал он. – Видишь, нетрудно и не страшно. -- Да! – согласилась девочка. – Я сделала это! -- Но всё же хорошо, что мы тут одни, не то бы мне пришлось краснеть перед людьми за то, что дочь пирата – такое неуклюжее создание. -- А я считаю, что для первого раза неплохо! -- По крайней мере ко дну не идёшь, уже хорошо.        Сюзи широко улыбнулась, и чмокнула отца в щеку. Тот посмотрел на неё, как на маленького ребёнка, стремящегося любой ценой влюбить себя кого-то. В тот момент она была невероятно похожа на мать. -- Вот что с тобой делать, а? – театрально выдохнул он. – Ладно, вылезай на берег и одевайся. Нас заждались.        Они вместе вышли из воды и через несколько минут Сюзанна была готова вернуться в дом, полный гостей. После купания она чувствовала себя как нельзя лучше, а теперь ей предстояло ещё одно наиприятнейшее занятие – прогулка верхом. Рыжая подошла к вороной лошади и ловко вскочила в седло. По крайней мере, это стало получаться у неё гораздо лучше. Она с радостью пустилась бы в галоп, если бы умела. Барбосса пристроился сзади. Он бы с удовольствием устроил бы с Воробьём гонки, призом в которых стала бы «Чёрная Жемчужина». Но суровому морскому волку было бы слишком легко выиграть, а это не интересно. -- Ты дашь мне подержать поводья самой? – спросила Сюзанна. -- Конечно, когда у тебя рука станет твёрже, – ответил ей отец. -- Но я держусь уже увереннее, ты сам говорил. -- Но ещё немного практики под моим надзором не повредит.        Гектор вложил поводья в руки дочери, и сам подхватил их сзади. Сюзи ударила лошадь пятками по бокам, и животное тронулось с места. Рыжая старалась держаться более уверенно. Она надеялась своим поведением полностью взять кобылу под контроль. Девочка туже натянула поводья, заставляя животное идти прямо. Подстёгивая лошадь слева, она заставляла повернуть её вправо, подстёгивая справа – повернуть влево. Всё, как учил отец. В какой-то момент Сюзи поняла, что начинает уставать. Она сильно напрягла руки, и Гектор заметил это. -- Ладно, великий наездник, отпускай поводья, – снисходительно произнёс он, освобождая руки дочери. -- Но у меня всё в порядке, – попыталась возразить Сюзанна. -- Ты сильно напряжена, так дело не пойдёт, – ответил капитан. – И не спорь со мной.        Сюзанне пришлось подчиниться. Она надула губки и с неохотой разжала руки. Правда, несколько секунд спустя она испытала приятное чувство, когда можно расслабиться, а кто-нибудь готов позаботиться о ней. -- Папа, давай прокатимся галопом, – обратилась она к державшему её одной рукой за талию отцу. -- Хватит, ты вчера весь день галопом каталась, – решительно возразил тот. – Я, между прочим, тоже устал. Обойдёшься без галопа. -- Ну пожалуйста, – Сюзи ласково улыбнулась и поцеловала родителя. – Всего один разочек.        Барбосса закатил глаза и сжал губы. В кого же эта девица уродилась такой упрямицей? Впрочем, над этим вопросом долго думать не нужно. «Ладно, чёрт с тобой. Не хватало ещё, чтобы ты к Воробью с этой просьбой полезла. Разобьётесь же!» -- Смотри, один раз, как заказывали, – сказал он, изображая великое одолжение. – Держись крепче!        Гектор пришпорил лошадь, и кобыла пустилась бежать со всех ног. Сюзанна снова ощутила себя в свободном полёте.        Между тем, Джек Воробей весь пребывал в поднятом настроении. В самом деле, с чего бы ему грустить? Любимый корабль на плаву, деньги, вырученные с продажи побрякушек из новоорлеанского клада, ещё не закончились, на днях с захваченного корабля забрали довольно неплохой товар, хитрый авантюрист находится в приятной компании, два рыжих чёрта где-то гуляют. Что может быть плохого в таком прекрасном дне? Если только одна противная, приставучая обезьяна, которую хозяин «заботливо» оставил присматривать за ним, но эта проблема вполне разрешима, ведь в доме Элизабет Тёрнер как нельзя кстати нашёлся мешочек с орехами, которые всегда можно полить отваром перечной мяты, пустырника и шишек хмеля (всё, как учила подруга Сюзанны). Капуцин наелся до отвала, и завалился спать. Правда, такой расклад не понравился хозяйке дома. -- Джек, что ты наделал? – строго спросила Элизабет, обнаружив результат аферы Воробья. -- Вот только не говори, будто переживаешь за это гадкое существо, – парировал тот. – И вообще, не пойман – не вор. Если хозяин зверя начнёт задавать вопросы, скажешь, что не имеешь понятия, как это случилось. Не твоя тварь, поэтому ответственности за неё ты не несёшь. -- Я спрашиваю, куда ты все орехи дел? – не отступала Суон. – Чем теперь курицу начинять? -- А, ты про орехи! – Джек мгновенно изменился в лице и притворился самой невинностью. – Я думаю, хлеб и яблоки могли бы послужить неплохой альтернативой. Я говорил, что на тех турецких баржах обнаружили столько ванили и имбиря, что можно целый остров насыпать? Так вот, имбирем можно напичкать гуся, засыпать начинку мукой, облить его виноградным соком и будет божественно! Серьёзно, на Мальте так делают. -- Но мы не на Мальте. -- Да, да, конечно, хозяйка здесь вы.        Птах, без сомнения, продолжил бы болтать без умолку, но Элизабет решила, что слишком уж долго он ничего не делает. Она вручила ему кипу салфеток, и отправила на веранду. -- Серьёзно, Лиззи, почему бы тебе не поставить парочку экспериментов? – Воробей вошёл в кураж. – Рыбой к столу я тебя обеспечил, крабов тебе привёз, лимоны, оливки, цукаты. А если сгорит что-нибудь – не беда, всегда можно переделать. Будь я Уильямом, я бы обязательно сбежал с «Летучего Голландца» на такой обед! -- Джек, ты бесконечно мил, – посмеиваясь, ответила Элизабет. Она точно знала, кто именно добыл все эти деликатесы для праздничного стола, но не стала расстраивать друга. – Но главные действующие лица нашего праздника могут неправильно тебя понять. -- Ой, где бы они вообще были без меня? – фыркнул Джек. – Наш дорогой папаша совсем голову потерял, боится, что я опою его драгоценного бесёнка. Кстати, насчёт того, чтобы кого-то опоить… - Воробей посерьезнел, ибо речь зашла о главном компоненте праздничного обеда. По крайней мере, главного в его понимании. -- Джек, много пить не будем! – миссис Тёрнер была настроена решительно. – Даже не уговаривай! -- Что ты, цыпа, как я могу тебя уговаривать? Тем более, когда пить ещё нечего.        Последние слова были произнесены с плохо скрываемой досадой. Джек отправил Гиббса в город за выпивкой почти четыре часа назад. За это время можно было дважды съездить туда и дважды вернуться обратно. Джеку не хотелось думать ничего плохого, но встретить старпома он счёл своим долгом.        Воробей застал Гиббса везущим в крытой кибитке бесценный груз. -- Я даже не стану спрашивать о причинах опоздания, – не то строго, не то саркастично произнёс Птах. -- Джек, ты будешь весьма доволен результатом, – гордо сообщил Джошами. – Я еле уговорил Паркера продать мне всю партию. Он, конечно, сопротивлялся и боялся сбыть сразу всё, не верил мне, но всё же я одержал верх. -- Сколько ж ты взял? – полюбопытствовал капитан, внимательно оглядев повозку. -- Все шестнадцать! -- Шестнадцать?        Воробей одёрнул занавеску и взглянул на скрываемый ею груз. Он не знал, как правильно отреагировать на открывшееся зрелище. Один на другом стояли несколько ящиков, плотно прижимавшихся друг к другу. Джек потыкал в них пальцем, обдумывая каждое своё последующее слово. -- Я просил шестнадцать бутылок, – шокированно выдохнул он. – А тут, по всей видимости шестнадцать ящиков. Элизабет придёт в бешенство. -- Зато с якоря сниматься через два дня, – нашёл выход Гиббс, когда понял, до какой степени переборщил. – Глядишь, а у нас запас имеется. -- Верно, – заметил Джек. – Осталось только переправить всё это добро на «Жемчужину». Только по-тихому, пока кое-кто не перевёл его на топливо, – Птах хитро заулыбался. – С собой возьмём десяток бутылок для отвода глаз.        Едва он успел промолвить эту фразу, как из-за поворота выскочила вороная кобыла, подняв облако пыли. По задорному смеху скакавшей на ней пары, Воробей угадал, кто только что вихрем пронёсся перед ними. Откашлявшись и выругавшись про себя, весёлый пират лишь посмотрел вслед заклятому другу.        «Если ты получаешь удовольствие от того, что издеваешься надо мной, то будь любезен, не приучай к этому девчонку!» -- Я так редко вижу его столь счастливым, – сказал Гиббс едва ли не с восхищением. -- Я тоже… Видел бы его пореже, – добавил Джек без капли энтузиазма. – А лучше всего – никогда.        На веранде дома Элизабет Тёрнер уже стоял пышно накрытый стол. Львиную долю угощений составляло всё то, что добыли капитаны «Чёрной Жемчужины», вернее, добыл один, и с помпой преподнёс другой. Праздник обещал быть вполне тёплым, и обойтись без происшествий… Или нет? Барбосса и его дочь встретили Джека Воробья не очень-то радушно. Обезьянка Джек восседал на плече хозяина, и пронзительно закричал, увидев своего тёзку, и указал на него лапкой. Тот непонимающе развёл руками. -- Что? – спросил он. – В чём на этот раз я провинился перед мистером и мисс Барбосса? За что меня стоит предать справедливому суду? -- Не перед нами, – ответил Гектор, оставаясь невозмутимым. – Перед Джеком. -- Да, Джек, зачем ты обижал Джека? – добавила Сюзанна. -- Я? Обижал этого гадёныша? – парировал Воробей. – Мерзкая мартышка клевещет на меня! -- Животные не умеют врать! – настаивала на своём рыжая. Она подошла ближе к птахе. – Так что ты сделал? -- Сюзи, детка, ты такая забавная, – поспешил выкрутиться Джек, призвав на помощь всё своё обаяние. – Безусловно, животинка пришлась тебе по душе, вот ты и заботишься о ней изо всех сил. Меня это умиляет. Уверен, когда придёт время, ты станешь образцовой мамочкой. Твоя собственная, несомненно, гордилась бы сейчас тобой.        Воробей принялся было трепать Сюзанну за щеку, как получил от неё мощную пощёчину. Выпад был таким неожиданным, что хитрый авантюрист едва удержался на ногах. -- Я этого не заслужил, – обиженно произнёс он.        Гиббс лишь пожал плечами, не зная, что ответить, Элизабет захихикала, капуцин заверещал, словно ругал своего обидчика, а его хозяин вместе с дочерью изобразили довольные улыбки. Что касается Джека, он нахмурился, высказывая таким образом, что этот инцидент ему до крайности неприятен, но тут же состроил невинные глазки. -- Ладно, не начинайте ругаться, – добродушно промолвила Элизабет. – Давайте лучше приступим к обеду. -- Да, давно пора! – согласился с ней Джек. – У меня как раз припасена одна прелюбопытнейшая история. Знавал я одного пирата, у него на чёрном флаге золотой кальмар изображён, одного глаза нет, и прозвище у него Ястребиный Клюв… или Орлиный Коготь… Неважно. Вот, однажды, увёл я у него честно выигранную мной карту прямо из дублета, вот прямо из кармана. Пока он спал. -- Ладно, Джек, мы тебя поняли! – прервал его Гектор.        Воробей не внял его совету и продолжил свою безумную повесть. Двое рыжих смирились с тяжкой долей стать невольными слушателями. Но ради нескольких минут времяпрепровождения в компании друг друга, можно и потерпеть рассказ Воробья, так похожий на сумасшедшую байку.        А в каюте на «Чёрной Жемчужине» уже красовался дивный портрет капитана Барбоссы, на котором он был изображён в образе морского царя. И тонкая подпись ютилась в углу: «Сюзанна Рушье - Барбосса»…