Играя в героев

Более семисот лет назад, Москва... - Братья и сестры! - громом пронесся над толпой голос оратора. - Сегодня траурный день для всех нас, и неважно, как и кого это коснулось – мы едины, и горе тоже мы разделяем вместе. Погибло множество людей, и не только на нашей земле; и зверолюди, и остроухие — все пострадали, и все вместе с нами оплакивают эту великую утрату... В результате этого ужасного события погиб и наш общий отец, наш предводитель, наш наставник. Я, разумеется, говорю об отце Григории, о нашем великом вожде. Не стану скрывать, наступают тяжелые времена, возможно, нам будет труднее, чем прежним людям, но я уверен, что мы справимся, я уверен, что стены нашего дома защитят нас от этой дьявольской напасти. Спасибо... *** Два дня спустя, Сидней... - Москва, подтвердите закрытие шлюзов, - проговорил в микрофон на наушниках метаморф заячьего типа с абсолютно черной шерстью. - Подтверждаю, мы теперь в ваших руках, Сидней. - Токио, Лондон, Нью-Йорк, вы готовы? Ваши люди внутри? - задал еще один вопрос зайцеподобный. - Подтверждаю, - практически одновременно раздалось из наушников. - Да поможет нам Господь... - прошептал он и мохнатой рукой нажал на сенсорный экран, запирая сотни тысяч людей внутри сооружений, которые в будущем будут называться Либрариумами, и оставляя еще больше снаружи. В его голове крутилась лишь одна мысль: успеть закрыть австралийский либрариум, дабы никто не смог по глупости запустить сюда иллитиум. Он быстро бежал по длинным корридорам, иногда опираясь на все четыре конечности, что прибавляло ему скорости. Стены уже начинали вибрировать, что говорило о приближении третьей волны всемирной катострофы. Когда же он выбежал из здания Сиднейской Оперы, его взору открылась ужасающая картина: с востока быстро приближалось гигантское огненное облако, из которого то и дело вылетали кроваво-красные молнии, заливая руины уже дважды уничтоженного города раскатами грома и потоками иллитиума, мнгновенно превращающегося в раскаленную пыль. - Твою же мать... - только и смог произнести он, разинув рот от столь ужасающего зрелища. - Так... Эээ... Точно! Катализатор, надо начать с катализатора! Хм... дальше... инициатор, исходник и эффект, кхм... Emma Fray Gatumn Lo'da! - Руки колдуна озарились ярким светом, вторые ворота главного из всех убежищ стали обретать форму и становиться похожими на огромный черный монолит, усеянный огромным количеством борозд и трещин. - Ойн, что ты делаешь?! Твою мать, Ойн! - зашуршали наушники на голове метаморфа. - Ничего особенного, просто защита от дураков, - улыбнулся тот. - Семь поколений хватит, чтобы эфир распределился по поверхности, просто подождите немного, и он откроет вам дверь. - Кто он?! Какие семь поколений, Ойн, ты нас всех угробишь! Мы не протянем так долго! Ойн! Ойн?! - продолжал кричать в микрофон оператор одного из убежищ, но зайцеподобный уже сгорел дотла и не слышал его... *** Дни пролетали незаметно в довольно крупной теперь русской крепости, все было однообразно. Тревор тренировал меня, Бром ворчал на присоединившихся к нашим силам эльфов, а гномы беспрерывно пили то с русскими, то с Ханчжоу, которые тоже решили повоевать на нашей стороне. Но как бы то ни было, мы не могли вечно сидеть в разных концах города и просто ждать, когда противник нападет. Было довольно опасно начинать наступление сейчас, когда силы союзников и неприятелей были равны, но в отличие от войск Амстела и Фуриона у нас не было поддержки на континенте, и вся эта заварушка обещала в скором времени закончиться голодом, поэтому было необходимо действовать сейчас. На очередном собрании в большом шатре все важные шишки (и я в том числе) обсуждали плюсы и минусы нашего текущего положения. Полководец Ханчжоу был обеими руками за наступление, эльфы хотели провернуть все с как можно меньшими потерями для своих войск, и лишь Российский император воздержался от голосования. Что ж, видимо, придется мне решать. Если подумать, то от ожидания мы ничего не получим, войска противника меньше не станут, но вот зато наши солдаты начнут массово умирать от недостатка пищи и медикаментов. Но если мы просто атакуем лоб в лоб, то по меньшей мере половина войск союзников погибнет, а это тоже недопустимо. - Господа, я предлагаю выждать еще хотя бы пару дней. Мы не можем вот так просто потерять наших людей, противник наверняка подготовил еще одну армию для контратаки, - вынес вердикт я. - Ита нивазможна! - перевел слова возмущенного генерала По-Шаня его личный переводчик. - Мы ни можим больши ждать тута! Люди ни едят, люди балеит, люди не может больше сидеть на задница, нада драцца! - Я согласна с Господином Де Аребруаром, - спокойно сказала остроухая предводительница. - Многие погибнут, нам нужно чудо, чтобы мы смогли доставить избранного к вратам Либрариума хотя бы живым. На пару секунд в темном шатре воцарилась тишина, и было слышно лишь, как великан-император России выпускает воздух из носа, словно принюхиваясь к чему-то. - Господин, вам необходимо решить что делать дальше, - обратилась к нему эльфийская владычица. - Тихо, не дышите, - перевел слова императора уже знакомый мне коротышка. Государь резко встал со своего места и отошел от стола. Он медленно пошел по кругу, как бы это странно ни звучало, обнюхивая каждого стражника, что находились внутри шатра. Он спросил своего низкорослого подопечного о чем-то на родном языке, после чего тот прикрикнул, и в шатер вошел высокий и худой человек в синем плаще с бронзовыми пуговицами. - Вор, подойдите к императору, - сказал этот мужчина, и я сделал так, как мне сказали. - Я буду переводить его слова. Он просит вас, чтобы вы понюхали солдата. - Эм... Ладно. - Я выполнил странную просьбу государя. - Пахнет... Потом, наверное? - Вот именно. А теперь принюхайтесь к запаху императорского советника, вот этого низкого мужчины. Я наклонился и попытался уловить запах. От него шел аромат, напоминающий парфюм моей мачехи. У меня этот аромат цветов и молока всегда ассоцируется с французским Провансом. Эх, хотелось бы там побывать. - А теперь скажите мне, мсье, откуда у русского человека могут взяться французские духи при том, что более пятидесяти лет действует строгое ограничение на ввоз продукции из Европы? - почесал бороду император, схватив попытавшегося убежать карлика за шкирку и подняв его на уровень своих глаз. - Ах да, мсье Черный, вы когда-нибудь видели низкорослого русского? Твою мать, вот кто виноват в том, что мои доспехи вскрыли как консервы! Чертов шпион, как я не понял этого сразу?! Наверное, лицо у меня сейчас как писсуар, челюсть отвисла точно так же. Император крикнул команду на русском, и солдаты тотчас уволокли брыкающегося, вероятно, гнома из шатра. - Ждать. Еще пару дней, Генерал По-Шань, прошу вас, - перевел слова императора человек в плаще, на что азиат в пластинчатых доспехах лишь фыркнул и удалился из помещения. - Заседание окончено. Прошу вас явиться послезавтра — будет одна новость, которую вам необходимо услышать. Я вздохнул и как можно более бодрым шагом вышел из шатра, накинув на голову капюшон. А снаружи на меня навалилась... Да, это была тушка остроухой извращенки. - Ле-е-е-ео! - радостно взвизгнула она. - Чего ты так тихо ушел? Даже доброго утра не пожелал! - Она ударила меня кулачком в грудь, что по ощущениям было примерно равно выстрелу из мушкета, причем на расстоянии шага. Не зря она все-таки мушкетер. - Эйуми, ты меня убьешь сейчас... - жалобно прохрипел я, пытаясь выползти из-под девушки, но она только сильнее придавливала меня к пыльной земле. - Нет, братец, не сейчас... - злобно оскалилась она. - Сначала я заставлю тебя извиниться за то, что ушел, ничего не сказав, - протянула она и внезапно стала меня щекотать. Моя слабость, да... Кстати, забыл сказать, она добилась того, что ее поселили со мной в одной палатке, и теперь все время пытается устроиться спать на мне, хотя я сопротивляюсь, честно! Не то чтобы я был против, просто... Я не знаю, выживу ли я вообще, а эта глупая девчонка ведь потом будет страдать. - А ну-ка брысь, извращенка! - совершил я последнее усилие и скинул ее с себя. Нет, все-таки нельзя было допустить того, чтобы она ко мне привязалась. Стоп, это вообще я? С какой стати мне вдруг не все равно по поводу чужих чувств? Черт, черт, черт! Вот идиот ведь... Ну нет, ну не мог же я... Хотя вполне мог успеть, даже несмотря на то, что из-за нее я за решеткой посидел, она... Вот ведь дурень. Ну не идиот ли? Как ты так мог, Лео, старина, ты ведь любишь деньги! Деньги – вот что действительно ценно! Да кого я обманываю? Черт, и ведь придется признать... - Эйуми, я... - чертов комок не вовремя застрял в горле, не давая мне сказать больше ни слова. - Я... - Ч-что?... - мило покраснев, произнесла она. - Я жрать хочу! - прокричал я и со всех ног понесся куда глаза глядят. Ну точно идиот... Честно говоря, я особо не понимал в тот момент, куда я именно бегу. В мыслях я лишь ругал себя за то, что не смог признаться и наверняка обидел милую эльфийку. Милую... В нашем общем с союзниками лагере самым высоким строением была, пожалуй, скромная каменная часовня, стоявшая ровно не смотря ни на что, в том числе и на бесконечные наводнения. Как вы уже могли догадаться, мои ноги привели меня именно туда, и я устроился на ее верхушке, свесив ноги вниз и наблюдая за копошившимися внизу людьми. Думая о том, как я буду извиняться перед Эйуми, я не заметил, как постепенно наступил вечер, и солнце уже краснело и собиралось скрыться за горизонтом. - Я не помешаю? - уселась рядом непонятно откуда взявшаяся эльфийка, повесив шляпу на шпиль и убрав за ухо светлые волосы. - Эйуми... - И снова этот чертов ком! - Прости, я просто... - Так сильно у меня щеки горели, наверное, всего пару раз в жизни. - Ты так и не поел, - хихикнула она и протянула мне булку с маком, которую мне пришлось взять, хотя я и не был на самом деле голоден. - Я... не хотел есть, просто... Эйуми, я... я тебя... - Да что же это за хрень-то такая? - Шшш... Я поняла, Леонардо, не надо слов, - мило улыбнулась она и приложила палец к моим губам. Черт, что я творю? А впрочем, в тартарары все, нужно перестать отрицать действительность. Я положил руку ей на затылок и мягко притянул ближе к себе. Она прикрыла глаза, словно ожидая чего-то совсем необычного. Я почувствовал мягкость и теплоту ее губ. Сердце у меня не билось так быстро, даже когда я был на волосок от смерти, а такое со мной случалось уже много раз. Все было будто бы в тумане, а в голове разрывались сотни красочных фейерверков. Все тело обмякло само по себе, булочка полетела вниз, но это было уже совершенно неважно. - Я люблю тебя, Эйуми... - только и смог произнести я, когда наш поцелуй завершился, и крепко обнял ее. - А еще я булку уронил. Остроухая ничего не ответила, и лишь легкий смешок сорвался с ее губ...