***
Белая комната. Пространство пустоты и света. Дезмонду казалось, что она – отражение его души. Такая же безликая и бесконечная, незаполнимая. Он не ощущал, что умер, но догадывался, что эта комната будет последним, что он увидит. В этих воспоминаниях никогда не было ощущения тела. Да, были запахи, иногда тепло или холод, но тактильного не было ни разу. Дезмонд не мог бы сказать, какие на ощупь булыжники Акры или конская шкура. Здесь всё воспринималось со стороны, нереально, как будто ты лишь зритель. В сущности, он им и являлся. Когда пространство вокруг начало темнеть, будто разом высосали весь свет, Дезмонд запаниковал. Уже, всё?.. И даже не кинуть последний взгляд на купола Дамаска? «Жил как собака, и умру как собака, - горько подумалось американцу. – Никакой свободы» Резкая боль заставила его закричать. Точнее, он хотел бы закричать, но в Анимусе можно было лишь думать, что ты кричишь. И Дезмонд срывал глотку в своих мыслях, ощущая жгучую, невыносимую боль, которая, казалось, расплавляла даже кости. Что эти ублюдки там делали?! Майлс пытался дернуться, хотел обрести контроль над телом и сделать всё, чтобы сбежать от раскаленной пытки. Тьма вокруг лишь сгущалась, пока Дезмонд не почувствовал… Рука дернулась, лишь на секунду поджав пальцы. От этого жеста по телу, наконец, расползся божественный холодок, словно чистая ключевая вода по разгоряченной коже. Майлс с трудом разомкнул губы, делая жадный, надсадный вдох. Грудь наполнилась воздухом, и он это чувствовал. А потом в горле запершило, заставляя давиться кашлем. И это было неприятно. Дезмонд некоторое время вслушивался в ощущения, боясь разомкнуть глаза. Это не было похоже на воспоминания; дикая боль еще заставляла сознание находиться в шоковом состояние, ударяла кровью в виски. И всё же Дезмонд смутно различал холод от неровной поверхности под затылком, сыроватый и пыльный запах, жесткость грубоватой одежды на теле. Пальцы осторожно скользнули по тому, на чем он находился – камень. Грязный, засыпанный землей камень. Прохладный… Юноша осторожно поднялся, размыкая веки. Его немного трясло, но в то же время мутило от излишней реальности происходящего. Облизнув губы, Дезмонд хрипло произнес: - Эй, док, это что за хрень? И тут же заткнулся, смутно осознавая, что голос, не смотря на собственные интонации, всё же чужой. Более молодой, но менее высокий. «Что за черт? Я ведь точно не в воспоминаниях Альтаира.» Дезмонд не знал этого голоса. Медленно поднявшись, парень ощупал голову и откинул непонятно откуда взявшийся серый капюшон. Замутило сильнее, но Дезмонд мужественно подавил позыв опустошить желудок. - Давай, старик, попробуем оглядеться, - пробормотал он себе под нос, почему-то немного успокаиваясь от звуков голоса. Вокруг – только каменные стены, тускло освещенные одним-единственным чадящим факелом. Дезмонд осторожно переставляет ноги – ощутимо короче собственных, в удобных, но немного жмущих сапогах из вываренной кожи. Хлюпнувший звук под подошвой заставляет опустить взгляд, и Майлс резко отшатывается назад. Пол залит кровью. Маленькие лужицы, пятна, размазанные чьими-то сапогами потеки. Здесь была страшная бойня. Прищурившись и привыкнув к полумраку, Дезмонд различает теперь и следы от тел, которые явно вынесли отсюда ранее. Взгляд поднимается выше. И теперь понимание ударяет в голову, как раскат грома. Под сводом помещения, утопая в тени и отблесках света факела, высится тот самый саркофаг, который Дезмонд видел глазами Альтаира. Именно здесь всё началось, тут хранилась та самая Частица, из-за которой позже устроили битву под стенами Масиафа. Сейчас декоративной урны в навершии саркофага не было, зато на карнизе поблескивали очередные следы крови. Что от него могло понадобиться этим безумным абстерговцам… здесь? Они ведь уже продвинулись дальше в блоках памяти, а сейчас откинули назад, в самое начало. Только ни одной души поблизости не было, как и инструктажа Люси, которая всегда говорила, что ему нужно делать. Всё было слишком реально. И Дезмонд впервые не знал, что ему делать и куда идти. «Давай, Дез. Соберись. Чем это отличается от заключения в Абстерго? Или Фермы? Вот именно, ничем. Так что займись тем, что умеешь лучше всего – уноси ноги» Майлс усмехнулся своим мыслям, осторожно доползая до стенки на подгибающихся ногах. Да, если ему дали такой прекрасный шанс, или это ошибка ненормального Видика, то лучше будет не тратить время, дожидаясь, когда с неба свалится объяснение. Да и не умел Дезмонд ждать. Нужно было действовать. Пусть даже и медленными, заплетающимися шагами.Стадия I - Макрос
9 ноября 2014 г. в 19:14
- У нас поджимают сроки, Уоррен. Руководство больше не может ждать, им нужен ответ уже завтра.
До уха приникшего к вентиляционной решетке Дезмонда доносится искаженный динамиками голос. Бармен уже не первый раз подслушивал разговоры в конференц-зале, куда не имел доступа. Однако сегодня собеседником Видика была не Люси, а некто из руководства, что не могло не беспокоить.
- Знаю, а что прикажете делать? – раздражено отвечает ученый. – Мы и так держим Майлса в Анимусе слишком долго. Продвижение по отделам памяти идет настолько быстро, насколько возможно. Понадобится еще по крайней мере два дня, чтобы дойти до нужного участка.
- Руководство не может ждать, - повторяет голос более жестко. – Введите Объект 17 в атоническую кому, если этого требуют обстоятельства.
- Мы не можем повторять то, что произошло с Объектом 3! – в голосе Видика, к изумлению Дезмонда, слышится помимо возмущения страх. – Напряжение едва не уничтожило Частицу, а последствия были непредсказуемы!
- Уоррен, принимайтесь за дело. Иначе руководство перепоручит проведение эксперимента другим специалистам.
Дезмонд отскакивает от вентиляционной решетки и нервно поводит плечами. Американец чувствует, как подрагивают пальцы. Он знал, что в Абстерго его жизненный путь закончится, понял это, когда только прозвучало название этой организации. И всё же…
Каждый раз, когда он закрывал глаза, в ноздри ударял запах свободы. Под топот копыт тонконогого жеребца, под гвалт разношерстной толпы, она впитывалась отравляющим ядом под кожу. Свобода. У неё был пьянящий запах сухой травы и палестинской пыли.
Это так похоже на Ферму, что в груди щемит привычной болью. Дезмонд медленно бредет обратно в комнату-камеру, ненадолго замирая на пороге и обводя её взглядом. Белые стены, холодный свет. Многое же он бы сейчас отдал, чтобы вместо этого оказаться в любой самой зловонной и мрачной подворотне Нью-Йорка.
И всё же Майлз хладнокровно бредет к примятой с прошлого раза постели, неспешно садится с неестественно прямой спиной. В душе борются апатия и горькое сожаление. Хочется язвить, хоть это и глупо. Вся его жизнь – глупая. Сбежал от семьи, от ассасинов, думая, что сможет стать свободным. Смеялся, только заслышав слово «тамплиеры».
«И что же, Дез? Где твоя гребаная свобода теперь? Может, сделаешь свой фирменный "Ширли-Тамплиер"?»
Всё осталось миражом, взглядом, направленным в спину облаченного в белую робу предка. Дезмонд ненавидел ассасинов за свою испорченную жизнь, за то, что все эти страшилки про Абстерго и тамплиеров оказались правдой. В сущности он жил лишь когда бежал от преследования ассасинов по лесу, без оглядки и сомнений, с мечтами о новой, нормальной жизни.
Дверь с шипением отъехала в сторону, пропуская в камеру явственно раздраженного Видика. Учёный нервно махнул рукой, говоря на повышенном тоне:
- Следуйте за мной, мистер Майлз. Время не ждет, сегодня мы заканчиваем работу.
- И что будет дальше? - усмехается американец, без возражений поднимаясь и следуя за ученым. - Дайте угадаю. Меня убьют, как только будет получена информация.
- Не будьте пессимистичны, мистер Майлс. По крайней мере всё ведь ради высшей цели. Ваше братство было как никогда близко к достижению мира во времена Крестовых Походов, но, увы, принципы... Абстерго должно восполнить все упущения. Хватит болтовни.
Дезмонд качает головой, следуя за Уорреном к Анимусу. Оборудование успело измениться, а место Люси заняли два незнакомых Дезмонду лаборанта. Американец чувствовал себя безропотной скотиной, которую ведут на убой, но усталость от собственной никчемности не позволяла проявить сопротивление. Да и толку — он даже не знал, в какой стране находится, или к кому бежать за помощью, когда покинет здание Абстерго.
«Абстерго везде, Дезмонд»
Мать постоянно повторяла это, так часто, что американец начинал смеяться и отмахиваться от постоянной опасности. Недооценил, расслабился. Теперь остается только ждать и следовать раздраженным указаниям.
- Залезайте в Анимус, Дезмонд. Вы что, забыли, как это делается?
- Не нервничайте, док, - фыркает парень, садясь на белый стол устройства. - А это что за штука?
Уоррен обернулся, смотря в сторону, куда указал Дезмонд. В прозрачной квадратной коробке, подсоединенной к Анимусу толстыми проводами, покоилась чуть сверкающая бликами золотистая сфера. Видик кивнул одному из лаборантов, который вопросительно переводил взгляд с Дезмонда на раскрытый ящичек с медицинским оборудованием.
- Вас это не должно беспокоить, мистер Майлс. Закатайте рукав.
Лаборант приблизился, жестом показывая лечь. В руках незнакомого мужчины с приятным, но совершенно холодным лицом - иголка катетера; второй помощник суетится рядом, подвешивая пакет с препаратом на стойку. Дезмонда снова охватывает знакомый ужас, лишающий возможности двинуться. Словно под водой, американец медленно откидывается на спину, на повторяющую форму тела поверхность Анимуса.
- Что вы хотите сделать? - спрашивает парень, хотя и так знает ответ.
- Нам будет удобнее продолжить эксперимент, введя вас в кому, мистер Майлс. Остальное вас уже не касается.
- Потому что я не очнусь..?
Глухо произносит Дезмонд, морщась, когда иглу вводят под кожу. Ученые молчат, но он и сам всё понимает. Ублюдки... Тамплиеры, ассасины — все. Грёбаные ублюдки.
На лицо опускают маску, и американец отчетливо слышит шипение поступающего газа. Глаза начинают слипаться, стремительно тяжелеет голова.
- Думайте о чем-нибудь из своей жизни, Дезмонд.
«Да пошел ты...» - мысленно отзывается бывший бармен, мстительно воскрешая в памяти падение предка со шпиля храма.
Спустя пару секунд синие глаза американца закатились под опущенными веками. Ученые еще некоторое время суетились, проверяя оборудование и сверяясь с датчиками, которые быстро заняли свои места на теле Объекта 17. Видик сунул руки в карманы, нервно расхаживая из стороны в сторону и наблюдая за процессом.
- Включайте Анимус, - командует Видик, прищурившись. Ученый нервничал, предчувствуя, что непроверенный эксперимент не увенчается успехом. - Перемещаемся сразу к последнему блоку памяти. Активировать Частицу.
Стеклянный куб был медленно снят с Яблока, тонкие датчики и провода тщательно прилажены к стальной сияющей поверхности. Уоррен наклонился над монитором, выбирая нужный ему участок памяти. Нахмурившись, ученый постучал пальцем по экрану, после чего, решив, что ему померещился скачок в цифровых показаниях, обратился к лаборантам:
- Долго еще будете возиться? Запускаем эксперимент, нужно получить эффект слияния. Если эта гипотетическая вещь вообще сможет появиться…
Видик не одобрял теорию руководства о том, что можно провести слияние мозга Объектов и Частицы Эдема для максимально быстрой синхронизации разом со всеми воспоминаниями предков. Это было безумием, но спорить оказалось бесполезно. Ученый тайком вытер вспотевшие ладони о халат, когда один из лаборантов приладил последний датчик к виску Дезмонда. Второй сухо прокомментировал, смотря в экран планшета:
- Состояние стабильное, пока держимся на второй степени комы. Можно переходить к слиянию.
Воцарилось молчание, все спешно уткнулись в экраны, каждый занявшись своим. Видик скосил взгляд на лаборанта, приблизившегося к Яблоку. Постукивание по клавише ввода – Уоррен до боли закусил щеку изнутри, молясь одному Господу Богу, чтобы всё прошло удачно.
Артефакт ожил, когда в прожилках между оболочкой потекло словно бы жидкое золотистое сияние. Видик расслабленно выдохнул – заработало.
- Ну что же, господа, взаимодействие Объекта 17 и Частицы положительное. Теперь можно заняться…
Яблоко разгоралось ярче, пока не полыхнуло короткой вспышкой, от которой раздался треск закоротивших проводов. Лаборант, державший один из них в этот момент, завопил, хватаясь за руку, и тут же отскочил подальше вместе с другими учеными.
- Вырубайте всё, живо! Отключайте же! – закричал Видик, справившись с шоком, и тут же кинулся к аппаратуре.
Искрило всё сильнее, резкие щелчки раздавались теперь беспрестанно. Один из учёных еле успел ухватить Уоррена и не дать приблизиться к Анимусу, когда грохнуло в последний раз.
Обреченный вой Видика вторил полыхнувшему огню и треску искр. Анимус горел и плавился, под едва уловимое гудение, издаваемое Частицей. Новая вспышка озарила лабораторию, заставляя ученых прикрыть глаза. Раздались жалобные позвякивания. Уоррен все же скинул с себя руки лаборанта и в ужасе протянул руку к откатившемуся в его сторону осколку Частицы. Подняв взгляд, мужчина увидел еще одно последствие – посреди пожара обугливались останки того, кто еще несколько минут назад был живым Объектом 17.
Видик вновь взвыл, падая на колени и сжимая в руке осколок, до шипения обжигавший руки. Они потеряли частицу и возможность найти остальные…