История одного художника.

Тёплая ночь последнего июльского дня. Мы не рассчитали и слишком много выпили. Я приставал к Паше, но тот лишь злился. - Ты ведёшь себя фривольно, прекрати, - шлёпнул меня по руке художник. - Ладно-ладно, - показав ему язык, я удалился на кухню и заварил кофе. Мы сидели и потягивали кофе из кружек, разговоры по душам, всё было очень уютно. Когда Паша допил кофе, то пошёл рисовать, а я спать. Примерно через два часа, он бухнулся на кровать и нежно обнял меня, сквозь сон, я почувствовал, как художник нежно целует меня в лоб. Я был счастлив, что он у меня есть. Утром Паша объявил о поездке в Лондон, его пригласили на выставку и продажу картин, поездка должна была состояться через неделю. Постепенно поездка приближалась, а я замечал, что Паша ничего не ест, становиться худее, а за день до поездки он покрылся красными пятнами. Я предложил остаться дома, но он, конечно же, отказался. Мы прилетели в Лондон, тут было чудесно. Выставка должна была длиться неделю, за это время мы успели посмотреть много достопримечательностей этого прекрасного города. Мы очень весело проводили время, но на пятый день пребывания там, Паша совсем слёг. У него появилась температура, но признаков простуды не было. Я купил лекарства и ухаживал за ним, но ему было не лучше. Когда мы прилетели назад в Россию, то я уже нёс Пашу на руках, потому что у него не было сил ходить, и болели кости в ногах. Я предложил пойти к врачу, на что он сказал, что это просто обычная простуда и можно вылечиться дома. У него болела голова, а из носа часто шла кровь, болел живот и он спал весь день. Я не выдержал, смотря на то, как Паша мучается и позвонил в «скорую». Его положили в больницу, в отдельную палату, это означало, что у него действительно что-то серьёзное. Паша мне не говорил, что с ним, но когда я приехал, то увидел его в слезах. Сердце сжалось от страха, мне было страшно узнавать, что с ним. - Паша, что с тобой? – я присел на кровать и стал гладить его по голове. - Я не хочу говорить, - парень отвёл взгляд в сторону окна и вытер слёзы, - Но если не скажу, то потом будет хуже. У меня рак крови. Я не верил своим ушам. Я уткнулся лицом в его грудь и стал рыдать. Я не мог поверить в то, что мой самый любимый человек, находился на краю своей жизни. Целуя его в губы, я скулил, что люблю его. - Забери меня домой, я не хочу умирать в больничной койке. - Не говори так, может химиотерапия поможет тебе, и ты вылечишься, так что, пока ты будешь под пристальным присмотром врачей. Я не хотел оставлять его в больнице, но пришлось. Зайдя домой, я скатился вниз по стене и стал рыдать, так как никогда не рыдал. Сейчас мне хотелось вскрыться, лишь бы не видеть, как мой самый близкий человек умирает. Навещая его изо дня в день, я замечал, что ему всё хуже. После химиотерапии его жутко штормило, и ему было совсем не до меня, но я всё равно ходил к нему каждый день, даже если он не мог со мной хотя бы поговорить. Если Пашу хоть ненадолго отпускало, то он рисовал и отдавал картины мне. Ещё через несколько дней он захотел составить завещание. Сказано, сделано, завещание было составлено и подтверждено законом. Я понимал, что каждый день его жизни, мог быть последним, и мне было всё больнее. Вот придя как обычно ранним утром, я присел к нему на кровать и поцеловал его горячие губы. - Я люблю тебя, - прошептал Паша. - Я тебя тоже, - сжав его руку, промолвил я. Паша улыбнулся, а я начал замечать, как в его глазах что-то начало потухать, как будто жизнь выходила из него. Мне стало страшно. Вдруг я почувствовал как его рука, которую я держал, обмякла, а его глаза закрылись. Несколько секунд, я сидел в трансе, а потом стал звать его, но он не откликался. Сейчас я понял, что он умер. Мой любимый умер, прямо на моих глазах. Я обнимал его, целовал и умалял, чтобы он проснулся. Я рыдал в голос, моему отчаянью не было предела. Меня оттащили от его кровати и вкололи успокоительное. Тут я понял, что в моей жизни не осталось никакого смысла. Настал день похорон. Паша лежал в гробу, бледный и худой, сейчас, я больше всего на свете желал, чтобы он очнулся, но такого не могло случиться. На похоронах я увидел его мать и выпившего отца. Они оба выглядели измученно, а его мать пыталась изображать горе больше всех. Когда читали завещание, я узнал, что Паша оставил мне всё, абсолютно всё. Все родственники были недовольны этим, а мать кричала, что он не благодарный, а я ему вообще никто. Тут я не выдержал. - Чем вы все недовольны? Хоть один из вас пришёл к Паше в больницу, когда он умирал? Нет, никто не пришёл, хотя вы все знали, что он умирает! А я сидел с ним каждый день, и он умер на моих глазах! – я начал рыдать и сбежал, после этих слов. В комнате, где он рисовал, было все, как и при его жизни, незаконченная картина, изрисованные красками стены, разбросанные карандаши и прочее из его художественных материалов. Подойдя к огромной стопке его картин, я достал ту, что Паша рисовал на маковом поле. Когда я её увидел, меня одолело чувство ностальгии и печали по тому времени. В отчаянье я упал на пол и плакал, просто долго плакал. *** Прошло три года, у меня появилась жена и двое прекрасных детей. Именно она вытащила меня из той жуткой тоски, и она знала историю о Паше. Мы часто ездили к нему на могилку, там я разговаривал с ним и каждый раз плакал. Я привёз Кефира из бабушкиного дома, это тоже было воспоминание о нём. Помню как бабушка звонила, после того как мы уехали от неё и говорила, что Кефир не мог без Паши и искал его по всему дому. Если говорить о бабушке с дедушкой, то они тоже очень горевали, когда узнали, что Паша умер. Бабушка тогда получила сердечный приступ. Даже спустя столько лет, я не мог поверить в то, что Паша умер. Каждый день я ждал его. Мне казалось, что он просто надолго уехал, поэтому я ждал и до сих пор жду его. Говорят, что после смерти люди отправляются на небо, но я так не считаю. Я считаю, что умершие, остаются в сердцах людей, продолжают жить в их воспоминаниях, но они постепенно забываются. Поэтому люди хотят оставить что-нибудь после себя, чтобы их однажды не забыли. Паша оставил свои картины, и я до последней минуты своей жизни буду помнить о нём.