***
Поначалу это были какие-то мелочи, на которые Спок стал обращать внимание. Недовольные перешептывания энсинов. Усталый выдох лейтенанта Ухуры, в очередной раз настоятельно отвергнувшей «ухаживания» Сулу. Раненный охранник, которому его товарищ вовремя подставил плечо — лишь бы Маккой не заметил нездорового состояния и не забрал к себе. Новость об одном из высокопоставленных послов Империи, который пожертвовал жизнью во время атаки на свою резиденцию, чтобы спасти супругу и сына. Слишком одуревший после агонизатора Чехов, забывший в комнате отдыха потрепанный бумажный томик (непозволительный архаизм!) Достоевского «Бесы». Оставляя в каюте Чехова книгу, чтобы кто-нибудь ее не заметил (офицерский доступ), Спок кристально чисто понимал — Империя населена индивидами, которые хотят жить по-другому. И их много: на Вулкане, на Земле, на Андории, на Баджоре. На «Энтерпрайз». Спока страшила не опасность бунта подобных отступников, а то, что их воззрения на политический строй более логичны. А Спок по собственной слепоте стал процессором в системе, работающей на неверных основах — как сказал бы Маккой, падкий на красивые метафоры. Осознание этой неправильности выедало душу, привносило беспокойство. Спока отвращала собственная работа. Его стали преследовать сны. Он видел золотистые глаза того, другого Кирка, который говорил, что верит в Спока. Что тот справится, что ему хватит сил создать нечто новое и удивительное, и он знает, что Спок — в любой вселенной — достаточно силен для этого. Тогда Спок хотел сказать, что вера нелогична, но осекся. Это был другой Джеймс, из другого мира, но несгибаемая сталь во взгляде и уверенное лицо сбивали с толку. Призывали тоже поверить. Когда свой, «родной» Кирк шел по атакованной сверху деревне малоразвитой расы и голыми руками добивал тех, кого не изжарил луч корабельного фазера, в Споке что-то надломилось. Он не возненавидел своего капитана, не ужаснулся происходящему, не сорвался. Он просто поверил. Поверил, что справится.***
Эйдетическая память помогла Споку как никогда. Организовать бунт в целой Империи, находясь на перемещающемся корабле, сигналы из которого постоянно модерируются, было практически невозможно. Но Спок успешно скрывался. Он подолгу искал на каждой имперской планете высокопоставленных индивидов, способных оказать поддержку. Удивительно, но их оказалось немало. Спок связывался с ними только со стационарных стоянок вроде баз или планет, и каждую такую встречу он бережно хранил только в своей голове. Тщательно выстраиваемый план бунта становился все более и более возможным к реализации. Спок начал читать русскую и французскую литературу революционных времен двадцатого века.***
Звездная дата: -53824.52 Спок мог бы сказать, что нервничал. Энтерпрайз совершала затяжной варп-прыжок практически к границе квадранта. Все системы работали нормально, члены экипажа были на своих местах, капитан Кирк отдыхал в своей каюте, Спок бездумно пялился в стену своей. Рядом на кровати устроилась Ухура, лениво пролистывая новости на падде — пока в Империи было тихо. Через семь целых и два десятых земных часа на большинстве мелких и всех крупных планетах Империи начнется бойня. Она затронет также около десятка перевозных баз, сорок три корабля и несколько пограничных судов рас, не входящих в объединение планет. Тысячи кораблей снимутся с орбит, уничтожая имперские лайнеры на своем пути, и устремятся к границам квадранта. А после, когда боевые силы Империи увязнут в поиске бунтовщиков, они скроются на Бетазеде. Именно там Спок решил устроить убежище — сердце сопротивления. Большая звездная система с планетами для орбит-стоянок и самое главное — договор о предоставлении убежища. Добиться его было сложно. Бетазоиды долго сопротивлялись Империи и не хотели сдаваться захватчикам. Когда Кирк уже намеревался атаковать их, Спок его остановил. У них имеется мощное вооружение, и в случае неудачи «Энтарпрайз» будет сильно повреждена — так обосновал свое желание пойти дипломатическим путем Спок. И получил приказ за два часа сломить сопротивление ведущего межпланетного конгресса таким образом, какой он сочтет нужным. Спустившись на планету, Спок не просто просил, он умолял о помощи. Молил присоединиться к Империи без боя, потому что их планета — единственное место, где могли бы укрыться бунтовщики. Ему пришлось позволить каждому из членов конгресса прикоснуться к своему разуму, чтобы те поверили в его намерения. Он прочувствовал вкус чужой ненависти к Империи и еще долго не мог смыться ощущение заляпанного сознания. Но самого главного он добился — бетазоиды согласились, дав ему стандартный год на то, чтобы поднять бунт и развернуть масштабную операцию против террора Империи. И вот, спустя двести семьдесят восемь суток, все было готово. Споку оставалось только ждать. — Нервничаете, коммандер? — неожиданно спросила лейтенант Ухура. Спок резко вздрогнул. Стыдно сказать, но он и забыл о ее присутствии в этой комнате. А ведь именно она была одним из первых союзников, которые присоединились к Споку. — Думаю, я испытываю определенную нервозность, — согласился он. И добавил после паузы: — Я не смогу управлять флотилиями, которые завтра пойдут в бой. Невозможность контроля вызывает у меня определенную тревогу. Нелогично, но когда он это озвучил, стало легче. Ухура хищно ощерилась. — Вы ожидаете предательства? — Я не исключаю этого, но большее беспокойство вызывает у меня опасность потерять слишком много судов. В предстоящей войне нам крайне важна огневая мощь. — Вы ведь договорились с ромуланцами об использовании стелс-технологий. И я не узнаю вас, Спок. Это война. На войне всегда умирают. Спок ровно кивнул. Кстати, договор с ромуланцами был не особенно приятным. — Будет очень много жертв, Ухура. Все усилия окажутся тщетными, если после уничтожения Империи не для кого будет создавать новое межпланетное объединение. — В любом случае, будет лучше, чем сейчас, — Ухура с отвращением скривилась. — Это все, что беспокоит вас на данный момент? Спок неопределенно склонил голову на бок, не желая отвечать правдиво. Это было далеко не все. Он раз за разом вспоминал определенные события, которые не были связаны между собой, но касались Джеймса Тиберия Кирка и несли нелогично сильный эмоциональный окрас. Чуть больше года назад Спок нашел у себя в каюте потертый временем древний вулканский клинок. Его раса не использовала их на протяжении многих лет — с тех пор, как попала под влияние Империи. Тогда почти все экземпляры этого оружия были уничтожены в знак ассимиляции вулканской культуры. В удаленных логах компьютера, которые Споку удалось достать, он увидел, что каюту посетили с капитанским доступом. В тот день у Спока был день рождения. Полгода назад они с Кирком участвовали в операции по захвату Люпуса 6. Спока тогда ранили, и последнее, что он запомнил, прежде чем потерять сознание — это как Кирк тащит его на себе в безопасное место. Потом, после пробуждения, он орал на Спока, говорил, что тот бесполезен и он сам добьет его, если случай повторится. Спок был благодарен. Зато когда Спок вытащил Кирка из похожего пекла, тот опять орал и еще отправил в агонизатор. Корчась от боли, Спок смотрел в глаза своего капитана и понимал, что ни о чем не жалеет. Неделю назад Кирк ел на обед кардассианский бифштекс. А три дня назад трахался с андорианским послом — и, как подозревал Спок, именно работа его пениса позволила заключить столь выгодный договор с пышногрудой дипломаткой. Сегодня утром капитан Кирк пригласил его на обед, сильно хлопнув по плечу, а потом с горящими глазами рассказывал о планах по захвату Хекарас II. Спрашивал совета, уточнял тонкости боевой операции. Спок, конечно же, ему подсказывал. А потом, твердо заглянув ему в глаза, Кирк спросил (формальность — знал, что может приказать): «Я могу рассчитывать на вашу помощь, коммандер?». Спок, конечно же, ответил согласием. Каждое это событие он помнил удивительно четко. Все до одного были нелогично наполнены ворохом эмоций. Именно это тревожило Спока на протяжении последних лет. Он каждый день боролся с желанием подойти к своему капитану и предложить присоединиться к нему. И не потому, что тот будет сильным союзником, нет. Спок страшился, что больше никогда не увидит своего капитана так — в мирной обстановке. Не сможет поймать на себе случайное прикосновение, не услышит голоса. Эта привязанность была нелогична, деструктивна, выедала изнутри и не вызывала ничего, кроме раздражения. Поддавшись ему, Спок резко поднялся со своего места и кивнул Ухуре. — Я пройдусь по кораблю. Необходимо проследить за обстановкой. Та проводила его излишне внимательным взглядом. Она была умницей и отлично понимала, что никакой необходимости в прогулке нет. — Будете уходить из моей каюты, — бросил через плечо Спок, — сделайте это незаметно. В спину донеслось что-то утвердительное.***
Спок почти бездумно бродил по пустующим во время гамма-смены коридорам, хотя для камер слежения в его перемещениях была система: он посетил научный отдел и привел в порядок капсулу для экспериментов с холодным синтезом, потом направился к столовым, выпив привычную вечернюю порцию вулканского чая. После навестил мостик. Наконец блуждания привели его к капитанской каюте. Спок помялся с ноги на ногу. Он зарекался сюда приходить: знал, что это вызовет лишние подозрения. И вот — стоял прямо напротив двери,отделяющей его от Кирка. Он сглотнул — на него внимательно смотрел глазок камеры слежения, а значит, капитан был уже в курсе его присутствия, и сделать вид, что он просто остановился, задумавшись, не выйдет. Причины, по которым Спок мог бы желать навестить Кирка в столь поздний час, также не находилось. Как там говорил Чехов? Придется импровизировать. Дверь отъехала в сторону, стоило пальцу коснуться сенсорной панели электронного замка. Показался Кирк — облаченный не в свою форму, а в обычные мягкие штаны. Его босые пальцы ног вцеплялись в искусственный мохер ковра, будто бы он наслаждался прикосновениями. Так непривычно. — Что-то хотел, Спок? Спок сморгнул, оторвал взгляд от ног Кирка и кивнул. — Я могу с вами поговорить? — Вперед, я слушаю. — Кирк сцепил руки на груди и вопросительно вскинул бровь. Надо было бы сказать, что Спок хочет уточнить детали штурма Хекараса, но вместо этого он тихо произнес: — Можно в вашей каюте? Кирк, к огромному удивлению, задумался и кивнул, пропуская к себе. Зайдя внутрь, Спок так и замер, впервые имея возможность внимательно рассмотреть чужое жилище. — Что же не дает вам покоя в столь поздний час, старший помощник? — насмешливо протянул Кирк, реплицируя себе стакан какой-то алкосодержащей жидкости. Спок принюхался к парам этанола. — Я хотел обсудить детали штурма Хекараса, — совершенно деревянным голосом все-таки выдохнул он, отлично понимая, что план захвата проработан идеально, и он просто не успеет придумать ничего дельного, чтобы поддержать разговор. Похоже, так думал и Кирк. Он отпил из бокала, поболтал рыжеватую жидкость в нем и уточнил: — Ты действительно хочешь это обсудить, Спок? Тебе напомнить, что сегодня утром именно ты принял ведущие решения по планированию операции захвата. — Нет, капитан. Спок сморгнул и повернулся к Кирку. Тот следил насмешливым, но очень внимательным взглядом. Хотелось его коснуться. Хотелось никогда не знать тех двойников из иной вселенной. Хотелось дать себе слабину и уткнуться носом в мускулистую шею своего капитана, пусть это и было равносильно самоубийству. Вместо этого Спок медленно выдохнул и спокойно произнес: — Капитан. Завтра утром я предам Флот. Повисла ощутимая тишина. Спок не находил ни одного логичного объяснения своим действиям. Просто в какой-то момент ему показалось, что вот так, не предупредив, ударить Кирка в спину будет подлостью — по сути, нормой для их мира. — Завтра утром, — не без труда продолжил он, — я предам Флот и всю Империю, капитан. — Я бы подумал, что ты шутишь, — медленно проговорил Кирк, протягивая руку к поясному фазеру. — Но ты ведь никогда не шутишь, а, Спок? — Я не шучу, — обреченно согласился тот. Еще на сантиметр ближе к оружию, и Кирка нужно будет обезвредить, если он не хочет пострадать. — Вот как? Тогда скажи мне, прежде чем я тебя прикончу, мой верный старший офицер, когда ты успел так отупеть, чтобы сказать мне об этом?! — Вы не убьете меня, — сказал Спок, в одно движения оказываясь рядом с Кирком. Дуло фазера смотрело ему в грудь, но рука Кирка дрожала, мышцы отнимались под воздействием нервного захвата. — Ублюдок, — прохрипел Кирк. — Но и вас я не убью, — тихо произнес Спок, придерживая обмякшее тело. Дальше он действовал на автомате: взял Кирка на руки, уложил на кровать, в приступе суетливой нервозной заботы стащил обувь, сделал инъекцию снотворного, предусмотрительно прихваченного с собой из научного отдела. И замер, разглядывая безвольное тело своего капитана. Сейчас, спящий, он чем-то походил на своего двойника из параллельной вселенной. Только все равно грубее были черты лица, виднелось на коже несколько шрамов. Спок сглотнул, взял тяжелую человеческую ладонь в свою руку, наклонился и мучительно медленно поцеловал Джеймса в губы. Во рту остался привкус реплицированного этанолсодержащего напитка. — Прощайте, — зачем-то вслух произнес Спок и решительно вышел из капитанской каюты. До собственной он добрался как в тумане. Под воздействием не ясного самому себе наваждения, он зашел в ванну, взял гель для удаления волос и грубыми мазками нанес на лицо. Далекий от метафорического мышления, он думал о том, что вместе с грубыми волосами, смывает в космос всю свою прежнюю жизнь. Собственное лицо после бритья казалось чужим. Все возможные побудительные мотивы своего поведения последние минут десять казались Споку слишком нелогичными и эмоциональными. И он предпочел их игнорировать.***
Спустя шесть часов он, Ухура, Чехов со Скотти и небольшая группа доверенных членов экипажа собрались в транспортаторной. — Мистер Скотт, — спросил Спок, быстро сверяясь с настройками транспортатора. — Вы уверены, что ваша экспериментальная технология трансварпного перемещения сработает? — Ну, — Скотти криво ухмыльнулся, — на апельсинах работала. Да не мочитесь в штаны, коммандер. Мне-то свою задницу тоже в эту адскую машинку совать. Спок не считал данный аргумент убедительным, но иного выхода не было. На орбите Земли их ждал флагманский крейсер адмирала Арчера «Сокол» (должен был, в противном случае все они телепортируются в открытый космос), который они возьмут под свое управление, чтобы возглавить армаду кораблей, бегущих из местного скопления звездных систем. — Чехов, бери пятерых, выдвигайтесь первыми. Ухура, потом вы. Скотти, вы пойдете передо мной, я отправлюсь последним. Все коротко, по-военному кивнули, Скотти заблокировал дверь в комнату и обосновался у транспортаторного пульта. Первая партия во главе с Чеховым исчезла в распыляющем сиянии. — Можете с ними связаться? — поинтересовался Спок. Скотти отправил запрос с транспортатора, но раздались только помехи. — Слишком далеко. Но коммуникаторы точно целы. Если вы беспокоитесь только за сохранность коммуникаторов, то могу обнадежить — с ними все будет в порядке. Отправлять следующих? По небольшой группке людей и андорианцев пробежали нервные смешки, но Ухура строевым шагом взошла на платформу. Делать было нечего. В генерированных вспышках фотонов исчезал десант за десантом. Наконец, в помещении остались только Спок и еще пара лейтенантов. — Вставайте на платформу, мне надо запрограммировать ИИ на уничтожение данных о точке высадке. Его спутники нервно переглянулись, но послушались. А спустя какую-то минуту к ним присоединился и сам Спок.***
Спока встретили чуть прохладный, искусственно синтезированный воздух, аварийное тусклое освещение, возвещающее о погашенных двигателях, и стволы фазеров. Спок сморгнул. — Это предательство, адмирал Арчер? — Смешно слышать такой вопрос от индивида, который осмелился поднять бунт против всей Империи. Спок склонил голову на бок, внимательно разглядывая направленное на себя оружие. Арчер скривился и выплюнул: — Нет, не предательство. Но мы договаривались только с вами, а не с… этими. И действительно, в кольце вооруженных людей Арчера стояли все те, кто телепортировался раньше. — Им можно доверять, — коротко бросил Спок. — Опустите оружие. Арчер нехотя кивнул и вскинул бровь. — Когда начнется? — Через сорок одну целую и три десятых стандартных минуты. Мы будем держать оборону, пока все беженцы не покинут Землю и Вулкан. Ухура, не могли бы вы подменить местного офицера связи? Спасибо. Включите частоту 0451 и поставьте сенсоры на нее. Арчер снова вопросительно поднял бровь, и Спок пояснил: — Частота сигналов всех кораблей мятежников. Арчер только вздохнул, покачав головой. — Безумие, Спок. Флот снесет нас с орбиты Земли! — Сомнительно. Мы будем не одни, адмирал. Арчер закатил глаза, но промолчал. Миссия была самоубийственна, но если они справятся, ни одна жертва не окажется бесполезной. Спок уселся в капитанское кресло, выдохнул и попросил вывести эфир на общие динамики. Он должен был быть уверен, что план сработает. Включать двигатели он не торопился — самый крупный во флотилии мятежников корабль был должен стать сюрпризом для имперского эшелона. У них была фора. Когда самые первые корабли бунтовщиков открыли огонь, имперские флотилии не сразу сообразили, что происходит — привыкли, что опасность исходит извне, а не изнутри. Потому к моменту, когда на Земле то тут, то там стали заполыхали взрывы, а основной корабельный кордон атаковали небольшие частные космические суда, с орбиты Земли успело сняться около сотни кораблей. Массивные крейсеры Империи заворочались, пытаясь защититься. Эфир взорвался сотней голосов — ругань, попытки связаться с Землей и друг другом. — Им отключили связь? — сообразил Арчер. — Мы уничтожили станции на Земле, спутники, связные блоки на кораблях, — кивнул Спок, подаваясь вперед, к обзорному экрану, Бомбардировка кораблей Империи не останавливалась ни на секунду. Но спустя пять минут неуклюжие и мощные крейсеры сориентировались и попытались дать отпор. Время выхода «Сокола». — Рулевой, навигатор, — бросил двум офицерам Спок, не имея ни малейшего представления о том, как их зовут, — запускайте двигатели. Боковые фазеры на максимум. «Сокол» мелко завибрировал, загудел, заморгал лампами обычного освещения. А потом дернулся, будто чихнул — и еще до полноценного включения всех систем отправил в сторону одного из имперских судов два фазерных заряда. Обшивка корабля разлетелась на кусочки и задрейфовала в космосе. — Преждевременно, рулевой, — ровно бросил Спок. — Простите, сэр. На них слишком быстро обратили внимание. Озверевшие, лишенные какой-либо вменяемой связи капитаны кораблей готовы были открыть огонь по чему угодно — хоть по кораблю адмирала. Напоминать про щиты даже не пришлось — невидимые энергетические гасители слабо завибрировали вокруг «Сокола», так что первый залп почти не нанес ему повреждений. И второй, и третий, в то время как хаотично мечущиеся имперские суда терпели потери. Неожиданно корабль тряхнуло от бокового удара. — «Возмездие», сэр, — нервно проинформировал рулевой. Авангард флота. Гигантский красавец фрегат адмирала Маркуса, целью которого было одно — уничтожать. Самый лучший корабль Империи из стоящих на защите Земли. В эфире воцарилась пугающая тишина — до капитанов вражеских кораблей дошло, что звать на помощь бесполезно, а на «Возмездии» о происшествии уже знали. Тем более, предателям Империи не предлагали плен — их убивали быстро и без предупреждения. — «Сокол» не выдержит, Спок. Нам нужно уходить. Арчер вцепился в подлокотник капитанского кресла и сжал губы в узкую полосу. Чтобы ощутить волну панического страха, даже не нужно было его касаться. Спок посмотрел на обзорный экран, на то, как один за другим с орбиты Земли срываются корабли мятежников. Атмосфера искрила вспышками варпа. — Мы выдержим, офицер. Мы не уйдем, пока Землю покидает такое количество мятежников. Маневр уклонения, рулевой. — Да вы с ума сошли! — всплеснул руками Арчер и слабо качнулся — фазерный заряд попал в обшивку корабля, вызвав слабое смещение гравитационного поля. — Сядьте на место старшего помощника, Арчер. Это всех касается — займите места и используйте аварийные ремни. Голос Спока, в котором прибавилось металлических ноток, подействовал сразу же — его послушались. И хотя Арчер ворчал, а большая часть экипажа испуганно переглядывалась, никто не попытался нарушить приказ. Корабль тряхнуло еще раз. — Целостность щитов — тридцать два процента, — ровно отрапортовал рулевой. Еще одного выстрела защита не выдержит. — Навигатор, вы можете совершить прыжок длиной не более шестисот километров? — Вы издеваетесь? — Нет, нам нужно обойти «Возмездие» сзади. А импульсные двигатели не позволяют развить необходимую скорость. Рулевой беспомощно оглянулся и шумно сглотнул. «Сокол» просто не был способен на такое. — Все они позволяют, — внезапно вклинился навигатор. — Давай, Стив, обойдем этого ублюдка. Спок сморгнул. Он не считал, что им хватит скорости, но экипаж гораздо лучше знал спецификацию корабля. Потому он просто подсказал: — На двести восемьдесят шесть градусов справа. Но его, похоже, уже не слушали. Следующий залп «Возмездия» улетел в пустоту — «Сокол» расторопно для столь неповоротливого на вид корабля ушел в бок. Сверху по его обшивке мазнул выстрел с другого имперского судна. Практически сразу какой-то юркий истребитель мятежников выпустил впечатляющий залп огня в пусковые орудия стрелявшего и скрылся в варпе до того, как кто-то успел среагировать. — Дерьмо, Спок, — прошипел Арчер. — Ваша грандиозная революция провалится прямо здесь. Мы сдохнем под огнем этого чудовища. Спок предпочел его проигнорировать. — Ухура, мониторьте активность кораблей с нужной частотой. Когда они будут отправляться с Земли с интервалом меньшим, чем раз в десять секунд, мы уйдем в варп. Та коротко кивнула. — Рулевой, маневр уклонения, и дайте залп ракетами по оружейным установкам. Координаты для варп-прыжка я вам выслал. Спок заработал еще один вопросительный взгляд — орудия были одним из самых странных мест для цели — но послушался. Как рулевой и предсказывал, пушки «Возмездия» остались в сохранности, а вот обшивка заслоилась тончайшим мусором. «Сокол» качнуло от нескольких выстрелов более слабых кораблей. Арчер смолк, наблюдая слабую белесую дымку вокруг фазерных установок «Возмездия». Обеднялись кислородные камеры, расположение которых было более чем нестандартно. — Вы знали. Знали спецификацию корабля! — Единожды мне довелось служить на нем вместе с кап… Джеймсом Кирком. В состоянии боя никто не заметил этой оговорки. Спок скосил взгляд на статусную панель. От щитов оставалось шестнадцать процентов. — Навигатор, еще один залп «Возмездия», и мы уходим в варп. Ухура, что с кораблями мятежников? — Приблизительно один варп-прыжок в шесть секунд. Неприятно, конечно, но большая часть смогла спастись. Безусловно, их ряды значительно проредят пустившиеся в погоню имперский корабли, зато им удалось главное — вырвать из-под контроля Империи большую часть мятежников. — Ухура, проверьте, что с кораблями у Вулкана, Андории и Теллуса. Та коротко кивнула, и Спок переключился на рулевых с навигатором. Те, впрочем, неплохо справлялись и без сторонних приказов, изящно уводя корабль с линии огня. Один выстрел они все-таки пропустили. Корабль качнуло, вестибулярный аппарат Спока на мгновение (во время которого гравитационный генератор восстанавливал свою работу) застопорил свою работу, и все вернулось в норму — если не считать критического состояния щитов и содранной обшивки в одном из жилых отсеков корабля. — Рулевой, уходим. Дважды приказывать не пришлось. Корабль слабо завибрировал и с почти слышным металлическим стоном втянулся в подпространственный тоннель. Так началась война.***
Оглядываясь назад с высоты почти десятилетнего противостояния Империи и Объединенной Федерации с вулканцами во главе, Спок мог сказать, что победы давались им легко. За те два года подготовки мятежа он обращался только к самым надежным индивидам. Но недовольных имперской политикой оказалось гораздо больше. Когда до населения планет стали доходить слухи о том, что повстанцы — не сумасшедшие маньяки, вырезающие все на своем пути, а революционеры, возжелавшие иной жизни, к новорожденной Федерации стали присоединяться целыми планетами. Целыми звездными системами. Глядя на это, Спок в очередной раз понимал, сколь правы были те пришельцы из иного мира. Каждый, абсолютно каждый боролся за свою свободу с гораздо большей яростью, чем за свою жизнь. Это было поразительно, но работало. Случилось даже то, что Спок и вовсе считал невозможным — в вечных бегах, под страхом смерти, без надлежащего оборудования ученые-бунтовщики совершили несколько революционных прорывов в науке. Сейчас, созерцая из окон своей личной резиденции торжественные архитектурные пики аллейдской цивилизации на Этте Кепплера, Спок мог сказать, что доволен проделанной работой. Жалел он только о двух вещах, хотя сожалеть о несделанном было совершенно бессмысленно. О том, что не убил десять лет назад Джеймса Тиберия Кирка, и о том, что не убедил того перейти на свою сторону. С тех пор он видел своего бывшего капитана только дважды: во время первой попытки переговоров, когда в Империи поняли, что их теснят на поле боя, и когда Спок во главе отряда вулканцев отвоевывал центральный информационный корпус на Неккар-4. Кирк тогда всадил в него весь заряд фазера, и Спок выжил только благодаря вулканским целителям и поглощающей броне, которую изобрел один из повстанцев-андориан. Завтра они опять встретятся на поле боя — при атаке на Гамму Гидры, где сконцентрировались основные силы остатков Империи. По крайней мере, Спок рассчитывал на встречу. От размышлений его отвлек тихий голос Ухуры. — Император? — Нийота, — выдохнул Спок, отворачиваясь от окна, — я устал просить не называть меня так. Я понимаю, что сложно избавиться от старых привычек, но государственный строй текущего объединения планет — федеративный. У него не может быть единоличного правителя. Та только фыркнула. — Смиритесь, Спок. Вы не просто правитель, вы — символ. Многие считают вас богом. Спок поморщился. — Бог-император, — явно забавляясь, поддразнила Ухура. — Мне не нравится, что вы поддерживаете это заблуждение. — Не всем дана вулканская сдержанность, друг мой, — тихо фыркнула Ухура и подошла поближе. Странно все еще было слышать обращение «друг» от нее. И вообще хоть от кого-то. — Остальным нужно во что-то верить, потому верят в тебя. — Нелогично. Ухура рассмеялась, и Спок, прошедший со своим офицером все эти десять лет войны, уже знал, что значит этот смех — «ты уже давно не маленький, Спок, чтобы думать, что все в этом мире подчиняется логике». Наверное, она была права. — Нервничаете, Спок? — после паузы спросила она, фривольно присаживаясь прямо на стол. Во всем квадранте, пожалуй, только она и еще несколько индивидов могли позволить себе без приглашения усесться на стол «Бога-Императора». — Думаю, я испытываю определенную тревогу, — прогудел Спок, ловя себя на ощущении дежавю. — Завтра последний бой. — Наиболее вероятно. У нас нет гарантий, что оставшиеся приверженцы старого режима не скроются на территории клингонов. — Собираетесь их преследовать? — Нет. — Значит, последний. — Действительно. Спок выдохнул и присел рядом, сложив руки на коленях. Последний бой. Последние силы, оставшиеся от некогда великой Империи. А ведь он даже не представлял, что будет делать после того, как все закончится (в победе он не сомневался). Если выживет, конечно — это, учитывая задуманную им авантюру, стояло под сомнением. — О, а это что? — внезапно подала голос Ухура, заглядывая в черный мешок, лежащий на столе. — Боже, Спок, на кой черт вы притащили это сюда? — Я счел это действенным аргументом в возможных переговорах, — не оборачиваясь, сообщил Спок. — Это голова Александра Маркуса, Спок. — Я знаю. Кстати, с вашей стороны будет любезно положить ее в криокамеру, чтобы она в сохранности добралась до места ведения боевых действий. — Сами убирайте свои головы, — Ухура прикрыла мешок, брезгливо сморщив нос. Не то чтобы она не видела смерти, но, похоже, считала, что таскать с собой голову убитого врага — все-таки перебор. Возможно, так оно и было. Ее удивлял уже тот факт, что для убийства Маркуса Спок предпочел использовать странный изогнутый клинок. Но она не знала ни назначения этого оружия, ни чьим подарком оно было. — И сомнительно, — продолжала она, — что этот аргумент подействует на Кирка. Вы ведь для него “подарок” приготовили? — Да. — Отнекиваться не было смысла. — Он псих, Спок. Сумасшедший, помешанный на жестокости маньяк. Его это только раззадорит. — В таком случае мы получим еще более очевидное тактическое преимущество. — Действуйте, как считаете нужным, — всплеснула руками Ухура. — Я вообще заходила сказать, что вокруг Гаммы Гидры обнаружили поле, отражающее вектор транспортатора. — Какой природы это поле? Я ставлю под сомнение, что они сумели найти эффективную защиту от трансварпного перемещения. Вообще, во многом благодаря этой технологии мистера Скотта Федерации и удавалось теснить Империю на боевых фронтах. И Спок очень рассчитывал на нее во время завтрашнего последнего штурма. — Магнитные шумы. Они достаточно сильны, чтобы если и не отразить, то внести чувствительные помехи в процесс транспортации. — Неприятно. Шаттлы — не вариант. У нас есть карта генераторов магнитного поля? — Спок постучал пальцами по столешнице. Они просто не смогут спуститься на планету, если не деактивируют защиту. А противоракетные установки смогут достаточно долго оборонять стратегически важные центры, тем более массовые уничтожения не входили в планы Спока — он не собирался превращать войну в геноцид, И нельзя забывать о том, что на планете могли быть пленные. — Чехов с андорианским подразделением работают над этим. — Отлично. Когда они получат координаты генераторов, пусть вышлют мне. Я скорректирую тактический план. — Будет сделано, — Ухура улыбнулась, придвинулась ближе и в каком-то ребяческом жесте чмокнула Спока в щеку. — Мы все справимся, Спок. Завтра последний рывок. Тот потер щеку пальцами и неловко улыбнулся уголком губ. — Я не сомневаюсь в этом, Ухура. Я могу порекомендовать вам хорошо отдохнуть перед завтрашней операцией? Та рассмеялась, махнула рукой и вышла из кабинета. Улыбка исчезла с лица Спока. Придется немного корректировать план — он должен быть уверен, что войска Федерации справятся даже без его руководства.***
К утру был готов план по уничтожению генераторов магнитного поля и очередности высадки войск. Сначала к планете перенесутся небольшие истребители, которые быстро уничтожат защиту, а потом уже основные крейсеры. Такая тактика исключит эффект неожиданности, но позволит минимизировать потери живой силы. Операцией Спок сможет управлять прямо из огромного телепортационного ангара вулканского корабля «Жураг Нар» при помощи Чехова. Первая часть плана прошла отлично, и Гамма Гидры лишилась полноценной защиты за тридцать пять стандартных минут. С переносом войск на ее поверхность также не возникло проблем, хотя приходилось на ходу корректировать координаты высадки и материализовать бойцов в метре над землей — электромагнитные помехи все еще сбивали сенсоры, и точку телепортации приходилось задавать с запасом. Отправляя вниз уже пятый отряд, Спок внимательно прислушивался к эфиру — жертвы были, но пока они теснили оставшиеся силы Империи. Когда последний отряд отправился вниз, Спок обернулся к Чехову. — Мистер Чехов, пока что все идет по плану, но я должен знать, сможете ли вы закончить операцию без моего тактического участия. — Смогу, сэр. Вы хотите покинуть поля боя? В голосе Чехова послышалось недоверие. Особенную любовь в Федерации Спок вызывал тем, что последним уходил с мест военных действий, и, если приходилось отступать, держал врага до последнего. — Напротив, хочу спуститься. — Велика вероятность вашей смерти, сэр. Спок пожал плечами. — У меня есть незаконченные дела, мистер Чехов. И если у меня все получится, многих жертв удастся избежать. Чехов с секунду помолчал. — Кирк, да? — От вас ничего не скроешь. — Спок склонил голову, вбивая в консоль транспортатора нужные ему координаты. Пресловутый мешок с обескровленной, размораживающейся головой Маркуса холодил бедро. — Понимаю. Я бы тоже с удовольствием прикончил этого ублюдка. Спок внимательно посмотрел на Чехова, и тот стушевался. — В смысле, будьте осторожны. — Естественно. Отправьте меня по заданным координатам. Чехов кивнул, но, взглянув на голографическую проекцию карты, всплеснул руками. — Это же почти их центральное управление! — Ближайшее место, куда можно телепортироваться, — подтвердил Спок, ступая на платформу. Он долго выискивал закрытое от посторонних глаз место на фотоматериалах, полученных от кораблей, уничтоживших генераторы электромагнитного поля. — Спок, вас убьют! Сразу же! — Статистическая вероятность подобного исхода не равна ста процентам. — Да? А чему равна? «Девяносто восемь процентов, — прикинул Спок». Судя по последней информации от их войск. Но он так долго ждал встречи с Кирком, что готов был рискнуть и за два процента успеха. — Отправляйте, мистер Чехов. Тот недовольно поджал губы, но ослушаться приказа не решился и коснулся панели, запуская процесс транспортации. Данные спутников оказались верны, и Спок обнаружил себя в пустующем закутке между двумя огромными ангарами. Снаружи раздавались крики, ругань, но не звуки боя — значит, основные войска Федерации еще не пробились так глубоко. Тем лучше — возможно, у Спока получится проскользнуть незамеченным. Но сначала стоило достать нормальную одежду. В своей форме — серой, неброской для того, кто носил звание «Бога-Императора» — он выделялся как один из армии Федерации. К счастью, остатки Империи были в столь плачевном положении, что им было не до одежды — на улице перед ангарами ходила самая разношерстная толпа. Кто-то был и вовсе в гражданском, кто-то — в сохранившейся имперской военной форме, а те, кому повезло больше, — в пластинчатом защитном костюме. Спок не стал рисковать, охотясь за одним из таких — слишком уж опасно это было, велика вероятность не справиться с тяжеловооруженным противником. Зато быстро высунуться и втащить в подворотню какого-то паренька в низкой шапке не составило труда. Человек по происхождению, он очень быстро потерял сознание от хватки на горле — в местной-то разреженной атмосфере в условиях низкой гравитации. Спок спешно переоделся и глубоко натянул бесформенную шапку, скрывая кончики ушей и брови. В самом начале войны практически весь Вулкан перешел на сторону мятежников, так что выдавать свое происхождение не стоило. В предвоенной суете Спок на удивление легко прошел первые защитные кордоны на пути к центральному управлению. Он был уверен, что Кирк находится именно там. Хоть и воин по своей сути, он также был и неплохим стратегом, а значит, встав во главе остатков Империи, не стал бы рисковать своей жизнью в рядовом бою. Проблемы начались на подходе к резиденции. Но пройти внутрь все же удалось, соврав о срочном приказе одного из генералов, про которого Спок услышал из разговора двух солдат. Дальше пришлось пробираться либо скрыто, либо с боем. По счастью, обувь Спока почти не производила шума, а он в совершенстве владел искусством тал-шайя. Перед дверью в координационный зал стояло целых три охранника, поэтому пришлось действовать очень быстро, чтобы обезвредить их. От точных ударов двое повалились без сознания; одному Спок, не рассчитав хрупкость костей, сломал шею. А потом так и замер, не решаясь вскрыть электронный замок. Десять лет. Десять лет по разные стороны баррикад, десять лет стыдливых мыслей о том, что могло бы быть, если… если. Ведь Кирк даже не знал о том, что творилось в голове его бывшего первого помощника. Для него Спок стал врагом номер один, тем, кто разрушил Империю. Тем, кому может быть уготовано только одно — смерть. Спок тряхнул головой, когда понял, что до боли стиснул зубы. Он пришел сюда не для того, чтобы струсить в последний момент. Он добрался живым — и это уже невероятное везение. Электронная дверь поддалась мягко и без шума. Спок сглотнул и медленно зашел внутрь. Центр управления выглядел как небольшая комнатка с множеством проекционных экранов. Судя по стульям, тут было место для более чем десятка людей, но занято было только одно место у главного пульта. — Какого хрена?! — грубо рявкнул Кирк, не оборачиваясь. — Я же сказал, не беспокоить меня! Эти ублюдки сейчас прорвут нашу оборону. Спок прикрыл глаза, ощущая, как от голоса по позвоночнику бегут мурашки. — Капитан, — слабо позвал он. — Джеймс. Тот дернулся, быстро развернулся — тянущиеся к его вискам электроды отлипли от резкого движения. — Что? Спок медленно снял с себя шапку. — Джеймс Кирк. Тот медленно выдохнул, дотянулся до регулятора и подкрутил его, повышая уровень освещения. — Спок. Пришел убить меня лично? — на лице Кирка появилась кривая ухмылка. Еще более дикой и безумной ее делал рассекающий щеку шрам. — Нелогично было бы приходить самому. — Ты всегда был сентиментален. Кирк пожал плечами и с демонстративной неспешностью взял с панели управления массивный расщепитель. Снял с ручного предохранителя и поднялся с кресла. — Тем не менее, я не хочу вас убивать. — Спок помолчал, наблюдая, как Кирк приближается к нему и останавливается в четырех метрах (радиус действия взрывной волны среднего заряда расщепителя). И с нажимом произнес: — Капитан. Тот тихо фыркнул, а потом и вовсе рассмеялся в голос. — Дерьмо, Спок, вся эта гуманная херня выбила из тебя последние мозги. Не таким я тебя помню. — Капитан… — Не смей так меня называть! — Кирк опасно сощурился. — Ты предал меня. — Я никогда не предавал лично вас, капитан, — Спок опустил голову и сглотнул. — Я всего лишь шел по пути наиболее логичного развития для гуманоидных рас. Но я никогда не предавал лично вас. Кирк еще раз ухмыльнулся и поудобнее уложил ладонь на пусковой рычаг расщепителя. — Перед тем, как я прикончу тебя, скажи, зачем ты сюда пришел. Спок выдохнул и медленно достал из поясного мешка голову Маркуса. Кирк явно напрягся, очевидно, ожидая того, что его сейчас убьют. Но, увидев извлеченный предмет, просто издал какой-то странный звук. Брошенная на пол голова неровно подкатилась к его ногам. Будто бы он сам — капитан, а Спок — все еще его старший помощник, — принес ему боевой трофей. — Капитан, — настойчиво произнес Спок. Он закрыл глаза, медленно выдохнул и, с трудом собравшись с силами, распрямился. Уверенно заглянул в холодные ореховые глаза. Когда он заговорил, язык казался деревянным, руки сжались в кулаки, а в ушах шумело. Но он сможет. Даже если он умрет, он должен это озвучить. — Я люблю вас. Любил вас тогда, десять лет назад, люблю и сейчас. Мы оба понимаем, что ваши войска не продержатся долго, как понимаем и то, что вы можете убить меня прямо здесь, и меня не успеют спасти. Капитан, я не прошу вас сдаться и осознаю, что вас не беспокоят возможные жертвы. Но я прошу взглянуть на ситуацию иначе. Я… я прошу вас пойти со мной. Я не хочу вашей смерти, не хочу этой войны. — Спок не выдержал, все-таки закрыл глаза и сдавленным шепотом добавил: — Я сделал для Федерации все, что мог. Теперь я просто хочу быть рядом с вами. Наступила тишина. Шум в ушах улегся, сердце заходилось в груди в бешеном ритме. Спок поднял веки и уставился на Кирка. Тот дышал тяжело и шумно, хоть и размеренно. Пальцы до побелевших костяшек впились в расщепитель. Он медленно облизал губы. — Капитан? — осторожно делая шаг вперед (так, что пожелай Кирк выстрелить, задело бы и его) и протягивая ладонь. Кирк поднял взгляд, в котором так непривычно было видеть смесь из страха, злости, удивления и… нежности? Он тихо выругался, вскинул оружие повыше. Спок не остановился, сокращая расстояние и резко зажмурился. Рука Кирка дернулась.