Воля и Разум

Вечер, полуподвальное кафе. Задымленное, полное чёрного цвета и металлических отблесков в тусклом свете. Готы, панки, металлисты - все смешались и нет никакой вражды. Есть только рок, бегущий по венам! - Сейчас, - зазвучал волнующий голос ведущего. - На эту сцену выйдет наша общая подруга - Марго! Следующие слова ведущий смог сказать только через пару минут, потому как шквал аплодисментов не давал ему и слова вставить. Да, Марго знали все. Тёмно-русые волосы, чаще стянутые в тугую косу, но порой и распущенные, карие глаза, чаще весёлые, но порой с такими искорками, что непроизвольно, глядя в них, хотелось чего-нибудь натворить бесшабашного. И, конечно же, её стихи. Многие группы клали их на музыку и пели, гордо называя их своими лучшими песнями. Группы были не очень популярными, но Марго не стремилась к славе. Хрупкую девушку едва что не носили на руках. Она умела чётко, но не навязчиво показать, что она - в первую очередь девушка и отношения к себе требует соответственного. Она не ругалась матом и при ней другие рокеры тоже старались меньше выражаться, а если кто и не уследил за языком, то он получал подзатыльник и хорошо если только от одного товарища. Марго не пила, а если и пила, то один бокал могла цедить весь вечер да и тот не допить. Она не была скучной, или занудой, наоборот, с ней чертовски весело, просто чтобы веселиться ей не надо пить или курить. У неё и своей бесшабашности и весёлости на всё хватит. - Наша Марго решилась выйти на сцену. Поприветствуем восходящую звезду рока - Ма-арго! Худая, затянутая в чёрную кожу, в меру обвешанная всяческими металлическими украшениями девушка держала в руках свою гордость - свою гитару. Откуда она ей досталась, девушка предпочитала не говорить, но при этом так загадочно улыбалась, что так и хочется вызнать правду. Пока ударник занимал своё место, Марго сказала пару слов зрителям: - Привет всем! Это моё первое выступление на сцене. Девушка кокетливо, но с задорными искорками в глазах, взглянула из-под ресниц в зал. - Я надеюсь, всем слышно? Толпа согласно загудела и девушка, услышав, что хотела, начала свою партию. Удивительно, как с таким талантом она столько лет не была на сцене! - Эй, а кто это? - Спросил брюнет, прижимавший к себе какую-то пьяную и счастливую дурочку, у своего друга. - Марго, а ты что не слышал? - Голубоглазый блондин, так же не обделённый вниманием девушек, усмехнулся. - Не, я имею в виду, кто эта Марго! И что эта темпераментная красотка делает сегодня вечером! - Не знаю, я у рокеров редко тусуюсь, мне больше клубы нравятся! И вообще, пошли отсюда, а? - Да, пойдёмте-ка в более уеденённое местечко! - Предложила та дама, которую брюнет обнимал (читай: лапал), и пьяно захихикала. - Да заглохнешь ты сегодня или нет?! - Да, девушка ожидала явно другой ответ, вон как перекачанные силиконом губки надула. - Так что на счёт клуба? - Блондин всё ещё на что-то надеялся... а ведь знает друга достаточно давно, чтобы понять, что без этой девушки он никуда не пойдёт и с ней тоже пойдёт точно не в клуб. - Мы остаёмся здесь! - Ну, милый, пойдём отсюда! - всё не унималась блондинка. - Галя... - парня перебили: - Я не Галя! Я Сашу-уня! Хи-хи! - Да хоть Катюня! Катись отсюда! - Парень оттолкнул от себя приставучую фанатку. Та пыталась вернуть себе внимание заслуженного ловеласа, но тот нашёл себе жертву поинтереснее, наградив предыдущую парой эпитетов, связывающих цвет её волос с интеллектом напрямую. Но приблизиться к кареглазке у него не вышло ни в тот вечер, ни в течении следующего месяца. Девушка всё время была окружена рокерами, которые старались стать лучше рядом с ней. Так мило смотрелись широкие в плечах и дюжие металлисты, делают какую-то мелкую и требующую не много сил работу. Словно медведи с заточенными когтями, которые пытаются не порвать, а осторожно взять. Как панки старались договориться с хозяином кафе (дело в том, что они выглядят немного не так стрёмно для обычных людей, как готы или металлисты, хотя... нет, так же), как худые и бледные готы таскают столы и аппаратуру. Просто что-то в ней было, в Марго, от Риты. А ведь эту рокершу кровь с молоком назвать Ритой язык не поворачивался. Слишком уж темпераментная, яркая, слишком колючая. А вот как для Марго - в самый раз.

***

Шёл второй месяц, когда он приходил сюда и зверствовал, у меня заканчивался третий набор посуды, и это только его рук дело, у меня появилось четыре новых стола взамен трём разбитым и разломанным старым. Моё уютное, домашнее, тёплое кафе, пропитанное запахом выпечки и атмосферой доброты, с прихода этого суъёкта становилось мрачным и безрадостным. Словно все краски и запахи выключили, оставив только обострённые до предела чувства. В основном - чувство сотен игл холода, пронзавших, стоило взглянуть в редкого фиолетово-синего цвета глаза. Но именно мне выпадала почётная миссия его обслуживать. Во-первых, потому что в отличии от его обыденного, его такого все боялись до колик и икоты, разом умоляюще глядя на меня. Во-вторых потому что всё его бешенство разбивалось и мою спокойную доброжелательность. И пусть никто никогда не узнает, до какой степени я его боюсь! Спрятав гульку под поваским чепцом, сняв свой фартух с цветочками и надев белый, пошла обслуживать. Нет, ну а что остаётся? Тем более, что в джинсах и мягком свитере я очень даже подхожу под официантку, у нас такая форма, чтоб всё по-домашнему было, с уютом. На меня пронзительно глянули из-под чёрной чёлки. На моём бы месте любая бежала бы прочь. Да и я бы бежала, только вот за моей спиной ещё более пугливые официантки, не могу же я их так подставить. - Почему так долго? - грубо допытываются у меня. - Простите. Вы будете что-то доказывать? - Нет, ну а вдруг, я смогу избежать с ним ссоры? Надежда умирает последней. - Доказывать?! Да что я тебе, женоподобное существо в стеклопакетах, должен доказывать!? - Вот она и умерла. Нервно поправляю очки. Нет, ну вот что ему ответить? Ну ничего, я тебе это припомню, и про "женоподобность" и про "стеклопакеты"! А на лице добродушие слегка натянутое. Откуда знала? Так я в кофе, который ему принесла, отражалась. - Где!?.. - Вовремя я вспомнила о кофе. - Ваш кофе, - поставила чашку на стол. Может и зря, конечно, но пусть лучше так. - И... - вот, он немного менее злой. Может, сегодня обойдётся без разрушений. - И ваши любимые пироженые. С пылу, с жару, как вы любите, - устроила на столе и их. Он был похож на животное. На хищника. Который потерял добычу, который страдает, но я прямо кожей чувствовала, что стоит ему получить желаемое, он без жалости сломит, порвёт на мелкие куски и выбросит по ненадобности. Вот уже месяц он ищет яркую рокершу по сведениям друзей, перемещениям рокеров, но никак не догадывается посмотреть вокруг. Вот и не смотри. Это вообще вредно. Окосеешь ещё. Обслужив его, я отправила на кухню, а мои официантки рискнули все вместе, боясь по одиночку, выйти в зал. В выпечке я нашла себе и утешение, и отвлечение. Ведь всё-таки, он красивый...