О вечных чувствах, о людях, о нелюдях и об андроидах

Посольский городок вмещал около десяти тысяч жителей, ещё столько же работало в расширившемся космопорте, в ремонтных мастерских, небольших цехах и фабриках вокруг старого городка людей. Остальные заселили маленькие поселки, фермы и городки, построенные в местах с доступной для бурения водой. Они выращивали скот на скудных выпасах, культивировали грибы в подвалах и деликатесные овощи и фрукты под защитными куполами. Выращенная продукция без остатка загружалась в звездолёты и потреблялась многочисленными путешественниками. Каждое воскресенье все андроиды устремлялись в Городок, встречались с друзьями, общались, посещали развлекательные зрелища на стадионе, выступали свидетелями во время ритуала объявления пар. Они временно сбегали со своих фабрик, складов, ферм, мастерских, чтобы пока побыть на свободе, и на следующий день вернуться к работе. Однако всё имеет свое начало и конец. Приближалось окончание двадцатилетней ссылки андроидов. Стараниями бессменного Посла Брендона все желающие обновляли свои знания о новых методах космонавигации, изучая все новинки, что изобрела цивилизация за последнее время. Многие правители, высокопоставленные чиновники и просто очень богатые люди заранее присылали заявки на наемников-бодигардов из андроидов. Брендон, слегка постаревший сорокадвухлетний мужчина, рассматривал изображение своего дяди в экране кристалла с инструкциями, что ему с дипломатической почтой передал капитан туристического звездолета. Дядя вещал: — Мальчик мой! Один космос знает зачем ты просидел полжизни в этой дыре, однако теперь всё завершается. Передашь посольство заместителю, и возвращайся на Родину, поработаешь в аппарате, освоишься в политике и на следующих выборах сменишь меня на моем посту президента. Стар я стал, на покой хочу! На его плечи легли сильные руки, притянув спиной к себе и бережно прижав, недавно вошедший мужчина произнёс: — Но он же прав! Самый оптимальный вариант, учитывая все реалии. Скоро все андроиды разъедутся, планетка опять станет просто радиомаяком. Звездолетов с туристами больше не будет, Посольство закроют. И что дальше? Брендон в раздражении выключил голограмму, резко повернулся к собеседнику и, обнимая за талию, ответил: — Я понял: все уедут. И ты уедешь? Просто так, бросив меня?.. — его голос дрожал от напряжения и затаенной грусти. — Ты помнишь наши первые годы в колледже? Три года вместе: ты, я и Тау-Гирр? Ах, да, ты же ничего не забываешь… Я бы тоже хотел всё помнить, только я ловлю себя на мысли, что иногда не могу вспомнить лицо Тау. — Я пока никуда не уеду. У меня в лаборатории еще несколько неоконченных экспериментов. — Опять твоя лаборатория! Всегда на первом месте она! Когда я с тобой пройду в нее? Если за двадцать лет не нашлось причины, то хоть сейчас, когда всё заканчивается… Брендон резко встал, потянувшись, обнял своего собеседника за шею и, чуть притянув, впился в губы жестким и требовательным поцелуем. Обнимавший его рослый андроид, бережно подхватив на руки, самозабвенно выцеловывая, подсадил мужчину на стол, пробежал чуткими пальцами, едва касаясь, по стройной спине. Потом, расстегнув рубашку, языком взялся вычерчивать узоры, лаская губами, а иногда легонько прихватывая зубами, всё еще контролируя свою силу и ощущая ветерок дыхания, слыша каждый стук участившегося сердцебиения, усилившуюся пульсацию крови. Даже выброс адреналина, отразившийся в появлении тонкой, почти невидимой пленки испарины, он ощутил и проанализировал языком. Наслаждаясь вкусом, запахом и еще сотнями разных признаков того, что тело Брендона возбуждается от его прикосновений и поцелуев, он с нарастающим напором обласкал губами каждый сантиметр торса, начиная с шеи, прочертив языком контуры ключиц, впиваясь поцелуем в ямку между ними, мимоходом одарив лаской бусинки сосков, затем стремительно скользнул вниз, расстегивая брюки и накрывая ладонью главное доказательство того, что Брендон заинтересован в происходящем. Вслед за рукой скользнул устами, очерчивая языком спирали вокруг напряженного члена любовника, особо уделив внимание головке, красной от прилившей к ней крови. Ладонь переместилась вниз, собирая в ласковое гнездышко яички, кончиком пальцев нажимая на колечко ануса, чуть добавив вибрирующих импульсов и увеличив температуру губ и рук на несколько градусов. Дождавшись ответного жаркого стона, увеличил напор пальца и тут же усилил темп и амплитуду движений, то выпуская почти на свободу, то забирая в глубокий плен, вбирая в себя член любовника, расслабляя и сокращая горло вокруг головки. Брендон, зарываясь пальцами в волосы, раскачивался в такт стонам на кромке стола, после нескольких особо страстных, переходящих в рычание, он, откинув назад напряженную голову, с силой прижал к паху голову партнера, срываясь в пике оргазма. Андроид, контролирующий процесс и подводивший мужчину к этому пику, добавил для остроты ощущений жара и ускорения, ввергая того в длинные непередаваемо-острое наслаждение. Облизав всё с члена парня, гигант, привстав, впился поцелуем в мягкие и податливые губы мужчины. Брендон провел ладонью по вздыбленной плоти любимого и возмущенно выдал: — Опять ты о себе не побеспокоился! Иди сюда! — он быстро опустился на колени, расстегивая застежки и выпуская из плена одежды напряженную плоть, а затем захватывая в кольцо губ. Тот, было, дернулся в сторону, пытаясь увернуться. Но прошивший его импульс удовольствия, прокатившись волной по всем рецепторам, в сотни раз усиленным нано-технологиями, отдавался томительным откликом в каждой клеточке организма: каждое движение губ, касание языка сливалось в цепь непрерывных фейерверков чувственности, намного сильнее обычного оргазма. Выдержав только несколько минут этой невероятно-сладкой пытки, он послал организму команду, сработавшую спусковым крючком к излиянию, скрутившему его в такое дикое наслаждение, что он почти потерял контроль, сжав с силой плечи любовника, до боли, до синяков. Сглотнув все, что ему досталось в результате этого крышесносного, в буквальном смысле для андроида, минета, Брендон в процессе одевания начал рассуждать: — Арден, вот мы с тобой знакомы больше двадцати пяти лет, любовниками стали ещё в те времена. Да не просто любовниками, а любимыми… По крайней мере, для меня ты — любимый… Я двадцать лет тебя прошу провести меня через лабораторию, влить в меня все эти растворы, вколоть нано-кристаллы. Я хочу навсегда остаться с тобой, понимаешь? — А как же дядя и будущий пост на Терре-14? — Арден взял в руку послание-кристалл, задумчиво крутя в руке. — Он и так тебя долго ждал. — В космос пост! В космос дядю! В космос Терру! — мужчина резко выхватил кристалл и запулил в мусоро-аннигилятор, только сверкнуло. — Не было никакого послания! Затерялось по дороге! — Ты понимаешь, что я не могу превращать в монстра Посла покровительствующей нам планеты. Это поставит всех под удар, нас объявят вне закона. Тем более мне ещё месяц эксперимент проверять надо, но если всё удастся, то следующие уже не будут считаться андроидами, их интеллект разовьется на основе биокристаллов, без всяких посторонних вшитых чипов и процессоров. — Вот и хорошо, за месяц как раз и придет официальный приказ передать дела заместителю. Я тут же уволюсь, и всё исполним. Надеюсь, больше возражений не будет? — губа Брендона дрогнула, сдерживая многие вопросы и возмущение, однако Арден всё и так понял, он читал мысли и чувства любимого как открытую книгу, успокаивающе обнял, чуть жестче, чем надо, но именно так, как тот любил, погладил напряженную спину, заметив: — Что б там не говорили про бесчувственность андроидов, но люблю я тебя! И всё сделаю, чтобы ты был счастлив! Я налажу технологию, чтобы ты, приобретая скорость, силу, реакцию, присущую нам, не терял ни статуса, ни внешности человека. И только тогда позволю тебе пройти изменение, ведь только из-за твоего желания стать андроидом я работал в лаборатории двадцать лет. Директор космопорта Маркус, озадаченный своим правительством и наделенный немыслимыми полномочиями для решения проблемы сбережения статуса кво на планете, в течение года перепробовал кучу вариантов и идей, чтобы заставить андроидов и дальше служить для процветания ДХ144-26. Однако результатов это не принесло. Умную мысль подкинул старый отставной капитан-контрабандист Хоакэн, а ныне хозяин гостиницы «Тио». Он посоветовал пригласить спецов по терактам из теневого сектора, и скомпрометировав поселенцев взрывами и гибелью мирного населения, ещё на двадцать лет отложить их выход в свободный космос. А за двадцать лет что только не случается: то ли шах умрет, то ли ишак сдохнет, то ли Насреддин представится…* За полгода до задуманного было послано приглашение самому таинственному специалисту по улаживанию невозможных дел, человеку по имени Тег, лица которого никто не видел. Пригласил встретится в «Тио», ибо это единственное заведение в порту, где не бывали андроиды, и их возможность подслушать разговор с помощью электроники была невозможна в силу отсутствия оной в старой гостинице. Заранее, за полгода, подсадить агента в «Тио» они не могли, об этой гостинице нигде до сих пор не заходила речь. На встречу прибыл высокий, чуть прихрамывающий, скрывающий лицо гермошлемом человек. Измененный динамиком голос с насмешкой поинтересовался: — Чем могу быть полезен? — Надо сделать так, чтобы у подавляющего большинства андроидов не осталось выбора, чтобы никто никуда не улетел! Можете использовать любые методы, вплоть до самых крайних, — директор космопорта выразительно посмотрел в зеркальное стекло. — Я правильно вас понял? Вы платите мне миллион, если компания андроидов останется на планете? И предлагаете мне теракт? — Ну я бы не стал так прямо… — растерянный директор с ужасом представил, что, стань всё это известно, то не то, что карьера — жизнь будет кончена. — Значит без меня ваш мирок рухнет, через месяц планета опустеет, и только призраки будут пыль гонять по окрестностям… И вы предлагаете мне всего миллион за спасение? Ха-ха-ха! — хриплый смех звучал как воронье карканье. — Пройдет месяц, и вся планетка не будет стоить и полмиллиона! Она никому не будет нужна и за четверть миллиона! Моя цена вопроса изменилась: или мы делим планетку пополам, и я решу этот вопрос, или вы разоряетесь, и я через месяц выкуплю ее за мелкую сумму и вновь заселю ее андроидами. Поверьте, я это смогу! — Прежде чем я решусь, покажите лицо! Незнакомец, хмыкнув, медленно сняв перчатки, обнажив руки, покрытые следами старых ожогов, отстегнул крепления гермошлема, заметив: — Ох, зря вы это… — откинул назад стекло, затем совсем снял шлем, подставив под свет изуродованную, покрытую рубцами, кое-где сглаженную регенератором голову, одна глазница закрыта наростом кожи, из второй прицеливался искусственный, похожий на мини-камеру или армейский лазер-прицел, протоглаз. Ушные раковины оплавлены, как стеариновые свечи при горячей температуре, вся поверхность кожи напоминала лунные кратеры после бомбардировки осколками метеоритов. Произведенное впечатление заставило отшатнуться директора, забормотавшего: — О, бескрайний космос! — Довольны? Решайте… Или я полетел, мое время дорого стоит. Директор, имея любые полномочия от правительства, вплоть до теракта, чтобы задержать на планете андроидов, посчитав варианты, вынужден согласиться на половинную долю планеты, оставив за собой право на космопорт, и взамен всучив территории, принадлежавшие посольству, со злорадной мыслью: «Вот помучишься с этими упрямыми андроидами не будешь столь уверен!» — Договор! — потребовал пришелец. - И, учтите, на моих территориях будет действовать мой закон! Собеседник только испуганно кивнул, вводя условие в память мнеммокристала, и, перепроверив всё, скопировал в три камня, один вручил Тегу, и с облегчением покинул встречу, спеша отчитаться руководству, что проблему почти решил, но какой ценой… А тот, нигде не задерживаясь, загрузившись в флаер-такси, отправился в Посольство. Охранники на входе, недоверчиво осмотрев, проверив документы и не уловив своим андроидным чутьем угрозы охраняемому лицу, пропустили. Да и в кабинете посла присутствовал Арден, почти официальный партнер, уж он свое сокровище убережет… Даже перед первыми лицами Посольства Тег не пожелал снять гермошлем. Представился: — Я - Тег, глава теневого правительства этой части Галактики. Я к вам с деловым предложением: вы не бросаете эту планетку, живете на ней, как жили раньше… Может, конечно, часть парней улетит, но им будет куда возвращаться… Домой! — У нас нет здесь дома. Нам здесь ничего не принадлежит, через месяц надо освободить территорию. И мы уже присматриваем себе новые места, копим на билеты, ищем работу охранниками, пилотами… — Арден грустно посмотрел на своего возлюбленного. — Теперь вам принадлежит половина планеты, если конечно останетесь… В глазах Брендона вспыхнула подозрительность политика, впитанная с молоком матери: — Бесплатный сыр только в мышеловке! В чем ваш интерес? Точнее, что нам будет это стоить? Новую кабалу? Сколько лет? — О, космос! Нет! Всё гораздо проще! Мне надо воспользоваться возможностями андроидов. — Вам нужны телохранители? За полпланеты… Это ж сколько вам надо? — пораженно выдохнул Посол. — Обычно я справляюсь сам и не нуждаюсь в охране… Но, если это предложение, то я выберу одного. Вас! — ткнул мужчина пальцем в Ардена. — Нет! Я не телохранитель, я ученый! — возмутился тот. — Даже за полпланеты? — Да хоть за целую! — Всё такой же, — пробормотав себе чуть слышно, Тег снял шлем, повернулся к ученому, демонстрируя повреждения: — Я пошутил. Мне нужны ваши технологии восстановления плоти. Или создания новых кибертканей. Арден, увеличив чувствительность в разы, внимательно сканируя все аспекты, рассматривал со всех сторон. Спросил: — Давно это случилось? — Почти двадцать лет. Тело тоже обожжено на пятьдесят процентов. — Боюсь, у меня нет такой технологии, очень давно всё рубцевалось. Все ткани срослись. Тут я бессилен. — Арден, с сожалением взглянув на посетителя, добавил: — Заберите свой кристалл, видать нам не судьба обрести дом на этой планете. — Это мой подарок вам, мне это уже не нужно! — и потирая шрамы на месте обгорелой брови таким привычным жестом, сказал: — Вам она нужнее! — двинувшись резким прихрамывающим ходом к двери, когда его окликнул Брендон: — Стой! Тау-Грир! А ну стой! Тот, казалось, налетел на стеклянную стену, сделав ещё шаг, повернулся, сглотнув: — Вы ошиблись… Я просто Тег… — и двинулся дальше. Такого мата не слышали даже от бывалых сержантов флота, как озвучивал свои мысли насквозь интеллектуально-утонченный Посол, затем двумя скачками догнал, крепко удерживая за руку, обратился к Ардену: — Это ж наш Тау-Грир! Ты же видишь! Нет технологии — так создай ее! Ты для меня сделал, так и для него создашь! Ему нужнее, — в волнении он всё больше прижимался к опешившему Тау. Арден критично прикинул, анализируя, и кивнул, соглашаясь: — Однозначно, он! А технологию создадим!