Карманное солнце

Роза сидит на сундуке с гитарой на коленях, рассеянно перебирая струны. Лили пристроилась за её спиной, заплетая мелкие косички из неровно подстриженных волос сестры. Чердак относительно расчищен, на полу даже постелен какой-то вылинявший, но мягкий ковёр, на котором расположились парни. Помещение освещает только лампочка, свисающая посередине, отчего захламлённые углы остаются тёмными. Джеймс, уложив голову Скорпиусу на колени, о чём-то жарко спорит с Фредом, жестикулируя, от чего выглядит настолько смешно, что Скорпиус изо всех сил сдерживается, чтобы не засмеяться в голос, Лили время от времени выглядывает из-за спины сестры и хихикает. Хьюго вышел за едой. Скрипит дверь. ─ Эй, ну наконец-то! Мы сейчас от голода умрём, Хьюго Уизли! ─ укоризненно восклицает Фред, отрываясь от жаркой баталии с Джеймсом. Все поворачивают головы, но на пороге стоит Альбус, теряющийся в мешковатом красном свитере и джинсах. Он не смотрит ни на кого конкретно, но Скорпиусу кажется, что Ал смотрит именно на него. ─ Мама по камину вызывала, сказала, что они с отцом у ваших родителей, ─ кивок в сторону Уизли. ─ А ещё она велела достать из сундуков старые мантии. Не знаю, зачем. Сами справитесь или мне остаться? ─ Это обязательно делать прямо сейчас? ─ Джеймс по привычке гримасничает, делая грустное-грустное лицо и щенячьи глаза, садясь на пол рядом со Скорпиусом. ─ Если вам лень, я могу сам, ─ он говорит так, будто ему правда не в тягость. На самом деле Скорпиус понимает, что это дело десяти минут в лучшем случае, и что Ал ведёт себя разумнее их всех вместе взятых. Как обычно. ─ Я помогу, ─ неожиданно вызывается Скорпиус. Альбус кивает. ─ Ладно. Отлевитируй сундуки вот сюда, ─ указывает вправо от себя, где есть ещё свободное место. Малфой взмахом палочки очищает больше. ─ Ребят, да вы наши спасители, ─ хмыкает Фред. ─ Ага, спасибо, ─ поддакивает Роуз. ─ Не вертись, неудобно! ─Лили кладёт ладонь сестре на подбородок и поворачивает голову в нужное положение. Тут входит Хьюго с подносом, заваленным пачками печенья, шоколадными батончиками, чипсами, подмышками у него по бутылке кока-колы. Фред бросается к нему, принимая из рук еду, швыряет её прямо на ковёр. Хью плюхается на пол, ставит рядом бутылки с лимонадом и вырывает только что открытую пачку чипсов из рук Фредди, улыбаясь. Тот строит обиженную рожицу, Джеймс тянется за печеньем, Лили оставляет в покое волосы сестры. Она вынимает из кучи несколько батончиков и кидает пару сестре, та ловит и с улыбкой ими салютует. Рыжая близняшка усаживается на ковёр и льнёт к Джеймсу, прислоняясь к его плечу. Всё возвращается в привычное русло, Лили рассказывает о квиддиче, а Джеймс то и дело кидает взгляд на лучшего друга и брата, которые сидят близко-близко к другу и говорят о чём-то вполголоса, склонившись над каким-то сундуком. Джеймс смутно тревожится, но отгоняет это чувство ─ он не сомневается, что когда-нибудь Скорпиус будет с ним. Оказывается, Альбус не такой уж надменный. Он позволяет разговорить себя, расспрашивать об интересах, о том, почему они не общались раньше, об оценках, о будущем… Скорпиус говорит и спрашивает так много, что Альбуса с непривычки должно бы стошнить, но он отвечает. И Малфой видит, что с каждой минутой Ал говорит всё охотнее и охотнее, пару раз уголки его губ даже дёргаются в улыбке, и Скорпиус не знает, что делать с этим дурацким чувством, когда не можешь оторвать взгляда от чьих-то губ. Малфой подумал, что Альбус что-то для себя решил. Например, немного адаптироваться в социуме. Ему бы это не помешало. Альбус играет мелодично, сосредоточенно, музыка льется из-под его пальцев непрерывным переливистым узором, точно соответствуя нотам. Но в этот раз пальцы предательски спотыкаются в самых неожиданных местах, чёрные брови хмурятся в непонимании. — Ты похож на мокрого крысенка, Скорп! — хохочет Лили, обдавая Скорпиуса волной брызг. Вода достает ей до пояса, она забралась в воду прямо в драных джинсовых шортах и майке с логотипом какой-то рок-группы, не озаботившись купальником. Скорпиус нагибается и дёргает её за ногу под водой, Лили падает, не переставая смеяться. Выныривают они уже вместе с Роуз, и Малфой отводит глаза от её майки. Оставив девушек вместе, он присоединяется к Фреду и Джеймсу в заплыве до во-он того большого камня и, разумеется, проигрывает. Джеймс радуется победе, как ребёнок, как будто он выиграл Олимпиский кубок, пытается танцевать подобие джиги-дрыги, но в воде у него это не получается. Фред трагично заламывает руки и с притворной обидой восклицает: «Я был так близко! Ещё долбанные полметра!», а Роуз отвешивает ему подзатыльник, подкравшись сзади. Скорпиус решает немного просохнуть и выбирается на берег. Он лежит на мягкой траве, растянувшись во весь свой немаленький рост, и щурится на солнце, разглядывая лениво плывущие по небу облака. Он перебирает в голове события лета, планы на выпускной курс. Вспоминает, как все они собирались выступить на собственном выпускном и отмечает про себя, что нужно всем об этом напомнить. На моменте, когда в шатком полусне он играет на ударных (почему-то на переднем плане сцены) и всматривается в зал, надеясь разглядеть кого-то, ему на живот плюхается что-то холодное. Скорпиус вздрагивает и открывает глаза. Сендвич с индейкой. Я подумал, ты проголодался, — просто отвечает пристроившийся рядом Джеймс. Сколько любви и заботы, не ожидал, мам, — краем рта усмехается Малфой, приподнимаясь на локтях и принимаясь распутывать слюду на бутерброде. Ещё бы. Голос Джеймса звучит серьёзно, и Скорпиусу становится не по себе, он сует в рот сендвич. О чём ты говорил с моим братом? То есть, он же не любит нашу хипповую компашку. Да ни о чём. О школе, о музыке. По мелочам, — с набитым ртом отвечает Скорпиус. Джеймс протягивает руку и стирает крошки около его губ, как в дурацкой романтической комедии, отчего тот непроизвольно судорожно сглатывает. Поттер смотрит на него прямым и долгим взглядом, и ему становится дурно от подкрадывающегося понимания. Джей? Джеймс плавно подаётся вперед и целует воздух в нескольких сантиметрах от губ друга, тот успевает выставить руки. Какого хрена?! — Скорпиус отпихивает его и поднимается на ноги. Он чувствует себя так, будто пнул щенка, и пугается, что дружбе конец. Джеймс даже не думает вставать. Он по-прежнему смотрит на Скорпиуса снизу вверх, почему-то уверенный, что тот не ударит его за несостоявшийся поцелуй. Ему не нужно даже объяснять, в чём дело, это и так понятно. Скорпиус чертыхается сквозь зубы и уходит в дом. Кто знал, что собранный и холодный Альбус Северус Поттер так ненасытно и страстно целуется, что после его атак губы болят весь день, что именно его красивым пальцам будет позволено дотрагиваться до тела Скорпиуса и заставлять его выгибаться на простынях, на полу, у прогретой солнцем деревянной стены. Ал ненавидит замечать обожание и боль, с которыми Джеймс смотрит на его Скорпиуса. Ненавидит, когда брат склоняет голову к его плечу, а Скорпиус рассеянно почёсывает его за ухом, как большого сильного пса с лоснящимися боками. Малфой видит в этом только проявление дружбы, Альбус же видит истину. Ему и жалко брата, который всё ещё на что-то надеется, и не хочется делить Скорпиуса ни с кем. Альбус вообще замечает многое. Он давно видел, какими глазами Джеймс смотрит на Скорпиуса и как не по-дружески он к нему льнул иногда, видел, что Фред и Хьюго действительно лишь друзья, несмотря на провокационные слухи, но отношения Роуз и Лили далеки от просто сестринских. Лили ласково целует Роуз в висок, та жмурится от удовольствия, словно кошка. Роуз под грохочущую музыку стаскивает через голову мешковатую футболку и швыряет её на пол, Лили в тонких хлопковых трусиках тянет её на себя за талию, вжимаясь в стену. Роуз целует её в улыбающиеся тонкие капризные губы, стягивает бельё с бледных мальчишеских бедёр. Они такие одинаковые, что зрелище завораживает. Роуз словно ласкает собственное отражение. Альбус видел это, знал, держал в тайне и при возможности отнимал Скорпиуса у брата. Иногда он малодушно мечтал, чтобы Джеймс нашёл свежее красное пятно на шее Скорпиуса и всё понял. Он ведь даже не замечает или просто не хочет замечать того, что происходит прямо у него под носом. Скорпиус мешает Алу сосредоточиться, сбивает с ритма, заполняет мысли. Теперь его это даже почти не бесит. В отличие от рваных джинс и разноцветных шнурков Малфоя. Тебе же не тринадцать лет! — строго отчитывает любовника Поттер. Тринадцать. Ты педофил, — открыто улыбается Скорпиус и целует его. Наверное, это единственное, с чем он никогда не смирится.