You are my reason for living

      На самом деле, сидя в своей квартире и настраивая очередной гаджет, который ему любезно предоставил ЩИТ, он совсем не ожидает, что входная дверь откроется с ноги (что жутко, кстати, раздражает), громко стукнется об стену, а внутрь зайдет довольный Уэйд. Его костюм потрепан в нескольких местах, кое-где видна кровь, но больше всего Питера привлекает большая картонная коробка, которую тот держит в руках.       — Это что? — неуверенно спрашивает Питер, приподнимая бровь. Пул идет на него и опускает коробку возле его ног. Внутри Питер видит множество упаковок от разного мороженого.       — Я потратил немного бабок от заказа на мороженку! Знал, что тебе понравится, — Уэйд теребит его за щеку, и Питер отпихивает его руку.       — Даже не хочу думать, что ты трогал в этих перчатках! Переоденься! — Питер откладывает предмет от себя и поднимается со стула, оглядывая коробку. — Ты хоть подумал, где это держать? У нас максимум в морозилку штук двадцать поместится, а здесь их не меньше пятидесяти! — недовольно говорит Питер, а Уэйд скрещивает руки на груди.       — Говорил же, ему не понравится, — говорит он, как понимает Питер, своим внутренним голосам, и вздыхает.       — Мне не не понравилось, — начинает он, смотря в глаза Уэйда через маску. Он приподнимает брови и поджимает губы.       Может это будет слишком глупо, скидывать подобные выходки Уэйда на романтику, но Питер понимает, что эта абсолютно бесполезная коробка мороженого предназначается ему в качестве подарка. — Я ждал тебя только завтра, — говорит Питер и наклоняется, чтобы взять фруктовый лед. Он садится на угол стола и разрывает разноцветную упаковку. Мороженое уже чуть подтаяло, но Питеру не очень это важно.       Дэдпул молчит и наблюдает за ним, а Питер продолжает есть мороженое, делая вид, что не замечает долгой паузы от Уэйда (хотя обычно того не заткнуть). Конечно же это жутко банально, думает Питер, когда вбирает в рот фруктовый лед и облизывает по кругу. Это жутко банально и заезженно, но на Уэйда действует просто отлично. И Питер бы сказал, что он это делает не специально, мол очень мороженое любит, но на самом деле, он не видел Уиллсона десять дней, и, если честно, неплохо так соскучился по сексу с ним.       Ну и по нему тоже…       Уэйд снимает с себя перчатки и кидает их куда-то на пол, а Питер приподнимает брови, когда тот пальцами прикасается к его подбородку. Он приподнимает его, а Уэйд забирает у него мороженое и сам начинает двигать им. Питер не сопротивляется и опускает свои руки. Он не может наверняка угадать, какой сейчас взгляд у того, зато его костюм вообще не скрывает стояка.       Сок от мороженого начинает течь по его губам вниз по подбородку, и Уэйд бросает его в коробку к упакованным пачкам.       В тот момент, когда Питер хочет облизнуть губы, Уэйд наклоняется к нему и сам целует. И Питер не понимает, как тот за долю секунды успел приподнять свою маску, впрочем, его это не особо волнует. Он обхватывает плечи Уэйда, а тот, ухватив его за талию, поднимает со стула. Питер тут же обхватывает его бедра ногами, не прекращая глубокого поцелуя.       Уэйд целует грубо, в общем, как всегда, Питер привык к этой грубости, она ему нравится, тем более, Уэйд сейчас так крепко сжимает его в объятиях, что он не хочет ни о чем думать.       Будто бы он не знает, что Уэйд соскучился по нему, если не сильнее, то точно также. Питер чувствует руки Уэйда на своей заднице через джинсы, и сам, держась одной рукой за его широкие плечи, снимает с его головы маску, кидая ее к перчаткам.       В светлых глазах Уэйда желание, и Питер ухмыляется в его губы, когда тот несет его к ближайшей стене и прижимает к ней. Питер обнимает его за плечи и хочет сказать, чтобы тот разделся, но Уэйд и слова сказать не позволяет, выходит лишь мычание.       Вкус мороженого прошел, теперь он чувствует только Уэйда, хотя на его подбородке все-таки остались липкие следы. Уэйд практически не держит его, Питер сам держится, и руки Уэйда пробираются под его домашнюю футболку и начинают грубо сжимать и кое-где царапать короткими ногтями кожу.       — Черт, паучок, я, блин, скучал, — говорит Уэйд, опускаясь к его шее. Он грубо кусает кожу его шеи, оставляя засосы, над которыми скорее всего будет смеяться Старк, и, если увидит, будет отчитывать Стив. Питер даже не помнит, почему вообще его могут отчитывать эти парни. Уэйд, шутя, все время называет их сумасшедшими мамочками. — Эй, давай, в любви признавайся, чего я тут один распинаюсь? — недовольно спрашивает Уэйд и смотрит на него. Питер приподнимает бровь, а потом усмехается и тянет его к себе за шею, опять увлекая в глубокий поцелуй. Уэйд как всегда не закрывает глаз, пока целует его. Он дотрагивается до ширинки Питера, и тот ахает, стараясь отстраниться.       — Подожди, одежду надо… — Питер не успевает договорить, потому что Уэйд достает маленький ножик и легким движением разрезает на нем футболку. — Эй!.. — Уэйд опять его целует и скидывает испорченную майку на пол.       — Специально затачивал его для этого, — довольно говорит Уэйд в его губы и смеется. Питер качает головой и прикусывает губу, наблюдая, как тот начинает более медленно гладить его тело.       Уэйд так не мало его одежды попортил на самом деле.       Он обнимает Питера одной рукой и отходит от стены, и Питер, конечно, сам помогает ему держать себя, но он не может сказать, что настолько легкий, чтобы тащить его одной рукой. Впрочем, у Уэйда никогда нет с этим проблем.       Уэйд наклоняется и берет с коробки несколько упаковок мороженого, и Питер даже думает, что тот может его уронить, но, по правде говоря, тот всегда держит крепко.       — Они все уже растаявшие, — говорит Питер. Уэйд не отвечает и просто несет его в их комнату, а потом кидает на кровать. В общем-то не особо нежно.       Он бросает мороженое рядом с Питером, а сам начинает снимать с себя свой костюм.       — Сейчас будет ужин! — довольно объявляет он и остается в одних боксерках.       — О Боже, да ты серьезно? — спрашивает Питер, указывая на них пальцем. Уэйд недоуменно смотрит на него. — Какого хрена ты купил трусы с Человеком-пауком?       — Да у меня есть все цвета! — недовольно говорит Уэйд, снимая с себя их. Он аккуратно складывает их и кладет на край кровати, чтобы они их не задели.       — Да ты все желание обломал этими трусами, — Уэйд начинает смеяться, а потом целует его и помогает снять его джинсы, сильно, почти до крови прикусывая нижнюю губу.       — Щас будем возвращать его тебе, — Питер хрипло стонет, когда Уэйд проводит рукой по его члену через трусы. Он раскрывает глаза, когда тот отстраняется, после того, как снял его джинсы и белье, но, когда хочет спросить, какого хрена тот остановился, видит, что Уэйд раскрывает упаковку растаявшего льда. Питер хочет сказать, чтобы тот не мусорил, но замолкает, ни сказав ни слова, чувствуя, как сок с упаковки капает на его грудь и пресс. — Во, охрененно, — приговаривает Уэйд, а Питер прикусывает свою губу, чувствуя, как возбуждается сильнее, представляя, как сейчас тот будет все это дело с него слизывать.       Уэйд разливает сок по его животу, капает немного на шею, и выкинув липкую упаковку, открывает другую.       — Сегодня твой член будет… - он читает упаковку, - вишневым, поздравляю, — улыбаясь говорит Уэйд, а когда Питер хочет ударить его ногой, удерживает и капает на его возбужденную плоть сок.       — Холодно, — тихо выдыхает Питер, глядя вниз.       — Я согрею, — просто отвечает Уэйд и наклоняется над ним, он начинает целовать его шею, специально причмокивая, а потом спускается к ключицам, начиная слизывать капли растаявшего мороженого. Питер издает тихие стоны, его руки притягивают к себе Уэйда за плечи, а тот удерживает его ноги в согнутой в коленях позиции.       Питер никогда не сдерживает с ним стонов, потому что не считает нужным, тем более, сейчас ему так хорошо, что он даже не думает об этом, хотя, когда они только начали спать друг с другом, делал это. Он наблюдает за Уэйдом полуприкрытыми глазами.       — Я бы завтракал, обедал и ужинал только тобой, — говорит Уэйд, спускаясь к его пупку. Он чуть прикусывает кожу, а потом зализывает место укуса. — И положил тебе на член одно тако!       — Боже, да заткнись ты уже, — просит Питер, начиная смеяться, но сразу прерывает смех стоном, когда Уэйд прикасается губами к его члену, начиная слизывать с него сок, при этом специально похабно причмокивая.       Питер прикусывает свою руку и раздвигает ноги сильнее, пока Уэйд обводит языком каждую вену на его члене. Он берет его в рот полностью, не помогая себе рукой, и у Питера поджимаются пальцы на ногах.       Он мотает головой по подушке и сжимает рукой плечо Уэйда, оставляя следы от ногтей. Уэйд отстраняется, чуть задерживая губы на головке.       — Ням-ням, — Питер прикрывает лицо руками, понимая, что краснеет, а Уэйд смеется и опять принимается сосать, и Питер чувствует, как по коже пробегаются мурашки, он знает, что он близок к оргазму. — Давай, давай, малыш-паучок, накорми меня, — Уэйд любит говорить пошлости в постели, и Питер за столько времени очень привык к этому, но не может не смущаться.       Уэйд сильнее сжимает губы и начинает двигать головой быстрее, а Питер зажмуривает глаза и громко выдыхает его имя, изливаясь ему в рот.       Тот сразу останавливается и сглатывает, с довольным выражением лица смотря на смущенного Питера.       — Приятного аппетита, — говорит он, облизывая свои губы, и Питер сводит брови, не сдерживая улыбку.       Питер тянет его на себя и целует в губы, не брезгуя, а тот кладет руку на его член и начинает гладить. Питер прикрывает глаза и тихо стонет, когда член опять начинает вставать от ласки. Сейчас он чувствует прикосновения Уэйда еще сильнее, вся кожа будто бы одна эрогенная зона, но Питеру все равно мало.       Сейчас он просто хочет Уэйда в себе, желательно быстрее. Он тянется рукой к подушке и достает оттуда смазку, Уэйд всегда держит ее там.       Тот забирает ее без слов и открывает. Он отстраняется, берет руку Питера и выжимает на нее много смазки. Тот понимает все без слов и тянется к члену Уэйда, начиная смазывать его.       Уэйд наблюдает за ним молча, что, в принципе, редкость. Он смотрит за каждым его движением, прерываясь, разве что, на низкие стоны. Питер опять ложится, а Уэйд выжимая чуть смазки себе на пальцы, прикасается к тугому колечку мышц, смазывая его, но глубоко пальцами внутрь не проникает.       Он помогает Питеру подняться и усаживает его к себе на колени, а сам держит за талию, пока тот прижимает его член к своему входу.       — Конечно, зачем мне подготовка… — говорит Питер, начиная садиться. Он прикусывает губу от несильной, но явной боли. — Всего-то десять дней не трахались, — он полностью садится на член и обнимает Уэйда за шею, пока тот, уткнувшись в его скулу, старается не двигаться.       — Охрененно, — выдыхает Уэйд и толкается в него. — Просто охрененно, — Питер знает, что охрененно. Он держит спину ровно и начинает двигаться. Их лбы с Уэйдом соприкасаются, и Питер закрывает глаза, отдавая себя процессу.       Они никогда не договаривались насчет измен, да и вообще никогда не называли друг друга парой, разве что в шутку, да и не серьезно, но он точно знает, что у Уэйда за эти десять дней тоже никого не было. И Питер не знает почему, но чувствует, что действительно счастлив из-за этого.       Питер резко двигает бедрами, а Уэйд удерживает его за них и вовлекает в поцелуй, продолжая быстро и глубоко толкаться внутрь, слушая потрясающие стоны. Уэйд выругивается, а потом толкает его в грудь, опрокидывая на спину, и начинает двигаться в своем темпе, быстро и довольно грубо.       Его руки бродят по всему телу Питера, а тот, прикрыв глаза, не сдерживает громких стонов, когда член касается простаты внутри. Это настолько круто, что ни одна другая мысль просто не может появиться в голове.       Уэйд зарывается пальцами в его волосы и сильно сжимает, что пускает мурашки по его шее и позвоночнику. Питер раскрывает глаза и смотрит на Уэйда, в его глаза, в которых отражается безумное желание, и, наверное, он и сам сейчас не лучше.       Он обхватывает ногами поясницу Уэйда и выгибается, стараясь быть еще ближе. Ему кажется, что он может кончить только от того, что чувствует член Уэйда в себе.       — Я сейчас… — хрипло говорит Питер, а Уэйд прикусывает его нижнюю губу, начиная толкаться сильнее, но сбавляя при этом темп.       — Ага, я тоже, — отвечает он и выходит почти полностью, а потом опять резко входит до конца. Питер откидывает голову, а Уэйд прикусывает его плечо и толкается последний раз, чувствуя, как Питер сжимает его. Питер хрипло произносит его имя и напрягается в его руках, чувствуя, как внутри разливается сперма. Уэйд не особо осторожно падает на него и старается отдышаться, при этом ругаясь матом и хваля самого Питера за то, что тот такой невероятный и так далее.       — Слезь с меня, — лениво просит Питер, а тот только поднимается и кладет голову на его грудь.       — А обнять и поцеловать? — Уэйд улыбается, а Питер кладет руку на его голову и тоже улыбается, ощущая под пальцами шрамы.       — Я подумаю, — отвечает Питер, и Уэйд выходит из него и ложится рядом.       Питеру хорошо, он потягивается и довольно улыбается, прикрывая глаза. Сейчас было бы классно заснуть. Он чувствует, как Уэйд тянет его к себе, и не сопротивляется, ложась на его грудь. Он прикрывает глаза, слушая сердцебиение Уэйда, чувствуя его тепло.       — Я весь липкий, — жалуется Питер, приподнимаясь на локте. Он смотрит в лицо Уэйда, чувствуя, что в груди будто тепло. — Мне надо в душ.       — Не, тебе надо меня по второму кругу, в этот раз я все слижу, обещаю, — Уэйд довольно усмехается, а Питер наклоняется над ним и целует, он в принципе, не против повтора, и когда Уэйд поворачивается и подминает его под себя, на тумбочке начинает пикать пейджер ЩИТа.       — «Паучок, есть работа!»       — Чего?.. — недовольно говорит Уэйд, а Питер отстраняет его и спрыгивает с кровати, забирая пейджер. — Эй, прикалываешься?       Питер вытаскивает свой костюм из шкафа и практически за полминуты надевает его, игнорируя недовольный взгляд Уэйда. Прежде чем надеть маску, он подбегает к Уэйду и оставляет на его губах быстрый поцелуй.       — Продолжим позже.       — Да пиздец просто, они же не помрут за двадцать минут! — громко ругается Уэйд, а Питер идет к окну и, не отвечая ему, выпрыгивает, сразу же цепляясь паутиной за высокое здание, отдаленно думая, что липкое тело будет постоянно отвлекать.