You are my reason for living

      Питер смотрит на исходящие сообщения в своем телефоне. Из-за яркого дневного солнца от экрана отсвечивает, но даже это не раздражает так сильно, как игнор, в который его ставит Уэйд уже на протяжении нескольких дней.       На самом деле нельзя сказать, что они с Уэйдом переписываются часто или что-то наподобие этого, но проблема в том, что тот не отвечает даже на элементарные «Ты вообще где шляешься, придурок», не говоря уже об обычных телефонных звонках.       Последний раз он видел Уэйда позавчера утром перед тем, как тот куда-то свалил. Был он достаточно угрюмым и мало разговаривал, собрал свои вещи, надел костюм и свалил, хотя обычно его под дулом пистолета не заткнешь. Хотя кому, как не Дэдпулу плевать на пулевые ранения. Матерится правда он отборно, когда ему подстреливают что-то.       — Питер, что-то случилось? Ты где-то витаешь, — Питер поворачивается к Эм Джей и задумчиво смотрит сквозь нее. Мысли все равно далеки отсюда.       Сейчас они идут в соседний корпус университета на последнюю пару, отстав от основной группы студентов.        Погода достаточно хорошая, солнышко светит и вроде никто не пытается уничтожить город, а это уже повод для хорошего настроения, да только шляющийся где-то Уэйд расслабиться не дает.       Они даже не связывались в эти дни, Уэйд тупо не отвечал ни на сообщения, ни на звонки. Только иногда печатал, что занят и вновь пропадал. Разве Уэйд вообще может серьезно на что-то злиться или обижаться? Это же так не в его характере, тем более на что? Вроде бы все нормально, они даже не ругались последнюю неделю. Вернее, Питер пытался, но Уэйд сводил все ссоры на нет, вставляя идиотские комментарии в паузы между его криками.       — Нет, все нормально, — отвечает он ей, слабо улыбаясь. Девушка вряд ли верит, но решает не допытывать его, да и что Питер может ей сказать? Знаешь, тут есть еще один супергерой, только он как бы не герой немного, но это неважно, и в общем, я с ним вроде как живу, и он вроде как на всю голову поехавший, но я почему-то в конец запал на этого психа, что не могу сосредоточиться даже на нашем разговоре, а сейчас он где-то шароебится, и я боюсь, как бы с ним опять ничего не случилось, потому что он слишком любит собирать неприятности на свой зад. Хотя, в чем в чем, а в этом они похожи.       В конце концов, Питеру хватило зрелища того, как отрубленная голова Уэйда громко ругается матом.       — Можешь меня не обманывать, — говорит она, слабо улыбаясь ему. — Я же знаю тебя лучше всех, что-то явно происходит, — Питер ничего не отвечает. Может она и знает его лучше всех, он и спорить с этим не будет, но сказать ей, из-за чего он переживает – тоже не может. Не поймет.       Мэри Джейн всегда была неотъемлемой частью его жизни, что уж говорить о том, сколько он был влюблен в нее. Конечно, он и сейчас любит, но это уже что-то другое, что-то более глубокое, не любовь, как к девушке, скорее любовь, как к человеку, без которого жизнь будет совсем другой.       Конечно же она и правда многое о нем знает, больше, чем кто-либо еще, но, пожалуй, единственное, что навсегда останется для нее тайной (по крайней мере, Питер очень надеется на это) так это его с Уэйдом связь. И дело даже не в том, что тот… мужчина, мутант, псих и прочие нарицательные, которые ему дает Питер, просто она действительно не поймет. Не поймет, что их связывает.       Что уж говорить о ней, Питер и сам этого не понимает. Понимает только то, что жить без него он не хочет, да и, если честно, уже и не представляет, как не слушать вечный бред, не орать за разбросанные пушки, которые, к слову, никогда не стоят на предохранителе.       Питер крутит мобильник в руке и вновь набирает номер Уэйда. Эм Джей недоуменно смотрит на него, приподняв бровь, а сам Питер останавливается. В телефоне слышны непрекращающиеся длинные гудки.       — Пожалуйста, только не говори, что ты влюбился в какую-нибудь стерву, которая не берет трубку, — со вздохом говорит она, сводя брови, а Питер, посмеиваясь, качает головой.       — Нет-нет, — отвечает он, а потом, вновь взглянув на экран, убирает телефон и переводит взгляд на девушку. — Мне нужно уйти, я тебе обязательно наберу, отмажь перед преподом, — просит он и, собственно, не особо ждет ответа девушки, которая просто лишь взмахивает рукой, когда он уходит. Питер знает, она думает, что он вновь уходит по своим супергеройским делам и разубеждать ее в этом нет смысла. История про Уэйда тоже не выглядит убедительно, легче просто ничего не говорить.       На душе отчего-то тревожно.       Он связывается с агентами из ЩИТа, узнать, не отправили ли Дэдпула на какое-нибудь супер сложное задание, но те либо не знали, либо говорили, что тот как всегда занимается чем-то жутко мерзким, о чем они сами желают не знать.       В итоге после еще нескольких звонков Уэйду, выносу мозга от Кэпа, которому вообще, если честно не стоило звонить, кучу подколок от Старка, которому, к слову, тоже не надо было, Питер возвращается домой.       Он даже взял любимую мексиканскую отраву с фургона, которую так любит Уэйд, может хоть это подбодрит его, когда тот придет? Хотя черт знает, что вообще с ним происходит.       Это и злит, и удручает одновременно. В конце концов, они ведь не чужие, почему бы не поделиться с ним? Даже если он не сможет помочь, поддержать сумеет в любом случае.       Когда он заходит в свою квартиру, совсем не ожидает увидеть Уэйда, который стоит над оружием, как ни в чем не бывало. Сейчас на нем уже его красно-черный костюм из спандекса, а из-за маски невозможно понять его настроения. Он на секунду поворачивается к Питеру, машет ему рукой, а потом опять отворачивается.       Что ж, теперь настрой понятен. Обычно Уэйд не так его встречает.       — Хэй, — Питер снимает с себя кроссовки и проводит по отросшей каштановой челке рукой, убирая ее назад. — Я тебе принес, — он ставит пакет на стол, а Уэйд кивает. Питер закатывает глаза и поджимает губы. — Может ты мне скажешь, что происходит?       — Я схаваю это в пути, паучок, — отвечает Уэйд. — Дельце появилось, думаю, недельку меня не будет.       — Нет, я не об этом, — отвечает Питер, хмуря брови. Он подходит еще на шаг ближе, поглядывая на оружие. Он почти привык видеть все это у себя в квартире. — Почему ты такой странный последнее время?       — Я всегда странный, — Уэйд поворачивается к нему и крутит пальцем у своего виска, а потом опять разворачивается.       — Боже… — выдыхает Питер, качая головой, Дэдпул закрепляет катаны, а потом тянется к пакету с едой.       — Спасибо, — Питер кладет руку на запястье Уэйда, крепко сжимает и поднимает на него взгляд. Он чувствует его тепло, а сам Уэйд чуть склоняет к нему голову.       — Что. Черт возьми. Происходит? — он выделяет каждое слово, смотря на Уэйда. Через маску видно, что тот улыбается. Или ухмыляется. Питера бесит чертова маска, она всегда доставляет кучу хлопот. Будто с этой маской между ними возрастает огромная непробиваемая стена, которую и не перепрыгнуть, и не обойти, и не сломать.       — Ничего, — просто отвечает Уэйд. Он кладет свободную руку на шею Питера. — Что может происходить?       — Ты ведешь себя не так, как обычно, — отвечает Питер, хмуря брови. — И у меня такое чувство, что я где-то накосячил, но я не могу понять, где именно, — Питер немного повышает тон, но Уэйд молчит и ничего не отвечает.       — Мы круто трахаемся, паучок? — спокойным тоном спрашивает Уэйд, а Питер замолкает и начинает удивленно на него смотреть.       — В смысле? — конечно, Уэйд никогда не был особо тактичным, но этот вопрос ввел его в небольшое недоумение.       — Говорю, что мы трахаемся. И все. Кроме моего члена, ты не особо должен заботиться, что со мной происходит, не так ли? По крайней мере, пока я хорошо тебя нагибаю, тебе не должно быть дела, так что, — он трясет пакетом и хочет пройти мимо, а Питер в таком шоке, что не успевает даже отреагировать. Он ловит Уэйда за запястье, когда тот почти выходит из квартиры, и с силой толкает его к противоположной стене. Получается сильнее, чем надо. Уэйду наверняка больно, но Питер не контролирует. Он чувствует ярость и не особо понимает, как держится, чтобы не избить его. Как он вообще может такое говорить?       — Ты какого черта несешь?! — Питер быстро подходит к нему и хватает за грудки костюма. Уэйд не сопротивляется, он кладет руки на запястья Питера, но не отводит его руки. Скорее всего он смотрит прям в его глаза, но Питер не может быть абсолютно уверенным в этом. — То, что между нами происходит для тебя просто секс? — он спрашивает это тихо, а потом и вовсе отпускает Уэйда, когда тот не отвечает. Он зарывается рукой в свои волосы и отворачивается. Питер даже не знает, с чем сравнить то, что он чувствует. Обида, злость, боль, все перемешалось. Он не заслуживает ни этих слов, ни подобного отношения. Да, у них необычная связь, нетипичная, и, если бы это был всего лишь секс, Уэйд бы не вел себя, как последний мудак.       Он опять переводит взгляд на Уэйда и в обиде поджимает свои губы. Ему кажется, что сейчас он выглядит как обиженный ребенок. Уэйд продолжает стоять у стены и смотреть на него.       — С каких пор ты думаешь, что я считаю так? — спрашивает Питер, недоуменно смотря на него. Разве он не один раз доказывал, что Уэйд для него значит? Какого вообще черта он должен выслушивать это?       Уэйд все-таки снимает свою маску и кидает ее на пол, а Питер заглядывает в его светлые глаза. Он видит злость в них.       — Человек-паук, — начинает Уэйд достаточно тихим и совсем несвойственным для него голосом, — Герой нации, защитник людей и бла-бла-бла, — Уэйд обходит его, проводит широкой ладонью в перчатке по его плечу, — Думаешь, я соответствую твоему хэппи энду? — Уэйд останавливается перед ним, указывая пальцем на себя. Питер понимает его мысли, понимает, о чем он говорит, и на его губах появляется слабая горькая усмешка.       — Ты решил задуматься об этом только сейчас? — спрашивает Питер, пристально смотря в его глаза. — Ты решил задать этот вопрос именно тогда, когда я жизнь без твоего тупого трепа не представляю? — Уэйд начинает смеяться, а потом кладет руки на щеки Питера. — Хотя я понимаю, для тебя все начиналось легко, ты никогда бы и подумать не мог, что полюбишь меня, — громкие слова, но зато они заставляют злости в глазах Уэйда исчезнуть. Теперь он их и вовсе прочитать не может. Он с трудом учится понимать Уэйда, его эмоции, его жесты, но у него получается.       — Шел бы ты к своей рыжей подружке, паучок, — отвечает Уэйд, а Питер поджимает губы.       — Ты ревнуешь к Эм Джей? — язвительно отвечает Питер, не веря в собственные слова. Уэйд не станет ревновать. Не так легко. Он знает, причина глубже. — Из-за этого ведешь себя, как ублюдок?       — Я всегда о ней знал, я всегда знал все о тебе, — отвечает Уэйд, а потом начинает улыбаться.       — Я давно не люблю ее, — говорит Питер, глядя в его глаза. — Она дорога мне, но я не чувствую к ней того… — Питер глубоко вздыхает и качает головой, — впрочем, плевать. Разве тебе есть дело, что я сейчас скажу?       — Договаривай, паучок, — резко говорит Уэйд, скрещивая руки на груди, а Питер хмыкает и пожимает плечами.       — Я не чувствую к ней того, что чувствую к тебе, — отвечает он, а Уэйд кивает.       — Супер, это же замечательно, — Дэдпул часто кивает головой, а на его губах появляется широкая улыбка. Питеру хочется врезать ему. — Только вот, последнее, что меня ебет это то, как ты к ней относишься.       — Тогда чего ты хочешь? — недоуменно спрашивает Питер, разводя руками, а Уэйд чуть наклоняется к нему.       — Чтобы ты жил и радовался этой блядской жизни, — отвечает Уэйд. Он наклоняется и крепко целует его в губы. Питер не отвечает и не закрывает глаза. Он давно перестал понимать, что происходит. Он не понимает, чего от него хочет Уэйд, что пытается донести до него. — Думаю, я не особо вписываюсь в счастливую мечту о домике, собаке, двух рыжих детях и белом заборчике. Прости, паучок, но я не стану делить тебя еще с кем-то, и бороться за тебя я тоже не буду, ты слишком дорог мне, чтобы это делать, — Уэйд говорит это почти на одном дыхании, спокойным тоном, его губы находятся в сантиметре от его, он еще раз целует его, коротко, и отстраняется, а в Питере борются два желания: одно — врезать Уэйду, второе — обнять его.       Дорог, чтобы бороться. Разве для него хоть кто-то может быть дорог? Питер смотрит в его глаза. Он знает, Уэйд не врет. Питер чувствует обиду от того, что наговорил Уэйд, но боль исчезает, злость и вовсе куда-то девается. Почему-то даже мысль о том, что Уэйд думает о нем больше, чем о себе вызывает тепло в груди.       Сейчас ему интересно лишь одно.       — Кто надоумил тебя? — спрашивает Питер. — Ты не стал бы просто так думать об этом, я знаю, — Уэйд отрицательно качает головой, а потом слабо ухмыляется.       — Чем больше я привыкаю к тебе, тем сложнее будет отпускать тебя, — отвечает Уэйд, его ухмылка становится шире, и Питер замечает, что за ней кроется грусть, которую просто нельзя ни с чем спутать, как бы он ни пытался, все равно не может ее скрыть, — Я думаю лишь о себе.       — Пиздабол ты, Пул, — отвечает Питер, усмехаясь. — Тебе не надо бороться, я сам никогда не уйду, — Уэйд только ухмыляется, и Питер знает, что тот не верит. — Никогда бы не подумал, что ты умеешь ревновать, — Питер смотрит в его глаза. — Тем более так глобально, кто бы мог подумать… — Уэйд пожимает плечами, а потом проводит ладонью по его щеке. Его взгляд все равно грустный и какой-то слишком задумчивый для Уэйда. Не в характере его задумываться, Питер всегда думал, что Уэйд живет одним днем.       Видимо, им обоим надо узнавать и узнавать друг друга. Может тогда Уэйд поймет, что Питеру не нужна нормальная жизнь, тем более, у него никогда ее и не будет. Единственное, чего он хочет, так это, чтобы Уэйд был рядом. Пусть как друг, как союзник, неважно, лишь бы был рядом.       — Я думаю о тебе больше, чем сам хочу, — говорит Уэйд. — И если в один момент для тебя будет лучше, чтобы я исчез, так и случится.       — В таком случае с сегодняшнего дня я буду убеждать тебя в том, что этого никогда не произойдет, — отвечает Питер и, кладя руку на шею Уэйда, притягивает его к себе и утягивает в поцелуй. Уэйд обнимает его за талию и как всегда не закрывает глаз.       Питер знает, Уэйд не верит в то, что в его собственной истории может быть счастливый конец. Он не верит, что Питер может искренне к нему относиться, не верит и в то, что он всегда выберет его, если будет стоять выбор.       И Питер уверен, ему понадобится много времени, чтобы убедить Уэйда в обратном, но, когда тот так крепко обнимает его, так безумно страстно целует его — Питер готов пытаться.