Случай с менестрелем

Его разбудило мерное покачивание и щебет птиц в лесной чаще. Шерлок лежал на крупе животного, держась за конскую гриву. Он мало ездил на лошадях, и сейчас чувствовал себя не совсем в своей тарелке. Его уже давно так не смущали. Сначала освобождение. Затем всяческое внимание, но молча. Вельможа иногда поглядывал на него, взгляд синих глаз постоянно менялся с любопытствующего до оценивающего. Шерлок чувствовал, что каждый раз краснеет. Это выводило его из себя. Но вести себя приходилось кротко. Шерлок пытался понять, на кой он сдался этому человеку? Было несколько версий, одна другой нелепее. Но, как считал Шерлок, если отбросить все нелепости, всё, что не могло иметь места, и останется один-единственный факт, который и есть истина, даже если выглядит она неправдоподобной. Если какой-нибудь факт идёт вразрез с длинной цепью логических заключений, значит, его можно истолковать иначе.* По дороге часто встречались заросли папоротника, орешника, а покрытая мхом почва скрадывала топот копыт своей мягкостью. Ближе к вечеру они остановились возле берега небольшой лесной речушки, с прозрачной холодной водой. Течение было очень быстрым. У Шерлока немного закружилась голова. Оба берега, насколько хватало взгляда, были покрыты низким кустарником усыпанным жёлтыми цветами. Вельможа спешился и подошёл к воде. Сняв берет, под которыми оказались коротко стриженые волосы светло-пшеничного цвета, он с наслаждением умылся ледяной водой. — Прошу, присоединяйтесь ко мне, — обратился он к Шерлоку. — Вы же можете сами идти? Но я могу Вам помочь, не стесняйтесь попросить об этом. Шерлок спешился. Раны его ныли, но в целом, он чувствовал себя великолепно, если бы не налёт таинственности, который он чувствовал рядом с незнакомцем. — Вода здесь просто чудо, — произнёс вельможа. — Подите сюда. Я Вам помогу. Он освободил Шерлока от лохмотьев. Смочив платок в реке, он стал аккуратно промокать вспухшие раны. Шерлок застыл. Вельможа был на голову ниже его. Руки его никогда не знавшие тяжёлого труда, были мягкие и осторожные. Шерлок почти не испытал боли, пока ему промывали раны. Потом их чем-то смазали — вельможа порылся в своей дорожной сумке и достал коробочку из дерева. Его слуги время даром не теряли. Им не нужно было отдавать приказы. Они сами развели костёр, распрягли коней, достали походный скарб. Наполнили водой жестяной чайник. В небольшом котелке уже что-то кипело и источало аромат вкусной похлёбки. Шерлоку дали чистую рубашку и пригласили присесть. Вельможа сделал знак и ему подали бокал красного вина. Шерлоку тоже налили. — Немного с опозданием, но будем знакомы, Шерлок. Моё имя Джон. Не обращайте внимания на то, что я выше Вас по титулу. Это всего лишь недоразумение. Вы родились в достойной семье. В своё время я был наслышан о Холмсах. Шерлок удивлённо приподнял бровь и пригубил вино. — Благодарю Вас за своё спасение, - пробормотал он. — Прошу, угощайтесь. Шерлок с аппетитом набросился на еду, быстро приготовленную слугами. Все блюда были простыми, но невероятно вкусными. Через час они уже непринуждённо беседовали о всякой всячине, словно старинные приятели. Шерлок практически забыл, что несколько часов назад должен был испытать нечеловеческие муки, а после задохнуться в петле. Он не хотел об этом вспоминать. Его собеседник немного настораживал: он явно был не тем, за кого себя выдавал, но угрозы от него не исходило. Ночь всё больше густела, небо искололи иглы звёзд, сквозь ветви деревьев ярким серебром блестел серп луны. — Давайте отдохнём, — предложил Джон, зевая и прикрывая рот рукой. — У Вас был тяжёлый день. Кстати, у меня тоже... Джон неожиданно осёкся. Шерлок обернулся. Он совершенно не заметил за беседой, что между деревьев уже поставлена небольшая палатка. — Вы предлагаете спать рядом с Вами? — с нескрываемым удивлением поинтересовался Шерлок. — Не беспокойтесь, я Вас не стесню, — холодным тоном заверил его Джон. Шерлок отметил, что оба слуги куда-то испарились. Скорее всего, такое поведение было условлено заранее между ними и их хозяином, поэтому Шерлок не придал этому значения. Джон сразу лёг на расстеленные меховые шкуры и укрылся тонким колючим, но тёплым пледом. Шерлок последовал его примеру. Раздеваться Шерлок не осмелился. Он лёг неподалёку от Джона и стал дожидаться, когда сон сморит его. Вопреки усталости, тот никак не шёл. Подавляя в себе все воспоминания о том, что довелось испытать днём, внезапно нахлынувшие в голову, Шерлок сомкнул веки и попытался уснуть. Джон спал очень тихо, или просто лежал в тишине, Шерлок не мог распознать. Когда он усилием воли отогнал свои трагические мысли, то начал прислушиваться к дыханию Джона. Тот дышал размеренно, едва слышно. Это не умиротворило, а наоборот почему-то обеспокоило Шерлока. Он приподнялся на локте и прислушался тщательнее. — Нет, я не сплю, — раздался в темноте голос Джона. — Простите. Вам наверно мешает моё присутствие, — произнёс смущённо Шерлок. — А Вы довольно милы, — отозвался Джон. — Подвиньтесь поближе, если Вам не сложно. Давайте побеседуем, раз у обоих бессонница. Шерлок придвинулся к незнакомцу. Они оказались на довольно близком расстоянии. Шерлок услышал тихий, расстроенный вздох Джона. — Можно задать Вам личный вопрос, юноша? — спросил Джон. — Да, Джон. Не стесняйтесь. — Не поймите меня неправильно... Вы так юны, что такой вопрос напрашивается сам собой: Вы уже были влюблены? — вопрос прозвучал со смущением в голосе, а после Джон и вовсе затаил дыхание, заметил Шерлок. — Нет. Ни разу. Я никогда не думал об этом. Возможно, я не создан для любви, — запросто ответил Шерлок. — Любовь — это вещь эмоциональная, и, будучи таковой, она противоположна чистому и холодному разуму, коим я имею счастье обладать.* Но почему Вас это интересует в такой час? Тёплые пальцы с трепетом отыскали его запястье и импульсивно сжали. Шерлок застыл, по телу пробежала странная дрожь. — Я был поражён стрелой Амура и впервые испытал страсть, негу и ревность. Всё за одну минуту. Такого со мной ещё не случалось. Теперь я не знаю, что мне делать. Я подумал, если бы Вы были в схожей ситуации, то смогли бы мне дать совет как поступить. Но, увы... Милый юноша, простите. Шерлок не отнял руку. Он видел лишь очертания Джоновой фигуры, но чувствовал его смущение и какую-то недосказанность. Джон молчал и только его подрагивающие пальцы, без труда обхватившие в замок узкое запястье, говорили о многом. — Я бы посоветовал Вам непременно открыться предмету своей страсти. Что толку бояться? Вы будете приняты или отвергнуты, но в любом случае, это хорошо для Вас. Сейчас же Вам неведома ни возможность своего счастья, ни холодность и поражение, и всё это очень томительно. Простите мою прямоту, но Вы должны признаться тому, в кого влюблены... Шерлок едва успел договорить, как Джон дёрнул его на себя. Одной рукой удерживая за запястье, другую положив на затылок и проворно зарывшись в кудри. Шерлоковых губ коснулся поцелуй: нежный, уважительный, но томящийся от страсти. Чужое дыхание оказалось приятным, от чего закружилась голова, а в ушах зашумело. Сердце забилось быстрее, приятная слабость осела в членах. — Что это значит? Что Вы делаете? — спросил изумлённо Шерлок, едва смог оправиться от произошедшего. — Следую Вашему совету, дорогой Шерлок. Я признаюсь Вам в любви. Она поразила меня, отныне и навсегда — я в Вашей власти. Если Вы скажете мне "да", то подарите счастье, и я клянусь сделать Вас своим супругом. Если Вы ответите мне "нет", я смирюсь, но не оставлю надежды. Понимаю, что сегодняшний день просто сумасшествие, и Вам трудно сделать свой выбор. Возможно, Вы растерянны и захотите подумать. Но могу ли я надеяться, что Вы рассмотрите моё предложение, а не пошлёте к чёрту? — Кто я такой, чтобы Вам перечить? Вы — человек благородный, богатый, у Вас есть власть. Сегодня Вы спасли мне жизнь. Я подчиняюсь Вам. С этого дня я предан Вам душой и телом. — О нет! — Джон ударил кулаком по постели. — Не считайте, что я хочу Вас принудить, стребовать плату за свой поступок. Я ненавижу казни. Вас хотели повесить только из-за глупого указа, который король подписал не глядя. Поверьте, у него бывает слишком много дел, а при дворе постоянно плетут интриги, грызутся за власть. Он не смог... Не смог отозвать его. Сегодня могло случиться непоправимое. Вы так талантливы, молоды, красивы... Хвала Небесам, что меня занесло в ваш город. Простите, но я не хочу получить от Вас подобную благодарность. Вы мне нужны не для утех плоти. Я желаю Вас целиком: сердце, душу, а потом уже плоть! Слова Джона заставили сердце Шерлока забиться ещё сильнее. — Вы очень благородны, и так несчастны из-за меня! Я обещаю, что смогу полюбить Вас, только покажите мне, как это происходит. Помогите сбросить оковы стыда, научите мою неопытность... Поцелуйте меня ещё раз, как желанного любовника, и если моё тело не откликнется на Ваш призыв, если разум не подскажет мне верный ответ, я покончу с собой, чтобы не мучать Вас, — с огнём в голосе воскликнул Шерлок. — Нет ничего хуже ожидания и ядовитее чувства надежды. Шерлок закрыл глаза, готовясь броситься в омут неизведанного чувства. Джон приблизился, обнял нерешительно за плечи и поцеловал юношу со всей изнывающей страстью. Шерлок обвил руками шею мужчины, и вскрикнул, когда тот обнял его в ответ. Раны на спине дали о себе знать. Они вспыхнули болезненным пламенем, но юношу ждало удивительное исцеление. Джон снял с него рубашку и стал выцеловывать его тело. Облизывая ключицы и худые плечи, нежно играя кончиком языка с затвердевшими сосками, он спустился к ноющему паху, прогоняя боль и даря необычное удовольствие. Он вылизал стоящий член по всей длине, потом взял подрагивающую головку в рот. Лаская откликнувшуюся плоть, Джон бережно уложил Шерлока на постель, но тот больше не чувствовал боли; теперь его тело мерцало страстью. — Да, Джон! Я хочу Вас, прошу, сделайте меня своим, — прошептал Шерлок, выгибаясь под действием волшебства любящих рук. Джон едва сдержался, когда Шерлок призвал его. Он неторопливо согнул ему ноги в коленях и раздвинул. Потом нагнулся к промежности. Лизнув яички, набрав побольше слюны, он прикоснулся языком к сфинктеру, щекоча его и массируя. Вылизав промежность, он проник внутрь насколько мог, расслабляя стенки ануса. Шерлок потонул в этой ласке и заботе, его член истекал смазкой, а Джон творил внутри него нечто неописуемое. Шерлок задыхался и желал большего. Джон провёл по слегка раскрывшемуся отверстию пальцами и погрузил один из них внутрь. Шерлок ахнул, развёл шире ноги и дёрнул бёдрами. Джон ввёл второй палец, умело доставляя удовольствие. Потом, Шерлок очутился в объятиях. Джон прижал его к себе, осыпая поцелуями щёки и губы. Мягкие руки прикасались к его лицу, ерошили кудри, и Джон шептал: — Невыносимый, невозможный мой, ты воплощение моих желаний, ты моя жизнь. Шерлок был воздвигнут на вершину бёдер Джона. Он чувствовал своей плотью плоть своего мужчины. Джон прижал его естество к своему, держа в своих ладонях, и ласкал медленными движениями. Шерлок чувствовал его желание, нетерпение, но вместе с ними заботу, смирение, ожидание. — Что мне делать? — спросил Шерлок, поглаживая грудь Джона. — Любовь должна приносить удовольствие, так как мне его Вам доставить? — Иди сюда, — позвал Джон. Он уложил Шерлока и лёг на него сверху. Уместившись между раскинутых бёдер, он слегка толкнулся головкой члена в отверстие, просясь внутрь. — Впусти меня и подари мне блаженство. Стань моим, навсегда, навсегда, мой дорогой. Предупреждаю, сначала будет только ошеломляющая боль. Я не хочу причинять её тебе, но это неизбежно. Прости меня, любимый. — Я готов, и приму Вас, — прошептал Шерлок. Джон погладил напрягшийся пресс. Придерживая свой член рукой, он направил его внутрь разгорячённой плоти. Джон переживал за то, что вожделел. Он не хотел причинять боль любимому существу, и природа откликнулась на его душевный порыв. Шерлок зажмурил глаза и прикусил губу, готовясь мужественно перетерпеть неудобство. Ещё днём он испытал столько мучений, что больше ничего не смогло бы омрачить то светлое чувство, что наполнило его в ответ на признание. Джон взял его, погружаясь на всю длину, Шерлок ахнул, но боль тут же исчезла, растворившись в желании принять и познать любящего человека. Они слились в медленном ритме. Шерлок расслабился, обхватил ногами поясницу Джона. Тот наполнял его неторопливо, плавно, чувственно. Шерлок стонал, кусая губы, он плавился в удовольствии, вскрикивал от новизны ощущений. Когда разум стал отключаться, Джон прикусил кожу у него за ухом. Задвигавшись уже в другом, более требовательном и жёстком ритме, он задевал простату, от чего в промежности у Шерлока всё пульсировало и ныло. Член исторгнул горячее семя, оросив живот любовника. На секунду он ощутил себя будто бы парящим в пространстве, а потом без сил рухнул вниз. Джон застыл. Его естество сокращалось внутри крепко сжатой плоти, и Шерлок чувствовал каждый толчок, вибрацию, тепло вылившегося в него семени. Джон опустился на влажное тело любовника. Он с нежностью перебирал мокрые кудри, тёрся носом о щёки, губы, шею; целовал и вновь гладил изумительное изящное тело, подарившее ему столько удовольствия. — Мы поедем во дворец, а там ты станешь навсегда моим супругом, моей опорой, моей верой и смыслом жизни, Шерлок. Я люблю тебя. — Я навсегда Ваш, Ваше Величество, — ответил Шерлок Джону, целуя его в ответ. — Как? Как ты догадался? — отпрянул в удивлении Джон. — Это очевидно. Шерлок улыбнулся, и Джон всё понял. Рассвет подкрался к их ложу вместе с туманом. Любовники завернулись плотнее в пледы и мех. Джон не выпускал из своих рук тонкие запястья Шерлока. Уложив голову ему на плечо, он прошептал: — Отныне король всего лишь твой покорный слуга. — Я буду любить тебя, и обещаю всегда быть рядом, Джон, — ответил засыпая Шерлок. — Пройти все испытания, рука об руку, несмотря на невзгоды... Джон было нахмурился от его слов, но морщинку между бровями разгладил пришедший спокойный сон.