Сизигия

      Снейп покинул своё убежище, дождавшись полной темноты. Несмотря на все старания, изобразить чью-либо личину, кроме собственной, ему так и не удалось. Внешность профессора зельеварения, посмертно вновь оправданного, слишком хорошо известна, а облик дементора в мирном городе и вовсе сродни табличке «СМОТРИ СЮДА!!!» Оставалось лишь красться по слабо освещённым узким улочкам, чтобы не привлекать внимание магией полёта, и прятаться от случайных прохожих.       Остановившись неподалёку от врат Хогвартса, Северус остановился, внимательно «читая» защитные заклятья, коих вокруг школы состряпали немало и, надо сказать, толково. Но помешать они не могли, посему маг спокойно достал из «кармана» пергамент со схематично нацарапанным собственным портретом. Простой эскиз, однако любой, кто хоть однажды видел «Ужас Подземелий», моментально узнает его. Качество исполнения тут мало что значит — рисунок нужен для перемещений, а для этой задачи хватит и беглого сходства.       Вскоре Снейп достиг первого крупного портрета — в лаборатории. За время отсутствия прежнего резидента тут навели порядок, отличный от того, что поддерживал сам Мастер зелий, и это вызвало спонтанное чувство обиды пополам с ревностью. «Интересно узнать, кто же это такой… инициативный», — угрюмо подумал он, перебирая кандидатуры. На ум пришла одна из наиболее подходящих, и портрет ожидаемо перекосило. Будто художник уснул в тот момент, когда писал чужую желчную улыбку; оскал, получившийся в итоге, мог напугать почище Поцелуя дементора.       Башенные часы пробили одиннадцать вечера.       Картина, которая ныне покоилась в кабинете директора, не была шедевром изобразительного искусства, но очень недурственно отражала характер бывшего шпиона. Одинокая фигура на скале, над которой нависает свинцовое небо, а внизу глухо бьются о камни холодные чёрные волны. «Будь у Поттера больше мозгов, он бы повесил настоящий портрет. Но пустота в его голове только на руку — с таким пейзажем проще делать вид, что я ни с кем не желаю говорить», — удовлетворённо заметил маг и замер в нарисованной позе, ожидая Дамблдора. Неуёмный старикан куда-то исчез; очевидно, даже после его смерти они с Минервой продолжают хлопотать обо всём подряд. Не сказать, что это плохо. Но иногда бывало весьма не к месту.       Так или иначе, Снейп умел ждать.       Прошло невыносимо долгих пятнадцать минут, в ходе которых зельевар успел в деталях изучить обстановку и, к своему неудовольствию, заметить, что в ней ничего не изменилось. МакГонагалл бывала консервативна, Северус тоже, но вынужденно — ему почти никогда не хватало времени творить какие-либо перемены эстетического характера. Жизнь в школе вошла в привычную колею, и отсутствие Слизеринского Змея с его постоянным недовольством всем и вся наверняка никто не считал фактом печальным.       Когда Дамблдор, наконец, соизволил вернуться, по традиции поглощая лимонные дольки, Мастер зелий, в свою очередь, далеко не сразу дал знать о себе. Сначала дождался, пока седовласый волшебник погрузит в рот особенно крупный кусочек, и только после этого неторопливо шагнул на пол из успевшей надоесть картины.       Альбус предсказуемо поперхнулся.       — Приятного аппетита, — цинично произнёс Снейп, наблюдая за муками светлого чародея. Тот замахал руками, мол, благодарю, и натужно закряхтел, силясь проглотить злосчастную дольку.       — Вижу, твой характер нисколько не изменился, Северус, — благодушно отозвался старик спустя минуту. — Это очень хороший знак. Значит, план сработал?       — Есть ряд сложностей, с которыми пришлось и придётся столкнуться, но сейчас они не столь важны. Вы слышали о том, что Трэверс…       — Сбежал, да-да, я знаю, — кивнул портрет, машинально потянувшись за новой порцией сладкого. — Скажу больше: ему помог кто-то из тех кругов, где вращается… вращался Люциус. Ты в курсе последних новостей?       — Не всех, — покачал головой Северус. — У меня не было времени читать Ежедневный пророк.       Старик плутовато улыбнулся:       — Стало быть, ты невероятно занят? Поведай, чем же именно?       — Тем, что пытаюсь собрать новое тело. — В мыслях вновь промелькнули самые яркие эпизоды нового состояния, ни один из которых нельзя назвать приятным. — К несчастью, моё собственное отказалось переходить на новый уровень эволюции. Или ему не понравилось, что прежний владелец стал дементором.       — Никому бы не понравилось, — без тени улыбки заметил Дамблдор. — Кстати, твоё оправдание — единственное решение суда, которое приняли единогласно, а уж одно это значит многое. С тем же Люциусом обошлись гораздо более… м-м-м… противоречиво.       — Нарцисса не выдала Гарри, — напомнил тёмный маг.       — Да, но это не помогло Малфоям. Люциуса сделали сквибом и лишили всех титулов. Драко забрали в Министерство, и теперь сын прежде благородного дома трудится на скучной бумажной работе в Комитете по выработке объяснений для маглов. Рука об руку с теми, кого он так ненавидит.       Северус хмыкнул: нет большего позора для чистокровного такого уровня и такой спеси. Визенгамот навеки приобрёл врага в лице семейства Малфоев, а это непременно аукнется в будущем. Малыш-крестник натворил дел ещё при жизни Тёмного Лорда и теперь вновь рискует выбрать неправильный путь.       — Идиотская затея. В обоих случаях. Глупо верить, что высокородные маги примут подобное с благодарностью. Ещё глупее считать, что они оставят пощёчину без ответа.       Старый волшебник зажевал ещё одну дольку.       — Не сомневаюсь, что мы услышим о них, но, надеюсь, не в связи с недавними происшествиями.       — Вы уже знаете о палочке? — приподнял бровь Снейп. Портрет согласно щёлкнул челюстями.       — Кое-что. Трэверс и те, кто помог ему, всерьёз озабочены её поисками. И нам угрожает опасность в лице поклонников Тёмного Лорда, коих несметное ныне количество. Недавно группа авроров наткнулась на смельчака, который творил Морсмордре на улицах Лондона. Маг улизнул, но он вряд ли единственный… м-м-м, активист.       — Ваша могила разграблена, профессор. Кроме останков и разбитого камня там нет ничего. Палочку забрали. Как вы думаете, что с ней будут делать?       Нарисованный Альбус с сожалением отодвинул тарелку со сладостями.       — …опять Гарри.       — Именно. Последним хозяином наверняка видится он. Если предатели проникли в Министерство, что, к слову, никогда не было проблемой, то подстроить несчастный случай с Поттером «при исполнении» не составит труда.       — Да ведь необходимости в убийстве нет. Гарри сам вернул палочку в мою могилу, поэтому его право владения — весьма сомнительно. Хотя наши новоявленные недруги вряд ли знают об этом.       «Мерлин, неужели моя судьба — вечно спасать жизнь этому выскочке и его друзьям?!»       — Настоятельно советую начать со списка доверенных лиц. Я, как вы знаете, несколько изменился и не могу заявить об этом открыто.       — А что с твоей магией? — вдруг спохватился старик.       — Некоторые чары и зелья на меня не действуют или действуют некорректно. И я пока не достиг полного контроля над силой невербальных заклятий. Камины и аппарация отпадают, а при первом же эффектном появлении меня встретят Патронусом, мер противодействия которому у дементоров не существует.       Дамблдор задумчиво пожевал губами, обдумывая вышеперечисленное.       — Подумать только — разумный страж Азкабана, способный колдовать…       — Это была не моя идея, — огрызнулся Снейп, — я лишь предложил наиболее реальный способ её воплотить.       — Я помню, помню, однако успех, несомненно, грандиозный. Ты вновь ключевая фигура, Северус. Ты, а не Гарри — если это имеет какое-то значение.       Намёк более чем прозрачный, но тёмный маг истолковал его по-своему.       «Как обычно. «Поздравляю вас, бывший декан Слизерина! Я снова не позволю вам умереть, не совершив напоследок очередной акт геройства». Надеюсь, теперь это будет и в самом деле посмертно».       — Заметьте, не я это сказал. Если лирическое отступление окончено, предлагаю вернуться к делу. Палочка интересует не только Трэверса. Нужно вычислить, кто ещё из чистокровных семей хотя бы теоретически способен проявить каплю лояльности к этим… неофитам, — пренебрежительно обронил Северус. Глупый термин как нельзя лучше описывал безмозглых идиотов, вознамерившихся поставить себя в один ряд с Волдемортом.       — Хорошее слово, мне нравится, — Альбус тоже оценил шутку. — А главное, весьма подходит к случаю. Кстати говоря, я даже знаю, кто готов помочь нам.       — Неужели? И кто бы это мог быть?       Услышав ответ, Снейп едва не уронил столь тщательно смоделированную из вязкой плоти дементора челюсть.