Прошлое
You know I wish that this night would never be over. There's plenty of time to sleep when we die. So let's just stay awake until we grow older. If I had my way we'd never close our eyes, Our eyes, Never! «Never Close Our Eyes». © Adam Lambert
– Что-то темнят наши капитаны, – высказался Старый Джо однажды вечером, с удовольствием раскуривая свою трубку. – Была бы воля, увели б наши отряды далеко отсюда. А мы словно пленники посреди этого жуткого леса – ни выбраться, ни разведать всё, как следует. – Неужели? – издевательски отозвался офицер МакДуггал, проворачивая жестяную кружку, полную жидкого спитого чая, в своих ладонях. – Ты, вероятно, совсем из ума выжил, раз смеешь говорить такие глупости. – Раздались смешки, стихшие под поднятой ладонью. – Здесь же проходит линия вражеского огня, поэтому генералы и выслали подкрепление. – Ты меня не одёргивай, юнец, не дорос ещё, – нравоучительно заметил Старый Джо, выпуская дым. – Я вот что тебе скажу: сколько отрядов понадобилось, чтобы подавить восстание местных военных под Майлехбургом? – Э-э… – МакДуггал казался сбитым с толку. – Пятеро? – попробовал ответить он наугад. – Три, сынок. – Солдаты уважительно присвистнули. – Три отряда на средний городок, кишащий вооружёнными до самых зубов немцами. Так какого чёрта на крохотную деревушку щедро жертвуют целых шесть – шесть!! – отрядов под командованием столь выдающихся капитанов? Мисс МакАдамс, между прочим, позже объединившись с капитаном Мёрфи, вела свой отряд от самой Чехословакии. – Ты хочешь сказать, что это линия сбора? – сипло выдохнул юный, едва старше Криса, веснушчатый Элиот Брингстон. – Нет, сынок, – вздохнул Джо. – Я лишь хочу сказать, что генералы Руффало и Дауни желают преотлично повеселиться. Не думаю, что они будут в восторге, если им что-нибудь помешает. – Не понимаю, – растеряв всю свою спесь, развёл руками МакДуггал. – Значит, поймёшь позже, – уверенно сказал Старый Джо и замолчал, с удовольствием раскуривая свою трубку. – Но почему они просто не могут сказать нам хотя бы половины правды?! – рявкнул Альфред Ноллингтон, резко поднимаясь с бревна. С самого начала состоявший в отряде Реннера, он был воспитан на тех качествах, что были присущи его капитану – на молчаливой чести, одинокой верности и любви к правде, какой бы горькой и суровой она не была. Ноллингтон, ранее состоявший в разведке, получил серьёзное ранение в последнем вражеском нападении и теперь подслеповато щурился, пристально разглядывая лицо собеседника. – Какого чёрта мы ждём хотя бы той крохи информации, что перепадает нам утечкой от разведчиков?! Толпа одобрительно взревела. – Наверное, потому что это не нужно нам самим, – тихо сказал Брингстон. Старый Джо кивнул, поощряя его слова. – Почему это? – выкрикнул кто-то из солдат. Остальные загомонили, зашумели, перекрывая голоса друг друга. – Потому что мы боимся этой правды. Капитаны ведут нас на смерть, но перед этим великодушно позволяют насладиться последними моментами жизни. – Джейми Александр, до этого молчаливо слушая перепалку, воззвала к тишине и оперлась о свои колени локтями, склоняясь к костру. – Капитаны не откровенны с нами, и мы втайне довольствуемся этим, на словах донося своё бурное негодование. Но ради чего? Это война затронула целый мир, и каждая страна, втянутая в кровопролитное жертвоприношение, дань агрессорам и их жажде истребления, грудью встаёт на защиту Отечества. Мы желаем быть свободными, а свобода не даётся на поле битвы просто так, задаром. Мы должны отстоять её, выписать в истории своей кровью, как наши предки отстаивали право быть свободными от чужестранных захватчиков. Добрая половина солдат подержала Джейми одобрительным криком, некоторые неистово запротестовали. – Какая мудрая речь, мисс Александр. – Киллиан Мёрфи едва слышно приблизился к Джейми из темноты, невесомо кладя свою ладонь ей на плечо, поднял повыше фонарь, освещая лица присутствующих. – Капитанам, исполняющим приказы наших мудрых генералов, виднее, как поступить лучше – я говорю не за себя, а за более опытных. Не лучше для себя, но лучше для всех, друзья мои. Есть та правда, которую не желает знать никто. Однако не стоит готовить себя к смерти преждевременно. Поверьте, мы сделаем всё возможное, чтобы вас защитить. А теперь, пожалуйста, расходитесь – скоро сюда прибудет капитан Хиддлстон, и мне бы не хотелось объяснять остальным командирам такое множество трупов, которое вполне возникнет, если капитан Хиддлстон услышит хотя бы часть ваших речей. Солдаты дружно рассмеялись, и напряжение окончательно покинуло их. Довольные, они поднимались с брёвен и медленно расходились по палаткам. – А ты, Джейми, задержись, пожалуйста. – Тихо сказал Мёрфи, с силой надавливая на её плечо ладонью. – И после нашей беседы приведи Аманду к капитану Эвансу, если сможешь. Он бы очень хотел поговорить с ней наедине. – Так точно, сэр. Джейми кивнула, чувствуя, как чуть перекатывается бревно под Киллианом Мёрфи, присевшем рядом с ней плечом к плечу, но спиной к костру.***
Возможно, Крис был одним из тех счастливцев, что не тревожились по поводу внезапного подкрепления. Свободные ночи и дни напролёт он, забывая о своём воинском долге, проводил рядом с Энни, мысленно отмечая любые изменения в её недуге. Теперь к Энни больше не пускали – знахарка страшилась за её состояние, поэтому Крис иногда разговаривал с Энни через окно, забираясь на внешний подоконник. Она больше не плакала – наоборот, смеялась часто, шутила, цитировала Крису классиков и сожалела, что у неё кончились конфеты, ибо пресные лепёшки из ржаной муки и ключевая илистая вода ей смертно надоели. И Крис не мог не нарадоваться на внезапные перемены, безумно мечтая прижать Энни к себе. Но он чтил чужие запреты, понимая, что они возникли не с пустого места, поэтому сидел, сгорбившись и прижавшись лбом и ладонями к растрескавшемуся стеклу. – Эй, Крис, а ты уже был в Ведьмином лесу? – Нет, а где это? – Крис поудобнее расположился на подоконнике, сгибая колени. Энни задумалась. – Ведьмин лес окружает нашу деревню кольцом почти полностью, размыкаясь только с запада, откуда вы, то есть, отряды под предводительством капитанов, и пришли. Ведьмин лес настолько тёмный, густой и запутанный, что его зачастую воспринимают как проделки дьявольских сил, не иначе. – И ты в это веришь? – подначил её Крис, легонько стукнул по стеклу. – М-м... Не знаю. Но моя бабушка пропала в этом лесу без вести, когда отправилась с подругами искать зимолюбку после рождения моей матери. Её так и не нашли. – Но её могли утащить дикие звери, – возразил Крис, впрочем, не слишком уверенно. – Да, но в это никто не верит, – судя по голосу, Энни усмехнулась. – Видишь ли, жители нашей деревни крайне мнительны, и им проще поверить в черта, чем в более вероятные события и совпадения. И знаешь... Я тоже верю. – Закончила она совсем тихо. – Существует легенда, что Человек с Каменным Сердцем, порождение Дьявола, вытягивает из нас способность любить или радоваться простым вещам вроде красок природы. Он забирает у нас самое дорогое, превращая в камень и наши души. Это ерунда, – считали многие, – в это не стоит верить. Но когда началась война, кровью окрасившая девственную наивную Европу, самые набожные бросились отмаливать чужие грехи. Наша деревня разрасталась, становилась большой, мы жили огромной дружной семьёй, а теперь нас осталось всего семеро, ведь вчера, я слышала, от туберкулёза умерли ещё двое. – Голос Энни на мгновение дрогнул, сбился, но она сумела взять себя в руки и продолжить дальше: – Крис, ты можешь с уверенностью говорить, что наши ещё вернутся с войны, всё будет замечательно, и я даже стану улыбаться и утверждать, что так оно и будет, в глубине души понимая, что из коренных жителей этой деревни не выживет никто. – Энни, что за глупости ты говоришь? – возмутился Крис. – Разумеется, всё будет хорошо! – Да, да. – Она еле слышно всхлипнула. – Да, ведь я так хочу тебе верить! Они помолчали. – Слушай, Крис, а ты сможешь остаться сегодня со мной на ночь? – неожиданно выдохнула Энни. – Очень тебя прошу. – Я даже не знаю, – Крис сильно растерялся. – Я сегодня обязан заступать в дозор до завтрашнего вечера. – А, вот оно что, – Энни, похоже, очень расстроилась. – Ну, ничего не поделаешь, ведь так? – Но я могу поменяться с кем-нибудь местами, – невольно осенило Хэмсворта. – Что, если я выпрошу у капитана сегодняшний вечер? – Ну, я не могу тебя просить об этом, – Энни заколебалась. – Слишком большое одолжение. Ты нарушаешь армейский долг. – Ты можешь просить меня об этом, – уверенно ответил ей Крис и соскользнул на землю. – Я не прощаюсь, Энни. – Я тоже, – едва слышным шёпотом отозвалась она. Погасла керосиновая лампа, отражавшая золотистый свет на окно.***
Пообещать-то он пообещал, но кто же знал, что всё так обернётся?.. Капитан Эванс, ковылявший к брёвнам, только покачал головой и сказал, что Крис должен отпрашиваться у Хиддлстона, а тот, в свою очередь, обязан назначить в дозор другого офицера. Крис невольно сник – скорее, ежи полетят, чем Хиддлстон проявит невероятное для него милосердие. Однако попытаться всё же стоило. Крис мерил широкими шагами вход у палатки Хиддлстона, с каждой минутой теряя уверенность. Он настолько глубоко погрузился в свои мысли, что заметил Хиддлстона, когда тот был уже совсем близко. Хиддлстон шёл – Крис недоверчиво моргнул – под руку с капитаном МакАдамс. Однако довольным жизнью он не выглядел, скорее, наоборот – его лицо, бледное, меловое, словно бумага, потеряло все краски, глаза, обычно раздражающие своим серо-голубым ярким и насмешливым блеском, потускнели. И шёл Хиддлстон как-то механически, оступаясь, что создавало впечатление, будто капитан МакАдамс его направляет, обеспокоенная и встревоженная, ведёт к палатке, нежели наслаждается прогулкой. – Доброго дня, капитаны. – Отдал честь Крис, чуть посторонился, открывая вход в палатку. Хиддлстон вздрогнул, дёрнулся и недовольно отступил в сторону, принимая независимый вид. Он выглядел слишком измученным, опустошённым – под его глазами залегли глубокие тени, явно проступили морщинки у рта. – Я пойду, пожалуй, – быстро сориентировалась капитан МакАдамс, глянула на Тома, кивнула Крису и направилась к палаткам своего отряда. – До встречи, капитан Хиддлстон. – Что Вам нужно, офицер Хэмсворт? – устало спросил Хиддлстон, приглашая Криса внутрь. Тот несколько боязливо прошёл за Томом, опустился на предложенный стул и тут же вскочил, заложил руки за спину и нетерпеливо зашагал из угла в угол. – Сядьте, Хэмсворт, – махнул рукой Хиддлстон, наливавший себе воды из графина. – Не мелькайте у меня в глазах. Крис едва ли обратил на его слова должное внимание. Он собрался с духом и, глядя в глаза Хиддлстону, почти выдохнул: – Пожалуйста, позволь мне остаться в лагере этой ночью. – Не понимаю. – Том отставил графин на стол, покрутил в пальцах стакан. – Повторите ещё раз: что Вам от меня нужно. – Мне… мне нужно, чтобы ты… то есть, Вы, – к-конечно же, Вы, – смогли… бы… не отправлять меня в дозор сегодня. – Крис почувствовал, как к его щекам приливает кровь. – О-о-о… – Хиддлстон даже сощурился, позволяя довольной ухмылке скользнуть по тонким губам. Глаза его заинтересованно сверкнули, и Крис невольно почувствовал, как его сковывает под этим взглядом. – Давайте угадаю: это просьба Вашей новой подружки? А я всё мнил, когда Вы начнёте пренебрегать воинским долгом ради подростковой влюбчивости. – Это… – Крис сдержался, глубоко вдохнул, прежде чем ответить. – Это и моя просьба тоже. – Ну, тогда попроси, как следует, должным образом и по уставу, – несколько высокомерно глянул на него Хиддлстон, – и, может быть, я разрешу. – Очень Вас прошу, капитан Хиддлстон, – тихо взмолился Крис, нервничая, переступил с ноги на ногу, – позвольте мне остаться сегодня ночью вместе с Энни. Я чувствую, что буду ей нужен. Я... Я прошу Вас о милости, капитан! Крис стиснул зубы, склонил в вежливом полупоклоне голову, как того требовал устав. Его лихорадило отчаянное волнение вкупе со страхом, однако перед Хиддлстоном необходимо держать себя ровно, сдерживая непозволительные эмоции. Ради единственного вечера с Энни он мог позволить себе пережить это унижение. Его отвлекли мерные хлопки в ладоши – издевательские аплодисменты за воинское послушание. Крис почувствовал, как обдаёт унизительным жаром его лицо. Неужели он мог хоть на минуту поверить этому?.. – Какая впечатляюще трогательная и пламенная речь. – Хиддлстон усмехнулся, но с едва понятным ему одному сожалением. – Но мне неловко Вас расстраивать, ведь Вы уже не единожды пропускали дозор. – Капитан... – Довольно, Хэмсворт. Вы отправляетесь на дозор вместе с офицером Брингстоном. – Том бросил ему в ладони огниво и размеренным шагом вышел из палатки вслед за Крисом. – Вперёд и с песней, солдат. Добро пожаловать на войну, – донеслось в спину Хэмсворта сакраментальное. Пожалуй, в этом и был весь Хиддлстон – он позволял цветку надежды распуститься под лучами ложного солнца, а потом безжалостно давил его под сапогом насмешки и издевательства.***
Ослушаться капитанского приказа было непозволительно, поэтому Крис, едва сдерживая бессильную злость, взвалил на плечо мешок с малой провизией на несколько суток. Брингстон уже ждал его возле выхода из лагеря, нетерпеливо расхаживая вдоль ограды. Заметив своего напарника, он неуверенно махнул рукой, собираясь что-то весело выкрикнуть, но осёкся под чужим, мрачно-ледяным взглядом, как-то сник невольно, неуверенно и испуганно втянул голову в плечи. – Мы уже отправляемся? – вздохнул он скороговоркой. Крис смерил его презрительным взглядом и прошёл мимо за ворота. Брингстон только вздохнул и поплёлся следом, сожалея, что ему попался столь неразговорчивый напарник.***
Вражеских следов не было – скорее, Криса постоянно не отпускало ощущение, что немцы забросили свой лагерь, отступили вглубь леса. Крис досадливо поморщился – за день и половину ночи патрулирования границ их собственного лагеря препятствий практически не было – из замаскированных ловушек осталась колба с едкой химической смесью, к которой тянулась сливающаяся с землёй леска. Брингстон, перепуганный сердитым вороньим криком, едва не задел её, и умудрился распороть себе ногу о заржавевшую проволоку, натянутую вдоль тропы. Брингстон был сплошным несчастьем – трусоватый, мнительный, одержимый мыслью о призраках, что населяли этот лес, он всегда держался поблизости Криса, категорически отказываясь в одиночку патрулировать границы. В существовании духов, пробуждённых Чёрными Копателями, и Человека с Каменным Сердцем Брингстон пытался убедить и Криса. Во время привала, неловко разжигая огнивом костёр (и при этом чуть не поджёгший себя из-за неумения пользоваться этим самым огнивом), Брингстон загробным шёпотом рассказывал леденящие душу ужасы, что случились с Чёрными Копателями, которые посмели потревожить могущественные потусторонние силы. Крис, сбросив сухие ветви на землю и теперь разминая уставшие плечи, вежливо слушал – мысли его были далеко, за мили от этого леса. – ...И потом они просто-напросто исчезли, нет, ну ты представляешь?! – всё больше распалялся Брингстон, не видя, какой скучающий эффект он оказывает на невольного собеседника. – Угу. Всё это, конечно, очень интересно, но я собираюсь спать. Крис расстелил форменный плащ под раскидистым деревом, отбрасывающим кружевную чёрную тень на землю, сбросил свёрток с тряпицами, укладывая его наподобие подушки и, поудобнее улёгшись, эгоистично укрылся тонким покрывалом, которое тащил Брингстон в своём рюкзаке. – Как, ты уже устал? – сразу сник тот, с неудовольствием оборачиваясь к Крису. Он был безумно недоволен тем, что его прервали. – Я хочу вернуться завтра в лагерь до полудня, – пояснил Крис, перекатился на спину, рассматривая тонкий золотистый свет близких звёзд, бледно и размыто светившихся сквозь тёмные высокие ветви деревьев. – Да, но разве капитаны не говорили возвращаться завтра на закате? – Брингстон казался сбитым с толку. – Мне плевать, – отрезал Крис, подложил под голову руку, закрывая глаза и тем самым обрывая надоевший разговор. – Здесь чертовски скучно.***
Огненный вихрь опалил тёмное небо, освещая лес, с запозданием отозвался глухой шрапнельный раскат. Крис поморщился, неловко сел, опираясь о плащ рукой, и замер, недоверчиво щуря глаза: вдалеке разгоралось пламя, волной вздымавшееся к небосклону, едва слышались дальние выстрелы и отрывистые приказы. Брингстон, тоже проснувшийся, шокировано разглядывал рыжее марево. В ответ на молчаливо-умоляющий взгляд Криса он медленно и словно недоверчиво покачал головой. – Это со стороны лагеря. Избы горят. Позабыв обо всём, Крис рванулся вперёд, подхватывая котомку и плащ, бросил покрывало ошалевшему Брингстону. – Вперёд, не отставать, – сквозь сжатые зубы скомандовал Крис, отыскивая в темноте тропинку, ведущую к лагерю. Он похолодел, понимая, с каким мастерством было спланировано нападение – в тёмное новолуние вся деревушка была объята огненным кольцом, а на выходе к чащам Ведьминого леса, где можно было бы скрыться от погони, стояли немцы или их союзники. Несмотря на многочисленность и руководство опытных капитанов, отряды британской армии оказывались в крайне бедственном положении – многие были тяжело ранены или истощены тяжёлым переходом, а оружия едва ли хватало на треть офицеров. Могли ли враги подгадать без посторонней помощи столь идеальный момент для нападения? Едва ли. Ответ напрашивался сам собой – среди них был предатель. …Отчего же в этот момент на ум приходит имя Хиддлстона? Неужели Крис не доверял ему совершенно справедливо? Но это ещё предстояло выяснить – на войне поспешные выводы недопустимы.