Я жду тебя

      Прошла уже пара недель, в течение которых вокруг творится несусветный бред. Не думаю, что скоро оправлюсь от потрясения, случившегося при попытке отправится домой. От мысли, что мог потерять Натаниэля, оттолкнуть его окончательно и убить этим, меня все еще передергивает. И это мягко сказано. А еще я плохо соображаю как управляться со скоропостижно приобретенными знаниями. Никогда бы не подумал, что можно снести взрывом двери, если разозлиться случайно. И это, если честно, немного мешает жить. Каким образом магия связана с физической силой я еще не понял, но стаканы стеклянные в руках сминаю в крошку регулярно. Никак не соображу с ходу, что надо теперь каждое движение контролировать. Пока пристально думаю о том, какая сила и куда приложена, еще ничего так получается, а как забудусь, и тело действует по инерции, точнее по памяти моих девятнадцати лет пользования им, так и получаются всякие казусы. К Си’Летту теперь даже притронуться боюсь, при первой попытке поцеловать его на следующий день, я случайно разнес в дребезги окно и с ним добрую половину каменной кладки. Хорошо, что мой Великий Лорд сумел защититься, вовремя растворившись в зеленоватых искрах портала. Слишком уж откровенно-соблазнительным он мне показался. Тогда мы поняли, точнее он мне объяснил, что любое возбуждение, не только сексуальное, но и в принципе перепады настроения, опасны для окружающего мира. Я потом от стыда еще пару дней полы проламывал, при попытке в глаза смотреть. Зато он так тепло мне улыбался, говоря, что все мои чувства теперь как на ладони, и у него есть уникальная возможность лицезреть приручение магии в таком возрасте. Невольно вспомнил, как Калети свой хвост при нашей первой встрече прятала. Мой «хвост» не спрячешь. Си’Летт каждый день свой Зеленый Замок латает. И совершенно непонятно, сколько еще это продлится. Занимаюсь медитативными практиками теперь по два часа в день, не меньше. — Как ты? – тихим голосом ворвался мои размышления Повелитель.       Черт, опять смутил, (и напольные плиты под ногами пошли трещинами). Что ж я все только ломать могу! (Что-то яркое улетело в открытое окно). Так, надо успокоиться, взять себя в руки. Вдох… Выдох… — Как видишь, рад тебя видеть. – смотрю на него и искренне улыбаюсь, хотя фраза была с сарказмом.       Си’Летт нежно задел мое плечо. С ним так легко, никак не могу уложить в голове: зачем от него бегал?! Ведь, он мне так приятен, прикосновения, голос, да и весь внешний вид. Какими-то глупыми ханжескими принципами руководствуясь, изводил его, и сам же жаловался и страдал от собственных действий. Как же я за деревьями-то леса не разглядел… — Ничего, скоро ты научишься управлять ими. – отвечает он, слегка изогнув брови.       Под «ими» мой Лорд имеет в виду природные нити магии. Их как-то нужно научиться вычленять, разделять, и использовать только желаемые. Мне это видится чем-то сродни игры на арфе, только в этой «арфе» около миллиона струн, и как с ними совладать совершенно неясно.       Меня не покидает смутное ощущение, что мы поменялись ролями. Он кажется таким хрупким, сложно даже представить, что я боялся его, а он мне запястья выворачивал. Будто это так давно было, что уже почти стерлось из памяти. Как-то смешно звучит даже. Сейчас боюсь ему руку сломать случайно, или волосы подпалить. Приходится концентрировать все силы на контроле этих долбаных нитей, и совсем невозможно насладиться прикосновениями. А так хочется, именно сейчас. Так долго отгораживался от собственных желаний, сейчас думаю что Си’Летт давно мне начал нравиться, только действовать ему нужно было не так, а он как нетерпеливый юнец своими торопливыми действиями меня сбивал с настроя. Хотя это — не его вина. Точнее, могу понять его состояние теперь. Когда он появляется в поле зрения, я готов бы наброситься на него сразу же, и не отпускать пока не сойдет с ума от моих ласк, и очень тяжко от того что не могу приблизиться, чтобы ему не навредить. Вот же черт! Но я хотя бы знаю, зачем терплю, а он просто бесился от непонимания, да от глухой невзаимности. Улыбка сама расползается по лицу, когда представляю награду за мои старания. Теперь можно говорить о переделе «власти» в наших кхм… близких отношениях. О которых, к слову, только фантазировать и остается. — Чему улыбаешься? — игриво интересуется Лорд.       Встаю, думаю что на сегодня практик достаточно, и оказываюсь совсем близко к нему. Невольно отмечаю, что он все же намного выше ростом. Беру его ладонь, и не разрывая зрительного контакта прикасаюсь губами. Выглядит это со стороны наверняка как в дешевых сопливых мелодрамах, но момента не портит. — Думаю, что же я сделаю с тобой, когда наконец будет можно. – смотрю снизу вверх, глаза застилает желанием, как же сложно ждать и бездействовать.       Хочется стиснуть его в объятиях и довести уже до умопомрачения. Видимо, все мои мысли написаны на лбу, потому что Си’Летт улыбается в ответ довольным хищником. — Да, мысли, конечно написаны на твоём лице, но к тому же, я могу слышать, что ты думаешь. Это доступно некоторым истинным парам, у иных проявляется со временем. А в нашем случае сразу. Видимо. — и он улыбается.       Тут я замечаю что он не открыл рта, значит послал мне это сообщение мысленно?! Ого! — Да, думаю, ты тоже можешь читать мои мысли как свои, просто в общем шумовом потоке тебе ещё пока сложно их вычленить. А если я посылаю их концентрированно направленно, то слышишь, — и с лукавой улыбкой добавляет, — Ты что передел власти устроить хочешь? — и изгибает бровь. — А что, это возможно? – сглатывая, все еще смотрю на него, задирая голову, и мне как-то даже странно, что он говорит так легко, думал почему-то, что он упираться будет, если вдруг начну оспаривать главенство в таком щепетильном вопросе. — Возможно всё. Всё что ты захочешь. Всё что сможешь придумать. Хоть до остановки сердца меня доведи любым способом. После равнодушия и отторжения, видеть страсть в твоих глазах — уже блаженство. — он легко дотрагивается до плеч, проводит вниз по рукам, совершенно невинное прикосновение, от которого я начинаю дрожать, а он не останавливается. — Чувствовать, что ты сам желаешь прикасаться ко мне, что ты нуждаешься во мне, это и есть наслаждение. — Ты… — как ему удается одним движением довести меня до такого слюнепускательного состояния, не понимаю. – Ты всегда понимаешь, что делаешь? – сквозь зубы интересуюсь, потому что контроль испаряется как азот при комнатной температуре. — Я? Делаю что? — он перебирает пальцами по моей груди и слегка сжимает подбородок. — Это?       Я, что-то, цепенею. Стараясь контролировать себя изо всех сил, а мозги вышибает покруче алкоголя. Что же ты творишь Натаниэль?! Он продолжает: — Значит власти надо мной захотел, Илиан. — он зловеще щурится смотря в упор, сильнее стискивает подбородок, и уже настолько близко, что чувствую тепло его дыхания на коже. – Получай.       Горячие руки. Он весь такой горячий, что трудно дышать рядом. Закрываю глаза, чтобы развеять наваждение, хотя уверен, что он себя в обиду не даст, если что сможет защититься. — Я не буду пользоваться телепортом. Хочешь власти, получай и ответственность. Моя защита — твоя забота. — опровергает он мои измышления.       И преодолев последние спасительные для меня миллиметры, прикасается к губам. Бог ты мой, как же я долго этого ждал! Как хочется, чтобы он не останавливался, хочется чувствовать его всей поверхностью тела. Как изголодавшийся за зиму волк, жадно набрасываюсь и пью его силу. Он не ставит барьеров. Утопаю в нем, и растворяю его в себе. На краешке сознания бьется инстинктивная мысль, что это опасно, но так сложно остановиться. Его тепло настолько притягательно, он весь принадлежит мне, и хочет этого добровольно. Значит все довольны. Обнимаю его, прижимая сильнее, и приоткрываю глаза, чтобы насладиться ещё и видом. Его ресницы трепещут, он удивительно красив, как всегда. Но кажется что-то идет не так, окончательно убеждаюсь в этом, когда рука безвольно падает с моего плеча. Рывком отстранившись, понимаю что страсти не остается, разрастается в голове только тревога, и подкрепляется внешним видом Повелителя. Он неестественно бледен, ресницы дрожат, и теперь чётко вижу, что не от наслаждения. — Натан! – трясу его изо всех сил. — Натаниэль! Очнись! – уже не то что тревога, меня захватывает паника. Он исполнил свою угрозу, не стал защищаться, и не уклонился от моего воздействия, в то время как я его слова даже в серьез не воспринял.       Мысли путаются. Неумолимо чувствую как он слабеет, я истончил его ауру. Как представлял что мы сливаемся в единое целое, так и начало происходить. Откуда мне это известно, не знаю, но уверен что если ничего не сделаю сейчас то он погибнет, потому что слишком обессилен, безрассудно пообещав мне вверить свою защиту. Возможно он уже за точкой невозврата, не сможет восстановиться сам. Мысли путаются, страх мешает сосредоточиться, сразу становится безоговорочно понятно, почему врачи не лечат родственников, или людей которые дороги. Именно поэтому — в самый ответственный момент, нужна холодная голова, а не горячее сердце. А одно другому очень сильно мешает. Глажу его волосы, глупо шепчу: «Натаниэль, очнись» как мантру, и теряю драгоценное время. Как вдруг приходит странная мысль: из курса ОБЖ — чтобы избежать кислородного голодания делают искусственное дыхание. И я глубоко вдохнув, выдыхаю ему в рот. Остервенело повторяя процедуру. И ни разу она не похожа на поцелуй, и вообще никакой приятности сейчас не наблюдается. Хочу только одного, чтобы он жил! Хочу чтобы жил! И снова выдыхаю воздух ему в рот.       Вдруг чувствую, как его аура оживает, кожа приобретает нормальную, присущую ему бледность, уже без мертвенно-воскового оттенка. Он открывает глаза. И тут замечаю, что сижу на коленях, и держу его за голову обеими руками, как будто это поможет. — Ну что ж, Илиан. Пожалуй, можно сказать, что ты справился. – он смотрит на меня спокойно, будто мы чай пьем в предместьях Лондона ровно в пять. И я не пытался его убить только что. — Ты что доверял мне?! МНЕ?! Ты нашел кому доверять!!! Я ведь еще совершенно не ориентируюсь во всех этих жутких нитях!!! – ору, чувствую, что глаза щиплет, черт, как же сильно перепугался. — Я не сомневался, что ты не дашь мне умереть. Просто ты такой тугодум, Илиан, что тебе только встряски и помогают. Ты ведь догадался, как пользоваться нитями? — Я? Догадался?! Я тебе уже говорил, что ты псих! – вскакиваю, и одариваю злобным взглядом. — Странно, я думал что «псих» у тебя это вроде оскорбления, но сейчас в этом слове столько заботы. — Ты о чем вообще думаешь в такие моменты!? Орфоэпией мне тут занимается! Как ты мог подвергнуть себя такому риску?! — Не преувеличивай, Илиан. Успокойся. Ты хоть заметил, что под тобой пол еще не разошелся, и огня вокруг нет.       Параллельно с произносимыми словами уже понимаю, что именно он хотел сказать. Я научился отделять материальные нити от «эмоциональных». Не знаю, как они называются. На моем лице наверняка ясно читается недоумение: — И что, ты мне сейчас скажешь, что я это понял из курса ОБЖ пройденного в школе? — Я не знаю что такое ОБЖ, но суть ты понял. Просто в следующий раз действуй также. Не поддавайся панике, не думай о лишнем, вообще поменьше осмысливай, и побольше чувствуй. Природа, она не на мыслях основана, а по наитию. Понимаешь?       После такой странной речи, мой Повелитель величественно поднялся из совсем не подобающей позы, и протянул ошалевшему мне руку. Кажется, я и правда понял, как это действует. — Больше не делай так. – буркнул обиженно ему. — Не обещаю, но постараюсь. – с видом опытного обольстителя промурлыкал он в ответ.       Лорд явно доволен собой, энергетический цветок вокруг него из малахитового стал немного переливаться синим. Что-то на подобие искрящихся прожилок. Я вопросительно поднял бровь. И он ответил на немой вопрос: — Это твой цвет, теперь часть его во мне. Ты как всегда не рассчитал. – его игривая улыбка не дает сосредоточиться. Он доволен как мальчишка, ей богу! — Это опасно? Ты же теперь незелёный! – вываливаю глупую фразу, не успев понять, как она нелепо звучит.       Естественно Повелитель замечает мою неотесанность, и прыскает смехом. — Да, теперь я незелёный, — повторяет с усмешкой, — Это что, грех? — Вроде нет. Смотрится красиво, если подумать. – все еще ошарашен всем произошедшим, и поэтому плохо соображаю. – Так это что получается, что я в тебе? - Угу. – довольно щурится Натан. – Хотел же подоминировать, вот получай последствия. Ты, кстати, поделился своей силой со мной. И... спасибо тебе, любимый.       Кажется, такое положение вещей ему даже нравится. Ну что ж, сам дал мне зеленый свет. Значит, часть моей силы перешла к нему, и чем это обернется для него, не могу предсказать, да и для меня собственно тоже. Может он теперь станет сильнее чем был? Может потеряет часть контроля над своей силой? Он слишком спокоен, в прочем как и всегда. Вот черт его поймет! Так отчетливо вижу, что мой Лорд порывистый и страстный, совершенно безрассудный, как и говорил про него старик. А сначала он мне казался жестоким, холодным и чопорным. Я совсем не разбираюсь в людях, даром что психологом хотел стать. Хотя это теперь неважно. Натаниэль прерывает дебри размышлений: — Следующий урок завтра. – с этими словами уходит, а я понимаю что жутко устал. ***       Хорошенько отоспавшись, и пытаясь придать себе после сна приличный вид, я поймал инсайт. Если вчера в самом конце уже мог приблизительно отличать нити материального мира от тонкого, значит могу трогать Си’Летта без опасности для его жизни? От одной только мысли в животе свернулась сладкая пружина, защекотала изнутри. Хочется скорее его увидеть, от этого более остервенело начинаю водить щеткой по волосам.       На завтрак я не опоздал, и не проспал, как частенько бывает. Длинный стол, высокие потолки, уже привычная обстановка. Белая скатерть с вышитым узором, очень утонченная, тонкое стекло бокалов дополняет хрупкость и прозрачность интерьера. А может теперь я все таким вижу? Натаниэль еще не пришел, но никого из слуг уже нет. Не видел никого кроме Повелителя, с того самого дня. «Тот самый день» — это наш первый поцелуй в телепортационном зале, обернувшийся глобальным переворотом в отдельно взятой личности.       Что-то Великий Лорд задерживается. Надо же! Бывает и так. Обычно он уже на своем месте. Его место, кстати, во главе стола. А мне накрывают с противоположного конца, вроде говорят, так надо по традиции. Кто придумал эту дурь!? Стол длиной метров пять, наверное. И получается, что я его лицо еле разглядеть могу, не то, что спросить как спалось, и доброго утра пожелать, про прикосновения и утренние нежности вообще молчу. Хотя, все это время было не до прикосновений. Мне постоянно хотелось это сделать, а сейчас могу позволить не только фантазировать, но и осуществлять. Нагло обхожу стол, и сажусь на гостевое место, по правую руку от Повелителя. Натаниэль в этот момент входит в обеденную залу, и уже привычно изгибает бровь. Это означает вопрос. — Надоело мне вглядываться в смутные очертания. Хочу сидеть рядом с тобой. Си’Летт улыбается , подходя к столу, слегка наклоняет голову. — Ты неисправим. В итоге все должно быть по-твоему. Может ты его еще и обрезать хочешь? — наиграно вздыхает Лорд. — А что можно? Маленький столик, для двух персон был бы куда уютнее чем эта громадина. — отвечаю с детским наивным восторгом. — Не стоит так рьяно переделывать мою жизнь. Я могу сделать для тебя все, что захочешь. Только подумай, чтобы это было для тебя действительно важно. Ведь каждый раз я поступаюсь чем-то своим, возможно тем, что мне нравится. Как этот стол, например. Может, есть то, что тебе не принципиально изменять во мне? – он мягко смотрит в глаза, с полуулыбкой. В его голосе нет упрека, но я понимаю, что он хочет сказать.       Мы слишком разные, и это даже не просто страны, или расы. Мы с разных планет! И не в переносном смысле, а в прямом. Конечно, нам сложно бывает понять друг друга, что особенно сильно выражается в мелочах. Чем ему так важен этот стол? Какая разница, куда я сяду? — Как скажешь, мой Повелитель. – отвечаю с ехидной гримасой, и шутливым реверансом, хотя мне действительно непринципиально принимать пищу в метре от него или в пяти. Но повредничать почему-то хочется. — Тебя бы познакомить с правящей верхушкой. – присаживаясь на свое место, произносит он. – Думаю, медлить не стоит. Из-за твоих… и моих глупостей, мы стоим на пороге новой войны с людьми. – не назвал одноликими из уважения ко мне, и я старательно давлю в зародыше глупую улыбку. – А мы еще от предыдущей стычки не оправились. Не думаю, что можем позволить себе следующую. – он с обреченно-уставшим вздохом отпивает из бокала ярко-желтый сок. — Ты имеешь в виду Силина? Он же вроде мировой мужик! – радостно восклицаю, вспоминая громогласного импозантного мага.       И снова эта изогнутая бровь. Ты становишься предсказуемым, мой милый Лорд. — Силин – довольно опасен, если он в числе твоих врагов. А, как ты сам, думаю, догадался, в друзья он меня не записывал. Да и просто, у людей армия огромная, они берут числом и хитростью. Мы же не пользуемся подобными приемами. – он приподнял подбородок, чтобы подчеркнуть свое величие и благородство. И выглядел довольно смешно в этот момент. Как ребенок малый, ей богу. Как же много я не замечал в нем раньше. Как можно не видеть импульсивного подростка? Теперь знаю, что по меркам этого мира Натаниэль не на много старше меня. И зачастую чувства написаны на его лице бегущей красной строкой. Не могу решить для себя: это приобретенная магия на меня так повлияла, или просто позволил себе на него по-настоящему взглянуть? Смотреть на демонстративного, притягательного Натаниэля, и не приближаться, опять становится чем-то из ряда невыполнимого. — Натан. Я больше не могу! — и наплевав на традиции, и всякие там… правила, толком не начав завтрак, вскакиваю из-за стола, и направляюсь к нему. Он не успел среагировать, только рот открыл, а я уже нависал над ним, и шепотом повторил близко-близко к лицу: — Не могу.       Телепорт сработал безошибочно. Хотя я первый раз им воспользовался. Это оказалось до одури просто. Надо лишь представить место, и захотеть оказаться там. Правильно сказал Лорд, магия оборотней основана на чувствах и эмоциях. Человеку рассудительному, упорядоченному, здесь будет очень сложно сориентироваться. Я вот смог. И горд этим, если честно. Мгновение, и мы находимся в спальне, куда я Натана перенес вместе со стулом, за который держался в процессе, и отойдя от него на пару шагов, понял что захватил еще и каменные плиты пола. Но немного, сантиметров пять. Подлатает, ему не привыкать.       Кажется, мой Лорд даже не возмутился. Просто сидел с вилкой в руке, которую теперь ему некуда было положить. И оглядывал помещение, в котором неожиданно оказался. — И что ты планируешь делать здесь? – с видом невинной парфетки интересуется он, попутно вставая, и растворяя вилку в воздухе. Аккуратист. — Я планирую здесь… — не договорил, уперевшись в него взглядом, и послал ему яркую картинку, в которой я сзади, наматываю его длинные, преданно-шелковисные волосы на кулак, он стоит на коленях, и опирается о кровать руками, рот его приоткрыт в полустоне, и мои бедра плотно прижаты к его упругой заднице. Здесь не остается простора для фантазии кто из нас снизу. И я лукаво смотрю, как он отреагирует на такую выходку. — Ты ошибся размерами. – буднично комментирует он. Как будто мы не горячую порно-сцену обсуждаем, а о погоде разговариваем. – В таком положении, тебе придется почти лежать на мне, чтобы так дотянуться до моих волос. Ты намного мельче меня в размерах. – попутно он расстегивает свою мантию, и с последним словом она падает на пол.       Движение изящное, и заводит еще сильнее, хотя казалось, что я уже на пределе. Хочется наброситься на него прямо сейчас. Да, блин! Хотя бы обнять, не говорю о большем, но не совсем понимаю его настроя. Неужели согласился?! Не рассчитывал я на такой поворот и безропотную покорность, поэтому глупо хлопаю глазами. Но моментом понимаю, что надо действовать. Я хочу его с какой-то непередаваемой животной страстью, и когда он так близко, такой на-все-согласный, это невозможно долго терпеть. Он улыбается мягко, и мне кажется, что эта мягкость обманчива, он не соглашался на позицию нижнего. Я это чувствую, но не останавливаюсь. Подлетаю к нему, моему божественному Повелителю, и целую его. Он весь в моих руках, сгорает от нетерпения. Когда прикасаюсь к его телу, сразу резко ощущаю это. Чужие эмоции проникают в мой разум. Сложно привыкнуть к такому. Но это интересное ощущение. Наверное, это у них такая форма эмпатии? Или у меня самого она теперь такая? Не уверен. И с этим контактом понимаю еще одну вещь: он не обманул. Я могу делать с ним все, что пожелаю. И он позволит. Позволит мне все. Я не могу сказать почему и откуда, но именно ЗНАЮ это. Слова становятся не нужны. Ведь все и так понятно. Проникаю в его податливый рот, облизываю клыки. Это кажется намного более интимным, чем даже секс. Наверное могу отдать этому моменту вечность. Он настолько сладкий, именно такой, которого я всю жизнь искал. Держу себя в руках — контролирую. Ну… точнее пытаюсь. С прошлого раза вбито намертво, что он защищаться не будет, и уж если претендую на то, чтобы взять его, то и забота о его сохранности должна лежать на мне. Это осознание добавляет в кровь адреналина. Он отвечает нежно, позволяя играть первую скрипку, вести туда, куда мне хочется. И я краем мозга удивляюсь каким он может быть. Жестокий, неуправляемый в своей ярости Повелитель, виденный в начале, и безгранично нежный любовник, которого вижу сейчас – кажется, что это противоположности. Антиподы. Как подобные грани могут сочетаться в одной личности? Он улыбается краешком губ, чувствую это в поцелуе. Понял о чем я думаю? Или прочитал мысли? Или его забавляет что-то другое?       Разрываю поцелуй, чтобы уточнить. Теперь мне спешить некуда. — Чего? — Да, это все я. – подтверждает он. – Уж какой есть…       И в этом простом признании столько чувств, что меня захватывает ими. Он открывается полностью, дарит всего себя. Назад пути нет, и слава всем богам, что это так. — Мой Повелитель. – произношу уже ему в шею, обнимая, и звание получается не обращением, а ласковым именем.       Целую его ключицы, расстегивая по пути следования мелкие пуговицы на рубашке, влажными дорожками спускаясь ниже. Меня не заботит совершенно, что он мужчина. Это кажется такой незначительной мелочью. Почему вообще раньше я так волновался об этом?! Ведь он, кажется, совсем не смущен этим фактом. Его стройное тело, гладкая бледная кожа, постепенно открывающаяся моему взгляду, хрупкость тонких запястий, с которых падает расстегнутыми манжетами одежда, сводят меня с ума. Прикасаюсь губами к тыльной стороне ладоней. Тонкие пальцы — горячие. Он стоит неподвижно, но чувствую в нем напряжение, желание. Выцеловываю узоры на его теле постепенно опускаясь на колени. Пара секунд чтобы справиться с ремнем на узких кожаных брюках, и я стягиваю ненужный сейчас предмет одежды вниз. Его член пружинит наверх, не сдерживаемый больше бельем. И он прекрасен. При близком рассмотрении это зрелище мне откровенно нравится. Уже хочу прикоснуться к нему губами, но ладони Натаниэля мягко останавливают мое движение. Поднимаю недоуменный взгляд на него, и слышу в своей голове слова: «Не надо. Я не выдержу, если ты сделаешь это». Он смотрит сверху вниз на меня. Но в этой позе нет унижения. Видится только покорная безграничная нежность. Он хочет меня, очень сильно. Его выдает поверхностное частое дыхание, и мурашки на коже, хотя внешние признаки теперь только приятное дополнение. Я могу чувствовать все оттенки его настроений, и желаний. Это пьянит и сводит с ума. И неожиданно даже для самого себя я произношу: — Хочу чтобы ты взял меня. В этот первый, обоюдно желаемый раз, ты заслужил быть ведущим. – говорю эти слова легко, и снова целую его запястье.       Он еле заметно улыбается. Понимаю что он – дикий необузданный зверь, опасный и неистовый, но он всецело мой, и успеется еще взять свое. Сейчас мне хочется просто расслабиться и нежиться в его руках, не хочется думать и контролировать — просто раствориться в эмоциях. Он не медлит. Подхватывает меня на руки, и несет на кровать. Смотрю на него, на свои острые коленки, и снова меня удивляет, что не чувствую себя униженным. Он кладет меня на гладкие, шелковистые простыни, и нетерпеливо целует, заставляя тело стать натянутой струной, музыкальным инструментом, поющим неповторимую мелодию любви в руках умелого мастера. Когда чувствую в себе его пальцы выгибаюсь дугой, он уже отлично изучил мое тело, чтобы доставить максимум удовольствия каждым прикосновением. Я закрывался от него, противился всем его действиям, и мне немного стыдно теперь, но это мимолетное чувство быстро сменяется блаженством, когда он, нависая надо мной, проникает внутрь. Вижу, как вокруг распускаются малахитово-бирюзовые цветы. Соитие приобретает совершенно другой уровень на фоне магии, окутывающей наши тела. Он двигается сначала медленно, осторожно, а потом быстро наращивает темп, и вот уже плохо соображаю где верх где низ, от сносящих голову ощущений. Обнимаю широкие плечи, он же утыкается мне в изгиб шеи, приникает губами, оставляя собственнические отметины. Провожу по его спине руками, глажу, стараясь вернуть всю нежность, как умею. Мне жаль безумно, что все предыдущие разы он был одинок в своем желании соединиться со мной. Как больно ранили его мои слова: «Ну не люблю я тебя, пойми ты уже, наконец». Хочу вернуть время, чтобы не говорить этого, как-то стыдно и больно становится даже от мысли, что мог произнести это вслух. Но это наш путь, наше прошлое, от которого, увы, невозможно уйти. Его волосы щекочут лицо, горячее дыхание опаляет плечо, и я хрипло выдыхаю, не в силах больше сдерживать стоны. Кажется, кричу. И сквозь дымку наслаждения вспоминаю его фразу: «Ты будешь еще стонать подо мной». Тогда слова казались оскорблением, сарказмом, сейчас же я готов стонать так громко, как позволяет голос, чтобы он понял, что принимаю его. Принимаю всем своим существом. Хочу его всегда, везде, постоянно. Обхватываю ногами, и прижимаюсь сам, подаваясь навстречу уже бешеным толчкам. Он рычит, вскидывает голову, и прикрыв трепещущими ресницами глаза, кончает. Я же, готовый взорваться в любую секунду, догоняю его мгновением позже. В голове рождается сверхновая. Это божественно прекрасно. Он тяжело дышит и обессиленно падает на меня. Обнимаю его, и почему-то шепчу: «Я здесь, я с тобой, я никогда не оставлю тебя, я всегда буду рядом». Наверное, это те слова, которые он хочет слышать сейчас. Неужели до сих пор не верит в мою преданность? Неужели боится, что оставлю его? Он сжимает меня в объятьях так крепко, что сложно дышать, а я свободной рукой глажу его по голове. Какой же ты чувственный и открытый, мой Великий Лорд. — Да, я боюсь. Боюсь что ты исчезнешь. — отвечает он на незаданный вопрос. — Боюсь что это всего лишь очередной сон, а проснувшись, снова увижу холод и ненависть в твоих глазах. Как было много раз до этого. Было невыносимо, Илиан. – сбивчиво шепчет он мне в волосы. – Пожалуйста, скажи, что это все не сон. Ты ведь здесь? Ты со мной? – горячее дыхание обжигает меня, а трепет в словах заставляет проникнуться его болью. — Прости меня. – это все на что хватает словарного запаса. Мне страшно в полной мере осознать его эмоции в тот момент. Не думаю, что сам настолько силен, чтобы пережить подобное. Обнимаю его в ответ, и стараюсь вложить в этот жест все чувства, всю силу раскаяния, которое испытываю сейчас. Он чувствует это, расслабляется и успокаивается. Кажется пришло время для решительных действий. Переворачиваюсь, и он оказывается снизу. Нахожу запястья и завожу наверх за голову. Эта поза кажется мне наиболее подходящей для доминирования, и я лукаво улыбаюсь своей выходке. — Но, в следующий раз, ты – мой. – с безумной улыбкой самоубийцы говорю ему в губы, коротко целую, и поднимаюсь. — Я всегда твой, Илиан. Всегда, когда ты пожелаешь. – он так и лежит с запрокинутыми за голову руками, полностью обнаженный. Базальтово-черные волосы, разметавшиеся вокруг него, контрастируют с бледностью кожи, и белизной простыней. Пожалуй, это самое эротичное зрелище, которое мне когда-либо доводилось созерцать в жизни. И я готов снова наброситься на него, но… — Что ты говорил про «представить меня правящей верхушке»? Давай разберемся с этим? – с такими словами подаю ему руку, чтобы помочь подняться, да и позавтракать все-таки было бы неплохо. На голодный желудок государственные дела решать не охота. И уже на выходе из спальни меня осенило: я ничего не сломал, не пытался убить Натаниэля, не метал огненные шары в стены, не разрушил полы, не сделал ничего из ряда вон выходящего! Получается, что сильные эмоциональные состояния я тоже отделяю! Ни одной промашки. Ещё один рубеж преодолён? Одного моего ошарашенного вида хватило, чтобы одевающийся Лорд, совершенно не по-лордовски заговорщицки захихикал. — А я все думал, когда ты заметишь. – поправляя воротничок рубашки, смешливо констатировал он. – Ты быстро учишься, Иллиан. Позавтракаем, наконец?       Уже в холле, я не удержался, и схватил его за руку. Вроде невинное прикосновение, но просто так, вместе идти и прикасаться друг к другу, мне казалось самым приятным в мире ощущением, от которого губы сами собой расползаются в улыбке. Утренний секс это все-таки отдельное удовольствие. Прекрасное начало нового дня!