Бумажные мечты

С глобусом под боком и с тяжелым рюкзаком за плечами, мы покорим мир.

Я представляла себе все что угодно, но не тишину. Звенящую, торжественную, зловещую. Люди мельтешили, кричали, дети бегали и смеялись, а я стояла и чего-то ждала. То ли чуда, то ли завершения этого путешествия. Но мне было не слышно всего этого, звон в ушах все заглушил. — Привезешь мне аленький цветочек, — шутила Даша, — и заморского принца, чтоб на белом коне и с грин-картой. — Я не развлекаться туда еду, — этой фразой я успокаивала себя, а не обманывала подругу. — У меня важная миссия. Оказывается, один из моих родственников очутился в Тасмании. — И ты едешь его вызволять. Ты просто Фродо Бэггинс, Василькова. Я еще никогда в жизни так тобой не гордилась. — Вот спасибо! Главное, чтобы мой языковой барьер не сыграл злую шутку. — Кто знает, может, ты станешь стендап комиком. Ступив на незнакомую землю, меня охватила волна необъяснимого волнения. Слишком уж опасно было встречаться с тем, кого никогда не видел, да еще и за двадцать часов и несколько часовых поясов позади. И хотя Тасмания была для меня сказочной и несбыточной мечтой, которая сейчас осуществилась. «А если он маньяк?» Я мотала головой в поисках встречающего. Хотя был ли в этом смысл? «Он обещал держать табличку с моим именем. Значит нужно смотреть не на людей, а на таблички.» И … Бинго! Хотя фамилия была написана с ошибками, но вряд ли еще на борту был пассажир «Vasyalkova». Но подойди сразу мне помешал внешний вид встречающего. Заросший Хемингуэй с красными глазами, в одежде не первой свежести (за три метра слышен этот чарующий аромат «настоящий мужик»). «И с этим человеком я переписывалась? Его что, досрочно выпустили?» Он стоял с невозмутимым видом, хотя на него оглядывались люди. Некоторым прохожим он даже улыбался. Две молоденькие девушки оказались намного храбрее меня и успели не только под фальшивым предлогом разговорить его, но даже сфотографироваться. Спрашивается: зачем? Он не видел меня — преимущество, и я едва могла слышать, что ему говорят, уж слишком шумно. «Давай уже. Двигайся! Когда-нибудь же нужно будет подойти!» — Простите, — мой крик утонул в шуме голосов аэропорта. — Простите. Он даже голову не повернул. Наверное думал, что я желаю получить от него автограф. Его дежурная улыбка оскорбила меня больше, чем если бы он просто послал меня. Не успела я опомнится, как он выхватил у меня телефон, устроился сбоку и нажал на кнопку. «Это что такое было?» — Я — Василиса. Уж никогда мне не говорили: «Громче! Я не слышу», но теперь, видимо, настал этот момент. Мужчина уставился на меня с таким видом, будто бы я крикнула во весь голос «Ала, я в бар!», но в другой трактовке. — Помните, я писала вам. Оригами, выпивка, воздушный шар? Я перечисляла все слова, которые приходили мне на ум, а он стоял как истукан и с недоверием окидывал меня своим критическим взглядом с ног до головы. — Я вам не верю, — от такого громкого заявления меня передернуло. — Это еще что значит? Мне вам письмо показать? Мысленно я была рада, что прихватила все письма. Но Майкл продолжал изображать Станиславского, только уже без слов. — Я не писала, что обладаю модельными данными, — могу поклясться, что впервые увидела, что он моргнул. Только секретных материалов мне в Тасмании не хватало или еще хуже «Лоста». — Я тоже, — он оттаял, его кривоватая улыбка была тому подтверждением. К сожалению, мой словарный запас на этом практически закончился. — Любишь портвейн? — Если там нет клофелина. И здесь последовал тот момент, который так часто показывают в фильме — мы осознали, что созданы друг для друга. Но не в смысле любви до гроба, а в смысле, что у меня появился друг с вредной привычкой. Более того, если верить Фрейду, он не поддается психоанализу. А, значит, моей подруге Даше будет о чем поговорить с ним. *** — В сотый раз повторяю. Я не извращенец, — Ричард потерял свое хладнокровие и уже битый час рвал, в прямом смысле этого слова, рубашку на своей груди. — И я не маньяк. Я актер. Полицейский, оформляющий документы из-под лба посмотрел на Армитиджа и продолжил что-то записывать. — Давайте проясним, мистер Армитидж. Правильно ли записано со слов очевидцев, что происходило, — офицер прочистил горло, готовясь произнести первое предложение, когда Ричард перебил его:  — Они не слышали начало разговора. — Вы пили? — осенило мужчину. — Меня проверяли. А так же взяли мазок на ДНК, отпечатки пальцев и три фотографии. — Чудненько. Так что вернемся к прояснению ситуации. Вы подбежали к мужчине с ребенком. Схватили его за локоть, потащили в сторону выхода. А молодого офицера, решившего задержать вас за хулиганство, ударили. — Нет, — уверенно произнес Армитидж. — Все было не так. — То есть вы не тащили за собой мужчину с ребенком? Армитидж глубоко вздохнул, подбирая слова, которые не выставили бы его в жалком свете. — Можно позвонить адвокату? — Наконец-то, — с облегчением произнес офицер. — Один вопрос напоследок можно? — мужчина оторвался от документа и с подозрением посмотрел на Армитиджа. — Я весь во внимании. — А вы тоже видели мужчину и девочку? — Мистер Армитидж, если вы прикидываетесь сумасшедшим, то… — офицер сделал театральную паузу. — Это ваше лучшее решение за этот день. — А в аэропорту записывают? Там террористов всяких, — Ричард пожалел о сказанном в тот же момент, когда произнес эти слова. — Храните молчание, мистер Армитидж. Я не карьерист какой-то, но даже мне так не везет. Адвокат приехал спустя час, хотя вылет из Новой Зеландии пришлось перенести на другой день. Но к слову, Ричард улетел в тот же день, когда прилетела я. Не судьба мне было с ним встретиться в тот день, как и получить письмо от Виктора. Рыжеволосая девчушка Мелани оказалась племянницей Миранды Керр. И хотя чета Блум-Керр (а тогда они еще состояли в браке) долго отнекивались от какой-либо причастности к этому розыгрышу, но в Лондоне после нескольких бокалов вина все тайное стало явью. Ричард поклялся подшутить в ответ. — А зачем тебе было подговаривать 3-летнего ребенка? Как родители на это согласились? — забрасывал вопросами Армитидж. — Пропуск за кулисы шоу «Victoria Secret» творит чудеса, — признался Орландо. *** — Пап, а почему ты не играешь в футбол? — безобидный вопрос маленького ребенка заставил Виктора снова вспомнить о своем фиаско. Иоланды не было дома. В последнее время она пыталась как можно чаще выходить в свет и по возможности выводить с собой и мужа, но Виктор держал оборону. — Пересматривая свои старые игры, ты ничего не изменишь, — не выдержала в один прекрасный день Иоланда. — Давай выйдем, погуляем. Там жизнь, люди, театр. Виктор недоуменно посмотрел на нее. — Я пас. — С нами может случиться столько всего интересного. Как на счет отправиться в путешествие? — Ты же знаешь, что все самое опасное в жизни начинается именно с этих слов. — Я сдаюсь. И после этих слов он остался один на один на весь день с тремя детьми. И каждый пытался как можно оригинальней напомнить отцу, что он рядом. — Пап, так почему ты не играешь в футбол? — Ты еще маленький, чтобы понять это, — с улыбкой произнес Вальдес. И что он мог ответить? Такими вещами всегда занималась Иоланда, а сейчас ее нет. — Пап, а ты поиграешь со мной в футбол? — Кай оказался настойчивей его самого. — Только, чур, белые перчатки мои, — успел произнести мужчина и как маленький ребенок выбежал на задний дворик. В Лондоне был солнечный день. Прекрасная погода, легкий приятный ветерок — идеальное время, чтобы провести его на свежем воздухе. Иоланда снова была права. Двое парнишек расположились возле футбольного мяча, который казался неестественно огромным. Кай едва мог сделать удар, а отобрать мяч у брата и вовсе не получалось, но он не слишком печалился по этому поводу. Следуя примеру двоих старших братьев, Вера включилась в игру, но выбрала сторону отца. Расположившись на руках у отца, она внимательно наблюдала, как ее братья пытаются отобрать друг у друга мяч, в ход пошли руки. — Нет, — предупредил Виктор, заметив, что Кай вот-вот расплачется, так как старший брат без особенного труда победил его. — Дилан, ты старший брат и должен защищать младших. — Но ты же сам говорил, что нужно отбирать мяч у соперника. На поле нет родни. — Я даже не знаю, что на это ответить, — признался отец. — Предоставляю право принятие решения Вере. Девочка улыбнулась, радуясь тому, что участвует в игре, и крикнула то, что часто слышала во время просмотра футбола по телевизору: - Гол! Иоланда наблюдала со стороны, скрываясь за дверью. Виктор казался счастливым. Может, в этот день над их семьей не сгущаются тучи. Они обязательно что-то придумают. Барселона была их домом, Лондон станет их пристанищем. Они обязательно обзаведутся новыми друзьями, будут звонить старым и приглашать их в гости. Она сделает попытку выяснить, что за переписку он ведет, и чем это может для них закончится. Но это будет завтра, а сейчас она просто тихо понаблюдает за своей семьей. Снимет неудобные туфли на высоком каблуке, сменит дорогое платье на удобные шорты и футболку, сделает пару звонков, приготовит ужин. Сегодня она сделает все, чтобы поддержать атмосферу гармонии и счастья.