done it all

Когда Хару было пятнадцать, она не задумывалась и носила бижутерию, иногда разбавляя свой милый образ маленькими золотыми серёжками или цепочками. Позже, став жить отдельно от родителей и работая на ночной смене в кафе, девушка завороженно смотрела на витрины ювелирных магазинов, где, освещаемые скудным светом энергосберегающих ламп, поблёскивали красивые браслеты и увесистые кольца, ожидая, когда придёт хозяйка и наденет-таки их на свои запястья и пальцы. А запястья у Хару всегда были тонкими. Тогда, в семнадцать лет, Миура хотела бы, чтобы ей купили что-то золотое. Но годы шли, а потребности росли. В двадцать, работая уже на Вонголу, Миура могла позволить себе чуточку больше — обшитую золотом аметистовую лилию носила, не снимая. Позже — множество кулонов, серьги. К сожалению, ничего действительно уникального в магазинах не было. Хару не могла найти украшения, которое отражало бы её душу, её внутренний мир. Когда японке стукнуло двадцать пять, — именно стукнуло, больно и противно — Кёко и Тсуна сыграли свадьбу. На празднество она одела комплект из агатовых украшений — кольцо, браслет и подвеску. Чёрный агат — как незримый знак скорби. Конечно, все заметили — этого невозможно было не заметить — миурино «la petite robe noire»*, и хоть выглядело оно нарядно и мило, да и сама Хару улыбалась во все тридцать два зуба, но всё же создавалось ощущение, что девушка перепутала венчание с похоронами. Позже, пытаясь заглушить тупую боль в сердце, Хару обзавелась небедным ухажёром, и тот, после года отношений, одарил девушку кулоном с увесистым карбонадо*. И опять чёрное. Чёрная полоса в жизни Хару. Но, как бы там ни было, только при виде бриллиантов сердце Миуры трепетало и верещало: «Купи меня!». Но бриллиантами её никто не радовал — через полгода бойфренд порвал с ней, а незадачливый Гокудера так и не попытался построить с ней отношения, хотя несколько лет назад проявлял некие признаки симпатии. Сейчас Хару уже тридцать два; у неё есть семья, деньги и муж, который только иногда растрачивается на комплименты в её сторону. Хару Миура — величественная Королева Варии, регентша при юном Одиннадцатом, юрист Семьи Вонгола и просто невероятно смекалистая женщина. Последний пункт ей очень помог прибрать к рукам босса Варии. Впрочем, Занзас сам был не против. Хару пришла в Варию, предложив себя в качестве рабочей силы, но Занзас чётко дал ей понять, что женщинам в отряде убийц не место. Вайпер была лишь единичным случаем. Но когда японка начала приходить просто так, вариец немного напрягся: что она тут забыла? Не только же ей понравилось беседовать с Луссурией. Как оказалось, ответ был прост. И через буквально год они сыграли свадьбу. Не столь пышную, как у Дечимо. Хару была ужасно рада, а платье было очень скромным — будто на выпускной оделась. Все, конечно, поахали-поохали, но спорить с решением девушки не стали. Венец их отношений — то самое колье, которое Занзас купил под руководством Скуало, хотя тот и орал: «Врой! Идиотский босс, пораскинь мозгами и сам выбери подарок!», но всё же указал на самое роскошное, по его мнению, изделие. Стоило бриллиантовое украшение чуть меньше двадцати тысяч евро. Помнится, тогда Занзас сказал Миуре закрыть глаза и надел на её тонкую точёную шею увесистое колье. Когда Хару увидела своё отражение в зеркале, то не смогла сдержать восхищённого вскрика — настолько прекрасны были огранённые алмазы, спаенные настолько красиво и аккуратно. Хару помнит, как заключила его в объятия и шептала какой-то бред вроде: «Я тебя обожаю». Сейчас Миура понимает, что хоть бриллианты и лучшие друзья девушек, но даже они не заменят ей мужа, который не способен сказать ей о своих чувствах словами, однако, ценит её столь высоко. — Ты блестишь ярче, чем эти стекляшки, женщина. А это — самый лучший и искренний комплимент, на который способен босс Варии.