***
Его Величество, король Сумеречья, решил предаться своей обычной неге. Прилечь на своё объёмистое ложе, помечтать, воспаряя в своих грёзах к самим звёздам. Посудачить с ними о жизни любимейшей из них — Арды. Скинув с себя тяжкую ношу яловых сапог, владыка растянулся на нежных покрывалах. Но не прошло и пары мгновений, как его широкую грудь накрыла чья-то длань. Он тут-же очнулся и приподнял голову, пытаясь рассмотреть «самоубийцу», ибо вторжение в его личное пространство обычно каралось весьма жестоко. Каково же было его удивление обнаружить в своей постели предательницу Тауриэль, изгнанную из владений и шатающуюся с менестрелями по человеческим поселениям. Она, в довольно откровенной тунике, возлежала рядышком, нагло обхватив его торс. От возмущения владыка не знал, что выпалить на такую дерзость. Но эллет вдруг тоже ощутила чужое тепло рядом с собой и, вспыхнув ярким румянцем, резко отшатнулась. Маленькая грудь в этот момент бесстыдно «подмигнула» королю, успев однако спрятаться в складках лазоревой ткани. — Как вы могли так быстро перенести меня в свои покои? — засуетилась эллет. — Я?! — выдохнул король, приподнимаясь на локтях. — Ты постоянно всё делаешь мне наперекор. Заигрывала с сыном, зная, как я дорожу чистотой его чувств. Потакала гномам. Из-за тебя мой сын покинул родное королевство и скитается невесть где. Теперь, проникла в мои секретные апартаменты и вероятно хотела придушить. Судя по тому, как, направив на меня лук, пыталась вынудить сражаться за гномов. — Просто отпустите и я уйду, — молила Тауриэль, от стыда не зная чем прикрыть обнажённые сверх допустимого ноги. Трандуил, как снежный барс неумолимо приближаясь, продолжал. — Э, нет, голубушка. Как командир стражи ты верно выведала потайной ход сюда. Вставай! Я лично провожу тебя в казематы. — Как Вы соизволите, Владыка, — склонив голову, покорилась дева. Шлёпая босыми ногами по гранитному полу, местами устеленному ворсистыми коврами Трандуил несколько запамятовал, что со стороны в высунувшейся из штанов тонкой белой рубахе, с разбросанными по плечам змейками серебряных волос, был похож на растрёпанного в любовном экстазе любовника. Зеркало, подаренное ему на третье тысячелетие милашкой Арвен, остановило процессию, обнажив королю нелепость их вида, встреться они со стражей. — Стой! — король схватил её за локоток перед самым выходом. — В таком виде не подобает королю являться подданным. — Владыка, клянусь, я не замышляла заговор против Вас. В последний раз я села перевести дух на маковом поле, где меня и сморило. — Как же тебя тогда ко мне под бок занесло? — прищурился милорд, потирая подбородок. — Маковом говоришь? Это что в вотчине Радагаста? — В том самом, мой король. — Говорил же ему не употреблять внутрь что ни попадя. Ан — нет! Травит народ. И тут король вспомнил. Неделю назад между ними возник спор. Радагаст уминал грибочки, Гендальф курил трубку, а «отец эльфийского народа» потягивал винишко.***
— Вот скажи мне, эльда, в чём смысл твоей жизни? — неожиданно вперился окосевшим взглядом Радагаст на короля. Трандуил от неожиданности чуть было не подавился глотком любимого напитка. И так-как был в прострации, то совершенно не понял суть вопроса. Владыка медленно повернул голову, вопросительно взывая к невозмутимому Митрандиру. Который в свою очередь отчеканил: — Хорошо сидим! — Нда, сидим хорошо. Но некоторые отлынивают от замысла Иллуватара, — на сколько мог грозно сдвинул брови старый лесной отшельник. — Что ты от меня хочешь? — возмутился Трандуил, понимая, что наезд лично на него. И этот «торчок» вряд ли его оставит в покое. — Я только хочу понять, для чего ты живёшь, старый пень? — Хочу заметить, я тебя не оскорблял, — поднял вверх свой длинный перст владыка. — Только попробуй, мои боевые воробьи за хозяина на всё готовы. Так вот, объясни мне, неудачнику, как такой красавец умеет разогнать от себя всех, кто его любит? Сына, воспитанницу. Скоро эльдар соберут котомки, — не унимался истари. — Ты почему не женишься? Вечность она по вектору стремится в бесконечность. Кто знает, может это не вектор, а круг? И будешь ты один, пока мхом не покроешься. — Чего это один? — испуганно заморгал король. Митрандир наконец заинтересовался их разговором и пыхал дымом, усиленно стимулируя поток алгоритмов в своей голове. Прикидывая теорию вероятности по отношению к одинокому вдовцу. А Трандуил продолжал, — Уеду жить в Валинор, там цивилизация. А вообще, эльфы любят единожды, понял? — Это ж кто такое сказал тебе, симулянт? — подбоченился старик. — Митрандир, уйми друга, иначе я его за такие незнакомые оскорбительные слова посохом припечатаю, — вскочил с резного стула во всём своём пышном величии владыка. — Расфуфырился, как петух, а курочки-то и нет, не то, что курятника, — поддразнивал Радагаст. Трандуил от обиды надул губы и, бросив в обидчика: «За Петуха ответишь!!!», замахнулся бокалом прямо в лоб приставучему магу. Тут не выдержал Митрандир: — Довольно парни, тайм-аут! Расходились скрипя зубами. Серый волшебник заставил мириться, но Радагаст на прощение успел шепнуть королю: — Я за тебя возьмусь. Женишься как миленький, ибо неча матушку-природу срамить. Поклявшийся не трогать убогих, Трандуил великодушно простил смотрителя грибных колоний.***
Как мы поняли это был флэшбек. Теперь невольно кусая ногти, Его Величество понял «откуда ноги растут». Взглянув на деву им изгнанную и перед всеми Эльдар униженную за любовь к ненавистной расе гномов, Трандуил смягчился. — Давай забудем этот случай. Возьми мой плащ и ступай уже в свою комнату. Но не успел он это сказать, как в его апартаменты вломилось чуть ли не войско подданных. Тауриэль от неожиданности крепко вжалась ему в грудь, моля о пощаде. Вид полураздетых Эльдар не оставлял сомнений о характере их утех. — Мы слышали ваш крик, милорд. Посчитали за нападение. Но… прошу прощения… Вы не говорили, что будете не один, — заикался командир стражи. Впервые фраза «не один» грела душу короля. — Я что должен всем объявить, о том что мои покои посетит дама? — как можно грозно выкрикнул он, прижимая одной рукой полуобнажённое тело эллет, при этом испытывая удовольствие от его тепла. — Ну, как бы, у нашего народа принято сначала под венец. Дурной пример заразителен, Милорд, — вставил своё слово Ферен. — Я — король! Что хочу, то и делаю. Оставьте нас! Стражники и свита вышли, осуждающе покачивая головами и удивляясь вольному поведению своего правителя. Он понял, что весть о его разврате облетит Средиземье со скоростью звука. — Идём назад, на ложе. Что уж теперь? Один-ноль в пользу старого «Торчка», — нежно подтолкнув деву к постели, предложил владыка. Та недолго сопротивляясь, решила, что уже и так опорочена. Покорно улеглась на расшитых подушках, впитывая их можжевеловый аромат.***
— Ну, а что? Теперь терять уже нечего, можно исследовать дальше твои прелести, — стаскивая рубашку через голову и открывая ей свои крепкие плечи, изрезанные шрамами от оркских ятаганов, констатировал король. Холёный торс, а ниже… Тауриэль была настолько не испорченной девой, что даже не догадывалась о наличии растительности у эльдар мужского пола в том таинственном месте, которое она узрела на обнажённом владыке. От пупка тянулась чёрная дорожка к счастью. — Теперь твоя очередь. Удивляй! — бросил ей в ответ на изумлённый взгляд зелёных глаз, самодовольный эдьда. Она робко стянула с плеч тонкой материи платье для полуденного отдыха, показывая пару дерзко торчащих вверх холмика, вполне вписывающихся в королевскую ладошку. — А теперь отпустите меня, владыка. Пошутили над несчастной и довольно. Я не заслужила такого позора, а Вы даже не пытаетесь объяснить зачем притащили сюда и устроили всё это. — Так ступай, раз не хочешь моей любви, тебя никто не держит, — рассматривал свои изящные пальцы, бесстыдно развалившись на подушках, Трандуил. Тауриэль возмущённо схватила его алый шлейф, окутала себя и, выходя из комнаты язвительно заметила: — Помнится, кто-то рассуждал о любви не так приземлённо.***
Трандуил после соколиной охоты решил уединённо побродить у своего излюбленного места — тихого озерка. Тауриэль у себя в комнате принимала горячую ванну из отвара ароматных трав. Разморившись, погрузилась в воду с головой. А наш владыка с разбега нырнул в тихий омут, убеждённый в том, что никто из свиты за ним не наблюдает. Брызгая водой и барахтаясь, подобно ребёнку, он не заметил, что обхватил странный предмет. Вынырнув вместе с добычей, обнаружил у себя в объятиях свою докучливую стражницу. Она так же изумлённо открыла рот, никак не ожидая оказаться с ним в лесу. — Т-т-ты? — вырвалось у обоих. Дева отпрянула от наглеца, но успела огреть его по лицу комком тины. — Я так и знала, что Вы меня не простите. И сколько же можно так издеваться? — Это не я. Это Радагаст, — король, продирая глаза сквозь зелёную ряску, выругался на неясном для неё диалекте и развернулся к берегу. Вышагивая в поисках одежды, он гордо демонстрировал своё тело со всех сторон. Он то одежду нашёл. А вот эллет кусала губы от досады. Но решила всё-таки выйти на берег в первозданном виде. Трандуил уже деловито напяливал сапоги, когда она появилась на берегу, опутанная своими длинными мокрыми волосами. — Зачем старому магу наш конфуз? — двумя руками она принялась выжимать свои густые длинные кудри, в свою очередь не стыдясь своей стройной фигуры. — Объелся грибов и обозвал меня на поганом наречии каким-то симулянтом. Чего взъелся я так и не понял. — Так обиделся то он на Вас. А я при чём? Вытащил из самого Лориэна. Владыка сердобольно швырнул ей свой второй за день плащ. — Ты, потому что других не помнит. Свести нас хочет, — поправив стремя он предложил ей сесть в седло впереди себя. — Сегодня же навещу поганца. — Я лучше пойду пешком. Мы же исчерпали свой лимит на любовь. Он разве не знает наших обычаев? — гордо выпрямилась, запахнув на себе королевскую мантию, Тауриэль. — Знает. Бунтует «рэволюционэр». Садись в седло, вопросы по одежде всё равно возникнут, — ответил Трандуил убедительно кивнув ей. Подумав, всё-таки дева решила залезть на коня. Пока король придерживал стремя, вид маленькой, нежной ступни с высоким подъёмом заставил его естество отреагировать не как обычно. Тому, кто воевал с огнедышащими змеями севера, кто рубил подлых гномов, разоривших Дориат и, наконец, тому, кто прожил более трёх тысяч лет было в диковинку созерцание открытой женской ножки. «Опять ворожит вероотступник» — решил про себя король запрыгивая в седло позади неё. Сопровождающие короля на охоте эльфы усиленно пытались сделать невозмутимые физиономии, когда из чащи их государь выехал с полуодетой девой. Все судачили за их спинами и удивлялись беспечности своего короля. Время было беспокойное. В Мордоре сиял глаз Саурона. Малышню заводить — не в сезон. От таких-то страстей детки неминуемо получаются. Это же эльфы — любимый народ Илуватара, лучший из народов Арды. Должны соединиться с Айнур, разделив судьбу мира. А они ударились в блуд при честном народе. Тьфу.***
Сказано — сделано. Его Величество выкопал из подсознания намёки на страшный гнев и, изо всех сил пытаясь напугать звериного лекаря Радагаста, шумно ворвался в его каморку. Но поскользнувшись на заячьем помёте. едва не упал в какой-то жбан с бурлящей жидкостью. Радагаст приподнял монокль и удивлённо-вопрошающим взглядом смерил, не званного на ночь глядя, гостя. — Ежели ты владыка спать не умеешь, то я тебе напомню, что я человек пожилой, хоть и майа в душе. Да и постучать не мешало. Что если я без порток. Можно рассудить как сексуальное домогательство с твоей стороны. Очень, я скажу, по такому образу жизни как у тебя оправданное. — Опять обзываешься? — усиленно тёр каблуки о порог Трандуил. — Я ведь не посмотрю, что ты дух, срублю башку с плеч. Новая-то не вырастет. — Ладно, не кипешуй. Садись я тут эля наварил. Ух и забористый! — зачерпнув в кипящем жбане мутную жидкость старик смачно осушил чарку. — Э, нет. С меня твоих фокусов на сегодня хватило, — король брезгливо прижал к носу батистовый платок. — А что случилось? — Довольно меня с девами случать. Я тебе не мерин, — всё-таки любопытство взяло верх и Трандуил продегустировал Радагастово пиво. — Охо! А что за шишки там всплывают? — Лесной король, а хмель не узнаёт. Ты когда владения свои последний раз осматривал? — сокрушённо покачал головой старец. — А дева хоть мила ликом? — Вот только не надо мне… Кого ты удивить хочешь? Мы априори совершенство. Причём все. — Ну да, ну да. А на тебе Илуватар решил передохнуть, я смотрю. Давай-ка ещё выпьем.***
Как король вернулся во дворец, история умалчивает. Вернее, стража от греха решила этого не заметить. Но Трандуил очнулся утром на своём ложе и снова с ней. Тауриэль лежала подле него и грезила с открытыми глазами. Он знал по себе, что при таком глубоком погружении в транс шуметь опасно. А ну как она с перепугу заикаться станет. Владыка осторожно отвернул покрывало и залюбовался ножками эллет. Вдруг ещё придётся с ней одной жизнью жить. Заикастая супруга ему не нужна. Радагаст так и не снял заклятие. Зря сходил только. Зато испробовал новый модный напиток из хмельных шишек. Будет чем с людьми торговать. Рецепт то он запомнил. На цыпочках выходя из своих покоев, король пару раз оглянулся на грезившую, перед тем, как прикрыть за собой дверь. Оставшись одна Тауриэль облегчённо проморгалась затёкшими веками. Притворяться было тяжеловато, особенно, когда по твоим прелестям скользит критически сосредоточенный взгляд ценителя девственной красоты. Последнее испытание — лёгкое касание губ Его Величества, дева едва вынесла. Неужели он думал, что она так далека от реальности, что осмелился разбудить таким способом. Но мягкие, пытливые губы заставили напрячься её тело. Тауриэль никто ещё так не целовал… Однако, чтобы выйти из алькова государя, ей пришлось снова обмотаться в его плащ или шлейф или… Она даже не представляла сколько одежды у её короля. Заглянув в скрытую за дверью нишу, эллет ужаснулась. Сто пар обуви, расшитой галунами, столько же, если не больше камзолов различной расцветки. Корон — штук тридцать. Венцы различной ковки покоились на, выструганных по его подобию, бюстах из редкого дерева и белого гранита. А уж мантий! Столько, что ей хватит на тысячу и одну ночь, уходить от него прикрывшись ими. Одну его маленькую слабость она постигла. И решила использовать при случае. Как-то давно она разгромила обоз с орками. Там оказались награбленные драгоценности в ларце, который она припрятала в одной, только ей известной пещере. Владыка увлечённо трескал вишни в оранжерее, когда позади себя услышал знакомые шажки своими, по-кошачьи чуткими, ушками. — Не говори только что ты тут неожиданно возникла. Ага? — не повернув головы от вкусного занятия вкрадчиво произнёс Трандуил. — Догадываюсь, что ты в сговоре с Лесным Сумасшедшим. Но Тауриэль, преклонив колено, склонила голову и протянула королю открытый трофейный ларец с драгоценностями. — Прошу отпустить меня за этот маленький выкуп и больше не порочить моё древнее имя, господин, — взмолилась она довольно искренне, что владыке стало как-то неловко. Однако блеск всевозможных жемчужных украшений, браслетов и странного вида жезла его взволновали побольше, чем ранее вид её изящной ступни. — О как! Ограбила кого? — вытащил он витиеватый артефакт. — Я совсем забыла о том, что Вы такое любите и бросила богатства после битвы с орками неподалёку в тайнике, но теперь хотелось бы откупиться. — Откупиться… от меня? — владыка немного обиделся. — Я тебе настолько неприятен как… эм, партнёр по жизни? Эллет, в свою очередь, опешила от такого поворота сюжета, выстроенного в её головке. Не может же быть такого, чтобы Сам Король подстроил все эти шалости ради привлечения её внимания? Хотя магией он обладал в достаточной для того мере. Но предпочитал не использовать. Всё, что он задумывал получалось с точностью до наоборот. Об этом все его подданные знали и старались подменять дубовый посох на более безобидный. Иначе могло случиться непоправимое. — Так Вы действительно хотите нашей близости и этот балаган не издёвки? — удивилась дева своему желанию, чтобы это было именно так и не иначе. Королю нравились преподнесённые безделушки, но считая себя задетым её пренебрежением, он решил признать поражение и приписать фокусы Радагаста на свой счёт. — Ну, я приметил тебя ещё с детства. Потом заметил, как Леголас тобой заинтересован. И ещё этот Кили. Ты популярна. Как, мне, обычному королю, было подступиться? — склонив голову набок и выплёвывая вишнёвые косточки, выдумывал на ходу байки владыка. — Зато теперь, ты всегда рядом. Тауриэль встала с колена, и как в тот раз у гномов, не успев коснуться сокровищ, владыка едва успел отдёрнуть свою руку от захлопнутой ею шкатулки. — Ну раз так, объявите о нашей свадьбе. Я согласна, — дева резко развернулась на каблуках и гордо вскинув подбородок удалилась со своим выкупом. Жезл неотступно занимал все помыслы короля. Хотелось им взмахнуть и проверить на что он способен. Да и слухи о его распутстве нужно было как-то замять. Наконец здравый смысл победил. Владыка вызвал к себе глашатая и объявил, что желает связать себя узами брака с лесной эллет из политических соображений. Так как сын его покинул, но Лихолесье нуждается в наследнике, то он на правах монарха снимает первую поправку кодекса о верности покойным супругам до скончания Арды. С наследником он, конечно, смухлевал. Его трон был его до самой смерти, а он был король довольно живучий. Если судить по прожжённому лицу и ещё нескольким не видимым простому глазу протезам. Народ вздохнул с облегчением. Нравственность оставалась на высшем уровне. Указ освобождал от их вечной повинности. Все хотели отведать Радагастова эля. Сидя по правую руку от короля на правах шафера, недовольно косясь на жезл валар в руках нарядного как никогда и светлого ликом Трандуила, маг Радагаст Бурый подавлял последнего своим возмущением. — Вот рано ты сдался. Всего три свидания по моей воле… Что, трудно было посопротивляться, покапризничать? Нет, не ожидал я такого от сына Орофера. Тьфу! — Тебе не угодишь, заткнись и радуйся. Отныне лесной народ заполонит Средиземье. Мы же бессмертные, — подмигнул ему владыка Лихолесья, смакуя эль и поглядывая на румяную невесту. Никогда он так не радовался своей королевской воле. Интересно, как на это отреагирует Илуватар?