Remember me

- Напомните, как мы должны найти его? – осведомился Дин, пока Бобби и Сэм соревновались в метании дротиков. Вопрос был адресован всем, кто сидел в комнате, однако и проигнорировали его тоже все. Габриэль с Анной, по-видимому, решили прогуляться по всему бункеру. Хотя что там рассматривать, Дин решительно не понимал, раз уж дело касалось маленькой девочки. - Я не Ангел, так что принимать решения не буду, - Кастиэль решительно дал понять, что умывает руки от этого дрянного дела. Чего Дин опять же не до конца понимал. - Но ты им был, - проворчал Винчестер, перед тем, как продолжить: - Несколько советов-то дать можешь. Кас вяло пожал плечами, глядя куда-то совершенно в сторону. Игнорируя и Дина, и Сэма, и Бобби. Да, его сейчас больше волновало не то, как они найдут Рафаэля, а то, как им не найти его. Ибо ситуация складывалась не самая приятная, если уж смотреть так откровенно. На данный момент все, что они имеют, это гребаное самопожертвование в лучших традициях семьи Винчестер, крошечного ребенка с благодатью и Архангела, потерявшего голову так давно, что это даже не смешно. Кастиэль не хотел бы видеть страдания Сэма. Чертов Габриэль, вот же. - …Читал об этом, да? Кас медленно моргнул, старательно делая вид, что не выскользнул из темы еще полчаса назад. Оставалось надеяться, что он не слишком много пропустил… - Да, я что-то слышал об этом, - Сэм старательно прицеливался. …и, судя по всему, обсуждение проблем насущных продвигается медленней медленного. - Только с этим к Гейбу, по-видимому, - Дин пролистал какой-то старый журнал, покачивая головой. – Раз уж он и Рафаэль в родственных отношениях. Сэм закатил глаза. - Только ему об этом не напоминай, - предупредил старшего Винчестера Бобби. – Не уверен, что напоминание о любом брате сейчас ему придется по вкусу. - Учитывая его неудачный опыт с первыми двумя, - добавил Кастиэль. Все его размышления приводили его только лишь к одной единственной точке. Рассказать все Дину, а потом… - Что там мой неугомонный брат собирается вам поведать? …черт. - Винчестер, с какого года тут не убирались? – весело продолжил Габриэль, но вот только его взгляд в сторону Каса говорил о том, что бывшему Ангелу стоит помалкивать. И это выводило из себя. - Со Второй Мировой, может быть, не знаю даже, - Дин пожал плечами. Кас решил переместиться в кресло. Теплое, мягкое и уютное кресло (пускай ему и сотня лет точно есть, черт возьми), ведь кресло не посылает ему гневных ультрафиолетовых ангелолучей, призывая молчать до скончания жизни. Чьей, правда, оставалось непонятно, хотя Кастиэль догадывался. И его это раздражало. Потому что неужели он не успеет? - Габби. Анна дернула Архангела за локон волос, держа его в своей ручке так крепко, что Бобби продолжительно закашлялся, скрывая смех. - В такие моменты я понимаю, почему тебя назвали в честь твоей давней родственницы, - пробормотал Габриэль, усмехаясь, - такая же надоедливая и приставучая была. Анна чихнула. - Детский сад осталось тут развести, - Дин закатил глаза, перед тем как резко посерьезнеть: - Тут мы решили предложить тебе кое-что. Габриэль посадил девочку на второе кресло, а потом щелкнул пальцами, и Анна замерла в очень нелепой позе. Возможно, Кастиэль даже поразмышлял над тем, как неосторожно его брат применяет свои остатки способностей на ребенка, в котором хранится небольшая, но такая ценная часть его благодати. А еще, возможно, Кас бы едва заметно улыбнулся, потому что выглядела Анна до невозможности мило. - Она не кукла, - на автомате напомнил Бобби, вздыхая. - Мне ли не знать, - хмыкнул Габриэль, усаживаясь за стол и медленно потирая переносицу. Что бы он там не делал для того, чтобы отсрочить срок своей смерти, это переставало помогать. Это значило, что медлить Габриэль больше не станет. Это сам по себе просто отвратительно, черт возьми. Кас метнул отчаянный взгляд на Сэма, отошедшего к ящикам за картой местности, потом на Бобби, начавшего прояснять аспекты дела (или будущей операции, уж как угодно), но на Габриэле его взгляд остановился, так и не дойдя до Дина. Не смей, Кас. Даже не думай. Кастиэль отвернулся. Гребаная безысходность. Конечно, никто не обещал, что будет легче легкого, но никто и не предупреждал, что все будет так сложно. - Мы можем найти его. Ты можешь его почувствовать, - Дин указывал пальцем на неопределенное место на карте. - Идеальный план. Можем завтра же выехать? – Габриэль, конечно, делал вид, что спрашивает, но на самом деле это было чертово утверждение. Дин нахмурился. Потому что что-то не сходилось. Нет, план разработать они всегда успеют, в этом им нет равных. Дело не в Анне, не в Касе, не в Сэме. В чем-то еще. - Если мы поедем, то мне нужно направление. Потому что ехать без направления – идиотизм и трата бензина, - покачал головой старший Винчестер. - Господи, Винчестер, да все будет в порядке с твоим бензином, - Габриэль закатил глаза. На несколько мгновений повисла тишина, а после Архангел медленно произнес: - Не поверишь. Нам надо к городу Бристоль. Как никогда раньше Кастиэль ненавидел эту способность. - Но это же… Англия, - Бобби нахмурился, постукивая костяшками пальцев по карте. Кажется, его несколько напрягало расстояние. Или же он забыл о «волшебной» способности всех ангельских существ перемещаться в пространстве в доли секунды. - Неплохая страна, - словно бы соглашаясь с Бобби, покивал Габриэль (он очень удачно игнорировал факт того, что Сингер не восхищался этой страной, а удивлялся расстоянию). Кастиэль уставился в потолок. Есть ли хоть единственный, крошечный шанс на то, что они все выживут? - Что я пропустил? – Сэм вернулся с картой и двумя бутылками пива. Ох, ничего такого, просто кто-то решил погеройствовать. Кастиэль даже не старался скрыть свои мысли (во-первых, он не мог больше делать этого, во-вторых, не хотел) от Габриэля, взгляд которого с каждым мгновением становился все более пристальным и предупреждающим. Это даже не смешно больше. - Завтра мы выезжаем в Бристоль, - Дин вроде бы и понимал, что атмосфера становится чуть более, чем напряженная, вот только понять, какого черта это происходит он никак не мог. Сэм удивленно уставился на брата, качая головой скорее на автомате, чем действительно осознавая свои действия. - Далековато. - Мы едем до границы, а там уже близко, - Габриэль тонко улыбнулся. Близко. Кастиэль громко вздохнул (может, отчаянно стараясь обратить на себя внимание, а, может, потеряв надежду на спасение своей семьи) и принялся рассматривать мелкую паутинку трещин на столе, тянущихся от его угла к середине. Слишком много мыслей, как и эти трещинки расползающихся в голове. И ничего нельзя сделать. Если бы кто-то мог вернуть их к началу истории и переписать финал, где будет счастливая концовка, а не трагичные похороны. Да, Кастиэль мог бы попытаться что-либо сделать, но Габриэль не даст этому произойти. - Тогда план разработан? – Бобби с шумом закрыл книгу и приподнял брови. Конечно, каждому хотелось бы на этот вечер остаться в кругу семьи, отдохнуть от проблем и просто расслабиться перед неизвестностью. Сингер всегда был самым прямолинейным среди них (не считая Дина, конечно же), так что роль завершителя диалогов об их насущной миссии он взял на себя. - Да, - старший Винчестер, все еще пытаясь определить, что не так (эта мысль навязчиво цеплялась ко всему и не давала покоя), но паззл не складывался. Элемент головоломки оставался потерян, и Дину всерьез начинало казаться, что что-то закрывает ему весь обзор на сложившуюся ситуацию и не позволяет размеренно поразмыслить над этим. Что-то затуманивало его мысли, но вот что? - Давайте сыграем в игру, - голос Габриэля прозвучал неожиданно по-семейному и так тепло, что Кастиэль невольно ощутил боль где-то под ребрами. Где-то на интуитивном уровне, глубоко-глубоко, но он почувствовал это опустошение. Однажды, когда его два старших брата навеки разделили Небеса, Кас уже чувствовал подобную едкую горечь. Со временем (о, сколько столетий потребовалось на это) это чувство притупилось, но никогда не смогло исчезнуть навсегда. И теперь оно вновь возрождалось внутри, расправляя крылья и не давая расслабиться. На этот раз у Каса нет выбора. Его беззастенчиво у него украли (из благих побуждений, конечно, но все равно) и теперь оставалось лишь смириться. - Мы не в детском саду на утреннике, - проворчал Дин, но все же неохотно кивнул. Конечно, эти недели чему-то да научили их. Например, старший Винчестер, наконец, начал принимать Архангела в свою семью. И это означало очень многое. Было бы еще время. - Что вы бы хотели сделать после возвращения? Сэм удивленно посмотрел на Габриэля, и этот взгляд в будущем очень много раз будет появляться в голове Каса в самые потерянные мгновения. Этот удивленный и теплый взгляд, который словно говорил «я рад, что ты здесь». Сэм был рад, хоть и удивлен такому вопросу. - Жить. Возможно, взять несколько мелких дел в округе, - Дин пожал плечами, немного расслабляясь. Да, вопросы о будущем всегда его немного напрягали и раздражали, ведь, черт возьми, люди их профессии редко доживали до сорока, а особенно сейчас, когда их врагом является Рафаэль… - Помогать охотникам, но особо ни во что не ввязываться, - Бобби аккуратно погладил Анну по голове. - Я пока не решаюсь говорить в сложившейся ситуации, в конце концов, я пока еще не понимаю, какой из меня человек, - Кастиэль ответил нехотя (в основном потому, что Дин действительно ждал каких-либо слов), - но я точно останусь рядом со своей семьей. - А я с Дином всегда, - Сэм улыбнулся. Эта улыбка была более уверенной, чем его взгляд (несколько настороженный, и Кас радовался, что это чувство не дает младшему Винчестеру покоя, потому как лишь он сейчас способен изменить ход событий). Габриэль глубоко выдохнул, словно с его плеч рухнул тяжелый и непосильный груз, который он был более не в силах нести. Потом Архангел легко улыбнулся, едва ощутимо, словно даже по воздуху, проводя пальцами по светлым кудрявым волосам Анны, и та чихнула, весело засмеявшись. - Все, чего я бы хотел, это закончить все эти бесконечные года и жить с семьей, больше никогда не позволяя ей ввязываться в неприятности. Сэм покашлял в кулак, определенно стараясь скрыть улыбку. Эти слова окончательно успокоили его, но Каса лишь больше раззадорили и вызвали эту чертову нервозность, не дающую спокойно выдохнуть. *** - Скажи мне, что я ошибаюсь, Габриэль, - Кас знал, что Архангел не будет спать рано утром. А так как это единственное возможное время суток, когда его возможно поймать, у Кастиэля просто не было выбора, кроме как понадеяться на удачу (что, конечно, глупо, ведь удача покинула его слишком давно), что Габриэль действительно будет этим утром в главное зале бункера. - В чем ошибаешься? - Архангел едва заметно улыбнулся, - и нет, я не лишаю тебя права говорить о чем-то. Все равно это вопрос решенный. - И именно этим ты завязываешь мне рот, заставляя молчать, - раздраженно произнес Кастиэль, потирая переносицу. Архангел пожал плечами, мол, ничего страшного, всем же на пользу. Словно бы поступки, что делаются на благо, можно оправдать лишь этой одной фразой "во благо". Хотя, сейчас больше подходила другая фраза. Конечно, она была несколько не в стиле Габриэля. Или же лучше просто предположить, что никто из них никогда и не знал Архангела достаточно хорошо, чтобы делать подобные выводы? Для других. Да, черт возьми, да, он делал это для своей семьи. - Почему ты не хочешь, чтобы я помог тебе? - Кастиэль уселся на противоположный стул, глядя прямо на Габриэля. Тот вновь беззаботно пожал плечами. Наверное, этот жест должен был отринуть все. Научил ли его этому Люцифер когда-то давно или же это что-то человеческое, втесавшееся в характер Габриэля так прочно, что он уже и сам не понимает, где Архангельские повадки, а где человеческие, это остается тайной. - Я и без того умираю, Касси, - Кастиэль знал, но предпочитал закрывать на это глаза. Как и на многое другое, черт возьми. - И я прожил так много без особой цели. Я терял и обретал, но в итоге вновь терял. Это утомляет. Что бы я ни делал, люди все еще смертны и умирают. Из-за времени или же из-за моих ошибок. Кас выдохнул. Есть вещи, которые нельзя понять, не пройдя через них самому. Даже если выслушаешь об этом миллион историй и тебе покажется, словно ты понимаешь, что этот человек испытывал, когда что-то подобное столкнет тебя с утеса уверенности и ты задохнешься от осознания момента, только тогда ты поймешь его по-настоящему. И Кас понимал его. Но всю свою жизнь (конечно, более короткую, чем жизнь Архангела) он чувствовал и знал, что человек, за которого он будет сражаться, где-то там, ждет его. Они оба лишь ждали нужного момента. - Так что да, - Габриэль поднялся, решительно задвигая стул. - Я решил все. Принимаешь ты это или нет. Но единственный способ остановить Рафаэля - это использовать последнюю силу, что осталась внутри меня. А ради этого нужно погибнуть. Недоговоренная фраза оборвалась и повисла в воздухе. - Мне жаль, Габриэль. - А мне нет, - тот пожал плечами. Вновь этот бессмысленный жест. - Я рад, что тысячи тысяч лет наконец закончатся, Касси. Я хочу отдохнуть от этого. Кастиэль поднялся со своего места. Сейчас они стояли друг напротив друга и были точно настоящими братьями. Не только потому, что так сказали небеса, но и потому, что они действительно смогли стать братьями. И за этими словами Габриэля стояли миллионы невысказанных поступков и слов, которые Кастиэль смог бы разгадать, если бы захотел. Но ведь что-то должно остаться в тайне ото всех. Еще Кас знал, что после того, что последует далее, он просто придет в ярость. Знал это. Чувствовал, ведь, в конце концов, интуиция редко его подводила. Но даже если произойдет что-то ужасное, Кастиэль позволит этому произойти, потому что это решение Габриэля, и Кас дает ему право выбирать. - Тогда, - он постарался кивнуть более или менее уверенно, - пришло тебе время попрощаться. *** - Гейб? – Сэм обернулся, забрасывая сумку на плечо, когда Архангел неспешно перешагнул порог, приваливаясь спиной к дверному косяку. На его лице читалось то редкостное спокойствие, которое обычно ничего хорошего не предвещало. Сэм уже научился понимать его эмоции (или их отсутствие, потому как так бывало чаще всего), и сейчас что-то было не так. Что-то надвигалось со всей неумолимостью, словно мчащийся поезд из темного туннеля. - Я устал, - медленно и с расстановкой произнес Габриэль. И в этой фразе внезапно отразилось все произошедшее за последнее время. Конечно, Архангел говорил о большем, чем просто пара нелегких недель. Наверное, это логичнее назвать парой нелегких жизней. Но Сэм не хотел думать об этом. Проще было представить, что Габриэль говорит о чем-то обыденном, чем, наконец, принять тот факт, что эта чертова фраза несет в себе самое тяжелое признание Архангела. Его признание и желание в том, чтобы перестать жить бесконечной жизнью, теряя всех, кого он когда-либо любил. - Габриэль, - это вышло слишком мягко. Словно бы Сэм уже заранее знал, что последует дальше. - Все, что ты мне дал за эти недели, за эти годы, хотя и не знаешь этого, - Габриэль легко взмахнул рукой, и мужчина оказался прижат к стене, не в силах пошевелиться, - это все так важно. Ты напомнил мне, что такого особенного в человеческой жизни. - Ты не имеешь на это права, - сдавленно прошипел Сэм, безуспешно дергая руками. - Это единственное, что я могу оставить тебе, - Габриэль покачал головой. Это выражение лица Сэм знал слишком хорошо. Это упрямое чувство собственной правоты, когда сделаешь все, для защиты своей семьи и тех, кого так сильно любишь, знакомо Сэму слишком хорошо. И он, черт возьми, не мог поверить. Не мог поверить, что так слепо позволил этому произойти. - Я устал, Сэмми, - Габриэль грустно улыбнулся, - не забывай, сколько всего я пережил. И я хочу отпустить это. Потому как однажды мне придется увидеть, как еще один человек, которого я так люблю, умирает из-за времени, а я продолжаю жить. - И вместо этого ты решил просто умереть сам? – Сэм дернулся и на его запястьях и шее появились красные отметины. Архангел качнул головой. Господь знает, как же больно это было – отпускать тех, кого любишь. - Иногда я думаю о том, как бы обернулась наша жизнь, спаси в тот день я твою маму, а взамен бы Небеса навсегда отринули бы меня. Тогда бы мы с тобой встретились как два обычных человека? – Габриэль усмехнулся и легко повел плечом. Спину жгло так, словно из этих двух шрамов вот-вот вырастут новые крылья, что эта боль не знак приближающейся агонии, а подарок Бога на второй шанс. Но Бог не дает своим Ангелам вторых шансов. - Ты бы учился в Оксфорде, а я бы пек пироги. Или кексы. А, возможно, все вместе рядом в закусочной. Кто бы из нас влюбился первым? – Габриэль прикрыл глаза, и его плечи медленно опустились. Тьма вокруг медленно сгущалась, но на этот раз причиной тьмы было самое светлое существо в жизни Сэма. И одно из самых лучших существ во всем мире, каким бы бесконечным этот мир не был. - Мы бы жили обычной жизнью, Сэм, представляешь. И ты бы смог, наконец, жить спокойно. Но пока я тут, пока я Архангел, ничего не будет спокойно. - Эгоистично с твоей стороны, - пробормотал Винчестер. Чувство тревоги окончательно захватило его, парализовав не меньше силы Архангела. Неужели он не заслужил хоть чего-то хорошего в своей жизни? Скольких людей он потерял и отпустил просто потому, что сам был виноват в том, что произошло? И вновь это происходит лишь потому, что он не успел вовремя оглянуться назад и понять Габриэля. - Я бы хотел навсегда забрать все воспоминания о себе из твоей головы. Все чувства, связанные со мной. Но я не стану этого делать, - Архангел сделал шаг назад. И, черт, между ними словно начала расти такая стена, которую не проломишь и через многие тысячи лет. Возведенная самым сильным чувством на планете, эта стена никогда не рухнет. - Я хочу, чтобы ты помнил меня таким, какой я есть даже тогда, когда я уйду. И я хочу, чтобы ты заботился об Анне так, словно она твоя дочь. Часть меня всегда будет именно с вами двумя. Анна должна жить в покое с тобой и моей семьей. Должна обрести новый дом. - Нет, Габриэль, не надо, если ты сделаешь это, то я никогда не прощу тебя, - Сэм дернулся вперед, отчаянно цепляясь за остатки своего самообладания и чувства, что этот момент действительно последний. - Я знаю, Сэмми, знаю. Но ты должен уже научиться жить счастливо, - Габриэль выдохнул, замолкая на мгновение. Эта тишина километрами бесконечностей растянулась между ними. И эти бесконечности слов, невысказанных и забытых исчезали, словно их никогда и не было. - И вот мой последний подарок тебе. Когда мы уедем, ты останешься здесь. Уснешь до тех пор, пока я не вернусь и не сниму с тебя этот сон. Или же тебе предстоит спать до последнего момента моей смерти. Я оставляю тебе жизнь, в которой ты рано или поздно вернешься к месту, которое наполнено светом. - Ты не имеешь права решать за меня. Габриэль хрипло засмеялся, а потом поднял руку. Все его тело напряглось, а Сэм успел лишь затаить дыхание, молясь, чтобы Господь хоть раз оказался на его стороне и помог ему не потерять кого-то столь важного. - Господь сегодня на моей стороне, - Габриэль покачал головой, а потом прикрыл глаза. Сэм открыл рот, буквально давясь словами и тысячей крошечных вздохов перед тем, как Архангел взмахнул рукой, и Винчестер медленно опустился на пол. Невидимые путы, в которых более не было смысла, спали, и Сэм провалился в сон, где светлая поляна была залита солнцем. - Мне так жаль, Сэмми, - Габриэль судорожно отвернулся, стараясь взять под контроль собственные эмоции, так ярко вопившие о несправедливости этого поступка. – Но это единственный способ защитить мою семью. *** Дин молчал, пока убирал вещи в Импалу. Дин молчал, пока Кастиэль неверующе слушал спокойного Габриэля. Дин молчал, когда Габриэль опустился на колени перед Анной и ласково её обнял, попросив никогда не изменять себе. Дин молчал и хоронил в себе бурлящее чувство злости и растерянности. Дин не проронил ни слова, даже когда Габриэль улыбнулся ему одной из (теперь уже) понятных и открытых улыбок, а потом сказал: «Я лишь хочу защитить свою семью. А он занимает первое место в списке моей семьи». Кастиэль, кажется, прибывал в полнейшем недоумении и шоке. Дин отчетливо видел это по его взволнованным голубым глазам и резким, несколько ломанным движениям. Несколько раз он даже настойчиво пытался поговорить с Габриэлем, но тому было достаточно лишь пары фраз, чтобы Кас с чувством полного провала уходил от него. Бобби же отнесся к произошедшему со слишком спокойным пониманием. Словно бы знал, что испытывает Архангел. Сингер лишь произнес что-то вроде «я останусь с Анной, можешь не беспокоиться», и Габриэль кивнул. Конечно, Дин слышал, как тот сказал Бобби что-то о его жене, отчего лицо мужчины смягчилось, и Винчестер понял, что это последний раз, когда они видятся. Головоломка собралась. И собралась она лишь потому, что Габриэль, наконец, позволил ей собраться. Позволил Кастиэлю больше не молчать, не смотреть на него яростным взглядом, а говорить много-много злых слов, что лились из глубины души и таились там слишком долго. И только сейчас, садясь в машину и не глядя на дверь бункера, Дин отчетливо осознает. Все дело было именно в Габриэле. Вся эта история началась именно с него. И этого уже не предотвратить. Интересно, какой финал Габриэль изначально планировал, когда несколько недель назад появился на пороге хижины с наглой улыбкой? - Езжай, Дин, - Архангел отвернулся к окну, и Винчестер подумал, что обычно на этом месте сидит Сэмми. А теперь там сидел человек (человек ли вообще?), который старательно оберегает их всех. Дин завел мотор, старательно отсчитывая про себя до десяти. Он не смотрел на бункер, он не смотрел на Габриэля, он, черт возьми, даже на Каса посмотреть не мог. Лишь упрямо считать до десяти и надеяться, что они вернутся таким же составом, каким и отправляются в это чертово путешествие. О, Боже, верни нас к началу.