Меняя историю: Сохраняя кредо

В пустом коридоре был слышен лишь скрип сапог рыцаря. Шуршала одежда, позвякивал меч, с которым хозяин даже в крепости не пожелал расстаться. Я шла чуть позади мужа, наблюдая за этими двумя, и улавливала малейший шум, шорох, движение, с интересом и нервозностью ожидая того, что произойдет дальше. Злейший враг ассасина мирно вел нас вперед. Надоедливый и глупый на первых парах враг тамплиера молча и легко следовал за направляющим. Теперь казалось, что они оставили прошлое в прошлом, или мне все же казалось… — Вы можете отдохнуть как следует, — остановившись у двери, произнес Робер и открыл ее, — королю нездоровится, потому он примет вас к полудню. — Хорошо, — ответил Альтаир. Проводник кивнул в ответ и ушел тем же путем, по которому мы и пришли. Я недолго смотрела ему вслед. Силуэт мужчины быстро растворился в темноте, и звук, разрушавший тонкую грань тишины, ушел следом за хозяином, оставив эту часть коридора мрачно тихой. Вздохнув и оставив непонятные мне вещи на завтра, я зашла в комнату и заперла ее на заржавевший засов. Вопрос Альтаира привлек мое внимание: — Он не узнал тебя? — С чего бы ему вообще знать меня, — «игра началась». — Разве ты и твоя подруга тайно не обучались у них? Вас определенно запомнили бы. — Как видишь, нет, — неопределенно махнув рукой в сторону, скрывая при этом волнение, я отцепилась наконец от двери и прошлась до кровати. И почему вообще поднял эту тему? — Я устала, идем спать. — Ты его знаешь, верно, — ассасин упорно не хотел останавливаться, — и он не простой рыцарь, так легко скрыть существование двух женщин… — Альтаир, — негромко я перебила его на полуслове, переживая, что его острый ум, разошедшийся к ночи, быстро подскажет к чему придраться, — ты слово — «тайно» понимаешь? У нас были другие имена, работа, о которой никто не знал. Никто! Да и вообще, Робера не посвящали во все дела в то время, — «что я несу!», — и если у тебя еще остались вопросы, сократи до трех. Предчувствуя нехороший исход, я стала снимать одежду, тонко намекая, что намерена выспаться. Если случайно раскроется мое вранье, да и еще в таком месте, простыми извинениями я не обойдусь. Мне как минимум нужно будет придумать еще более правдоподобную историю, покрывающую эту ложь и объясняющую причину сокрытия истины. А так как я была убита по всем пунктам, то сейчас, кроме как попятной, ничего в голову и не лезло. — Просто хочу, чтобы ты знала, я не подозреваю тебя в чем-либо, — муж неожиданно передумал, — считал, что вы знакомы. — А я считаю, что пора бы уже спать! — недовольно буркнула я, чувствуя, как камень с души свалился. «Хотя у меня тоже к тебе вопросы! Почему Робер жив, что он здесь делает, и как только вы не переругались, увидев друг друга?..» — подумала я, но так и не спросила у мужа, почему же он так спокойно вел себя. Все равно завтра мы будем здесь, а значит встретимся, вот тогда-то я и решила ненароком спросить о том, что меня волновало. Да и самой бы не попасться на лжи, ведь теперь перед нами живой источник, сам тамплиер. Спроси он у меня что-нибудь, и я провалюсь, это точно, если только не буду нести откровенную чушь, в которую даже муж иногда переставал верить и все больше сомневался, может быть даже зная, что есть некая причина, но пока что не торопился. «Мне надо ему все рассказать. Надо…» — планировала я, хотя бы про вранье с тамплиерами, однако с каждым днем, проведенным рядом с Альтаиром и ушедшим в прошлое, становилось тяжелее. Точно снежный ком, который медленно катился с горы, так и я знала, чем дольше молчу, тем хуже. «Нет, последует столько вопросов, еще больше чем сейчас!» — потирая глаза и закрыв лицо руками, рассуждала я. «Надо поспать». Усталость всегда справлялась на ура, сколько бы ерунды в голову не лезло, если я без сил, сон приносил свободу. Потому я забралась под легкое покрывало, подсказывая сознанию, что пора отдыхать. Одеяло было выстирано, но не очень приятно пахло, немного кололось, да и места на кровати было совсем чуть-чуть. Правда другой интересный факт меня заботил сильнее неудобного ночлега. — Альтаир? — Да. — Ты где? — не открывая глаз, поинтересовалась я. — Интересный вопрос. Я здесь. — Я понимаю, что ты в комнате. Почему ты не рядом? — Место только для одного. И ведь правда, на своей кровати было не так просторно, как, к примеру, у нас дома. — Есть причина, почему ты лег отдельно? — не унималась я, спасибо, естественно, женской логике. — Да, есть. Вдвоем мы не поместимся. — Тоже мне причина, — фыркнула я и встала. Быстро перебежав к другой постели, чтобы не замерзли босые ноги на холодном полу, и бросив короткое «двигайся», я нагло перелезла через мужа и втиснулась между ним и стеной. Мы лежали как спички в коробке, настолько мала была кровать, но меня это не волновало. Что не сказала бы об Альтаире. Он попытался уговорить меня уйти, жаловался, что ему не удобно, даже попытался сослаться на рану, полученную в пустыне. — Нет. И ты остаешься тут. — Ты невыносимо упряма, — шепнул Альтаир на арабском. — Я все поняла. — Прекрасно. Значит теперь будем говорить только на моем языке. — Хорошая практика. — Не уйдешь? — Нет. Ассасин пошептался немного, перевернулся на другой бок и притих. Следом за ним и я успокоилась, мгновенно погрузившись в сон. *** Утром мужа как обычно не оказалось рядом. Это я поняла потому, что развалилась на кровати, и ничто не мешало, точнее никто. Комната оказалась на солнечной стороне, и все помещение было залито ярким светом, прошедшим через окно. Пусть оно и было одно, его все равно хватало, чтобы поднявшееся под нужным углом солнце, превратило темное и скучное пространство в подобие приятных покоев. Под лучами я видела летающие пылинки, кровать как раз стояла с боку от окна. Другая кровать была напротив. Пустая и наверняка холодная. Я зевнула, подтянула ноги и снова прикрыла глаза. Все же не от меня зависят дела, можно и выспаться. Мелкий шорох был где-то совсем рядом. Точно мышь, кто-то возился в углу и прогнал мою дрему своими важными делами. Я осмотрелась, слегка высунувшись из-под одеяла, и отметила Альтаира. Теперь можно было и дальше спокойно отдыхать. И я опять заснула. В следующий раз шум был настойчивее, заставил меня протереть глаза и найти его. Ассасин переставлял стол из темной части к окну, как раз между кроватей, и делал он это не с деликатной осторожностью. Но самое интересное, он как заговорщик что-то бубнил себе под нос, возможно, ругаясь на неудобную расстановку мебели или же ужасный сон, благодаря мне. Я тихонько наблюдала за ним, притаившись как кот под покрывалом и ждущий момента напасть. Заинтересованная действиями мужа и пытающаяся понять, что он там говорил, я старательно создавала видимость сна, настолько, что даже дышала так, словно забылась в глубоком царстве Морфея, и как только ассасин оборачивался, а делал он это почему-то часто, я тут же закрывала глаза. Затем тень его пропадала и можно было снова следить. Вот уже и табуретка была около стола, верный как пес блокнот, в который Альтаир что-то записывал, и кувшин с кружкой, в которую была налита вода, прежде чем араб сел заниматься делами. И вот тогда, я разобрала его слова: — Как можно так долго спать? — прозвучало не столь недовольно, сколько удивленно. — Это не предел моих способностей, — я заметила, как Альтаир вздрогнул. «Не уж-то что-то плохое говорил обо мне?» Но араб больше ничем себя не выдал, так и продолжил сидеть, помешивая чернила. Сложно было понять, застала ли я его врасплох или он секретничал. Спустя минуту молчания муж все-таки заговорил: — Ты тратишь свое время впустую. — Не-а, тело отдыхает и восстанавливается во сне. Так что сплю столько, сколько требуется. Я потянулась и приподнялась на локте, заглядывая повыше стола, было же интересно ради чего меня разбудили перестановкой в комнате. — Уже полдня прошло. — Всего лишь?! Я могу как медведь… Что! — я выскочила из кровати так, если бы мне сказали, что там паук, — как полдня?! Ты почему меня не разбудил?! А как же король? Мгновенно забыв про блокнот, я подлетела к одежде и принялась сумасбродно натягивать штаны и одновременно снимать ночнушку, а та все застревала, запутывалась, цепляясь за колени, заставляя меня подтягивать ее выше вместе со штанами. Вышел отличный замкнутый круг. Видя, как я засуетилась, муж поспешил меня успокоить: — Ты ничего не упустила, — сказал он и отвернулся. — Сегодня он не в состоянии что-либо решать. — И мы должны ждать? — и я отвернулась, чтобы надеть рубаху. — Фух, я имею в виду, можно же разобраться побыстрее. — Если завтра ничего не решится, мы уедем. Мне тоже не нравится, что ради неуместного соглашения мы находимся здесь. По крайней мере, ты оказалась тут по моей оплошности. Я замерла на том же месте, где стояла. Слова муж произнес с нескрываемым раздражением. — Расслабься, — обняв Альтаира, сказала я, — завтра уедем, и все будет в порядке. И раз уж мы застряли тут не против прогуляться? Проведем время с пользой. — Кроме моря тут не на что смотреть. Иди сама. — Хорошо. Не скучай тут без меня, красавчик. Довольная я отошла к вещам и принялась выбирать, что надеть, потому что разгуливать в форме ассасинов совсем не хотелось, учитывая, что так и не выяснила, каковы отношения с тамплиерами. В любом случае, стоило одеться прилично, хотя бы как женщине, вот я вытащила серую накидку с капюшоном. Под низ надела тунику, подвязала поясом и, не расставаясь со своими любимыми штанами, потянулась за сапогами. Ассасин тоже покопался в вещах, и я уж было решила, что он пойдет со мной, но ошиблась. Альтаир подошел ко мне и протянул небольшой нож. — Будь осторожна. — У меня же есть сабля и клинок? — А ты берешь их с собой? — Нет, — я забрала нож, который помещался в небольшом кожаном футляре. — Спрячь за пояс, и никто его не заметит, — посоветовал муж и вернулся к записям. — Спасибо. Так я и поступила. Как была готова предупредила мужа об уходе, тот кивнул и промямлил что-то неразборчиво, продолжая писать. «Странно?» *** Оказалось, это была не крепость. Это был город. Именно был. Сейчас я видела на скорую руку восстановленные куски некогда отличного поселения людей. В основном старались закрыть стены, в которых то тут, то там, как в проеденной молью шубе, были дыры. И лучше бы так было везде, потому что я отметила места, где приходилось отстраивать все заново. Внутри же города — сейчас сложно назвать его этим словом — были лишь здоровенные шатры и палатки, если сохранились дома, то и там переделали все под военный лагерь. Я сразу прошла мимо них, ближе к морю, где, стоит отметить, ситуация была получше. Не так грязно, не так воняет и совсем тихо. Все стянулись к главным воротам, и это понятно — с моря вряд ли кто нападет. Я гуляла около берега, выбравшись из развалины в стене. Смотрела на бушующее вдали море, на волны, которые с невероятной силой приносило на песок. Атмосфера была мрачная и тихая. Шум воды и ветра перебивался лишь человеческими звуками: рыцари или просто то войско, что осталось, усердно работали и без крикливых приказов тут не обходилось. Было прохладно. Может из-за моря. В своем времени я жила со стороны речки и знаю какого это, когда ветер приходит жутко холодный. А зимой еще и колючий. Такой вот район был. Зато летом до пляжа рукой подать. Мама очень любила выбраться туда утром, как она говорила, пока народу нет, и солнце не так печет, и пойти отдохнуть. Я редко ходила с ней и сейчас, стоя около серой и безжизненной воды — штормовые тучи создали такое впечатление — мне стало грустно. Вот я здесь, в прошлом, в игре… Одна, перед бурей, которая словно взрослая жизнь намеревается утопить меня с головой или на крайний случай хорошенько потрепать. — Альтаир был прав, тут не на что смотреть… Даже на море, — я развернулась и побрела прочь. Ветер нетерпеливо подгонял в спину. Дорогу назад я выбрала подольше, специально, чтобы рассмотреть весь город, и с надеждой, что возможно найду хоть что-то в этой серой крепости. Поиски не увенчались успехом, и я, глядя себе под ноги и подпинывая камень, шла дальше. Мы разместились в главной башне, потому найти ее не составило труда. Две башни у главных ворот, одна на углу и одна центровая. Проще простого. Я приблизилась к стене, и так как меня видно не было, прикоснулась к ней. Ничего необычно не произошло. Взглянула вверх, обернулась и пошла дальше, ведя пальцами по неровной поверхности. До входа, через который мы прибыли, и, судя по всему, который был основным, было еще далеко. Я шла и смотрела на башню, к которой стремилась. Типичная постройка в форме вытянутого цилиндра. «Не удивлюсь, если лестница там будет круговая». К башне примыкал коридор, точнее переход, который вел к стене. Проведя взглядом в том направлении и присмотревшись, я увидела часовых. Вообще, они тут везде: у входа, за входом, просто на посту. Пока я шла, без задней мысли отмечая охранников, пальцы неожиданно потеряли точку соприкосновения. Похоже, еще одна дыра в стене, которою не заделали. Я обернулась. — Не может быть. Это была она, та самая, что и во сне. Разваленная полностью, словно тут должны вставить вторые ворота. Ее практически нереально починить, слишком уж большой урон был нанесен, по крайней мере, потребуется много времени. Сначала я просто пятилась, не веря своим глазам. Это всегда ошарашивало, когда вещи из сна встречала наяву. И сейчас, уже не просто напуганная, а даже в ужасе, я все быстрее стала отступать назад. «Мы же находимся на территории одной из враждующих сторон. Мне это не нравится…» — Вас что-то напугало? — перебил мои мысли мужской голос. Обернувшись на него, я увидела троих мужчин, судя по виду, рыцарей, не тамплиеров. Похоже они наблюдали за моим маленьким немым театром. — Там кто-то есть? — они втроем направились в мою сторону — мне нужно было говорить, иначе не отстали бы. — Нет. Никого. Быстрым шагом я прошла мимо них, но как только расстояние увеличилось на пару метров, я побежала что есть сил. Разобрать, что те рыцари кричали мне, не удалось. Это было совсем не важно, потому что нам нужно уехать отсюда, и я собиралась все рассказать Альтаиру. Еще ни один сон не заканчивался хорошо — у меня появилось плохое предчувствие и в этот раз. В двери я влетела как ненормальная. Два постовых даже отшагнули в сторону, впрочем, как и все те, которые попадались на моем пути. А ведь такое странное поведение могли бы воспринять совсем неправильно! Однако я уже поворачивала на нужный коридор, когда возможно до людей дошла эта мысль. — Альтаир! — распахнув двери, крикнула я. Ассасин так и сидел за столом. С момента, когда я ушла, он только свечу достал, но еще не зажег. — Что-то случилось? — муж повернулся ко мне. — Да. Ой, нет еще. Мы должны уехать… Как можно скорее! — Вика, что произошло? — Я же сказала, что ничего! Нам нужно убраться отсюда, пока еще ничего не случилось! — Не понимаю, о чем ты говоришь, — ассасин поднялся из-за стола и подошел, — объясни. — Хорошо. Так. Мне приснился сон. Не помню, не помню… В Дамаске вроде бы. Там был ты и я. И та дыра в стене. Ты что-то сказал и… — Постой, — муж перебил меня и насильно развернув, отвел к кровати, где мы и сели, — что со стеной? — Она развалена. Недалеко отсюда, — араб все еще не понимал смысла моих слов. «Черт, да как же ему объяснить!» — закрыв руками лицо, соображала я. Лучшей идей, как начать с начала, я не придумала. — Так. Дослушай, просто дослушай. В моем сне мы убегали от кого-то. Те люди явно хотели убить нас и место, где все это произошло, было у стены, которую я сегодня и видела. Понимаешь? — Да, — короткий кивок. — Что, если это ловушка! — осенило меня, — нас позвали сюда специально, под предлогом договора и… — Не думаю. — А как же тамплиеры? Робер? Проще простого подделать письмо и заманить тебя! Альтаир, нам надо… — Вика… — Нет! Ты что не понимаешь! — я вскочила с кровати, — каждый, каждый чертов сон сбывался! Мне не нравится быть здесь, а соглашение звучит как последний бред, ты хоть сам-то веришь?! — Я был у Ричарда сегодня. То, о чем ты говоришь, можно пояснить по-другому. Яффу недавно отбили. Король собирался идти дальше, но заболел. Может твой сон просто очередной кошмар? — Нет, — Альтаиру я верила, а значит мои опасения почти бессмысленны, — нет смысла. — Нет смысла? — Во сне. Зачем все это тогда? — Ты просто устала, — муж потянул меня за руку, заставляя сесть рядом, — поешь и ложись спать. Завтра сама убедишься, что я говорю правду. — Тебе я верю, Альтаир, — закрыв глаза ладонями, устало произнесла я, — подождем. На ужин, который состоялся после нашей беседы, я отведала самый ужасный суп в мире, точнее его подобие. Рубленые куски овощей, кусок мяса — «а как Альтаир съел это?» — и единственное, что порадовало, так это хлеб, он был неплох. Его я весь съела, а затем запила водой — вот так и поела. Ассасин все это время занимался своим делом, оставив меня наедине с собой. «О чем он думает? — я глядела мужу в спину, — воспринял ли мои слова всерьез или счел, что мне просто не по себе? Пойду спрошу хоть чем он занят». Я встала и только подошла к Альтаиру, как в дверь постучали. Первое, что пришло в голову, так это те рыцари, которые видели меня, или же кто-то из толпы. «Нет, слишком долго», — успокоилась я, однако муж уже подошел к двери и начал открывать засов. Тихонько подбежав, я спряталась за арабом, наблюдая из-за его плеча. Это оказалась служанка. Пришла забрать посуду, если мы, конечно же, поели. Альтаир впустил женщину, которая выглядела лет на пятьдесят, может меньше, и снова вернулся к столу. Я немного недоуменно следила за служанкой, как та собрала все, поставила одно в одно и, спросив про воду, — получила положительный ответ — направилась на выход. — Простите, — заговорила я на английском, догнав женщину у двери, — я бы хотела помыться. — Когда все будет готово, я отведу вас, — поклонилась она и ушла. А вернулась она на удивление быстро. Мне только и удалось, что выбрать одежду и найти чем вытереться. Я выскочила из комнаты, взяв все необходимое, и, поблагодарив служанку, последовала за ней. Она молча провела меня по коридору, минуя главный выход, а как только мы свернули за угол указала на дверь. — Вам нужна будет помощь? — Что? — не поняла я, но быстро отказалась, — нет, нет. А когда закончу, мне… просто уйти? Женщина сначала удивилась, не догадавшись на что я намекала. Потом улыбнулась, что-то вроде «спасибо за заботу, но это работа прислуги убираться», а после так и сказала напрямую, что мое дело помыться, остальное — ее обязанности. Уже уверенно я ответила «хорошо» и зашла в комнату напротив. Не предполагая, как тут обстоят дела с купанием, я приготовилась к худшему: бочка с водой или же на худой конец ведро — ополоснуться. Однако все оказалось проще простого. Тут, как и в Иерусалиме или же в крепости Масиафа, была обычная ванна, типа бассейна, неглубокая и небольшая. Занимала она половину площади, на другой же было пусто. Нельзя было не воспользоваться таким случаем и я, довольная как слон, быстро разделась и залезла в теплую воду. Все же было чертовски приятно полежать в воде, смыть с себя всю грязь и запахи, расслабиться… Так я там чуть и не заснула. Наступила ночь, когда я вернулась в комнату. Меня никто не искал и не трогал, вот и просидела в воде, пока та не стала холодной. Это дорогое удовольствие вот так вот помыться. Даже в Масиафе я стараюсь приходить позднее, зная, что сначала идут ассасины и девушки, так что бессмысленно сидеть и ждать, да и нагреть столько воды задачка не из легких. Потому и задержалась так долго, и Альтаиру объяснила, что просто засиделась. Он кивнул и посоветовал идти спать. Так я и сделала, заранее пододвинувшись к стене, чтобы муж тоже уместился, и тихонько засопела. Альтаир пришел поздно, разбудил меня, пока пристраивался рядом. Я повернулась к нему лицом и сонно пробормотала «спокойной ночи». *** Меня кто-то тормошил за плечо. Я открыла глаза, зевнула и хорошенько потянувшись уставилась на мужа с единственным вопросом «что?». Мне пояснили, надо собираться, завтракать и идти на прием к королю, и никого совсем не волновало, что мне было абсолютно пофиг, к королю, президенту галактики или Богу — потому что я чертовски хотела спать. Альтаир принялся собираться, как только удалось разбудить меня. Он уже надел штаны и рубаху, которые были частью его ассасинского костюма. Муж немного зарос, отметила я длину волос, чуть больше его обычной прически, и бороду, которая теперь срослась с усами докидывая пару лет арабу. Однако он был чертовски привлекательный, несмотря на то, что помятость после сна не прошла, и араб был похож на нищего в добротной одежде. — Я вижу, что ты не спишь, — муж сел на кровать и потянулся за сапогами. — Еще так рано, — заныла я, забравшись с головой под одеяло. — Опаздывать не в наших интересах. — Да, да… Альтаир… Я не могу. — Сама же хотела убедиться. Ты такая ленивая. — Нет, не в этом дело. Я не могу, — высунув лицо из-под покрывала, повторила я, — не могу выбраться. Мне придавило… это одеяло! Создавая видимость борьбы, я пыхтела и ворочалась, прикинувшись, словно меня накрыло чем-то тяжелым. Муж немного посмотрел на этот цирк и рывком притянул одеяло к себе. — Эй! — Собирайся, — безэмоционально, как человек, который вырос из шуток детства и теперь они ему ни капли не смешны, произнес Альтаир. Пришлось вставать. И я спокойно принялась собираться, еще не зная, что меня ждет. А как мы оба были готовы, то перекусили — служанка уже принесла еду, да и разбудил меня Альтаир не с утра пораньше, а ближе к одиннадцати, если прикинуть — горячими булочками вместе с горьким подобием чая, от которого у меня потом еще долго сушило во рту. Получив инструкцию от мужа — я говорю, а ты помалкиваешь, мы покинули комнату. Ассасин знал дорогу, мне оставалось лишь тихонько следовать за ним. Король, слава местной медицине, встретил нас не в постели, даже на вид он выглядел бодро, а еще… Только к нам подошел этот гигантский мужчина с странной силой, словно энергия била из него ручьем, и стоит человеку разозлиться — все в его поле зрения будет уничтожено, как я действительно решила молчать, а точнее язык проглотила. По всем традициям меня представил муж, и я, как сама послушность, просто кивнула. В комнате помимо нас был и Робер, остальных рыцарей я не знала. Да кого обманывать, я тут никого не знала! После коротких приветствий всех подозвали поближе к столу, стоит отметить, к здоровенному столу, к такому, как моя бабушка собирала родственников и знакомых на свой день рождения, а погулять она в большой компании, ох, как любила — я ненавидела все это, проклиная в сердце очередное приглашение идти на сборище пьяных и ни черта не соображающих людей. Ненависть живет до сих пор, а страх я чудом могу подавить. Места хватило всем. Мы, семеро человек, стянулись поближе к карте, которая лежала на столе и к которой наклонился Ричард. Я просто поражалась тому, какой он был здоровый, ростом с моего папу, а это почти два метра! Арабы не высокие, а Альтаир всего-то на голову, может больше, был выше меня. А еще, давно мне не доводилось встречать рыжих. Борода, волосы на голове, в которых корона, казалось, не просто сидела, а намертво впуталась, были рыжие, слегка выгоревшие на солнце. Львиное Сердце был крепко сложен, заметила я, но потом догадалась — борется с лишним весом. Учитывая то, что он болел, выглядел он неплохо. Я знала одного парня, тоже был толстячком, но потом подкачался и вымахал ого-го как. Этот эффект сразу видно, не то что худые набирают массу, наращивают мышцы путем долгих тренировок. Однако, несмотря на такие габариты, на лицо он был мил и приятен. Не внушил он мне страха или просто сегодня был в хорошем настроении, я не знала. Пока присутствующие обсуждали что-то, я с Альтаиром гоняли балду, я то уж точно. Тихонько всех осмотрела, чтобы не выдать свое любопытство. В беседу не вслушивалась, для этого есть муж, который со всем разберется. «И зачем вообще я здесь?» — пытаясь найти пятый угол, размышляла я. Рыцари разговаривали негромко, словно переживая что их услышат, шебуршали одеждой, когда пытались указать что-нибудь на карте, и совсем не обращали внимание на двух ассасинов рядом. Я глянула на Альтаира и заметила, что он не теряет сути беседы и внимательно следит за тем, о чем говорится в этой комнате. — Значит, решено, — Ричард выпрямился, — все остаемся у главных ворот, — мужчина постучал пальцем по карте, — остальное я беру на себя. Небольшим отрядом мы сможем быстро передвигаться, если что-то пойдет не так. Похоже у присутствующих возражений не было. Я оглядела их снова: задумчивый взгляд, рассуждение, но никак не «да, конечно, все получится!». В любом случае, меня это не касалось — хотят воевать, пусть воюют. Нам бы убраться, вот и все. Обсудив окончательный план, рыцари покинули помещение, оставив меня и Альтаира наедине с королем. Теперь было необходимо просто поставить галочку в нужном месте и свобода, как Ричард начал совсем не с того, чего я ожидала. — Я не зря позвал и вас. Сожалею, но покинуть это место в ближайшее время никто не сможет. В море бушует буря, мы сами чудом уцелели в пути и, как вы слышали, наш человек в рядах Саладина узнал о нападении. Сегодня ночью. Как и обещал ранее, мы заключим договор… позже. Я напряглась от тона его голоса. Так говорят, если что-то планируют, причем себе на руку. — Мы не можем тут остаться, — кроха Дарим делал меня смелее, — это не наша война, потому что мы пришли с миром. — Не стоит торопиться, — Ричард принялся расхаживать около стола, как лев над куском мяса, — вы уже вмешивались в наши дела и не раз. — Ассасины выполняют приказы. Не важно, кто попросил, — вступился Альтаир, и я поняла, что ему это тоже чертовски не нравится. — В этот раз вмешиваться мы не станем, да и что скажут о вас, который попросил помощи у скрытых убийц. — Вы остаетесь, — короля было не переубедить, — соглашение подпишем, когда будет спокойно, и тогда можете уехать. Вставать в наши ряды я вас не зову. Обстановка накалялась после каждого слова, и никто не собирался останавливаться. — А если это продлится на годы? — спросила я. — Мы или победим, или падем. Вы видели нашу армию. Силы не равны, и простоять годы нам не удастся. Да и мне необходимо вернуться домой, потому все решится сегодня ночью. Если, — Ричард перебил меня, заметив, что я опять попыталась заговорить, — если армия ворвется в город, отправитесь к кораблю, а дальше будете молиться тому, в кого верите, потому что море не щадит никого. Согласитесь, это лучше, чем уехать сейчас прямо навстречу армии Саладина. Его монолог прозвучал довольно резко. И Альтаир бы высказался, если б не чистая правда в словах короля. Ситуация складывалась совсем подозрительно: нас как будто специально сюда заманили. — И каковы шансы? — поинтересовалась я, пока муж помалкивал. — У нас отличная расстановка сил. Копья и арбалеты — то что надо для защиты. Пусть армия у нас меньше, но если это мой последний бой, тогда я убью каждого, кто встанет на моем пути. Воодушевление на грани с безумием. «Да он вообще адекватный?» Я обошла Альтаира и глянула на карту. «Практически неподступна. Со стороны моря — нет, только ворота, потому что по бокам их заметят. И даже если так, успеют перестроиться. Не худо, если план и правда есть. Только вот… Надо спросить». Я вернулась к мужу. — Прежде чем вы все решите, мой голос не важен, я знаю, но можно мне поговорить с мужем? Ричард кивнул. — Нет, пусть лежит, если можно, — опять попросила я короля, надеясь, что за мою наглость меня не пошлют ко всем чертям. Король отошел от карты и, пройдя к стулу, довольно похожему на отличное трон-кресло, сел. — Говори, — уже понятно, что Альтаиру не понравилась моя затея. — Нам нужно помочь, — араб прищурился, — нет-нет. Я имею в виду сон. Помнишь, я рассказывала. Та стена. Никто ее не собирается защищать — отличное место для нападения. Что сказал, — я глазами указала на место, где сидел король, — по этому поводу? — Отряд на лошадях. Король предусмотрел это. — И это реально? Да это бред собачий! Если все туда ломанутся, ни один отряд не выдержит. — Это не наше дело, — прошипел ассасин прямо у меня над носом. — А когда он проиграет, два ассасина точно справятся с армией, потому что это будет уже наше дело, — шикнула я в ответ. — Или предлагаешь сесть на корабль, которого небось и нет. — Вика, ты понимаешь куда ты втягиваешь нас?! — Я всего лишь прошу у тебя разрешение, вот и все! — вспылила я. Альтаир замолчал и, наконец, стал ровно. — Чего ты хочешь? — Помогу с той дырой и все. Мы даже участвовать в этом не будем. — У тебя есть идеи? — Если найдется то, что нужно, я решу ту проблему. Муж долго смотрел на меня. Молча решая, дать мне шанс или нет. А затем шумно выдохнул, закрыл рукой глаза и выдавил «хорошо». Потом попытался навязать свою линию, мол, он пойдет со мной, но я быстро его переубедила, сказав, что справлюсь, и здесь он нужнее. Попросив Альтаира договориться с Ричардом на такую помощь, я выбежала из зала, взяв курс на комнату. Перевернув все свои вещи, на самом дне я нашла блокнот. Потом вытащила карандаш, который с большей деликатностью хранила в кожаных наручах, и опять умчалась. К необходимому месту я добежала, готова поклясться, меньше, чем за минуту, распугав при этом рыцарей, которые и так все на нервах готовились к бою. — Так, — бубня под нос, принялась я рисовать на одной из страниц с какими-то мелкими пометками. Отступая назад, оборачиваясь и даже выйдя за пределы крепости, я примерно изобразила пути входа и выхода. После того, как врагу удастся ворваться, если удастся, у него будет два пути: вдоль стены слева или же направо — к главным воротам. Выбор был очевиден, и я пометила нужное место в блокноте крестиком. Затем пробежалась по левой стороне, проверяя наличие других входов. До самого моря была только одна дверь. И если о ней знают, небольшая группа врагов спокойно вырежет всех со спины. «Надеюсь, у короля есть и на это план, иначе я опять вру Альтаиру». Глубоко вдохнув, я развернулась, найдя взглядом главную башню, и снова побежала. В этот раз на обратном пути ненормальную девчонку, а именно меня, попытались остановить. Рыцарь, заметивший меня еще в метрах десяти неподалеку, принялся кричать что-то и махать рукой. Не в том смысле «привет, как дела», а в том «а ну сюда иди!». Я остановилась в тех же десяти метрах. Мужчина сам направился ко мне, спрятав одну руку под белую накидку с правой стороны. «Прикалывается что ли?» Не удивившись его логике и поступкам, я рванула к нему и перед самым носом, когда рыцарь, не ожидая от меня такой выходки, замешкался, отскочила в сторону и спокойно продолжила бежать дальше. Постовых у входа не было, потому я свободно проникла внутрь башни. По лестнице, перепрыгивая через ступеньки, я поднялась на нужный этаж, если так вообще можно было говорить, потому что в постройке был только верх и низ, соединенный, как и предположила ранее, круговой лестницей, что была шириной почти в два метра; с одной из сторон были окна, смотрящиеся как небольшие пропасти, которые тянули к себе, если в них заглянуть. Я старалась держаться от них подальше. У нужной комнаты, как назло, постовые прицепились ко мне. «Кто, что, куда бежим?» И вот как мне надо было пояснить им, что меня там ждут? — Мне нужно к Ричарду. — Кто такой? — они даже не поняли, что перед ними женщина. — Ассасин, — неуверенно произнесла я, не веря тому, что говорю. — У нас таких нет! — выхватив меч, взревел мужик и кинулся на меня, если бы не другой постовой. — Они прибыли вчера, — удержав буйного за плечо, сказал он. — Что тебе надо? — Я… Услышав подозрительный шум внизу, мы все притихли. Кто-то громко голосил, и похоже там целая толпа его слушала, попутно поднимаясь по лестнице. Охранники покоев интуитивно побежали на источник шума, а я, чувствуя неладное, открыла дверь и так же тихо прикрыла ее за собой. «Я как вор. Чего вообще боюсь-то?» — медленно, как будто дверь тут же вынесут, узнай, что я скрываюсь здесь, отступала я от входа. — Что происходит? — по голосу это был не Альтаир. Я вздрогнула и обернулась. Ричард, муж и почему-то Робер сидели за тем же столом, наблюдая за моими действиями. — Я слышал шум. Что-то случилось? — Львиное Сердце аж со стула подорвался. — Нет… — начала я, но как только греметь стали у двери тихонько поправилась, — или да. Целой толпой в комнату ввалились рыцари в придачу с теми постовыми. И все как один уставились на меня. Совсем не понимая, что происходит, я как можно быстрее подошла к Альтаиру. — Это он! — кто-то крикнул, указывая в мою сторону, — Ваше величество, этот ассасин уже не первый раз осматривает все. Возможно он шпион Саладина! — Не он, а она! — смело выкрикнула я, стянув капюшон. Рядом с Альтаиром страшно вообще не было. Толпа похоже не ожидала такого поворота событий и замерла там, где стояла, забыв, что хотели повязать меня пару секунд назад. — Все в порядке, — предупредил король и сел, — свободны. Немного помявшись у дверей, рыцари все же ушли. Как только дверь была закрыта и присутствующие отошли от принесенного мною балагана, мне позволили начать. Быстро найдя страницу с пометками, я положила блокнот рядом с картой, оставшейся еще с моего ухода, и заговорила: — Я осмотрела местность. Слышала план, но все же эта часть, — указала на разлом, — меня беспокоит. — Не стоит об этом переживать, — произнес Ричард, и я почувствовала себя ничего не смыслящей в военных делах женщиной. А это было не так — в свое время воевать можно без потерь и не выходя из-за стола. — Тем не менее, — я все же продолжила, — выслушайте предложение, а дальше решайте сами. Все же мы сюда приехали не для того, чтобы палки в колеса вставлять. Шансы пережить эту ночь — пятьдесят на пятьдесят. Да или нет. И, как у нас говорят, предупрежден — значит вооружен. Еще есть время улучшить защиту, вот о чем я. Вопросительно взглянув на короля, я ожидала его реплики. Похоже его раздражало, что какая-то женщина раздает тут советы, когда у них бой на носу. Но в присутствии Альтаира, как стороны договора и как моего мужа, Львиное сердце довольно сдержано дал мне немного времени, неопределенно махнув рукой и отклонившись на спинку стула. «Нормально», — подумала я, видя, что меня хотя бы в пол-уха будут слушать. Спасибо авторитету Альтаира. — И так. Я нарисовала карту. Улыбка тронула мои губы, когда я произнесла это. Навеяло теплые воспоминания о прошлом или же будущем. Сложно разобраться. Но события были в памяти так свежи, что я до сих пор помнила, как получила прозвище «у Вики есть карта!». Хотя потом оно и сменилось на пухоВика. Опять же благодаря Диме. Нас всегда было четверо: я, двое Дим, Вася или Сергей на подмене. Одна игра — Left4Dead. Тысячи часов в скайпе и литров выпитого чая. Началось все с дополнения к игре, которое на свою голову я скачала в мастерской. Карта называлась Silent Hill, да-да, в точности как тот городок из фильма: смог, пепел, который не спутать со снегом, ну, и конечно же, зомби — основной смысл игры. Проходила я эту карту очень долго. Месяц убила, но прошла! Играть с ботами сложно: они жутко тупят и похоже таким образом мстят нам, реальным игрокам, за то, что мы частенько по ним стреляем или вовсе убиваем. Ну, а что, толку от них ничего. Да и все так делают. И вот прошла я эту карту с горем пополам. И началось. Советуешь одному — он проходит, другому, третьему и понеслось все как снежный ком. А так как дополнение запутанное, все звали естественно меня — Сусанина первопроходца. Предусмотрев такой поворот событий, да и собственно для своего удобства, я еще в начале прохождения зарисовывала себе карты локаций, отмечая, где найти оружие, переходы и ключи. Все было в шоколаде — я как рыба в воде ориентировалась на местности и вела троих новобранцев, плетущихся за мной как за мамочкой. Дело дошло и до нашей компании. Я сразу сказала ребятам, что мы на часа четыре-пять тут застрянем. Те согласились. Мое дело было предупредить. Вот и начали мы по стандартному плану — Вика проходила, идем за ней. А потом я призналась, что много времени тут бегала, что-то помню, что-то на карте смотрю, и добавила, что сама нарисовала. Ребята подшутили и дружно посмеялись над этим. На следующей локации они уже спросили про карту, которая понятное дело у меня была, и опять похихикали. Дальше это превратилось в ритуал. И вот так в ближайшее время, если что не так — ничего, у Вики есть карта. И ведь она реально работала, потому что без нее никто бы так быстро (четыре-пять часов) дополнение бы не прошел! Я не была в обиде на парней. В нашей компании всегда было весело и приятно. Мы стали отличной командой, никто никогда не был обижен или оскорблен. Снова улыбнулась — как же я скучаю. Мои каракули в блокноте напомнили о цели. — Повторюсь — дыра в стене отличный проход, и мне это чертовски не нравится. Мы тут как мыши в норе. Будем толпиться у одного входа, нас обойдут и перебьют. — Это всем понятно, — короля начинало дергать, как непоседу на жестком, неудобном стуле. — Я собрал отряд, проблема решена. — Да, но зачем отвлекаться, если можно просто отбить желание идти в ту сторону? — И как это сделать? Времени слишком мало, чтобы восстановить стену. — Не надо. Все, что необходимо будет туда занести, мы успеем перетащить до ночи. — Что же это будет, что остановит людей Саладина?! — терпение Ричарда было на исходе. — Огонь. — Огонь? — повторил мою фразу Робер, потому что король будто подвис на секунду. — Мы соберем все, что будет гореть. И да, надеюсь у вас найдется что-нибудь, чтобы подлить в огонь и разжечь сильнее? Даже если нет, кто в здравом уме полезет на горящие обломки? Выставить два, даже пять лучников или арбалетчиков, и пусть перестреляют тех, кто будет слоняться там. Подготовка не займет много времени. — Если это сработает, тогда у них не будет других вариантов, как идти прямо на копья, — похоже Робер разделил со мной идею. — Тогда предлагаю не терять время, — король быстро, скорее даже воодушевленно, поднялся и заговорил, — я выделю вам людей. Они помогут с приготовлениями. Подыщу лучников и тоже отправлю к вам. — Нет-нет. Я не говорила, что организую все. С меня только план. — У меня нет на это времени. Раз уж взялись помогать, так выполните то, что только вы понимаете как сделать! В таком случае мы забудем о прошлом. После этих слов Ричард и Альтаир странно переглянулись. Я все еще в замешательстве от резкой смены ролей пыталась протестовать, но аргументы были ничтожно слабы и мелочны. Согласие стало бы точкой для меня в этом деле, и я не спешила говорить «да». — Поклянитесь, что то, ради чего мы приехали, будет исполнено. Что мы не будем втянуты в бой, несмотря на помощь, и что если вы проиграете, чего я действительно не желаю, то мы выберемся целыми и невредимыми. Тогда за ту брешь в защите не беспокойтесь. — Звучит самоуверенно и смело, чтобы слышать такое от женщины. Как только все закончится, я обеспечу вам безопасный путь домой и мирный договор. «Пф, смело. Слышали бы вы, как я диплом защищала, вот это было смелость — говорить так, будто все правда, а не выдуманные цифры и расчеты!» И все же он не сказал того, что я хотела услышать. Собрание было окончено, мы все разошлись по свои делам, надеясь успеть доделать оставшиеся приготовления вовремя. И только зайдя в комнату, я вспомнила про важную деталь: — Черт, дверь! — О чем ты? — Там дверь, — ныла я, открывая блокнот и передавая его мужу, — вот. Если огонь сработает, они могут просто пройти дальше, и тогда всему плану конец. — Это не наша забота, — Альтаир так и остался при своем мнении. — Да, но… Выглядит так, будто я сделала все на отвали. Не люблю, когда так получается. — Так получается, — сердито произнес муж. — Эй, ты чего? Мы не прошли к кроватям, оставшись стоять около двери, которую муж после моего вопроса с силой захлопнул, попутно задвинув засов. Я отошла подальше. — Альтаир? — Что ты мне обещала? — Я… Не понимаю, что ты имеешь в виду? — Твои слова: мы не будем участвовать. И вот результат. — Ты же был там, — недоумевала я, — видел, что… — Что тебя подловили. Ты так глупо попалась на этот трюк короля. — Я так не думаю. Его безбашенный план вынудил меня действовать, вот и все, — сказала я, заметив, как Альтаир сжал блокнот настолько, что одна из страниц порвалась. — Тогда объясни, откуда у тебя это рвение? Желание помочь! — муж одним шагом сократил расстояние между нами, — зачем влезать во все это, если ты хочешь вернуться живой?! — Не по твоей ли вине мы здесь! Я здесь! — эти слова были ошибкой, — ты привез меня сюда, разлучил с сыном. А все потому, что где-то ошибся! И вот сейчас, несмотря на то, что мы оказались втянуты во все это, по моей вине, не ты ли начало проблемы?! — я поняла это только когда закончила. Плечи мужа расслабленно опустились, а сам он наклонил голову так, чтобы капюшон скрыл лицо. Я не понимала, злится он, в бешенстве или же действительно осознал вину. Возможно, он давно ее принял и теперь пытается мириться с последствиями так, как умеет. — Альтаир? — я осторожно шагнула к нему. Голос мужа уверенный и жесткий отбил все мое сожаление о сказанном: — Думаешь, я настолько глуп, — ассасин поднял на меня взгляд, от которого внутри все похолодело. — Нет. Я не это подразумевала… — Я прекрасно осознаю, где мы, и насколько плоха ситуация, — Альтаир взглянул на блокнот и закрыл его с громким хлопком, который пронесся по комнате, — хороший план. Муж кинул мне в своем роде записную книгу и отвернулся. Я не успела отреагировать вовремя, и вещь упала прямо под ноги, выскочив из моих пальцев. Хотелось догнать араба, вцепиться и попросить прощения за слова. Вот же он. Так близко. Я проследила, как Альтаир подошел к вещам и достал оттуда что-то. «Его сабля». С тех пор как мы прибыли, оба носили лишь скрытый клинок на руке. В добавок под поясом у меня был нож, а у мужа его легкий меч. Возможно он прятал все остальные средства защиты, как, к примеру, метательные ножи, о которых я понятия не имела. Тем временем, пока я рассуждала о причине, по которой араб достал саблю, он уже успел отложить ее в сторону и выпрямился. — А… — я так и не смогла позвать его по имени. «Иди! Сейчас!» — мне всегда тяжело давались извинения. Да, я извинялась. С Альтаиром это происходит почти постоянно. И это не просто слова, которые иногда можно произнести не задумываясь или как многие делали на отвали — лишь бы от них отстали. Мне приходится бороться с собой, настолько, что только мама, так отрешенно ведя себя после ругани, могла заставить меня идти и просить прощение, даже если я не виновата. И каждый раз это словно путь вверх на гору с валуном за плечами, который тянет тебя вниз сильнее гравитации. Я долго гадала, откуда эта дурацкая зажатость, вечная проблема проявления некоторых эмоций. Отчего они так тяжело мне давались? Но ответа так и не нашла, со временем стало проще просто выкручиваться во время ссоры, ждать, когда другой виноватый сам сделает первый шаг. Редко и только для особенных людей я сама шла вперед. К мужу я просто подбежала. Как бы все не складывалось между нами, я в сотый раз могла упасть на колени перед ним, извиняться, ломать себя, идти против своих принципов. Для этого человека я менялась, хотелось мне этого или нет. — Прости меня, — обнимая мужа, негромко произнесла я, — мне страшно. Когда понимаю, где я, мне так страшно. Целая армия, Альтаир, даже тебе это не под силу. Только поэтому я вмешалась. Что будет с Даримом, если мы… мы… Я не смогла заставить себя договорить. — Ты мне доверяешь? — Да! — Неправда. — Почему ты так говоришь? Я доверяю тебе настолько, насколько ты сам. Даже больше, учитывая, что ты столько мне не рассказываешь! — сказала я и вспомнила про свои скелеты в шкафу. — Хочешь слепой веры? Но ведь от тебя я такого не ощущаю. Альтаир попытался отстраниться от меня, отталкивая за плечи. — Нет! Не отпущу, — решительно заявила я и вцепилась посильнее, хотя муж особо и не прикладывал усилий, — но я здесь. Альтаир, я же здесь. Даже если все так складывается, я рядом. — Ты сбегала от меня. — Все изменилось. Теперь ты — мой муж, и я не убегаю. — Опять врешь. — Альтаир, пожалуйста. У меня ведь совсем никого не осталось, — я вспомнила как однажды говорила подобное, и с того времени мало что поменялось — чувство одиночества никуда не ушло, или я просто жалела себя, — я поступила так, потому что ты дорог мне. И даже сейчас, если хочешь… — я отпустила мужа и отступила на шаг назад, — если ты так хочешь. Араб застыл напротив меня. А я продолжила говорить: — Мы не ладим в последнее время. Это моя вина. Что бы я не сделала, все неверно. Я жила слишком независимо, Альтаир. Я стараюсь. Так сильно, ты бы знал, — закрыв глаза ладонями и вцепившись пальцами в волосы, я пыталась не заплакать, — ты терпишь это, но… но… Я же вижу, как ты уходишь. Малейший спор — и ты все дальше от меня. Тяжелое дыхание признак того, что сейчас я разревусь. И это было нереально держать все в себе — я тот еще нытик на самом деле. Я опустилась вниз, медленно, словно сжимаясь в попытке исчезнуть. У меня опять был эмоциональный всплеск — так я все это называла, что проявило себя еще сильнее после родов. Нахлынуло бессилие и отчаяние, настолько, что сил сидеть даже на корточках не было, и я просто легла на согнутые ноги и уперлась лбом в пол. — Как… Как мне исправить все это? — мой голос дрожал. — Каждый раз я задаю этот вопрос себе. Тебе. Одно и тоже каждый раз. Мертвая точка. — Нам нужно время. — Нет, — я закачала головой, — если так и дальше будет, ты же просто уйдешь. Зачем я тебе такая? Одни неприятности. Надо было еще тогда, в бюро… Просто убил бы как врага и все… — Хватит! — муж рванул меня за плечи наверх так сильно, что я встала на ноги, — не говори такого! Меня предупреждали, что все так обернется. Ты своенравна и независима. Я люблю тебя за это и люблю все, начиная со шрамов и заканчивая характером. Нам просто нужно больше времени, чтобы привыкнуть друг другу. Я никуда не уйду. Альтаир обнял меня, прижал к себе посильнее и не зря, потому что у меня начало темнеть в глазах. Я прислушалась к его словам, заставив себя быть в сознании. Они успокоили, хотя я понимала, что многие говорят, обещают то, что не так-то просто выполнить, и в итоге проваливаются. Но с мужем можно было решить все просто: — Обещаешь? — Даю слово. Я не знаю, что будет дальше, но знаю одно, чтобы не произошло, и как сильно зол я не был, я выбрал тебя. До самой смерти. — Но, — сознание начало уплывать, и руки стали жутко тяжелыми как и все тело, — получается, против воли. — Ты моя жена. Такая, которую я полюбил, которая подарила мне сына и открыла глаза на многие вещи. Я всегда знаю, что ты рядом, несмотря ни на что. Только этого уже достаточно. Я слушала его и понимала, что мне становиться все хуже и хуже. — Альтаир… — тихо перебила я его речь. — Ты бы хоть ради уважения дослушала меня, — незлобно произнес ассасин. — Я только… Земля ушла из-под ног, и если бы муж не держал меня, я бы рухнула на пол. Мне стало так плохо: голова кружилась, и тело совсем не слушало команды мозга, словно его налили свинцом. Похоже, послеродовый период иногда дает о себе знать, решила я, продолжая висеть у Альтаира на руках. Такую тяжесть он явно заметил и немного обеспокоено спросил меня о самочувствии. Так и не получив вразумительно ответа ассасин отнес меня к кровати. — Не сейчас, — глядя на расплывающееся в тумане лицо араба, бормотала я, борясь с резким упадком сил. «Черт! Нужно встать. Буду лежать и точно вырублюсь. Я ведь даже толком не объяснила, что и как правильно сделать», — понимая, что сейчас не время для отдыха, я медленно села. Альтаира на мое удивление в комнате не оказалось. Видела я уже лучше, по крайней мере, все не плясало словно при землетрясении и не вертелось вверх-вниз. Я закрыла лицо руками, как мне показалось на мгновение, чтобы собраться, так и просидела до очередного захода бешеной карусели в голове. Даже не видя ничего, просто сидя на кровати, я поняла, что меня заносит в сторону. Так, будто ты долго вертелся вокруг себя и потом тебя шатает, даже если ты сконцентрирован идти прямо и осознаешь, что взболтал себя, как спиртной коктейль, которым в итоге и стал. В результате я все-таки упала. Не на кровать, к сожалению, а на пол, больно врезавшись головой. Именно благодаря этой вспышке боли до меня и дошло, что поторопилась с действиями. — Я принес воды, — голос мужа оказал так рядом, что против воли я открыла глаза. — Идем. Он снова поднял меня и вернул на кровать. — Нет, — отпихнула я его руки, когда муж силой усадил на постель, — нужно сказать им, что делать… — Не в таком состоянии. — Времени мало. — Ты дала им шанс, они справятся, — Альтаир поднес кружку к моим губам, и я выпила немного прохладной воды, — я сам им помогу, отдыхай. — Не все… Я не все пояснила… — Упрямая, — на арабском процедил муж, но мне все равно удалось это услышать, — хорошо. Вставай. Я не могла поверить своим ушам — муж пошел на уступку. И даже больше, он поможет мне. Я вложила все силы на то, чтобы встать. Почти поднялась, как ощутила легкий удар по затылку. В глазах резко потемнело. *** Я чувствовала себя просто прекрасно. Было тепло и уютно. В комнате царил полумрак, судя по всему был вечер. Медленно сев в кровати, я потерла глаза и огляделась. «Все верно, уже вечер». Мне как обычно удалось все проспать. Хорошо, что муж был здесь, который обязан мне кое-что пояснить. Но не успела я заговорить, как Альтаир первым спросил о моем состоянии. — Отлично. Просто перенервничала, — ответила я и получила положительный кивок. — Ты не хочешь мне объяснить что-нибудь? — Работу, согласную твоему плану, выполнили, можешь не переживать. — Я не об этом. — М? — Альтаир смолчал и, развернувшись на стуле ко мне лицом, вопросительно взглянул. — Так, ладно. Почему я спала? — Видимо потому, что заснула. — Это по моей части играть со словами, не увиливай. Альтаир, ты что, вырубил меня? — Предусмотрительно остановил от всяких глупостей. Я взглянула на мужа по внимательней — немного улыбался. Похоже его устраивало то, что я пластом провалялась в кровати так и не выполнив задачу. Хоть, основываясь на словах Альтаира, можно было предположить, что все сделали и без меня. В любом случае это действительно в их интересах. Однако, предусмотрительность араба удивляла. Не особо-то я и разозлилась, но и удовольствия оттого, что ты словно отключаешься от мира, не испытала, не учитывая отлично отдыха и сна, которые шли в комплекте. — Я должна сообщить тебе кое-что важное, можешь подойти? «Насторожился». — Просто скажу тебе одну вещь, идем, — я похлопала по месту на кровати рядом с собой. Альтаир поднялся и пришел ко мне, усаживаясь рядом, куда и указывали. Я попросила наклониться поближе, и муж довольно неуверенно и осторожно, постоянно поглядывая на меня, выполнил просьбу. — Никогда, — шепнула я ему на ухо. — Никогда? — араб отпрянул и недоуменно всматривался, ожидая пояснений. — Никогда больше так не делай! — выкрикнула я. А затем, схватив мужа за шею, прижала к себе. Не зря он так напряженно подсел, знал, что что-то не так, но момент упустил, и теперь, попавшись на уловку, сопел и сопротивлялся. Пока у меня оставались силы и шансы удержать неугомонного ассасина, я попыталась перебороть его, чтобы уложить на спину, и мне почему-то это удалось. То ли Альтаир сидел неудобно, то ли ожидал, что мы не свалимся на пол, но он расслабился на момент и тут же под моим напором, а ведь руки его были заняты и ни за что не держались, улетел с кровати. Я за ним следом, правда, приземление было помягче. Выпустив араба из захвата, я уселась на него сверху и с силой врезала ладонями у его головы, упершись в пол и нависнув над лицом. — Это было неприятно вообще-то. — Ви… — Куда собрался, — остановив мужа, я буквально весом своего дохлого тела заставила его снова лечь, — тебе не нравится — мне не нравится. Мы в расчете. Почти. На серьезном лице Альтаира мелькнула ухмылка. Я и подумать не успела, что же он предпримет, как араб рукой надавил на мой лоб. Посмеяться бы над таким «приемом», если бы не жуткая боль, которая разносилась на полголовы, отдавая в висок. Ойкнув и выпрямившись, я тут же схватилась за руку мужа, чтобы убрать ее, и меня быстро свергли — теперь Альтаир сидел надо мной. — Тебе не хватит сил, чтобы сводить счеты, — самодовольно произнес он, — однако, я до сих пор поражаюсь твоей непредсказуемости. — Больно же, — немного наигранно ныла я, схватившись за шишку. — Результат того, что ты меня не слушаешь. Я продолжила хныкать как маленький ребенок. Почти как маленький. Ассасин вздохнул. — Будешь так тереть, только сильнее разболится, — муж попытался убрать мои руки, и я снова кинулась на него — безуспешно. — Вика! Араб стал серьезным и чуть ли не мертвой хваткой держал меня за запястья, будто я могла причинить ему вред своим ребячеством. Глянув на него, я засмеялась. На носу была битва, а я дурачилась с мужем, потому что чувствовала себя прекрасно. Альтаир замешкался, сбитый с толку моим поведением. — Обожаю это твое выражение лица, — сквозь смех сказала я. — И что же ты там видишь? — араб тоже улыбнулся. — Тебя. Живого тебя. А еще мальчишку, который далеко-далеко внутри. — Нет, — уверенно отозвался муж. — А что ты тогда сейчас делаешь? Самозащита от ужасно страшной женщины, которая мучает тебя? — Альтаир промолчал, но по лицу видела, что подобрел, — как же охотно ты валяешь дурака со мной. — Что это значит? — Ну, ребячество, забава, веселье. Тебе этого не хватает, хотя, наверное, и не нужно. Есть же я. — Это верно. — Что ж, — я проиграла, а значит, пора было браться за дела, — есть еще одна вещь, которую должны сделать. Так что, может слезешь с меня? По взгляду поняла, араб никуда не собирался, да и сам так и сказал: — А если нет? — опять он улыбался хитрее самого дьявола. — Ну, тогда нас застанут в очень интересном положении. Мне-то все равно, это ты у нас тут со статусом. — А что насчет того, что ты моя жена? — Ну, я же слабая женщина. Такая беспомощная и беззащитная. Альтаир самодовольно хмыкнул и, наклонившись к моим губам, поцеловал. — Та, которую я выбрал, — прервавшись, добавил он. А еще он скромно извинился за ту ссору, выбившую меня из сил. Это было немного неожиданно, но не впервой. В ответ я тоже попросила прощение, признав, что все еще не всегда могу сдерживать себя. Это было наше мини примирение. — Надо идти. Скоро все начнется, — вспомнив про ответственное задание, тихо произнесла я. — Нас это не касается. — Знаю. Позволь просто закончить начатое и можешь командовать мною, как хочешь. — Ты совсем не следишь за тем, что разрешаешь. Губы Альтаира снова коснулись моих. Так нежно и тепло, как только он умел это делать. Мы вели себя так, будто ничего между нами и не происходило, однако трещин становилось все больше. *** Оказывается, помимо меня в городе были еще женщины. Да-да, служанка не в счет. Я о тех, кто не прислуживает своему хозяину и следует за ним по пятам как верный пес, а про тех, кто при статусе, хотя мой статус просто результат того, что я вышла за Альтаира. Так вот, еще с двумя молодыми особами в довольно примитивном для богатых женском прикиде — отличного качества платья, которое небось на заказ шилось, — я и познакомилась. Точнее, меня привели к ним, так как специалистов по шитью, кроме той служаки, больше не было. Пусть времени и полно было, но все же лучше сделать дело и сидеть спокойно. Поручив женщинам — хвала английскому — найти два больших покрывала и сшить, я так же попросила собрать ненужные ткани, простыни, что угодно непригодное или неценное, и собрать у дыры в стене. Кстати говоря, они отлично знали, где это место. Видимо, не держат их тут как птичек в клетке, пусть я так и не выяснила, кто они и какого черта делают в боевой точке. «Может тоже жены». Даже имени не узнав, я ушла — девушки и служанки согласились помочь без особых упрашиваний. У выхода меня ждал Альтаир. — Осталось взглянуть на результат и бочка воды. — Зачем? — Ну, на случай, если придется тушить, — махнула я рукой и открыла дверь, покидая башню, — можно, конечно, и подождать, пока догорит. Но если ветер перекинет огонь… Как думаешь, кто будет виноват? — Эта крепость и так разваливается, — лишь отметил муж. Мы быстро пришли на место. Я оценила работу. Да уж, народ действительно постарался, потому что дыра была не просто завалена, тут и без огня было не перелезть, а еще: — Кто принес балки? — спросила я у рыцаря, что завершал работу, поправляя и укрепляя постройку. — Мы действовали согласно его указаниям, — мужчина кивнул на мужа, — благодаря его идее, мы будем знать, что враг не нападет из-за спины. Я только улыбнулась в ответ. — Твой план, красавчик, — похлопав Альтаира по плечу, я направилась к другому месту над которым висел вопрос. О нем, как оказалось, тоже позаботились. И уж как мне в голову не пришла эта идея, ума не приложу. Все, что нашлось: камни, валуны, куски от стен, служивших частью домов — все это было завалено у прохода. Успели вовремя. Теперь я и Альтаир были свободны от обязательств, навязанных королем. Планируя вернуться в башню и предложив мужу просидеть там, наблюдая из окна, выходящего на битву, которое еще предстояло найти, я вырулила на узкую улочку. Человека три-четыре поместилось бы на ней, но так как все готовились, то проход был пуст. По пути я с мужем болтала, очевидно, что на тему ближайшей войны. А еще того, кто отхватил все лавры. Пусть мне было совершенно все равно — лишь бы этот кошмар закончился, я не переставала подтрунивать Альтаира. — Кто бы мог подумать, что ты такой скрытный врунишка, — ехидно посмеивалась я. — Я просто говорил, что делать, — уже в пятый раз муж пытался мне это втереть, так и не понимая, что с ним придуриваются. — А когда тот рыцарь сказал… — Хватит уже, — по тону я ему надоела, пришлось признаваться: — Пытаюсь поиздеваться над тобой, а ты все серьезный и не видишь этого, — как бы невзначай буркнула я. — Это я прекрасно понял. — Я же говорила, скрытный. Желание приставать отпало. Мы свернули на другой переход, молча шли, слыша только скрежет песка под ногами и дальние шумы. Возню, крики, беготню. Народ собирался в темпе вальса, и я была спокойна, зная, что в этот раз сражаться не придется ни мне, ни мужу. Ржание лошади, такое громкое и отчаянное, прозвучало совсем рядом, что стало не по себе от того звука. Я сказала: — Бедное животное, — больше обращаясь не к мужу, а к себе, — Альтаир, ваши конюхи всегда так добры и заботливы к лошадям, почему, — животное снова издало жалобный звук — это был и страх, и боль, и проигранная борьба, — почему тут их так мучают? Я громко сглотнула. Меня переполняли эмоции: сочувствие к страдальцу было в первую очередь, но, увы, я ничем не могла помочь. Мы, как назло, все приближались к стойлам. — Возможно, кобыла просто волнуется перед боем. Они это чувствуют, — пояснил ассасин. Хоть его словам я слаба верила, но от этого стало легче. Я ведь не знала, что на самом деле происходит, почему сразу мучают? Но мои рассуждения опровергли уже чуть ли не визги. Такого крика я еще никогда не слышала, и как только на мои глаза попалась конюшня, что была по левой стороне нашего пути, я замерла на месте. То, что я увидела, повергло меня в шок. Мою лошадь, Джеки, пытались насильно снарядить и, таким образом, вывести на поле битвы. Я была готова убить каждого, кто прикоснулся к моей спасенной некогда кобыле. Не думая, выскочив из рук мужа за секунду до того, как он тоже все понял, я рванула к стойлу. Мне хотелось заорать на рыцарей, что помогали конюху повесить седло на Джеки, хотелось послать их куда подальше. Мало того, что они привязали лошадь к столбу, так еще и в пять человек удерживали бедняжку, чтобы та и двинуться не могла. Кто был ближе — я не виновата, потому что на всей скорости налетела на человека и повалила его на землю. Затем, уже с меньшей силой, но все еще в ярости оттолкнула конюха, да так, что тот ударился спиной о ворота стойла и сбил их с петли. Следующие рыцари не отпустили веревки, но меня заметили и насторожились. — Это моя лошадь, — сжав кулак и выпустив клинок, прорычала я. А потом резко, одним взмахом перерубила кожаный ремень, освободив голову животного. Теперь оно могло брыкаться, чем и воспользовалось, чуть не зацепив и меня. Все мгновенно отскочили от Джеки, как и я. Кобыла брыкалась, но недолго. И пока она, получившая свободу, металась около стойла, у меня начались серьезные разборки с теми, кто был ответственный за тот бардак. Они и слушать не хотели, что лошадь моя. Если бы не Альтаир, мы бы точно сцепились, потому я была готова прыгнуть на соседнего мужчину и задушить его собственными руками. На самом старте меня поймал муж, перехватив за талию и оттащив от места так и не начавшейся драки. — Опусти меня, — вырывалась я, но ассасин прекрасно знал, как меня удержать, — отпусти! Но только когда араб, прилагая неимоверные усилия, буквально отнес меня подальше, тогда и заговорил, потому что заметив, что лошадь поймали, я теперь была уверена, что пару рыцарей не доживут до ночи, и принялась крутиться сильнее. — Успокойся. — Успокойся! — я не поверила своим ушам, — Альтаир, это моя лошадь, они не имеют права! — Вика… Муж не успел договорить или же, вернее, сам остановился, потому что как и он, я заметила Ричарда, который появился словно из ниоткуда. «Может хоть он поможет?» — глупо понадеялась я и, неожиданно присев, высвободилась их рук Альтаира. Он не успел меня остановить, а к тому времени, когда последовал за мной, я уже включилась в беседу. — Что тут происходит? — видя жуткий переполох и сбежавшийся народ, спросил король. — Все из-за нее. Не дала нам оседлать лошадь, — один из рыцарей опередил меня, — накинулась на нас. Наверное, хотела убить. — И если ты сейчас не отойдешь от Джеки, я это сделаю, — пригрозила и добавила королю, — это моя лошадь, ее не могут… — Предлагаешь мне возглавить конный отряд пешком? — бросил Ричард. — Вы не можете… — попыталась я хотя бы объяснить то, что животное скорее копыта откинет, чем на него оденут седло. — Умерь свой пыл, девчонка, — вот так я и получила помощи. Теперь я увидела Львиное сердце. То, каким он был на самом деле. По началу я не поняла, хороший он или плохой. Вел себя надменно, но ведь все при власти такие, почти все. Даже Альтаир был при грешках, но вся суть не только в словах. Я была на сто процентов уверенна, что будь в такой ситуации мой муж, лошадь бы отпустили, что же касается короля… Он плевал на меня с высока. — Вы не сядете в седло, я гарантирую, — рыкнув в спину уходящего короля, предсказала я. Он остановился и, пошевелив плечами обернулся. Похоже толпа чуяла проблемы и сбежалась сюда, как акула на кровь. Король теперь зашагал ко мне, под очередное отчаянное ржание лошади, но остановился в шаге, хотя я ожидала еще одного неприятного диалога и готовилась к ответу. — Это правда, — Альтаир положил руку на мое плечо и потянул ближе к себе, — у лошади была травма, и с тех пор она не может носить на себе седло или что-либо. Думаю, даже до конюха это дошло. «Это были опасные слова», — переживала я, забыв, что была готова надрать зад даже Ричарду. Король посмотрел на очередные мучения лошади, фыркнул и, подозвав одного из рыцарей, приказал найти другое животное. На нас он даже не взглянул. Мигом я подумала про коня Альтаира, как муж сказал, что тот не вышел ростом и его не тронут. Джеки загнали в стойло, оставили сена. Толпа разошлась, а я, топчась у лошади, проверяла ее на наличие травм и все гладила и гладила, чуть не рыдая. Кобыла была цела и успокаивалась. Немного погодя вернулся тот конюх, предлагая помочь, если требуется, но я была все еще зла. — Убирайтесь отсюда вон! — заорала я на человека, и тот ушел. Альтаир тихонько стоял рядом, опираясь на стену. Он ничего не сказал, потому, отреагировав на его молчанку, заговорила я, ощущая, что меня надо угомонить, а не дать срываться на каждого. — Ты даже не скажешь, что я веду себя отвратительно, — теперь выбешиваясь на муже, едко произнесла я. — Ты умная, сама все понимаешь. — Лучше бы отчитал меня за это, а не давал орать на тех, кто предложил помощь! — А как насчет того, что я просто стала на твою сторону. Слова мужа настолько поразили меня, что я перестала гладить Джеки и замерла на месте. Альтаир вздохнул и подошел ко мне. — Спасибо, спасибо, что не дал им забрать ее, — я прижалась к мужу, но не обняла. — Им все равно не удалось бы это сделать. — Знаю. — Обхватывая спину араба руками и вспоминая былое, прошептала я, стараясь отогнать наступающие слезы, — ты поддержал меня. Прости, что сразу не поняла этого. И еще, говори мне, если я веду себя как идиотка. — Твоя злость — твой враг. До определенного момента ты держишься, но бывает, что тебе будто все равно. Я не хочу, чтобы ты была как я. — Как ты? — Убийца без сожалений, готовый умереть на миссии. — А сейчас? Теперь же есть я, ты определенно изменился. — Как и ты. Словно два больных человека мы передали друг другу свою заразу, и она распространялась в крови, прижившись и влияя на нас. По крайней мере, на мне это сказывалось довольно неприятно, ведь в моем мире столько зла и жестокости я лично не встречала, чтобы вот так, каждый день кто-либо умирал или мне приходилось убивать. С волками жить по волчьи выть, и мне отлично удается наращивать когти и шерсть, постепенно становясь человеком прошлого. Утешив себя мыслью, что моей лошади больше ничего не угрожает, я предложила Альтаиру уйти в более скромное место, потому что зеваки-рыцари то и дело поглядывали на нас, проходя мимо конюшни. Мы отправились к башне, где временно проживали, и где собирались остаться, чтобы наблюдать за всем со стороны, хотя ассасин настойчиво уговаривал меня отсидеться в комнате. Я упросила его хотя бы проверить свой план в действии, и на этом мы и порешили: как только зажгут баррикаду — мы уходим. Все же, надо было находиться поближе к выходу на случай, если в крепость прорвутся. Тогда на первом этаже нам будет проще отступить к морю. *** Когда все началось, я думала задохнусь от переполняемых чувств. Одно дело слышать истории, смотреть фильмы, другое — быть в пару метрах от сражения. Даже современные ВР-технологии не произвели такого бешеного эффекта как реальность. В момент, где две армии столкнулись, а точнее одна налетела на другую, я схватила мужа за плечо и застыла, не в силах отвести глаз, которые уже болели от прищуривания в попытках разглядеть людей в ночной тьме. Первым, конечно же, дошел звук, некий гул, который вселял в меня такой ужас, что волосы вставали дыбом и хотелось скрыться от этой всепоглощающей волны. Топот копыт, крик людей, дребезжания оружия все усиливались и усиливались до тех пор, пока не наткнулись на глухую стену копий. Я вздрогнула от столь ужасных криков боли и отчаяния и отвернулась. Альтаир тут же предложил уйти, но так и не смог заставить меня покинуть наше место у окна, пока я самолично не буду убеждена, что мой план сработает, иначе… Иначе мы тут все умрем. Хорошо, что была ночь, хорошо, что битва была далеко за стеной, которая скрывала обзор на тех, кто держал основной строй с копьями. И, наверное, было бы просто отлично, если бы я и Альтаир были в Масиафе, хотя и там опасностей не меньше. Благодаря стечению обстоятельств, которые сохранили мне психику, ибо видеть горы трупов и людей, которых разрывает на части то от копья, меча или же болта, мне не удалось, однако в подсознании я сама дорисовала бы картину, которую не рассмотрела, все шло относительно нормально. Лишь изредка поглядывая в сторону основных ворот, я старалась все больше концентрировать свое внимание на завал в стене, отвлекая себя от будущих причин кошмаров и вообще, такое зрелище было действительно не для слабонервных. И не настолько я была слаба, однако жалась к мужу все сильнее, как будто еще немного и те враги доберутся до нас. Ассасин молчал, обнимая меня одной рукой, и спокойно смотрел вперед, как раз туда, куда я больше не хотела возвращать свой взор. Неожиданно вспыхнуло яркое пламя, ослепив меня, привыкшую к темноте. Там где и положено стена огня поднялась аж до вершины башни, и если бы лучники остались у краев, то несомненно попали бы под жгучие языки, которые принялись пожирать все, что могли. Не знаю, чем они облили собранную баррикаду — скорее всего тем же, чем и палили факела, — но горела она просто отменно. Нужно было быть полным психом или самоубийцей, чтобы кинуться в тот проход, потому что в пламени было все, начиная от стен и заканчивая нагромождением. Все это так резко и спонтанно произошло, что на мгновение звуки борьбы стихли. Если бы я была там, в центре боя, и такое случилось, то непременно бы отвлеклась, потому что зрение не обманешь. Здоровенный огонь так разгорелся, что осветил часть войска Саладина, не принимая в расчет тех, кто находился у дыры. Похоже их план пролетел. Не совсем понимая, что рада, не оттого, что план сработал и я оказала неоценимую помощь, а оттого, что шансы на победу выросли, я взглянула на мужа, собираясь высказать ему свое восхищение, но повременила. Альтаир странно смотрел на тот пожар, будто там как минимум пролетел дракон и лично зажег брешь в стене. Как только муж заметил, что я повернулась к нему, быстро вернул маску спокойствия и присущей ему сосредоточенности. — Что-то не так? — Нет, — ответил араб, фальшиво сыграв безразличие, — ты замерзла, пойдем. И не давая сказать хоть слова, Альтаир подхватил меня на руки. Раз его что-то так удивило, я посчитала нужным не сопротивляться и помолчать, хотя бы до возврата в комнату. Но, увы, и там не смогла вытянуть из мужа и звука. Ассасин просто отнес меня на кровать, опустил и сам сел рядом, задумавшись о чем-то. Я голову ломала, что же поразило его, почему он смотрел так, как никогда раньше, ведь это был просто огонь. Да, меня тоже повергло в восторг такое высоченное и яркое пламя, но ведь это результат банальной науки. Возможно, Альтаир просто увидел в этом огне что-то другое, то, что я так и не выяснила. В нашей комнате было достаточно тихо, учитывая сражение за стенами башни. Я положила голову на колени к мужу и прикрыла глаза. Альтаир лишь спустя некоторое время заметил меня, стащил капюшон и погладил по волосам. — У тебя все хорошо? — спросила я. — Да. Я буду рядом, так что отдыхай, — успокаивающе ответил муж. И я снова прикрыла глаза, доверившись ему. Мне долго не удавалось заснуть, хотя я и не пыталась, но все же, когда начало чуточку светлеть, я словила себя на том, что изредка кемарила и выпадала из шумного мира. Альтаир так же тихо сидел и иногда проводил рукой по моей голове, будто проверял, что я тут и в порядке. — Стало тише, — поглядев в окно и отметив едва наступающее утро, сказала я. Сон как рукой сняло, несмотря на то, что отдыхала я перебоями, да и день выдался не из легких. Наверное, в таких ситуациях даже пары часов сна будет достаточно. Удивительно было еще и то, что мы отсиживались в комнате как ни в чем не бывало. А значило это только одно — победа. — Альтаир, — я потрясла мужа за плечо. Похоже он настолько задумался, что не услышал моих слов. Тогда я поднялась и подошла к окну. Не знаю, что ожидала там увидеть, ведь вид был на море, а не ворота, но размяться после сна было необходимо. За окном было спокойно. Морозно с раннего утра. Солнце едва поднялось выше стен крепости. Ветер приносил различные запахи, отнюдь не мирного дня у моря. Морем тут и не пахло. Лишь пыль, запах горелого — вероятно та баррикада в стене — и непонятная смесь кровавой смерти и отходов жизнедеятельности. «Реально, что за вонь?» — я повертела головой пытаясь понять, откуда так ужасно смердило. Опустила голову вниз и заметила конюшню. Прямо под нашим окном. «Все ясно». Отойдя от окна, я принялась уныло бродить по комнате, иногда замирая у дверей и прислушиваясь. Что-то определенно происходило, но что, понять не дано. «А что если проиграли и…» — Альтаир! — я подбежала к мужу и растрясла его, — мне кажется что-то не так. Может стоит проверить? — Ты хоть раз была на подобных сражениях? — Да, — сходу ляпнула я, но тут же опомнилась, — нет. Такое впервые. «Ведь непосредственно в живую впервые», — оправдала себя в голове. Ассасин подозрительно прищурился, да так, что мне стало не по себе — насквозь будто видел и понял, что я вру. Но я смолчала, выдерживая взгляд и все ждала, что предпримет муж. — Думаю уже все, — араб поднялся, отряхнув одежду, — будь здесь. — Но я… — Здесь, — безапелляционно повторил муж и вышел из комнаты. Хотелось сказать ему, что я не маленькая — уже в который раз, — что он не указ. Но потом передумала, а ведь прав. Если там люди Саладина, то Альтаир незаметно скроется, не скажу, что я как слон в посудной лавке, но мужу виднее это точно. Вздохнув, я принялась опять шататься по комнате бессмысленно рассматривая все, что попадалось на пути. И, витая в своих мыслях, не заметила, как стала что-то сначала бурчать под нос, а потом напевать. Так, зациклившись на песне, я и бродила по каменному полу. Альтаир вернулся быстро. Пожалуй, я просто задумалась и поэтому время пролетело так скоро. Прервавшись от бубнежа, я повернулась к двери, когда муж запирал ее за собой. — Ну, что? — спокойно спросила я. Удивительно, что никакого нетерпения быстрее узнать новости не было. Как преподаватель, который принимает зачет у студента — спокоен и немного безразличен. — Похоже, сегодня король одержал победу. Я громко и облегченно выдохнула. Это была отличная новость, просто потому, что победа — это наш возможный шанс уехать отсюда. Для меня оставалось лишь одно дело, как и для мужа. — Там безопасно? — Думаю, да. Я пересекла нашу небольшую комнату и подошла к двери. Железный засов скрипнул, и прежде чем я вышла из комнаты, ассасин задал вопрос, на который было мало времени отвечать, да и пока объяснишь этому подозрительному товарищу все. — Куда ты? — спросил Альтаир. — Сейчас вернусь. И я быстро выскочила за дверь. Послышался хлопок, а затем еще один. Мне почти удалось добежать до выхода, как кто-то перекрыл дорогу. В темном коридоре у выхода не было ничего видно, так как факелы потушили еще с вечера, чтобы экономить материал. Как мне рассказали, на тот завал в стене растратили почти все запасы горючего, я так и не поняла какого, судя по объяснениям, того, которым заправляли факел. И вот теперь, стоя в темноте, я щурилась, пытаясь понять, рыцарь передо мною или ассасин. — Что это за ответ такой? — «это Альтаир», — там не настолько спокойно, чтобы ходить одной. — Тогда идем со мной, — я потянула мужа за руку и толкнула дверь. Меня быстро затащили назад, даже не дав вдохнуть утреннего свежего воздуха. После очередного расспроса, куда мне приспичило идти, когда за воротами может быть еще есть враги, я попыталась пояснить мужу, что просто хочу закончить свою работу. А потом напомнила, что раз уж моей идеей было зажечь завал, то и потушить должна, так как плохое предчувствие, если огонь перекинется на город, не давало мне покоя. Все бочки полетят на меня, и уже не спасителем я стану. Оттого и хотела побыстрее добраться на место, да и чем больше завала останется целым, тем лучше. Альтаир неохотно согласился и лично сопроводил куда надо. Весь настороже и оглядываясь по сторонам, муж скорее напрягал меня, чем успокаивал своей защитой. Хотя и делал он свою разведку местности почти незаметно, я чувствовала напряжение, которое исходило от него. Рыцари потихоньку возвращались в город. Живые и уставшие. Некоторые даже под эффектом победы и радости долго не могли стоять и садились на землю прямо посреди дороги. А те кто был в состоянии двигаться, помогали раненым, выносили мертвых и раздавали приказы, дабы расслабленные после боя мужчины не разбрелись как стадо котов под валерьяной. И только Ричард казалось был полон сил. Он на лошади, которая по виду годилась уже в слуги всаднику голода, объезжал всех и следил за ситуацией. Слишком живым и целым он мне показался, а его корона все так же сияла, не замаравшись в битве. «Он надел не шлем, а корону. Серьезно?» Я еще немного поглядела на толпу воинов и отвернулась. «Хочу уехать как можно быстрее». Мою работу пытались отобрать, а именно, уже пару человек носились с деревянными ведрами к огню и своими попытками не тушили, а лишь в пустую тратили силы. Судя по всему им заранее отдали приказ разобраться с проблемой, как только все будет законченно, вот они и опередили меня в действиях. Глянув наверх стены, я видела лучников, которые зная, что делать, — именно с моих слов — теперь недоуменно поглядывали вниз и выжидали. — Постойте, стойте, — подбежав к человеку с ведром попросила я, но тот лишь оттолкнул меня и выплеснул воду в огонь. Я предприняла еще пару попыток остановить людей, но те игнорировали меня и точно пчелы-трудяги работали, пока были силы. Ведь никто из них не задумался о том, что проблему можно решить гораздо быстрее. Альтаир во всем этом цирке участия не принял. Отошел куда-то и завел беседу, однако его взгляд часто сосредотачивался на мне. В очередной раз я попыталась заслонить обломки собой, расставив руки в стороны. — Да, послу… Холодную, точнее ледяную воду выплеснули на меня из ведра — результат моих стараний. По крайней мере, эти идиоты перестали носиться и остановись. Я промокшая и злая смотрела на них по очереди и мысленно отправляла в ад за недальновидность. Тут же под руку попал и муж, который очень быстро нарисовался рядом. Его я мягко попросила подождать немного. И, стянув промокший капюшон, я подняла голову вверх. Люди на стене поняли знак и быстро приступили к делу. Они осторожно перекинули мокрые сшитые ткани через дыру и, натянув их, аккуратно опустили к стене. А затем одновременно выпустили из рук и со звуком мокрой тряпки, влепившейся в школьную доску, ткань опустилась на завал. Огонь так быстро потух будто и вовсе не горел. Короткое «шмяк» избавило народ от часов работы. Я удовлетворенно закивала и, буркнув «идеально», развернулась к мужу. — Теперь все. Рядом стоявший человек привлек мое внимание. Тот идиот, который облил меня, сейчас стоял в таком недоумении, что не заметил, как ведро выскользнуло из рук. Да они все стояли и пялились на дыру в стене так, будто это было чудом. Я подошла к тому чудику и похлопала по плечу. — Химия, детка. А после этих слов, оставив мужчину еще в большем замешательстве, покинула тот район вместе с Альтаиром. Мы вернулись в комнату, где я и переоделась в сухое. Хорошо, что додумалась взять простую одежду. Хотя и не думала, что будет возможность или необходимость снимать удобный и любимый костюм ассасина. Теперь я была как простая женщина: в тунике чуть выше колен, штанах и сапогах. Волосы пришлось распустить и вытереть. И так как в таком виде муж меня точно никуда не отпустит, я легла на кровать. Сон этой ночью так толком и не пришел ко мне, и после утреннего «душа» на меня напала усталость, а точнее сонливость. Делать было все равно нечего, вот я и предупредила Альтаира, что посплю. Он был только за, лишь бы не выходила за пределы комнаты. Как-никак это не Масиаф, и здесь идет война. *** Примерно в середине дня меня разбудили. Это был Альтаир, который попросил быстро перекусить и следовать за ним. Причины столь тайного и тихого сбора я не выяснила, потому что сон по среди дня всегда выходил боком: болела голова. Кое-как очухавшись, не без помощи холодного умывания, я поела, заплела волосы и была готова к дальнейшим действиям. Покинув комнату, мы с мужем отправились путанными коридорами в глубь башни. И путалась похоже только я, потому что все еще клевала носом в дороге. По пути нам никто не встретился, то ли потому, что все отдыхали или готовились, то ли потому, что здесь и охранять нечего. Тем не менее Альтаир упорно шел вперед, как будто все так, как и должно быть. В итоге мы оказались в тупике. Стоя в темном и узком коридоре, где едва хватала места стоять бок о бок, я начала немного нервничать. Если мы заблудились еще было терпимо, выйди назад по прямой и с закрытыми глазами смогу, но если это ловушка… Послышался стук о дерево. Трижды. Негромкий, я едва его различила. Альтаир отошел на шаг назад, и я смогла увидеть дверь, которую в темноте не сразу разглядела. Только мне захотелось задать пару вопросов мужу, как кто-то зашебуршал внутри комнаты. Шаги, скрип засова и долгий протяжный шуршащий звук, как будто не дверь открывают, а гробницу. Свет мягкий и приглушенный разбавил черноту коридора. Он не охватил лишь тело человека, который и оказался в помещении. Перед нами был мужчина, лицо которого я не увидела, но определенно знала, кто передо мной. «Да какого черта тут вообще творится?» — гадала я, пока нас провели внутрь, приглашая сесть за стол. Освещала покои лишь одна свеча, и наши три лица выглядели немного пугающее, учитывая, что в одной комнате находился ассасин и тамплиер. К чему такая секретность, я не понимала, однако раз на тайное собрание позвали и меня, значит нужно быть тихим и незаметным, как того требует ситуация. — Ты уверен, что ей стоит быть здесь, — Робер кивнул в мою сторону, даже не взглянув. Альтаир лишь молча вытащил что-то из кармана и положил на стол. По форме вещь в свертке была круглой, и я предположила, что ассасин привез с собой артефакт. Однако, после того как муж заговорил о предмете на столе, мне не пришлось строить догадки — это было Яблоко. — Я немного смог выяснить, однако ей, — снова этот кивок без взгляда, будто я экспериментальная мышь в клетке, — удается все. Иногда даже слишком многое. Муж отклонился от стола и повернулся ко мне. Сквозь капюшон я будто чувствовала его недовольно злой взгляд, словно я что-то натворила. — Я могу уйти, — не понимая, что происходит, просто заявила я. — Нет. Нужна твоя помощь. Хотя я сам не рад, что приходится втягивать тебя. Останется лишь убедить тебя, Робер. — Мы договаривались о сотрудничестве и она… — Таком же как и с Аль-Муалимом? — ассасин упорно хотел добиться того, чтобы я осталась, — Вика — моя жена, я полностью доверяю ей. Если я привел ее сюда, значит у тебя не должно возникнуть вопросов. К тому же, ты понятия не имеешь, что тебе подсунули. — Наглец! — Робер вскочил со стула, но муж и носом не повел, — ты отлично обучен убивать, но вот уважать старших так и не научился! — Но это правда. Иначе бы ты не звал меня. Де Сабле еще немного всматривался в лицо ассасина, а затем тяжело выдохнул и сел. Похоже он действительно проиграл этот спор и как результат тамплиер повернулся ко мне. — Пусть докажет. «Докажет? Что доказать!» — не зная, что и делать между двумя огнями, я посмотрела на мужа. Альтаир не заставил себя ждать и протянул мне Яблоко, попросив сделать что-нибудь необычное. Так и выразился, будто я фокусник какой-то. И после того, как я взяла артефакт двое мужчин сосредоточились на мне. Надо ли говорить, что нервы у меня были на пределе. «И что ему показать?» — Может… может пожелания есть? Я же понятия не имею, чего вы ждете. — Я слышал, что можно создавать иллюзии? — помог мне Робер, — Альтаир, ты говорил, что ваш мастер уже совершал подобное? — Верно. — И что, мне просто надо сделать иллюзию? И все? — «американское шоу талантов, блин!» — Если тебе это по силам, — ухмыльнулся тамплиер. — Говно вопрос, — в ответ самодовольно произнесла я на русском. Секунда, и оба вскочили со стульев как ужаленные. — Знакомьтесь, прототип Ева ноль один, — указывая на здорового робота аж до потолка, который в отличие от обычных комнат был выше, примерно как в библиотеках. — Ты же не могла не выделиться, — на арабском адресовал мне муж и подошел ближе к проекции. — Теперь ты понимаешь, Робер, что я не зря ее позвал. — Что это за чертовщина! — выругался тамплиер и попытался прикоснуться, но рука прошла насквозь. — Это имеет значение? Я и не такое умею. — О, я знаю, — прерывая мое хвастовство, осадил меня муж, — посмотрим на сколько ты способна. Робер? Мужчина выложил на стол предметы. Как оказалось, найденные артефакты, но что за сила в них была, понять тамплиер не мог. Даже когда ему сказали, что за что отвечает, активировать частицы не удалось. Потому-то Робер и прихватил их сюда, зная, что приедет Альтаир. А потом, мне рассказали, что договор между ними это сотрудничество. Оба ищут артефакты, пытаются определить их силу, а дальше решают, что с ними делать. Такого даже я не ожидала. От меня они хотели лишь одного — попытаться разобраться в вещах на столе. Это было кольцо и браслет. «Кого они там обобрали», — подумала я, беря предметы в руки. Обычные побрякушки, правда, из золота и драгоценных камней. Артефакты были тщательно вымыты и вычищены, да так, что блестели как еще две свечи. Я поворочала их и положила на стол. — Это все? — Я только посмотрела, — буркнула я в ответ Роберу. «И что это вообще за барахло», — взяв браслет, подумала я. Нужно было искать ответ, основываясь на путаных рассказах о человеке, который носил эту «бижутерию». И все, что я знала, так это то, что хозяин вещи отлично знал, чего хочет собеседник, безошибочно угадывая его мысли и больше того, чтобы не произошло, владельца артефактов никогда нельзя было застать врасплох, даже если это было дикое животное, чье присутствие заметить почти нереально. «Ладно», — не придумав ничего лучше, как надеть браслет, решила я. Разбираться пришлось опытным путем, потому и вещь пришлось использовать так, как если бы это был обычный браслет. «Ну, и что дальше», — ничего, к сожалению, не произошло. Альтаир, видя, что у меня проблемы принялся расспрашивать Робера о частице подробнее, давая мне как и информацию, так и время. Однако его усилия были бесполезны, и продвижений за время беседы не произошло — я по-прежнему не имела ни малейшего понятия как активировать браслет. Отметив, что тамплиер наблюдает за мной, как и Альтаир, я продолжала делать вид что что-то нашла и тупо крутила украшение просматривая камни. Неожиданно один поддался. Я как будто на кнопку нажала. Так легко и беспрепятственно сработала деталь, хотя с виду казалось, что все прочно приделано. Нажимался камень только сверху вниз и больше никак. — Вот, — я поднесла браслет к свече и указала на камень, — он нажимается, — и наглядно показала. Мужчины продолжали смотреть на мою руку. «Чего это они». Я снова повторила действия, и те наконец оторвали свой взгляд от браслета. «Может быть он внимание притягивает, как змея!» — осенило меня, и я тут же сообщила это присутствующим. — Вполне вероятно, — согласился муж. — Тогда я сейчас опять нажму и посмотрим, что будет. — Может… Начал было Робер, но затих на полуслове. Они опять как статуи замерли смотря прямо на меня. Неотрывно. Не шевелясь. Словно… Теперь я поняла, что за штука была у меня на руке, что за сила была у вещи. Не знала лишь одного, как долго она действует. Я поднялась из-за стола и вышла из комнаты. Прошлась по коридору. Нашла выход на улицу. Все шло своим чередом. Люди суетились у лагерей, готовились, убирались, готовили еду. «Значит, только те двое!» Мигом вернувшись в тайное помещение, я как и ожидала застала мужчин в том же положении. Браслет контролировал время. На определенном участке люди просто замирали, все замирало — я обратила внимание на свечу, которая не мерцала — а это значит, что в пределах действия браслета ты можешь спокойно изучить всех и каждого, а затем просто вернуться на место и продолжить разговор. — Невероятно! Альтаир, эта вещь!.. — я не сразу вспомнила, что поставила этих двоих «на паузу». — Блин. Нажав на камень, оживив людей в комнате, я опять заговорила, поясняя, что может браслет. В процессе выяснилось, что Роберу удалось найти кнопку, но так как он был один в комнате ничего не произошло. И уж не знаю каким чудом он не оставил место в «паузе», наверное, на такой случай тоже были свои условия. Возможно, он действует день, может быть меньше, а потом просто эффект пропадает, выносила я свои теории в общую беседу. Радость настолько переполняла меня, что мой монолог не мог никто перебить. Я все говорила и говорила, даже не заметив, что перешла на родной язык. Чтобы хоть как-то остановить этот поток, Альтаир попросту подошел и встряхнул меня за плечи. — Мне не нравится то, как он действует на тебя, — ассасин уже перехватил руку, чтобы стащить артефакт, — снимай его. — Это из-за того случая с Яблоком? — обиженно поинтересовалась я, потому что в этот раз ничего не вытворила. — Мы выяснили что хотели, — произнес араб. Однако я разобралась не со всеми аспектами. Альтаир каким-то невообразимым способом понял, что я что-то задумала. Хотя возможно он знал по моему нахально довольному лицу, что я сейчас что-нибудь вытворю. Но, увы, остановить не успел: на кнопку нажать мне удалось быстрее, чем Альтаир произнес мое имя. Как только все замерло, я выбралась из комнаты и, заперев дверь, злобно захихикала. А затем опять нажала на камень. — …ка! Где она? — похоже муж был далеко не в восторге. И меня уже не заботило, что потом придется извиняться за шалости или что меня вообще больше не посветят в тайные дела. Не заботило то, что сама себя подставляю. Я просто стояла, оперевшись на дверь, и наслаждалась шумом за стенами. «Да уж, с такой штукой, — трогая теплый браслет, думала я, — не удивительно, что хозяин был чуть ли не бессмертным. Да и вообще кем он был-то?» Неожиданно дверь отклонилась назад, и я, понимая, что опора пропала, повалилась на спину. — Черт! Прямо надо мной стоял Альтаир. Не думаю, что ему не хватило реакции меня поймать. Но уверенна в одном: теперь он успокоился и готов перейти в злобный режим «потом поговорим». — Обсудим это позже, — поставив меня на ноги шикнул ассасин на своем языке и стащил браслет. «К гадалке не ходи». — Что ж, осталось кольцо. Только я потянулась к частице, как мое запястье перехватили. Причем сработали оба мужчины, правда, Робер лишь перекрыл путь, видимо из уважения к Альтаиру. Но ничего не помешало мужу схватить меня за руку, да посильнее. — Я не могу взглядом определить что это? — съязвила я на их действия. Альтаир даже говорить ничего не стал. Просто держал руку и смотрел на меня. Подозрительно. Внимательно. И предостерегая, что любое лишнее движение мне боком выйдет. — Я поняла. Меня отпустили. Все снова собрались около стола. Ожидая моих действий, «надзиратели» сели на стулья и принялись ждать. А ведь оно того стоило, потому что с одним артефактом я справилась. «Что ж, идем по старой схеме», — вздохнула я и надела кольцо на палец. В этот раз никто не замер. — Ну, кроме того, что каким-то чудом это кольцо не спадает с моих тонких пальцев, я ничего не могу добавить. Камней не вижу. Наверное, тут просто нет ничего магического. «Скажет, что этого не может быть», — смотря на Робера подумала я, и не прошло и секунды как он произнес мои мысли вслух. «Как и я думала. А теперь заявит, что я просто не столь хороша, как меня нахваливали». — Может дело не в предмете, а в тебе. Не столь ты хороша, как я погляжу. — Однако только она разобралась с той вещью, Робер, — одновременно с мужем произнесла я. Не знаю как, но я точно знала, что он скажет. Слово в слово. Даже интонацию предугадала. «Кольцо?» — Вика, как ты… — Альтаиру было сложно сосредоточиться, потому что я мгновенно говорила тоже, что и он. — Вот так, — перебирая пальцами, красовалась я волшебным кольцом. — О нет, Робер, мне не повезло. Тамплиер даже начать не успел, как я опередила его. «Получается, эта штука не читает мысли, а лишь предсказывает». — Нет, Альтаир, — муж уже задумался над этим, собираясь сказать, — я не могу знать, что ты думаешь. Только то, что собираешься сказать. Однако, если я перебью тебя, и ты ничего не скажешь, это похоже на чтение мыслей. И нет, я пока что его не сниму, — снова поняв будущую фразу, предупредила я, — просто осмотрю, что оно может. И нет опять, мы выяснили только основную суть. «Ты как будто понимаешь его без слов. Разговариваешь с его мыслями», — пронеслось у меня в голове, а затем Робер сказал это всем нам. — Нет, я же говорила. Я не знаю о чем он думает, — махнув рукой на мужа, ответила я, — знаю лишь то, что хочет сказать. Потому что ты был один, — тамплиер не успел спросить, как я ему пояснила, — ты же говорил, что тайно изучал. Ну так, как ты прочтешь мысли, если ты один в комнате. — Понял, — кивнул он. — Знаете, нося эти вещи, как украшение, никто бы ничего и не заподозрил. А они настолько позволяют контролировать ситуацию. Комбинация этих двух и возможно еще чего-нибудь… Невероятно. — Эти вещи опасны, — я уже знала, что скажет муж, до того как услышала. — Хорошо, — уже опередив его слова, согласилась я, — снимаю. После того как удалось во всем разобраться, мы были свободны, точнее я больше была не нужна. И пока мужчины обсуждали дальнейшие планы, я просто сидела в сторонке, слушая их в пол-уха и наблюдая за пламенем свечи, которое то двоилось, то троилось у меня на глазах. Подперев лицо рукой, я устроилась поудобней, собираясь тихонько подумать о своем, пока Альтаир не решит все вопросы. Так и сидела, пока стол не поплыл, а общая картинка не закрутилась в бешеном темпе. «Вот блин…» — ощущая, как мне плохо, я положила голову на стол, закрыв глаза руками. Организм перехитрить не удалось, и попытка — ничего не вижу, ничего не происходит — не спасла. Теперь казалось, что не комната движется, а я двигаюсь относительно ее. «Похоже артефакты меня ненавидят», — простонала я, чем и привлекла внимание мужа. — Можешь вернуться отдыхать к себе, — положив руку на плечо, негромко произнес он у меня над ухом, — я скоро вернусь. Недолго поразмыслив, я приняла его предложение, потому что мне не становилось лучше. Кивнув в ответ, я медленно приподнялась со стула, опираясь на стол, потому что тут же бы рухнула без поддержки. Голова кружилась так, что стоять было нереально. Все вертелось то вправо, то влево, скакало вверх и вниз. Я помедлила с уходом. — Альтаир, — голос однако меня не покинул, — мне плохо. Просто и без каких-либо вступлений заявила я и больше не в силах стоять уперлась локтями в стол. «Если мне так херово после пары минут, то как он носил эти вещи годами? Или это я просто не могу ими пользоваться?» Мысли крутились в моей голове, и я думала обо всем, что только угодно, лишь бы отвлечься от безумной карусели перед носом. Вовремя подоспел муж, спросив, что именно не так и могу ли идти. Отвечать на вопросы мне не составило труда, пусть голова и кружилась, не давая управлять телом, соображала я нормально. И так как идти я не могла, Альтаиру пришлось проводить меня немедленно, а потом уже продолжить разговор с Робером. К себе в комнату мне казалось мы шли вечность. Сначала я сама пыталась идти, но когда пол тупо кренится в бок или же вовсе пропадает это было практически нереально, и после пары падений ассасин взял меня на руки. Легче не стало, даже хуже. Я чувствовала себя мягкой игрушкой в стиральной машинке на отжиме. Швыряло так, что я уж и не знала, пройдет этот эффект или нет. Вот так промучившись весь путь, а потом еще и несколько часов в кровати, я и заснула, наконец прекратив этот жуткую пляску всего, что вижу. *** Очнулась я вечером. Часы мучений, а спала в два раза меньше. Но несмотря на это, мне стало легче, настолько легче, что даже ходить могла самостоятельно. О чем и рассказала мужу, который сидел на противоположной кровати и протирал меч. — Зачем он тебе сейчас? — усевшись рядом, поинтересовалась я. По хмурому взгляду было ясно, что-то не так. — Альтаир? — В этот раз ты должна послушать меня, — серьезно произнес ассасин и, сняв капюшон, развернулся ко мне лицом, — сделаешь все так, как я скажу. — Да что происходит?! — Выслушай молча, — убедительно попросил Альтаир, игнорируя мою нарастающую панику. Дело было в том, что один из командиров погиб и некому было контролировать определенную часть войска. И зная, что здесь есть тот, кто в принципе понимает суть боя, Ричард заимел наглости поставить Альтаира на этот пост, намекая на давние грешки и то, что если они проиграют, то никто не выживет. После всего, что рассказал муж, я была в таком шоке, что действительно выслушала молча. Даже после того, как араб закончил, у меня не нашлось слов, я даже ругаться не могла, потому что от представления, как ассасин погибнет в том месиве, у меня перехватило дыхание. Словно в оцепенении я сидела и смотрела Альтаиру в глаза, все еще не веря сказанному. Я же проспала совсем немного, как же это случилось? — Ты будешь в безопасности. Сиди здесь. Вот, — муж впихнул в мои онемевшие от ужаса руки Яблоко, — с ним ты выживешь. Я взглянула на частицу. «Я что… Выживу!» — Ты не можешь согласиться! — вскочив с кровати, закричала я, — кто он такой, отдавать указы тебе?! Это был его план с самого начала — твоя смерть в бою? — Вика, послушай… — Ты хоть понимаешь, что говоришь? Тебя это не бесит?! Ричард крутит тобой как хочет, указывая на ошибки, которые ты выполнял по приказу своего мастера. Да любой мог бы взять заказ и его выполнят! И что теперь, тебе еще и возмещать ущерб? — Ты не знаешь всего, — спокойно вклинился ассасин, встав с кровати и, притянув к себе, обнял, — то, что ассасины сделали, было верно, но находясь у короля под рукой я не могу рисковать. — А как же я? Что мне делать со всем этим? — Ты останешься тут. Если что-то пойдет не так, как уйти к кораблям ты знаешь. Яблоко поможет скрыться, учитывая то, как ты с ним управляешься. — Нет, — вырвавшись из объятий, сказала я. — Любовь моя… — Нет, Альтаир! Ты возьмешь его, — ткнув артефактом в муж и чуть ли не рыдая от безысходности, произнесла я, — если что-то и случится, тебе оно нужнее! Забери! Приказываю тебе! Альтаир не сразу отреагировал, однако после того, как я подняла голос, взял Яблоко и пообещал быть готовым использовать его в бою, если настанет критический момент. После его обещания мне стало немного легче. Сил на борьбу морально не было, и все, что мне оставалось, это прижаться к Альтаиру и не отпускать его как можно дольше. — Я должен идти, — спустя некоторое время сказал муж, но ни дюйм не двинулся с места. — Еще ведь рано? — Нужно переодеться. Нельзя чтобы кто-нибудь видел меня или хуже того — узнал. — Я пойду с тобой! Ассасин хотел возразить, однако передумал. В темной комнате я не могла увидеть его лицо и понять, о чем же он думает, хотя это предугадать даже смотря на него в упор невозможно. Но воспользоваться моментом нужно было, потому я и поторопилась привести себя в порядок, пока муж ждал у двери. И мы опять покинули наше единственное убежище в этой цитадели ужаса и предательства. *** Пробираясь сквозь тьму, которую постепенно вытеснял свет от факелов, мы шли в самую гущу людей. С каждым шагом и метром, оставленным позади, мне становилось неловко от того, что здесь было слишком много солдат. И все, если не тайно оглядывались на нас, то просто в открытую. Это нервировало, раздражало, но и не могло не радовать. В какой-то степени мы были важными шишками. Но даже наше положение не спасло нас от этого безумного места и обязанности участия в военных событиях. Я все время гадала, почему так произошло, зачем мы здесь и отчего каждый день оборачивается очередным кошмаром. И чем больше я думала, тем страшнее становилось, потому что все это не сон, а реальность. Альтаиру придется сражаться на стороне крестоносцев, а тот факт, что его вообще смогли заставить это сделать, казался нереальным. «С ним Яблоко», — утешала я себя, но знала, что на него не стоит особо полагаться, ведь оно не всемогущее, да и вероятность того, что тебя убьют стрелой или болтом быстрее, чем ты успеешь влезть в карман за частицей, была настолько высока, что лучше сразу повесить Яблоко как амулет на шею и не выпускать из рук. Я просто бредила от этого кошмара. В голове творился кавардак, мысли прыгали с одной на другую, казалось мозг распух от всего этого и готов был взорвать черепушку и вырваться наружу. Это было просто безумие, безумие, в котором они все жили. А ведь казалось в игре все так просто, убивай да сохраняйся вовремя. Мое тело двигалось на автомате за мужем, пока я думала. Настолько увлеченная в свои мысли и не следящая за окружением, я плыла по течению в одном направлении. И только когда мне начали что-то говорить, удалось вынырнуть из омута мыслей. — Ей нельзя туда, — перегородив мне путь, предупредил мужчина у входа. Он выглядел как один из всех воинов, что были здесь. Судя по его виду, не обладал званием или же особой властью, скорее всего, единственное, что он мог, это не пустить женщину в их местную «раздевалку». Я всего-то планировала посидеть рядом с мужем, пока все не началось. — Я с ним, — кивнула я на Альтаира, который успешно прошел через охранника и теперь ждал позади него. — Твой брат будет в порядке, — произнес мужчина довольно снисходительным тоном. — Что? Кто? Его фраза настолько выбила меня из мыслей, что кроме того, как громко рассмеяться и повторять слово брат, я больше ничего не смогла. — Аха-ха-ха, брат, ух, — протирая глаза, говорила я и опять попыталась пройти, но безуспешно. — Подожди меня здесь, — вмешался Альтаир, снова заговорив со мной на своем языке и, не дав мне слова в ответ вставить, ушел. Мне больше ничего не оставалось как усесться где-нибудь поблизости и ждать. — Тут-то хоть можно? — спросила я мужчину, что не пустил меня внутрь, указывая на деревянные ящики. — Да. После этого до самого возвращения мужа я сидела и ждала. Снова вернулась к мыслям о том разговоре, благодаря которым время пролетело быстрее некуда, и когда меня позвали, я не сразу отреагировала, все еще думая о том, как пережить этот кошмар: строила версии побега, однако они все сводились к тому, что нас поймают. Использовать Яблоко было слишком рискованно, да и помощи больше не от кого ждать было. «Как меня все это достало!» — выдохнула я и закрыла лицо ладонями. Какой-то рыцарь опять попытался позвать меня, и даже заимев наглости, взял мои руки, опустив их вниз. Только мне захотелось возмутиться, как я увидела Альтаира. На нем была белая туника с крестом, как и у всех, штаны, сапоги и даже меч, хотя я думала он будет со своим оружием. Араба настолько преобразили в крестоносца, что даже мне было тяжело понять с ходу, кто передо мной. Однако шрам, светлые волосы и глаза были родными мне, наверное, самыми родными в том мире. Все же, несмотря на то, что мужа я узнала, это был жесточайший разрыв шаблона. — Альтаир, знаешь, это просто… Не знаю. Ты, — я и слов подобрать не могла, все так и смотрела на ассасина. — Пойдем, — лишь мягко добавил муж. Назад возвращалась я еще в более мрачном настроении, да и неловко было, точнее непривычно, когда приятный белый костюм ассасина сменился на рыцарскую форму. — А кольчугу тоже надел? — Да. — Не надо было сюда приезжать, — добавила я после пары минут молчания. — Есть вещи, на которые я не могу повлиять. — Это ты про меня? Я прильнула к мужу и заглянула в его глаза. Он больше не замирал от моих выходок, задумываясь на пару секунд в попытках понять, что я говорю или делаю, почти всегда находил ответ или признавался, что не понимает. Научился подлавливать меня, давать достойные саркастичные ответы или пользовался тем, что сильнее. И в этот раз по его взгляду стало понятно, что у ассасина особое мнение на счет того, кто и как влияет. Мы были почти у себя. Альтаир открыл передо мной дверь в комнату и пропустил вперед. Редко он так делал, обычно либо сам, в порыве вдохновения влетал и принимался искать нужные книги в библиотеках, совсем забыв, что я с ним пришла, либо первым заходил и звал за собой. А в этот раз, чуя неладное, я специально развернулась к нему лицом и спиной зашла в покои. Араб оценил мою находчивость и ухмыльнулся. Не доходя до кровати, он докинул свои вещи на нее и все так же неотрывно следил за мной, а я ни шагу не отступила назад. «Черт, в этой одежде он такой классный, — оценила я новый образ мужа и сразу же расстроилась — а что если я вижу его в последний раз?» Пока я размышляла, ассасин успел подойти ближе. Он потянул растерянную меня за пояс к себе и, не получив ответных действий, наклонился к шее и поцеловал. — Что за глупости, — промурлыкал он над моим ухом, и потом с грустью добавил. — Как бы я хотел оказаться сейчас в Масиафе. — Дома, — поправила я, — у тебя он есть, Альтаир. Настроение совсем пропало, я вцепилась в мужа, жадно обнимая словно в последний раз, и, сдерживая слезы, уткнулась ему в грудь, желая лишь одного — чувствовать как бьется его сердце и завтра. Всегда. — Обещай, что вернешься живым несмотря ни на что! — прошептала я напоследок. Ассасин взял мое лицо в ладони и поцеловал. Я ненавидела когда он так делал, словно на прощание, какое-то дурацкое обещание, что все хорошо, не переживай. Муж заметил, что я недовольна, и, упираясь свои лбом в мой, сказал: — Прикажи мне. — Я, — набравшись духу, я все же продолжила, — я приказываю тебе вернуться живым. После этих слов Альтаир отпустил меня и отошел. Он был решительно настроен, серьезен. Он выглядел как лучший ученик своего мастера, правда, уже сам им и являлся. Однако дело было не в звании, дело было в том, что ассасин принял приказ, и я видела в его глазах, что он готов, справится, выживет. И все равно это мало успокоило меня. Оставалось лишь смотреть как муж уходит, негромко произнеся у выхода — «не выходи из крепости», и закрывает за собой дверь. А я так и стояла с протянутыми руками к тому месту, где пару секунд назад был ассасин. *** Я мерила комнату шагами уже не первый час. За окном было тихо, слишком тихо. Темно. Ни звуков битвы, ни криков командиров. Только если хорошенько прислушаться, да затаить дыхание, шум приносимых на берег волн едва долетал до ушей. Но у меня не было желания наслаждаться этим. Я была на нервах. Не могла сидеть, рисовать. Не могла дышать. Ты просто будто замираешь в пространстве, не способный ничего сделать, и ждешь, ждешь когда хоть что-нибудь будет известно. Пусть ходьба хоть немного успокаивала, но как только я останавливалась, то слышала, как колотится сердце. Это громкое «бум-бум-бум». Становилось еще хуже. Уже просто не зная, куда деваться, решила выйти из замка. Однако меня тупо не пропустили постовые у двери. Они вообще никого не пускали, как выразились мужчины, мол, для безопасности присутствующих. Пришлось вернуться. Снова в этой клетке из четырех стен и окна, за которым вообще ничего не было видно, я и моталась. Светлеть в этот раз начало слишком рано. Все время, проведенное от момента, когда Альтаир ушел, и до сейчас, я помню обрывками. И я не теряла сознание, не спала, не задумывалась так сильно, чтобы потерять счет времени. Это была настолько изматывающая ночь, что единственное отложившееся в памяти было те истеричные мысли о смерти, попытка выбраться на крышу, где меня опять не пропустили, и темнота, потому что свечу я не зажгла. К моменту, когда я решила сбежать через окно, уже было достаточно светло. Я долго смотрела на эту дыру в стене и думала, стоит или нет? Будет плохо, если я сбегу и попадусь, а еще хуже если влезу в неприятности — вдруг враг просто добивает выживших и сейчас пробьет ворота. Хотя, меня пугала только одна мысль. «Если он не вернется…» На улице послышались голоса, и я подскочила с кровати пулей подлетев к окну. Пару запыленных и уставших рыцарей стремительно шли к крепости и что-то попутно обсуждали. — Эй! Что происходит? — я не могла больше выносить эту тишину и безызвестность. Мужчины поначалу остановились, а затем нашли меня в окне башни. Было не высоко, в районе первого этажа может чуть выше, и если бы эти двое не ответили, я бы спрыгнула к ним и не отстала. — Похоже, ничего не будет. Будьте в крепости, пока… Стойте! Рыцарь не успел договорить, как я перемахнула через каменную раму и спрыгнула вниз. — Вам нельзя туда! — кричали вслед, но ноги несли меня к воротам. Похоже, ситуация была спокойная, потому что когда я подбежала, у ворот никого не было, да и открыта была дверь, чтобы рыцари смогли пройти в крепость. Остальные же, которые не были отправлены, оставались на местах и беседовали. Заметили меня быстро. Тут же начали шикать и гнать прочь, а я все искала лошадь Альтаира, как и его самого. «Вот он!» Третий ряд слева от воинов с копьями. Ассасин стоял около лошади и похоже тоже с кем-то беседовал. Я присмотрелась — Робер. «Нашли тут друг друга, союзники». Однако злости или обиды не было, я видела, что муж живой и радость переполняла меня. — Вернитесь внутрь, — кто-то попытался меня увести, но я вырвалась из рук человека и побежала вперед. Вдоль стены почти никого не было, поэтому меня не остановили. Сложнее было потом, когда рыцари заметили, что слишком мелкий и странно одетый человек бежит посреди толпы. Меня пытались остановить чуть ли не выстроив стену из людей, а я все сворачивала за лошадей и оббегала тех, кто еще ничего не сообразил и просто наблюдал. Пару человек даже отступили. «Третий ряд», — я смотрела сквозь конных рыцарей на места с копьями и определила свое положение. «Взять правее». Уже спокойнее я пробралась в нужном направлении, игнорируя все возмущения и стараясь держаться подальше от тех, кто пытался насильно остановить. «Где же ты?» — я ворочала головой пытаясь найти светлые волосы в толпе шлемов и лошадиных грив. Я узнала его по затылку. Непривычно, что муж снимает свой капюшон, но тут был шлем и он его явно не устраивал. «Нашла!» Прорываясь через людей и набирая скорость я приближалась к цели. Оставалось всего лишь два шага до ассасина, как мне и не подумалось притормозить. Как летела вперед, так и схватила мужа со спины на скорости. Альтаир ругаясь на арабском и пытаясь не упасть схватился за поводья. Лошадь осталась совершенно спокойна. Мне, ощущая тепло тела и осознавая, что вот он в моих руках, тоже стало спокойно. — Я убью его… — Альтаир продолжал говорить на своем языке, который я понимала, но не всегда. Араб схватил меня за руку и обернулся. — Вика? — первый раз слышала столько удивления в его голосе, и такой быстрый переход на его типичное злое шипение, — что ты тут делаешь? Вернись назад, немедленно! — Нет, — покачала я головой, побаиваясь смотреть на злого мужа. — Неужели мне нужно воспитывать тебя прямо у всех на глазах, чтобы они знали, что моя жена… — Люблю тебя! — перебила я его арабскую болтовню своей. Альтаир замолк и, кажется, успокоился. Он повторил свою просьбу о моем немедленном исчезновении, но я только сильнее его обняла и сказала, что не уйду. Робер посмеивался глядя на нас двоих. А мне было настолько все равно, что даже если бы все смеялись, я бы не устыдилась. Хуже стало когда у меня навернулись слезы. Рыдать у всех на виду я не планировала, но остановить это не могла. Альтаир просто развернулся и прикрыл меня, расположив между собой и лошадью. — Все смотрят, вернись в крепость, — мягко попросил он. — Мне все равно. — Вика, ты не понимаешь всей ситуации, — настаивал муж, — все закончилось. Я приду как только Ричард договорится с посланником. — Если ты меня прогонишь, я точно не выдержу. Я ждала тебя всю ночь. Посмотри, — я взглянула арабу в глаза, — посмотри насколько все это изводит меня. Я уж лучше буду ругаться с тобой, чем терпеть такое. Альтаир взял мое лицо в руки, и я больше не могла бороться с собой. Слезы лились ручьем, голова раскалывалась от недосыпа и напряжения, но это было облегчение. Муж прижал меня к себе и прикрыл руками — этого было достаточно. *** Как муж и обещал, нас скоро отпустили. Армия разбрелась, а все те, кто был необходим королю, отправились на совет. Никому не следовало знать о присутствии ассасина в рядах Ричарда, поэтому нам сказали быть у себя. В принципе, мы ничего и не планировали. Меня нельзя было отцепить от мужа, а он, смирившись с этим, тоже желал просто побыть со мной наедине. В течение дня я с Альтаиром долго беседовала. В основном о том, что не стоило рисковать, и о том, что я слишком необдуманно поступаю и веду себя неподобающе. Я признала все это, терпеливо выслушала все поучения и попросила прощения. От такой смиренности даже Альтаир опешил. Чтобы все точно уяснилось, он взял с меня обещание не перечить ему, с поправкой на особые ситуации. В принципе, этой поправкой я могла крыть все свои выкрутасы. Когда со мной разобрались приступили к еде. После обеда принесли мою высохшую форму и позвали вечером на общий ужин. Я посмотрела на Альтаира, он на меня — мы оба ничего не поняли. Как нам потом пояснила служанка, в честь заключения мира Ричард устраивает для всех пир, если можно это так назвать. И мы обязаны прийти, добавила женщина и ушла. — Это вообще нормально, что еще утром его могли убить. А сейчас он собирается напиться? — Король амбициозен, — фыркнул муж, — его дело. Мы здесь больше дня не задержимся. — Вот и отлично. Переложив форму на кровать я подошла к арабу и села рядом с ним. — Не переоденешься? Вопросительно переведя взгляд на мужа, я заметила, как он нахально улыбался. Пришлось отбиваться. — А разве тебе не нравится, когда я в женской одежде? — Форма сшита по тебе, — парировал Альтаир, — в ней ты выглядишь прекрасно. — Ладно, — я поднялась с кровати, — тогда сейчас вернусь. Не успела и шагу ступить, как араб остановил меня, взяв за руку. — Здесь. — Здесь? — Ты хорошо умеешь выводить меня из себя. Но вот радовать. — Чего ты там сказал? Я не куртизанка тебе, чтобы радовать, — понимая к чему клонит муж, возмутилась я. — Об этом не было и речи. Или ты думаешь в обязанности жены не входит удовлетворение моих потребностей. Я уже не первый раз учу тебя этому. — Иногда ты становишься таким… таким, — я и слово то не могла на английский перевести. — Каким? — Неудовлетворенным, — съязвила я. — Вика, — сказал Альтаир тоном, которым можно овец в стадо сбить, — раз ты не знаешь наших обычаев, значит учись. — Именно сейчас? Мы немного не у себя дома. — Мне так хочется. Я подозревала, что наглость мужа превысила его воспитанность и этикет. А еще предполагала, что он научился таким образом мне мстить. — Наглый засранец! — Переведи. — Выучи мой язык, тогда и повторю, — вырвав руку, я отошла к одежде. Проверив все ли на месте, взяла форму и демонстративно перенесла на кровать, где сидел Альтаир. Развязала пояс, да с таким недовольством, чтобы ассасин понял, что я не в восторге от его идеи. Затем собиралась снять сапоги, как в голову мне пришла идея, а точнее план, как все провернуть без особых извращений. «Сниму тунику, под ней есть нательное белье, его не меняю и надеваю рубаху. Затем штаны сменю. Если по порядку, то вполне терпимо!» Я не могла не нарадоваться плану и потому довольно ухмылялась. Ассасин напротив похоже не понял, почему именно я такая довольная. Это было мне на руку. Вот я уже стащила длинную тунику, специально кинув ее в мужа, и потянулась за рубашкой. — Нет, — Альтаир опередил меня, — так не пойдет. Снимай все. — И это ты мне говорил, что я веду себя странно или по-детски! — запсиховала я. «Не могу поверить, что сегодня утром я чуть коньки не отбросила от нервов из-за этого засранца. Вот что ему в голову сейчас стрельнуло?» Альтаир молчал. Он ждал продолжения, не собираясь больше отвлекать меня на диалоги или возмущения. Я глянула на окно — завешено. Это радовало, хотя не думаю, что араб позволил бы другим глазеть на меня. Повернулась к двери — заперта с нашей стороны на засов. Похоже, Альтаир отлично просчитал все. «Все, кроме своих дурацких идей и желаний!» И в доказательство муж сел поудобнее, собираясь наслаждаться своим издевательством. Вздохнув, я продолжила. Стащила сапоги, штаны. Отложила их в сторону. Теперь на мне оставалось лишь легкое нательное платье, в котором я обычно спала или же использовала для утепления. Муж поманил меня к себе, как только я закончила с складыванием штанов. — Скажи мне честно, зачем все это? — подойдя к Альтаиру, спокойно спросила я. — Когда тебе холодно, что ты делаешь? — Одеваюсь теплее. — Я не об одежде. — Ну, — я задумалась на секунду, — ты о себе? О том, что я всегда греюсь около тебя? Альтаир кивнул. — Так тут не моя вина, что мне холодно, а ты как печь. — А теперь подумай о том, что ты сказала, только с моей стороны. Меня осенило. «Похоже быть женой не так-то просто. Я совсем мало знаю о том, что должна делать», — поняла я то, что пытался сказать араб. То, как я ищу тепла, так и он ищет женское тепло во мне. И что у нас выходило — мои психи. А после всего этого я еще жалуюсь ему, что ничего не понимаю и он меня не понимает. «Блять». Это был мой очередной шанс попробовать сделать то, что ему так нужно было. И я была в растерянности, потому что всегда полагала, что причина всему разные эпохи, а не то, что мне мозгов не хватило понять все раньше. — Ты прав, — грустно выдохнула и добавила, — я ничего в этом не понимаю. — Научишься. Я помогу тебе. Теперь, когда признала это, у меня нет необходимости заставлять. И, возможно, мои требования больше не будут казаться неприемлемыми. — Прости, Альтаир, — я отвела глаза в сторону не в силах смотреть мужу в лицо, — это было несправедливо по отношению к тебе. — Вероятно, у меня тоже есть подобные ситуации. Поэтому, раз ты узнала и поняла мои желания, говори о своих открыто. — Обо всем? — Абсолютно. — Начну прямо сейчас, не против? — Я слушаю. — Мне холодно. Можно я оденусь? — чувствуя, как промерзли ноги, сказала я. — Я и не запрещал, — махнул рукой араб и лег на кровать. «Прибью его когда-нибудь», — надевая чистую форму, пообещала я себе, чтобы успокоиться. Остаток времени мы провели в тишине. Альтаир отдыхал в кровати, я лежала на своей. Это определенно был шаг вперед, я так считала, тогда почему же чувствую себя чужой? Мне было сложно, я не зря жаловалась, сложно понять, а теперь когда я увидела четкий ответ, стало только хуже. Ведь все, что я считала верным, было просто лишь моей прихотью в его глазах. Может быть ему и нравилась непокорность, но все те разы, когда поддержка нужна была в такой форме, я давала отворот-поворот. «Боже, я так виновата!» — проклинала я свою тупость и эгоизм. Всего-то требовалось увидеть, как ему тяжело, и принять меры, а не мысленно жалеть. «Такую тупицу еще поискать надо», — заключила я и решила, что больше не буду думать лишь о себе. Пора бы повзрослеть наконец. По-настоящему. В таком убитом и грустном состоянии я и пошла на ужин к королю. Альтаир тоже особо разговорчив не был и, видимо, решил дать мне время разобраться в своих ошибках и проблемах. *** Этот дурацкий пир только раздражал меня. Музыка, еда, веселье. Как же быстро они переключились! Мне было тошно сидеть в этом большом зале, видеть как все улыбаются и смеются. Даже Альтаир предал меня и все время разговаривал с Робером. Это бесило больше всего и я, не в силах больше терпеть, ушла в другую часть зала, где был балкон и девушки, которые расположились подальше от всего этого бедлама и пьяных рыцарей. Подсев к ним я устремила свой взгляд прямо и просто перестала реагировать на что-либо. Музыка отыграла. Похоже, музыкантов отогнали подальше, чтобы не мозолили глаза и не мешали разговорам, которые были на таких повышенных тонах, что даже я не смогла сконцентрироваться на мыслях. Теперь народ со своими инструментами красовался у девушек, негромко наигрывая и напевая им что-то. Те смеялись в ответ, прятали глаза. Смущались или наоборот подпевали. Я сама не заметила, как слежу за ними, и то, как я далека. «Альтаир этого хочет? Женственности, притворства, тайны?» Девушки все хихикали и ели. А мне становилось только хуже. «Хватит!» Я закрыла лицо руками, наклонившись к коленям. «Хватит. Все еще можно исправить. Все ошибаются. Главное понять это и изменить себя. И раз Альтаир меня до сих пор любит, значит я не так плоха. Он продолжает давать мне возможности — теперь не буду упускать их!» Только мне удалось настроиться на нужную волну, как у меня под ухом прозвучало пару аккордов, которые слились со словами: — Выше голову, госпожа! Нам грустить сегодня не к месту, — пел мужчина, — пусть же льется вино всегда, а не кровь наших верных рыцарей! — Неплохо, — оценила я рифму на скорую руку. — Но меня не перепоешь. Похоже бард, судя по всему, кем он и являлся, принял вызов. Единственное, что я попросила, это только пару строчек текста, и если победа будет за мной — он подарит мне свой инструмент. Понятия не имела что это, похоже на гитару, но гриф был загнут назад. «Раз на нем играют в их время, значит я просто переучусь». А мужчина был слишком самоуверен, судя по его решительности. Жаль его, ведь он то не знал, что в моей голове столько текстов песен, что ему и за жизнь всей труппой не сочинить. Не стоит говорить, что разделала я его в пух и прах. Пусть голоса у меня не было шикарного, но вот с рифмой он просто не смог тягаться. Ему удавалось спеть две-три строчки, сочинить или вспомнить песни, но до меня было очень далеко, у меня в голове были сотни текстов. Стоит так же отметить, что и народ к нам подсел. Не принимая во внимание то, что я проигрываю в голосе, они каждый раз поворачивались ко мне и внимательно ждали, пока мой ответный текст не будет произнесен. А потом опять на того барда, который еще и играть пытался. Это не спасло. Увы. Когда он уже не мог ничего дельного сочинить, я только разогрелась, вспомнив еще целые списки отличных песен. Мужчина обреченно сыграл тихое «трунь» и вздохнул. Похоже, сам сдался. — У вас отличные песни, госпожа, хотя я и не могу не заметить их странность. Подобного у нас еще никто не пел. — Ну, — пожала я плечами, — если присутствующие согласны, что это было нечестно, пусть скажут об этом. «Сама невинность, — продолжала улыбаться я, — да ты же и двух слов не связала бы, если б не знала песни и Яблоко не „помогло“ тебе их запомнить!» — Нет-нет, — мгновенно отреагировал бард, — вы не хитрили. И как в подтверждение его словам все девушки, которые сидели около меня, пару музыкантов и рыцарей закивали головой. Похоже, им понравилось, и даже если бы я хитрила, а я так и делала, доказать они не смогли бы. В награду мне, как и обещали, отдали инструмент. Я задумалась на секунду, а что если бы он победил? Ведь условия моего проигрыша мы почему-то не обсудили. Посмотрев на отчего-то довольного барда я предположила: «профессиональный опыт?» Возможно, кто-то сопрет пару текстов себе. Ждать не пришлось, вся группа музыкантов стушевалась в одну кучку и принялась что-то обсуждать. Пока они там шушукались, а остальные зрители стали беседовать друг с другом, я опробовала инструмент. — Ни разу не гитара! — услышав звук, на русском возмутилась я. Струн было шесть, гриф по длине немного короткий. И как я вообще могла надеяться, что смогу сходу, пусть и не полностью, но хотя бы частично, привыкнуть. Ничего больше не оставалось, как тупо пробовать все подряд. Система звука была та же, что и у гитары, однако перенастраивать я не решилась — сломаю вообще все к черту, если полезу. Значит, мне было необходимо всего лишь привыкнуть к другому звуку и примерно — деления на лады конечно же не было — ставить аккорды. Звук вообще разнился с тем, что я привыкла слышать. Он то нескладно плясал, то был глух, а аккорды вообще не звучали — выходил просто набор звуков, а не последовательный переход. Но больше всего бесила круглая форма самого инструмента — у меня постоянно соскальзывала правая рука. — Ладно, — выдохнула я и уселась поудобнее, — начну с перебора. Это был единственный вариант — размять пальцы, вспомнить, подстроиться. Настолько меня все увлекло, что шумный и нежеланный вечер превратился в отличный отдых. Я просто сидела в сторонке и играла все, что могла. Выходило криво, не музыкально, однако я была в процессе, в поиске, потому и особо не переживала на тот счет. Потеряв счет времени, не замечая никого. Только струны, звуки и пальцы, подушечки которых с непривычки начали болеть. — У вас интересно получается, — бард, сидевший рядом, внезапно заговорил. — Это… на таком не играла, просто пробую. — Позвольте помочь, — он даже слегка поклонился передо мной. Мужчина сыграл что-то свое, показал некоторые переходы, которые я запомнила, но чтобы повторить пришлось бы помучиться. После этого он предложил, как я поняла, подогнать то, что я играю, под его инструмент — впрочем, чего и пыталась добиться. Мы увлеклись и отделились от общества еще больше. Бард перестал казаться немного нахальным и дерзким. Он так же не позволял себе лишнего, и мне не пришлось говорить ему о том, что есть правила приличия, и что я замужем. Кстати говоря о нем. Я оторвала свой взгляд от струн и, взяв передышку, принялась искать Альтаира. Долго не пришлось, муж буравил меня взглядом и, недовольно насупившись, сидел, скрестив руки на груди. Помахала этому недовольному мужчине, ассасин не ответил, продолжил сидеть и смотреть в мою сторону, пока Робера не было рядом. Тот вскоре вернулся, прихватив с собой еды, и мужчины снова стали что-то обсуждать. Ко мне тоже подсел бард и спросил о продолжении музыкального «урока». Я была не против — делать-то все равно нечего. Играли мы до тех пор, пока я не устала, а точнее, просто не могла касаться струн без боли. Я отложила инструмент и пояснила слушателям, которые пересели к нам, что больше не могу. Тогда за дело взялся бард и сам стал негромко наигрывать мелодии нашей небольшой публике. «Все, надо идти спать», — потирая подушечки пальцев думала я, чувствуя, что устала. Да и ко всему прочему народ в зале тоже сдавал позиции: шумели не так громко — большинство просто заснуло за столом или на полу. Те, что еще болтали, продолжали пить. Король был среди них. Я понаблюдала за ним немного. Показался Ричард еще вполне соображающим, хотя количество кружек около него говорили о том, что он знатно напился. Девушки ворковали с рыцарями. Служанки сидели рядом и тоже иногда были удостоены внимания. Я глядела на них и размышляла о том, как бы побыстрее уйти к себе. — Черт, — меня со всех сторон окружили люди, незаметно не уйти. Немного отодвинувшись к стене, я огляделась, ища Альтаира. Не нашла. Снова быстро всех осмотрела и опять не увидела ассасина. «Где это он? Ушел без меня?» — подумала я и решила, раз уж и муж ушел, то меня точно отпустят. Потому встав, я прошлась вдоль стены, обойдя людей, и выбралась к выходу. — Куда ты? Тяжелая рука упала мне на плечо. Внутри все подскочило от испуга. Я быстро повернулась влево, где и стоял человек, напугавший меня так сильно. — О, фух, — облегчено выдохнула я, узнав мужа, — ты тут. Думала ушел. Я никуда. Пойду отдыхать, устала. Ты со мной? — Нет, — на мое удивление ответил ассасин. Я глянула в зал — Робер сидел на своем месте и что-то пил. «Все ясно…» — Предатель ты, — насупившись сказала Альтаиру. Попыталась уйти после своих слов, но муж быстро схватил меня за плечо и оттащил назад, попутно прикрыв меня собой, чтобы все это действие не увидели сидящие люди. Ассасин нахмурился, однако меня выпустил. Я ожидала его дальнейших действий и, просто прислонившись к стене, смотрела мужу в глаза. Альтаир принял вызов, хотя ему вообще было раз плюнуть — он мог смотреть на людей так, что хотелось испариться прямо на месте. И вот сейчас, он, пытаясь объяснить, что занят и должен остаться, смотрел на меня довольно убедительно, настолько, что я почти поверила. — Пре-да-тель, — по слогам выговорила я, попутно тыкая в пояс араба пальцем. Хотя я вовсе не была на него так сильно обижена, но помучить хотела. С каких это пор он предпочитает чью-то компанию, да еще в этом пьяном бардаке, мне. Держать мужа как собачонку на поводке я все равно не могла, и это прекрасно понимала, как и то, что у него свои дела, планы. Просто женская натура не давала мне спокойно сказать «хорошо» и уйти спать. Как результат — муж снова попытался пояснить важность момента. «Он что, оправдывается тут?» — я улыбнулась и перебила его. — Ладно-ладно, — сказала я, — пойду спать… Одиноко замерзая в пустой кровати. Ну не могла я не поиздеваться над Альтаиром. Как он только меня терпел, а может ему это и нравилось? Муж недолго думая снял свою накидку и одел ее на меня. Как он выразился потом «теперь не замерзнешь» вообще убило во мне любые сомнения — Альтаиру не только нравилось мое притворство, так он еще и любил подтрунивать меня в ответ. «Боже, как же он изменился», — отметила я про себя. Попрощавшись с ассасином, я, поддерживая длинную накидку, побрела на выход из зала. Тихонько всех обошла, переступая через спящих пьяных солдат, и, проскочив за дверь, наконец освободилась от этого буйного праздника. Оставалось спуститься вниз, пройтись по коридору и я в нужно комнате. Совсем пусто было в башне. Тихо, несмотря на тот балаган. Кое-где горели факелы, чтобы спускаясь по лестнице не оступиться или не дай Бог вылететь в окно, которое было просто дырой в башне. Я передвинулась ближе к стене, аккуратно ступая на каждую каменную ступеньку, которые едва различала в темноте. Стражи я, кстати говоря, тоже не увидела — праздник же. Возможно, патрули у ворот и замка все же были, те, кому не посчастливилось напиться сегодня в честь мира. Потому-то, когда услышав шорох позади меня, я и напряглась. Если никого рядом нет, то что это. «Крыса? Птицы?» Я всмотрелась вперед, но ничего и не увидела. Факел перегорел и теперь позади меня была непроглядная тьма. «Ладно, хватит себя пугать», — потирая глаза, успокаивала я себя. Затем развернулась и снова зашагала вниз, правда, теперь быстрее. «Все нормально! Упасть хочешь, тут глаз выколи!» — нервы все рано шалили, несмотря на то, что я действительно могла споткнуться и покатиться вниз, сломав себе шею. «А ты же этого не хочешь?» Я зевнула прикрывая рот рукой по привычке. И это банальный жест приличного поведения в обществе спас меня. Не понимая, что происходит, я почувствовала, что меня тянет назад. Кто-то резко рванул меня и теперь держал, обмотав что-то вокруг шеи. Если бы не рука, которую я не убрала от лица, пока зевала, мне бы как минимум выбило трахею, и я просто-напросто задохнулась в считанные секунды. И теперь моя ладонь, упираясь в подбородок не давала веревке добраться до горла и придушить меня. Тут же я в панике схватилась другой рукой за нее и попыталась оттянуть от себя, пока был шанс. — Никакого договора не будет, — на грубом английском произнес незнакомец у меня за спиной и еще сильнее рванул вверх. Видимо он не понял, что у меня застряла рука, и кроме жуткого дискомфорта я больше ничего не испытывала, да честно говоря, и не хотела. Думать о том, кто это может быть не было времени. Кричать я не могла, ударить левой рукой тоже — не известно как стоял человек. — Что… — хотела я заговорить чтобы потянуть время, но нападающий только сильнее стянул толстую веревку. «Черт!» Я просто поняла, что либо я сама себя спасу, либо он меня так и придушит тут, в двух шагах от конца лестницы и выхода на улицу. Стараясь вертеться посильнее я все же смогла освободить немного места между шеей и веревкой, чтобы безопасно выпустить клинок. Чудо, что я вообще надела его! Раздался тихий щелчок, и лезвие промелькнуло в миллиметрах от лица, немного поцарапав щеку. Через пару секунд я освободилась и незамедлительно рванула вперед, стараясь воспользоваться замешательством человека. Но не тут то было. Словно пол сам по себе накренился и меня унесло к стене. Удар был приличный — я почти потеряла сознание. В глазах плясало что-то яркое, но смотря на пол я не видела ничего, кроме темной пелены. Такое состояние было просто не вовремя. Не успела я отдышаться, как меня подняли с колен и, не давая передохнуть, ударили в лицо. Я даже понять толком не смогла больно было или нет. Ничего не видела, не слышала. Как будто мозг отключили от тела. Спина заныла первой, оттого, что после удара я упала на ступеньки. Потом заболели ребра. Подключилась и жуткая боль в правом виске. Затылок. Нос. Скула. Было ощущение, что меня как минимум толпа избила. И пока незнакомец медлил я со стоном поднялась на колени. Похоже, он ругался. Судя по темпу монолога и повышенному тону, человек ошибся. «Если ему нужна не я, то кто?» Пока было время я посмотрела на чужака. Знакомая фигура была передо мной. Лицо толком не проглядывалось в темноте, но за счет окна, которое было позади мужчины, я могла увидеть очертания. Человек отвернулся, снова выругавшись вслух, и тогда лунный свет упал на его лицо. Это был тот же разбойник, что пытался убить мужа в пустыне. Испугавшись, я отползла немного и тем самым снова вернула внимание убийцы к себе. Он шагнул, став вплотную, и дернув за накидку заговорил: — Где он? Я молчала. — Говори, и твоя смерть будет быстрой. Похоже, уйти живой в этот раз мне не удастся. — Говори сейчас же! — человек был на взводе. Снова ударил меня и, не дожидаясь, пока я поднимусь, сам рванул за одежду к себе. Увидев его лицо я лишь подтвердила свои догадки — убийца из пустыни. «Значит, вернулся доделать работу». Судя по всему ему нужен был Альтаир. Уж не знаю, как он меня спутал с ним, но убийца ошибся. Вероятно всего накидка сбила его с толку. В темноте не так уж все и видно, да и находясь в логове людей, которые если найдут тебя убьют тут же тоже особо не весело. А этот промах… Чужак был на взводе. — Я скажу! — видя очередной замах, выпалила я, пока меня тут до полусмерти бы не забили. — Говори! — Его убили. Мужчина, не ожидая такого ответа, оторопел. Он расслабил захват и немного отклонился от меня — это был шанс. Я дернула за кольцо, выпустив клинок, и, пронося кулак между рук убийцы врезала ему в лицо. Он успел уклониться в самый последний момент, потому что клинок не пробил его горло, а всего лишь расцарапал лицо. Мужчина вскрикнул и отскочил от меня. Похоже, это будет не просто царапина. Я знала, что на улице мне никто не поможет, да и вряд ли найду хоть одного трезвого, потому, пошатываясь, я поднялась и, пока человек возился с лицом, побежала наверх. Меня никто не схватил в этот раз, не ударил. Но бежать было нереально, потому что ступеньки крутились вокруг меня, плясали вверх-вниз. После трех шагов я даже сбавила скорость из-за того, что едва могла стоять на ногах. И уже ступая медленнее и осторожнее шла наверх. Не знаю, как высоко поднялась — соображала плохо, но идти стало еще тяжелее. Сначала левая рука, которой я держалась за стену, повисла как плеть. Я и не заметила, что теперь плечом упираюсь, завалившись к стене. А затем нога. Упала на лестнице, там где и стояла. Я обернулась назад, не понимая, что происходит. Тот человек, держась рукой за лицо, шел ко мне. Тоже медленно, но твердо ступая. «Что это?» — видя приближающуюся угрозу, думала я, смотря как левая половина тела просто отказывалась шевелиться. Быстро прощупав руку я нашла иглу. Сантиметров пять она выступала из предплечья. Вытащить ее не составила бы и труда, если бы не дикая боль, когда я всего лишь коснулась иглы. Мужчине оставалась пару шагов. В темноте блеснуло лезвие. Еще ближе. Ближе. Я собрала все силы и попыталась встать. Вышел лишь жалкий рывок вперед, сопровождающийся ужасной болью в ноге, руке и спине. Я снова взглянула назад, убийца стоял в шаге от меня, отводя саблю для удара. По спине струйками стекал пот. Я чувствовала прилив тепла и боль. И все смотрела как мужчина вот-вот махнет оружием. Будь его лицо в порядке он бы прихлопнул меня еще в первый раз. Однако, я запросто могла умереть от потери крови прямо на месте. Полностью развернувшись к нему лицом, я вовремя увидела траекторию полета оружия и откатилась в сторону. Это было невыносимо больно, однако я все еще была жива. Убийца опять развернулся ко мне. Он дико ухмыльнулся, как демон, завидев жертву. Затем откинул свою саблю и наклонился ко мне. В этот раз я не смогла даже встать — боль парализовала все тело. Мужчина схватил меня за одежду обеими руками и в слабом освещении я разглядела, что сделала. От рта, пробив верхнюю губу, прорезав щеку и лишив его глаза порез рассек бровь и закончился у лба. Почти пол-лица мне удалось рассечь ему своим неуклюжим ударом в темноте. Убийца скалился, пугая своим ужасным видом еще сильнее. Кровь заливала лицо, белые зубы почти светились в темноте, и человек, удерживая меня, поднимал выше и выше. В оцепенении я следила за ним, не в силах пошевелиться. — Сдохни, тварь, — негромко, но со всей ненавистью произнес мужчина и толкнул меня. Я поняла что падаю, опять падаю назад. Оступаясь одной ногой, я, пытаясь устоять, и не заметила, как проваливаюсь сквозь окно. Захватиться за край мне не удалось, пальцы скользнули по холодному камню, и я в ужасе осознала, что падаю. — Нет, — коротко вдохнула я, хватаясь руками за воздух.