Заместитель

28 января, понедельник Вчера я упахался так, что замертво свалился в постель, и спал сегодня утром до двенадцати. К двум я собрался с духом и позвонил ему. — Линторфф, — рявкнул он. — Здравствуй, Конрад, — запинаясь, сказал я. Великолепно. Затянувшееся молчание, словно он в ярости. Вполне возможно. — Так что, ты уже закончил играть в миссионера? — едкий саркастический тон. Лучше изобразим ягненка. С широкой голубой ленточкой. — Да, было ужасно много работы. Я буду скучать по детям, когда уеду. В следующие выходные попрощаюсь с ними, — мягко сказал я, не желая его злить. Ага, страшно, хотя он за двенадцать тысяч километров отсюда. — Ты уволился? — Завтра, обещаю. — Почему не сегодня? — угрожающим тоном. — Сегодня у менеджера выходной. — Давай, Моника поможет тебе с организацией переезда? Ты ведь еще и не начинал. Как он узнал? Я ничего такого не говорил. — Нет необходимости ее беспокоить. Я просто искал нормальную цену. 400 долларов за кубический метр — это дорого. — Ясно. — Как ты? Вернулся домой? — Я в Санкт-Петербурге. Мне нужно сделать несколько звонков. До свиданья, — сказал он и положил трубку. В восемь вечера, отрабатывая смену в кафе, я заметил, что в моей зоне сидит знакомый австриец. Взяв меню, я направился к нему. — Добрый вечер, мистер Ландау. Какая неожиданность — видеть вас здесь. Желаете заказать ужин? — Только капучино и минеральную воду, спасибо. Интересная концепция... Здесь раньше был театр? — Кинотеатр, сэр. Реконструирован три года назад. Извините, пожалуйста. Через несколько минут я вернулся с капучино и водой. Расставив заказ на столе, я собрался уйти, но он удержал меня. — Герцог просил меня отдать вам это лично, — сказал он очень серьезно, протягивая мне запечатанный конверт. Я колебался. — Пожалуйста, возьмите. Он рассердится на меня, если вы не возьмете. — Хорошо. Спасибо, сэр. — Не за что, сэр, — ответил он, наклоняя голову. Внутри лежало пять тысяч долларов. Чертов Конрад! Меня тошнит от того, что ты обращаешься со мной, как с непослушным ребенком! 29 января Я не позвонил ему. Я не уволился. Мне осточертели его диктаторские замашки. Все эти отношения были большой ошибкой. Уехав от него, я стал понимать, что был до безумия увлечен им, но не влюблен. Любящие люди доверяют друг другу. Они оставляют друг другу свободу, а не душат своим вниманием. Он тоже не звонит мне уже несколько дней. 1 февраля Сегодня пятница, у меня свободный вечер. Собираюсь пообщаться с друзьями из фан-клуба «Звездных войн». Ага, я — фанат с детства, и мы встречаемся каждую первую пятницу месяца в Бургер Кинге, чтобы поболтать, похвастаться фигурками и карточками. Знаю, я слишком взрослый для этого, но иногда хочется делать что-нибудь дурацкое и безвредное. Хочется встречаться с ровесниками, которые не втягивают меня в неприятности. Долой оголтелых политиканов из университета, международных наркоторговцев и особенно генеральных директоров и супербанкиров. Мы встретились в пять у Хуана дома — у него теперь новый компьютер со стратегической игрой по ЗВ. Когда захватывающая битва была в самом разгаре, мой мобильник требовательно зазвонил. Почему я до сих пор таскаю эту штуку с собой? — Алло? — я вышел из комнаты, ища место, где не будет слышно сумасшедших криков восторга от потрясающей графики Темного рыцаря. — Что ты делаешь в доме этого мальчика? — Я тут с ребятами из фан-клуба Звездных Войн. Мы встречаемся каждый месяц. Погоди-ка! Ты что, следишь за мной? — Так, ты сейчас пойдешь и попрощаешься с ними. — НЕТ. Я сейчас пойду есть жирную холодную пиццу и играть с друзьями в видеоигры, — разозлился я. — Ладно. Возвращайся домой до девяти. Какого черта?! — Прости, вынужден тебя разочаровать, но мы планируем сбегать за бургерами, а потом пролить море крови в «Counter Strike» или в «Wolfenstein», замочив как можно больше наци. А в конце вечера у нас будет групповой секс с Чубакой, Джаббой и Йодой, — меня трясло от его самоуверенности. — Это ты сейчас так самовыражался, Гунтрам? Чтобы к десяти был дома. Тебе еще вещи собирать на завтра, — был его наглый ответ. — Я не вернусь назад, — сказал я, чувствуя странное спокойствие. Тишина. Давящая тишина. Мое решение с каждой секундой становилось все тверже. — Лучше бы тебе быть в понедельник утром в аэропорте Цюриха, — сказал он ледяным тоном. — Ты заблуждаешься, если думаешь, что я вернусь к человеку, который чуть не выбил из меня дух. Причем дважды. Каждый раз, когда я разговариваю с тобой, я словно иду по тонкому канату, ожидая, что ты вот-вот взорвешься и убьешь меня! Все кончено. Наконец-то я высказал то, что тайно мучило меня с тех пор, как я вернулся сюда. — Или ты будешь в понедельник утром в Цюрихе, или я заберу своё сам.