Личная жизнь доктора Кима

Четыре года спустя… В третий понедельник мая в Южной Корее отмечается День Совершеннолетия. В этот день все парни и девушки, достигшие двадцатилетнего возраста, получают право голосовать и принимать спиртное. Но для одного жителя Сеула этот день значил гораздо больше. Настолько, что он не мог усидеть на лекции, постоянно крутился и взволнованно смотрел на часы, чем вызывал ехидный смех у одногруппников. Хань не мог дождаться окончания учебного дня. Как назло, сегодня поставили дополнительное занятие, лекцию профессора Ли, который полтора часа будет рассказывать «юным взрослым» об ответственности, ложащейся на их плечи с началом новой жизни. Ханю были неинтересны его рассказы. За свои двадцать он успел столько пережить, что ни одному профессору и не снилось. Поэтому сейчас Ханю хотелось, чтобы ему позволили только одно – любить. Звонок со скучной лекции стал спасением. Хань, пробравшись сквозь толпу выходивших из аудитории студентов, пулей выбежал из университета. Он остановился на ступеньках и осмотрелся – улица пустовала, и это совершенно не радовало. - Это прикол такой? – нахмурился Хань, поправив на плече рюкзак. К нему подошла одногруппница: - Ждешь кого-то? - Угу, - Хань даже не взглянул в ее сторону. - Ну, кажется, про тебя забыли, – съехидничала девушка и вздрогнула, встретив ледяной блеск карих глаз. - Заткнись, а? – Хань хотел еще что-то добавить, но из-за поворота выехал серебристый феррари, и лед в глазах сменился ярким пламенем. – Наконец-то! Машина припарковалась у входа в университет. Дверца со стороны водителя открылась, и из феррари вышел парень в костюме под цвет машины. Улыбнувшись сияющему от счастья мальчишке, он открыл багажник и достал букет из двадцати алых роз. Щеки Ханя тут же вспыхнули от смущения. - Дурак, - прошептал он, стараясь спрятать счастливую улыбку. Трудно было поверить в то, что их отношения больше никто не назовет преступлением. Не нужно скрываться, не нужно оправдываться. Как хорошо, что возраст – это не навсегда. Казалось, эти четыре года никогда не пройдут. Но если старательно учиться, не влезать в неприятности и быть паинькой, то время идет тебе навстречу и ускоряет ход. Еще вчера тебе было всего шестнадцать, и ты ненавидел весь мир, навязывавший тебе свои правила. И вот ты стоишь на пороге новой жизни, а твоя мечта не спеша идет тебе навстречу. И между вами никаких преград. Чонин подошел к ступенькам и поправил очки в тонкой оправе. - Я опоздал? – спросил он, остановившись в двух шагах от Ханя. Сегодня его мальчик, нет, уже взрослый юноша, был великолепен, как никогда. Хоть и был одет в обычный джинсовый костюм и рубашку с галстуком. Самый красивый и самый любимый. Только его. Его фантазии сегодня воплотились в реальность. - Совсем чуть-чуть, – Хань кивнул на букет цветов у него в руках. – А это что? - Гугл в этот день рекомендует дарить три подарка: парфюм, двадцать роз и… - Чонин выдержал небольшую паузу. - И? – сердце Ханя при взгляде на этого человека отплясывало чечетку. - И поцелуй любимого человека, - немного подумав, Чонин протянул букет удивленной девушке, все еще стоявшей рядом с Ханем. – Вас также с праздником, юная леди. Простите, без парфюма. Я в нем не разбираюсь. - Спа-сибо, - она машинально приняла цветы и охнула, когда Чонин притянул парня за пояс и впился в любимые губы. - Наконец-то я могу это делать при всех, - прошептал он в поцелуй и улыбнулся, когда Хань обнял его за шею и потребовал еще. Чонин подхватил его под ягодицы и потащил в машину. – Кто-то у нас нетерпеливый. - Хен не приехал поздравить? – спросил Хань, наконец-то отцепившись от шеи своего парня. - У него… дела, - уклончиво ответил Чонин, но оба они прекрасно поняли, о чем идет речь. *** Охранник проводил Тао в комнату для свиданий и закрыл дверь. Юноша смерил тяжелым взглядом своего гостя и со вздохом сел на стул. - Опять ты? - А ты кого-то еще ожидал увидеть? – улыбнулся ему Сэхун. – Твой отчим за четыре года ни разу не наведался, насколько мне известно. - Проваливай… хен, - Тао отвел взгляд, стараясь сделать вид, что он в комнате один. - Сегодня День Совершеннолетия, - продолжил Сэ, как ни в чем не бывало. – Поздравляю. - Ха, вот спасибо, - съязвил Тао и снова отвернулся. Смотреть на брата было невыносимо. Он не мог понять почему. Просто сразу в памяти всплывало его окровавленное тело на асфальте, и сердце сжималось от боли. Тао жалел о том вечере. Возможно, будь он менее вспыльчивым, сейчас отмечал бы праздник вместе с братьями. Но ненависть и зависть настолько завладели им, что он не смог справиться с ними самостоятельно. А помочь было некому. Ведь, по сути, он никому на этом свете не нужен, кроме самого себя. Еще и Сэхун все четыре года его заключения приходит дважды в неделю. Знает, видимо, какую боль приносят Тао эти встречи. Поэтому и продолжает приходить. Наверно, Тао все оставшиеся 11 лет придется терпеть эту пытку. – Не мог бы ты уйти? Я уже достаточно насмотрелся на твою физиономию. - Вот же ж противный, - вздохнул Сэ и встал. – Раз уж сегодня праздник, то будь по-твоему. Но я снова приду. - Так сильно меня ненавидишь? – тихо спросил Тао. - Просто переживаю, - Сэхун уже повернул ручку двери, когда услышал тихое «Прости, хен». Он едва заметно улыбнулся. У него есть еще 11 лет изменить младшего брата в лучшую сторону. Лед потихоньку трогается. *** - Чонин, а, Чонин, - Хань игриво касался ушной раковины возлюбленного, мешая ему вести машину, - а куда мы сейчас едем? - Домой, - Чонин недовольно зашипел, увернувшись от ладошки, которая уже скользнула вдоль шеи. – Прекрати. Иначе мы попадем в аварию, и мой подарок тебя не дождется. - Какой подарок? – оживился Хань и моментально убрал руки. - Хороший подарок, угомонись только. Хань смиренно сложил руки на коленях и затих. Только бросал на Чонина вопросительные взгляды, которые парень старался не замечать. Как только в замочной скважине повернулся ключ, Хань замер. Потому что в их с Чонином квартире послышался звонкий лай. - Ты что, купил собаку? – шепотом спросил Лу, не решаясь открыть дверь. Чонин лишь многозначительно пожал плечами и отошел в сторону. - Знакомься. Стоило Ханю сделать шаг за порог, как его сбил с ног маленький рыжий комочек с огромными ушами. - Чонин, что это за прелесть?! – вскрикнул мальчишка, обнимая радостно вилявшего купированным хвостиком щенка. - Это корги, - улыбнулся Чонин. – Мальчик. Такой же рыжий и неугомонный, как и ты. Я подумал, раз уж ты у нас теперь взрослый, то должен научиться заботиться о ком-то, кроме себя. - Так ты пацан? – Хань перевернул щенка на спину и почухал розовое пузико. – Я назову тебя Вэнь. Согласен? Я буду хорошо о тебе заботиться, обещаю. Чонин вздрогнул, услышав кличку собаки. - Хань, - произнес он шепотом. Мальчик поднял на него улыбающийся взгляд. - Все хорошо, Чонин. В этот раз я справлюсь, - он обнял собаку и поцеловал в большое рыжее ухо. – Нужно обязательно выпить за нового члена семьи. Тем более, мне теперь можно. - Тем более, теперь всегда есть что выпить, - усмехнулся Чонин и открыл бар. Все три полки были заставлены красными винами. – Неплохое наследство нам досталось от ваших родственников. Он откупорил бутылку вина и зажмурился, вдохнув сладковатый аромат. Наполнившийся бокал был передан Ханю. - Странная у меня семейка, - он поднес напиток к окну. На солнечном свету вино было красным как кровь. – Старший брат – адвокат, а остальные по тюрьмам и колониям разбросаны. - Ну, не все, - Чонин обнял его сзади за пояс и опустил подбородок на плечо. – Кое-кто ежедневно имеет мозги Исину и Сэ. - Они добровольно подписались на это, - ухмыльнулся Хань, но принюхался и зажал нос. – Чем это воняет? - Кажется, Вэнь нагадил в коридоре, - засмеялся Чонин и быстро распахнул окна на кухне. – Боже, ну, и запашок. Щенок непонимающе наклонил голову и сел возле кучи. Он сделал что-то не так? *** - Оппа, я тебя ненавижу! Сэхун поморщился от жуткого визга, стоило ему только войти в квартиру. - Я это каждый день слышу, - раздался в ответ спокойный голос Исина. К Сэ из гостиной вышла стройная девушка с длинными черными волосами. - Скажи ему, чтобы прекратил отпугивать моих парней, - заявила она, запрыгнула в туфельки и выпорхнула из квартиры, параллельно набрав телефонный номер. – Джун, это все Исин-оппа! Нет, это неправда! Я не пошла на свидание с Енчжэ! Джууун! Сэхун, едва сдерживая смех, закрыл за ней дверь и прошел на кухню, где спокойно пил чай Исин. - Джун, это который? С татушкой на щеке или пирсингом в носу? Син задумчиво поднял взгляд в потолок: - Джун, это которому всегда жарко, и он светит своим торсом направо и налево. С татушкой – это как раз Енчжэ. А с пирсингом… разве Лю с ним уже не рассталась? - Я уже запутался в кавалерах этого ребенка, - хихикнул Сэхун и сел Исину на колени. Его тут же обняли за пояс и оставили на ключице легкий поцелуй. – Не жалеешь, что мы взяли Лю себе после того, как ее родителей посадили? - Ей светил детский дом. Нет, не жалею. Она, конечно, бывает иногда невыносима… - Иногда? – Сэхун погрузил пальцы в темные локоны и заставил Исина поднять на него взгляд. - Ладно, часто. Очень часто. Но у нее переходный возраст. Хань ведь тоже был не подарок. Его несильно дернули за макушку. - Не надо наговаривать на моего брата. Он был ангелом в 16-17 лет. - Да что ты говоришь? – Исин чуть надавил на поясницу, притянув его ближе. – Видимо, совсем у меня с памятью плохо стало. - Благодаря его… шалостям, - Сэ наклонился к его губам и даже на мгновение затаил дыхание, - мы снова вместе. Разве плохо? - Отлично, - прошептал ему в губы Исин и нежно поцеловал. - Не отвлекайтесь, я просто забыла кошелек, - мимо них промчалась Лю, взяла с подоконника косметичку и так же быстро исчезла в коридоре. - Чтобы в одиннадцать была дома! – крикнул ей вслед Сэхун. - Помню, не маленькая! – ответила Лю и хлопнула дверью. *** Когда посреди ночи в небо выстрелил фейерверк, Хань хотел прибить тех, кому не спится в такое время, но выглянув в окно, передумал. «Ханю 20», - гласила надпись, рассыпающаяся разноцветными огнями на небе. - Чонин, смотри, - Хань растолкал уже уснувшего парня. – Как думаешь, чьих это рук дело? - Я знаю только одного такого сумасшедшего, - зевнув, ответил Чонин. – Вернее, двух. И им повезло стать парочкой. - Ой, я тоже знаю, - Хань накинул ветровку и, закрыв на ключ вольер со щенком, выбежал на улицу. К тому времени на небе вспыхнуло «Поздравляю» и «Хань взрослый». - А если не заметит? – Бэк развалился на траве, крутя в руках очередную петарду. – Может, они уже спят давно. - Наш сорванец все заметит, не сомневайся, - подмигнул ему Чанель и испуганно вскрикнул, когда на него сзади прыгнули. - Вы, нарушители спокойствия! Чего вам не спится посреди ночи?! И где вас черти носили последний месяц? - Привет, малой, - Чанель снял с себя Ханя и потрепал его по волосам. – Так у Бэкки же отпуск. Вот мы и укатили в путешествие. А ты что, соскучился? - Кто? – Хань поправил ветровку. – Я? Да ни капельки! Без вас так тихо, так… - Скучно, - закончил за него Чонин и зевнул. – Но почему так поздно? Мне завтра на работу. - Подождет твоя работа, - махнул на него рукой Бэкхен и поднялся с травы. – Мы только из Сиднея вернулись. - Я заведующий терапевтическим отделением, - буркнул себе под нос Чонин. – Но ничего страшного. Один выговор, два выговора… - Так и знали, что это вы, - с другого конца парка к ребятам вышли Сэхун и Исин. – Если хотели встретиться, могли бы позвонить. Но согласен, фейерверк оригинальней. - Кто будет пиво? – Чанель открыл сумку, наполненную жестяными банками. Хань взял сразу три. - Я теперь взрослый! Мне можно, – он развалился на траве и сделал несколько глотков. – Хен, а кого ты любишь больше, меня или Тао? - Исина, - Сэхун сел рядом с братом и забрал у него одну из банок, чтобы выпить самому. – Не задавай глупые вопросы. Все еще сердишься, что я его навещаю? - Он пытался нас убить, - Хань закрыл глаза, слушая ночной ветер. – Да, я сержусь. - Но ты же теперь взрослый. А взрослые умеют прощать. - Может быть… однажды. Но не сейчас. Сейчас мне кажется, что 15 лет – это мало. Я бы дал пожизненное за то, что он сделал. - Сегодня он попросил у меня прощения. Рядом с Ханем сел Чонин, и мальчик тут же устроил голову у него на коленях и зажмурился, когда его пальцы скользнули в рыжие локоны. - Не верю я, что такие люди способны раскаяться. Душа Тао вся прогнила. Ее уже ничто не спасет. - Посмотрим, - Сэхун прицелился и с первой попытки запустил пустую банку в урну. – Время покажет. Спиной к его спине сел Исин: - А я не удивлюсь, если через 11 лет, а может и раньше, он будет сидеть с нами вот так и пить пиво. Хань хотел возразить, но вспомнил, что этот мир слишком непредсказуем, и решил не спорить. Будь, что будет. Никто не знает, какими все они станут через 11 лет. Это такой большой срок, что даже страшно представить. Ханю хотелось лишь одного: чтобы и через 11 лет их компания осталась в том же составе. Хен и Исин, Бэкки-хен с придурком и Хань… с Чонином. - У нас еще две петарды осталось, - торжественно объявил Чанель. – Кто хочет запустить? Хань с Чонином одновременно подняли руки. Они отошли чуть подальше и выпустили в небо всего два слова: «Вместе» и «Навсегда». Пока они таяли среди ночных облаков, Хань взял своего парня за руку и крепче сжал ладонь. - Вот так, - улыбнулся он, почувствовав прикосновение горячих пальцев. - Счастлив? – с улыбкой спросил у него Чонин. - Абсолютно, доктор Ким, - Хань повернул голову, чтобы посмотреть в любимые глаза и увидеть в них себя. А что еще нужно для счастья?