Я – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо…
Эрик давно ушел, а Себастьян по-прежнему сидел в задумчивости на том же самом месте. Мыслей о том, чтобы лечь спать, больше не было. Все равно заснуть не получится. Второй шанс… Он не просил о нем. Даже не смел просить. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что сделал. И прекрасно понимал, что прощения быть не может. Когда он говорил Эрику, что не собирается извиняться и, случись всему повториться, он поступил бы точно так же, он тоже говорил искренне. Но теперь произошло кое-что, что спутало его замыслы. Ему дали второй шанс. То, на что он не рассчитывал. То, что он не предусмотрел. И у него появилась возможность выбора. Исправиться и загладить вину? Или вновь осознанно пересечь черту? Когда Эрик вскользь упомянул о психоаналитике, Себастьян не стал признаваться, что было время, когда он ходил к одному из этих специалистов. Вот только пользы это не принесло и не могло принести. Если бы его поведение было результатом психического отклонения, то, может, ему бы и нужен был кто-то, кто помог бы разобраться с самим собой. Вот только в его случае не было никакого оправдания. Он поступил так как поступил в силу собственного характера. То же самое касалось и недоверия к окружающим. Это был его сознательный выбор. Жизненная позиция. Не было в этом ничего, с чем бы мог помочь психолог. Оттого-то и стали эти их встречи пустой тратой времени. Когда Себастьян, по окончании Кембриджа, взвесив все за и против, принял решение вернуться в Нью-Йорк и работать на Эрика, он все рассчитал. При этом не последним пунктом за то, чтобы сделать именно того своей жертвой еще раз, был тот факт, что предательство, каким бы расчетливым оно ни было, в случае с Эриком было своего рода проверкой последнему. Усвоил ли тот преподанный ему Себастьяном урок или продолжает жить, как прежде? В каком-то отношении Эрик, как руководитель, был даже в более выигрышной позиции, нежели любой другой работодатель, к которому мог устроиться Себастьян, поскольку он был заранее предупрежден о возможности предательства с его стороны, а незнакомый посторонний человек оставался бы в неведении относительно целей и мотивов нового амбициозного сотрудника до того момента, когда стало бы уже слишком поздно. Себастьян адекватно оценивал свои шансы и возможности, так что не сомневался в успехе своих планов. Однако сейчас он оказался в ловушке. Причем эта ловушка оказалась столь простой, но вместе с тем хитроумной, что он впервые искренне растерялся. Эрик, осознанно или нет, поставил перед ним единственного на свете противника, равного ему. Его самого. И борьба, конфликт интересов, теперь шла внутри него. Что победит? Расчетливый ум, трезво оценивающий открывшиеся перед ним перспективы на новой должности, или сердце, которое уже очень давно не билось так взволнованно в груди и не болело… Остаться и все окончательно разрушить? Или остаться, чтобы искренне помочь? Или… Был еще и третий вариант. Обдумывая его, Себастьян в задумчивости гладил мягкую теплую шерстку забравшегося к нему под руку щенка. Едва ли он замечал, что на часах уже далеко за полночь, и вынырнул из своих мыслей только с первыми лучами восходящего солнца. Решение было принято. Если можно, конечно, назвать решением то, что он отказался его принимать и, чтобы избежать нелегкого выбора, решил просто уйти. Отказаться от возможности заполучить «ГрейТелеком» с его стороны было единственным, что он мог сделать для Эрика. Останься он, и рано или поздно наверняка «сорвется» и не устоит перед искушением отнять компанию.***
О свадьбе Эрика Грея и Эллис Ченг Себастьян узнал из газет пару месяцев спустя. В это время он как раз был в Италии, так что в подарок молодоженам отправил купленную под влиянием какого-то порыва золотую венецианскую маску. Он не сомневался, что Эрик поймет, от кого этот подарок, так что не стал даже подписываться. Так же он не сомневался, что тот поймет и скрытый смысл, что кроется в этой маске. Предупреждение никому не доверять без оглядки. И признание… что Эрик Грей стал единственным, перед кем Себастьян Голд снял свою золотую маску. P.S. - Путь длиною в сотни миль начинается с первого шага, а путь длиною в жизнь начинается с первого вздоха, - воодушевленно говорил с трибуны, выступая перед остальными выпускниками высокий темноволосый юноша. Его сын продолжал свою речь, так старательно им подготовленную, но Эрик уже не слушал. Мысленно он вернулся в тот день, когда сам заканчивал школу. Тринадцатую. И на трибуне тогда стоял другой Себастьян. Себастьян Голд. Они с ним не виделись уже почти двадцать лет… - Что скажешь? – возбужденный голос сына вернул в реальность. – Как я справился? - Превосходно, - одобрительно похлопав его по плечу, произнес Эрик. – Кембридж получит отличного студента. - Лучшего, - заявил тот и весело рассмеялся. Должно быть, в тот самый момент судьба посмеялась вместе с ним, потому что в общежитии Эрик Голд и Себастьян Грей стали соседями по комнате.