Синдром Белль. Однажды не в сказке

Одиннадцать лет назад — Почему папа не взял меня с собой? — я нахмуренно посмотрела в маленькое зеркальце, в котором отражались лишь мои большие серые глаза. — Эвелин, ты опять за свое? Он очень занят, — бабушка лишь покачала головой и продолжила готовить пудинг. Я пошла в гостиную, где возле пальмы в кадке лежала моя любимая книжка. «Алиса в стране чудес» — гласила надпись на обложке. Я лишь грустно улыбнулась кролику, который был изображен под заголовком и села на подоконник. Сегодня годовщина смерти со дня моей мамы, а по совместительству и мой День Рождения. Только о втором, кажется, все привычно забыли. Мне исполняется целых семь лет, а значит, этой осенью мне предстоит первый поход в школу, чему я не очень рада, если честно. Я любила бывать в одиночестве и читать книги или играть с моей куклой Лэсли. Общение с другими детьми у меня почему-то не ладилось. Отец, как обычно, уехал за букетом цветов — он всегда покупает в этот день сто две красных розы на длинных стебельках, чтобы отнести их на кладбище. — Лучше бы это были фиалки, — сказала я себе под нос. Мне почему-то хочется думать, что это и были мамины любимые цветы. В этот же момент в гостиную вошел папа и бросил недовольный взгляд на мою книжку, которая лежала на полу, а затем на меня. Я быстро соскочила с подоконника — отец всегда ругался, когда видел, что я там устраиваю посиделки. — Опять разбрасываешь вещи по всему дому? Что я говорил на этот счет, Эвелин? — Сегодня можно, у меня ведь День Рождения, — улыбнулась я, но спустя пару секунд поняла, что допустила стратегическую ошибку — отец тут же нахмурился. — В этот же день, семь лет назад, умерла твоя мама, — он явно едва сдерживал раздражение. — Неужели тебе хочется веселиться? — Конечно, нет, папочка, — поспешно затараторила я. — Это из-за тебя, между прочим, твоя мать не радуется сегодня празднику, а лежит в могиле, — кажется, отец стал выходить из себя, а я испуганно попятилась к лестнице, не веря тому, что он говорит. — Дик! — в комнату влетела бабушка. — Сейчас же забери свои слова обратно. Но отец и не думал извиняться. Он с каким-то непонятным чувством смотрел прямо мне в глаза. Это была смесь гнева и непринятия. Я не стала больше ждать и вылетела из гостиной, неуклюже растянувшись прямо на пороге дома, но затем, подхватившись, побежала на старую детскую площадку — я иногда выходила погулять туда, когда все дети были в школе, а бабушка ложилась вздремнуть днем. Мне было не так много лет, но уже сейчас я понимала — отец меня ненавидит. Но за что? — Я ведь не сделала ничего плохого, — слезы сами брызнули из глаз, но я не стала вытирать их. — Хей, привет, — я осторожно подняла глаза. В паре метров от меня стоял мальчишка примерно моего возраста в мешковатых джинсах и футболке, которая явно была больше на пару размеров. От неожиданности я перестала плакать. — Привет. — Не видел тебя здесь раньше, вы недавно переехали? — Я живу на этой улице сколько себя помню, — пожала плечами я. — А, ты та самая чудачка, — понимающе улыбнулся мальчишка. — А меня Джоуи зовут. Ты в этом году идешь в школу? Я иду, но мне так не хочется. Мама говорит, что они с отцом не смогут купить мне новую форму, а значит придется брать в комиссионном магазине. Чувствую, все меня засмеют, но что поделаешь? Казалось, что он и не ждал моих ответов. Я умиротворенно смотрела, как этот незнакомый мальчик размахивает руками, и понимала, что, кажется, я не одна такая — не принятая и непонятая этим обществом. — А я Эви, — тихо сказала я, когда Джои наконец-то сделал перерыв в своей тираде. — В футбол играешь? — тут же деловито спросил он. Я не играла в футбол, но теперь отчаянно хотела научиться этому.

***

Я шла по ночной улице, вдыхая приятный запах мокрого асфальта. В городе только что прошел дождь. Где-то вдали остался отец с его запретами. Я до сих пор не могла поверить, что все же сделала это — просто открыла окно и вылезла наружу. Вот так просто вышла за пределы двора и пошла в неизвестном направлении. В рюкзаке лишь плеер, сменная одежда и немного денег. Что делать дальше, я не знала — впервые я предприняла то, что было под строгим запретом. Одно лишь я понимала точно — назад дороги нет, в дом отца я больше не вернусь. Мне нетерпимо хотелось заглянуть к Джоуи, который наверняка сейчас спит (немудрено — третий час ночи ведь). Но нельзя — вряд ли он позволит мне так вот просто уйти. Поэтому я лишь подошла к дверям его дома и положила на порог письмо, в котором предварительно накатала несколько прощальных строчек. «Милый Джоуи, заранее прости. Я сбежала из дома, как бы глупо это не звучало. Не могу больше сидеть в клетке. Не знаю, куда податься теперь. Но я что-нибудь придумаю. Возможно, скоро дам о себе знать. Главное, ничего не говори отцу, хорошо? Надеюсь, ты поймешь меня, как понимал всегда. Мой прощальный подарок тоже в этом конверте. Твоя Эвелин» В конверт я положила набросок портрета Джо, который нарисовала по памяти сегодня утром. Ну что же, теперь точно назад дороги нет. Я обернулась и быстро зашагала в противоположную сторону от дома друга. — Куда так торопишься? Честное слово, когда-нибудь у меня случится сердечный приступ из-за таких неожиданных вопросов. Я могла даже не оборачиваться, разве этот голос можно забыть, даже спустя время? Что-то в груди трепетно сжалось — он пришел за мной. Снова. — Привет, Дилан, — я обернулась и попыталась улыбнуться. Да, это действительно был он — в своем привычном деловом костюме и с легкой небритостью на щеках. — С Днем Рождения, Эви, — его взгляд понимающе скользнул по моему лицу. Я улыбнулась и приняла протянутую руку. Так нужно. Мне это нужно. Пока он единственный в городе, кто хочет мне помочь.

***

Никогда еще не спала так долго. — Так дав­но не ви­дел те­бя, — Ди­лан си­дел на уже зна­комой мне кро­вати очень близ­ко, поч­ти ка­са­ясь ме­ня сво­ей ру­кой. Я не отод­ви­нулась, хо­тя ще­ки при­об­ре­ли пун­цо­вый от­те­нок — я ви­дела свое от­ра­жение в нас­тенном зер­ка­ле. — Ты из­ме­нилась. — Очень за­мет­но? — нем­но­го неб­режно спро­сила я. Тут в го­лову мне приш­ла дру­гая мысль, ко­торая сра­зу же ос­ту­дила при­лив бла­годар­ности. Вчера я не рискнула задавать ему этот вопрос, сегодня же хотела расставить точки над «i» — У меня в крови нашли наркотики, — я пос­та­ралась ска­зать это неп­ри­нуж­денно, но го­лос пре­датель­ски зад­ро­жал. — После того, как я побывала у тебя в гостях. — Не по­нимаю о чем ты, — он под­нялся и по­дошел к ок­ну, где в све­те лу­ны сла­бо ви­дел­ся дво­ровой пей­заж. Я закусила губу. — Но ведь… Хорошо. А где ты был все это вре­мя? — У­ез­жал по де­лам, — ска­зано гру­бо, но мяг­кая улыб­ка по­казы­вала, что он не сер­дится на ме­ня за из­лишнее лю­бопытство. Я не зна­ла, что мне ду­мать. Он ведь по­мога­ет мне, вер­но? Как мож­но оби­жать­ся на не­го, ког­да имен­но он про­тянул мне ру­ку по­мощи, столь не­об­хо­димую сей­час? — Так стран­но это все, — по­дели­лась я сво­ими стра­хами. — Си­деть здесь с то­бой, в то вре­мя как семья, друзья, уче­ба ос­та­лись где-то да­леко… — В прош­лом, — кив­нул он. — Все это дол­жно ос­тать­ся в прош­лом. Ты ведь не хо­чешь воз­вра­щать­ся в то мес­то, где тебя не ценят? — Нет, не хо­чу, — нем­но­го не­уве­рен­но ска­зала я. — Но Джоуи… Я бо­юсь, он не пой­мет. — Ка­кой же он тог­да те­бе друг? — в гла­зах цве­та не­ба мель­кну­ло удив­ле­ние. Он сно­ва сел на кро­вать, так же близ­ко, как и рань­ше, а за­тем по­цело­вал ме­ня. Это бы­ло не­ожи­дан­но, я хо­тела отод­ви­нуть­ся, но не мог­ла — слов­но бы не­види­мая си­ла удер­жи­вала ме­ня воз­ле не­го. Че­рез па­ру се­кунд Ди­лан сам отс­тра­нил­ся. В угол­ках его губ бро­дила ед­ва за­мет­ная ус­мешка. — Это твой пер­вый по­целуй? Я не от­ве­тила, а лишь сму­щен­но от­верну­лась. Сер­дце гром­ко сту­чало в гру­ди, ка­залось, что Ди­лан все слы­шит. — Не нуж­но стес­нять­ся, малышка, — его взгляд по­нима­юще сколь­знул по мо­ему ли­цу. — Я все­му на­учу те­бя. Но это бу­дет поз­же. А сей­час те­бе нуж­но пос­пать. Он вы­шел из ком­на­ты, вык­лю­чив све­тиль­ник. Я лег­ла на шел­ко­вые прос­ты­ни, гля­дя на су­мереч­ные те­ни. Бес­связ­ные мыс­ли еще очень дол­го не да­вали мне ус­нуть. *** Ут­ро нас­ту­пило не­ожи­дан­но быс­тро, ка­залось, я толь­ко и ус­пе­ла зак­рыть гла­за, как Ди­лан уже одер­ги­ва­л тя­желые што­ры, и сол­нечный свет заструился по всей ком­на­те. — Я при­нес те­бе ко­фе, — он по­казал на под­нос, неб­режно по­ко­ящий­ся на прик­ро­ват­ной тум­бочке. — Те­бе нуж­но взбод­рить­ся, се­год­ня бу­дет ув­ле­катель­ный день. — Что ты име­ешь в ви­ду? — не­понят­ли­во спро­сила я, грея ру­ки о го­рячую боль­шую чаш­ку. — Те­бе нуж­но нем­но­го из­ме­нить имидж, — стро­го взгля­нул на ме­ня Ди­лан. — Твои во­лосы, по­ход­ка, одеж­да… Короче, работы много. — А что не так с мо­ими во­лоса­ми? — нер­вно ос­мотре­ла я се­бя в зер­ка­ло. — Отец всег­да го­ворил, что… — От­ца здесь нет. И боль­ше ни­ког­да не бу­дет в тво­ей жиз­ни. А я су­мею сде­лать из те­бя дос­той­ную для ме­ня де­вуш­ку. — Зву­чит не очень-то вдох­новля­юще. — По­верь, ты са­ма по­любишь свое от­ра­жение в зер­ка­ле, ког­да Се­басть­яно по­рабо­та­ет над то­бой. — Кто та­кой Се­басть­яно? — пер­вым де­лом я по­дума­ла о клич­ке со­баки, ка­жет­ся, у од­ной из мо­их быв­ших од­ноклас­сниц бы­ла та­кая. Но Се­басть­яно ока­зал­ся очень из­вес­тным сти­лис­том. Я чувс­тво­вала се­бя в его са­лоне как-то ско­вано — все в этой ком­на­те бы­ло бе­лым, слов­но бы мы приш­ли на при­ем к дан­тисту, а воз­ле ог­ромных зер­кал на спе­ци­аль­ных сто­ликах ле­жала це­лая ку­ча вся­ких при­боров: от фе­на до ка­ких-то не­понят­ных щип­цов для за­вив­ки во­лос. — Тво­ей под­ружке хо­тя бы ис­полни­лось во­сем­надцать, Ди­лан? — хо­хот­нул этот тип. Го­ворил он с ед­ва за­мет­ным италь­ян­ским ак­центом. — Она со­вер­шенно­лет­няя с се­год­няшне­го дня, — Ди­лан да­же не улыб­нулся. — Так что ска­жешь? — Да, тут при­дет­ся пот­ру­дить­ся, — муж­чи­на ос­матри­вал ме­ня с ног до го­ловы, от­че­го я тут же пок­расне­ла. — Но Се­басть­яно сде­ла­ет из этой гу­сенич­ки пре­лес­тную ба­боч­ку. По­чему-то пос­ле этих слов Ди­лан неп­ри­ят­но ус­мехнул­ся. Или это прос­то при­чуд­ли­вая иг­ра све­та? Ког­да мое крес­ло сно­ва раз­верну­ли к зер­ка­лу пос­ле нес­коль­ких ча­сов из­де­ватель­ств в ви­де вся­ких мус­сов и ге­лей для во­лос, то я лишь пот­ря­сен­но вы­дох­ну­ла — уз­нать ме­ня сей­час бы­ло бы проб­ле­матич­но. Мои длин­ные во­лосы ос­триг­ли, вы­ров­ня­ли и ос­ветли­ли — те­перь они ста­ли иде­аль­но бе­лыми, а не не­понят­но­го пе­пель­но­го цве­та; так что сей­час на го­лове кра­сова­лось ка­кое-то не­понят­ное блон­ди­нис­тое ка­ре. Ма­ки­яж был яр­ким, я ни­ког­да та­кой не но­сила, а ног­ти при­об­ре­ли че­лове­чес­кий вид, хо­тя вряд ли я пе­рес­та­ну те­перь их грызть, как де­лала рань­ше в нер­возные пе­ри­оды. — Ты прек­расна, — до­воль­но вы­дох­нул Ди­лан и по­цело­вал ме­ня в ма­куш­ку. По спи­не по­чему-то по­бежа­ли му­раш­ки, и мне по­каза­лось, что Ди­лан это за­метил. — Ку­да ты по­везешь ме­ня те­перь? — мы сто­яли на по­роге са­лона Се­басть­яно, и я нер­вно ог­ля­дыва­ла се­бя в стек­лянную дверь. — Ос­тался за­вер­ша­ющий штрих — при­купить но­вых на­рядов, бо­лее изыс­канных. Твои за­тас­канные джин­сы не под­хо­дят к этой внеш­ности. — Шо­пинг? — фыр­кну­ла я, поч­ти не оби­дев­шись на ха­рак­те­рис­ти­ку мо­их лю­бимых джин­сов. — Уч­ти, я ни­ког­да та­ким не за­нима­лась. Это ужас­но скуч­ное вре­мяп­ро­вож­де­ние. — По­тому что ты ни­ког­да не бы­ла в пра­виль­ных ма­гази­нах, — Ди­лан сно­ва как-то стран­но зас­ме­ял­ся, а я ре­шилась от­дать­ся во­ле судь­бы. По­это­му ког­да мы вы­ходи­ли спус­тя па­ру ча­сов из ог­ромной се­ти сов­ре­мен­ных и не­веро­ят­но до­рогих бу­тиков с це­лой се­ри­ей па­кетов, в ко­торых на­ходи­лись мои но­вые на­ряды, я чувс­тво­вала се­бя стран­но. — Мы про­вели за по­куп­ка­ми поч­ти пять ча­сов, — нем­но­го уко­ря­юще ска­зала я Ди­лану. — Не за что, — он от­крыл двер­цу ма­шины, по­могая мне заг­ру­зить по­куп­ки на зад­нее си­дение. — А ку­да бы ты хо­тела от­пра­вить­ся те­перь? — лу­каво спро­сил он. — Не знаю, мне ка­жет­ся, что в та­ком ви­де ме­ня да­же род­ной отец не уз­на­ет, — я хи­хик­ну­ла, скры­вая нер­возность. — Но я очень ус­та­ла. По­еха­ли до­мой. — Нет-нет, раз­ве мож­но скры­вать та­кую жем­чу­жину в за­город­ном до­ме? — он сел за руль и при­выч­но за­курил. — Се­год­ня я вы­веду те­бя в свет. Будь го­това к вос­хи­щен­ным вздо­хам от муж­чин и за­вис­тли­вым взгля­дам от жен­щин. — Ди­лан, ты и так мно­го уже сде­лал для ме­ня, я не ду­маю, что это бу­дет умес­тным… — Ни­чего не хо­чу слы­шать. Толь­ко скра­сив сво­им при­сутс­тви­ем се­год­няшний ве­чер, ты смо­жешь от­бла­года­рить ме­ня за про­яв­ленную доб­ро­ту к тво­ей пер­со­не, — он улыбнулся своей особой улыбкой, а я сда­лась. — Я ду­мала, ты все де­ла­ешь бес­ко­рыс­тно, — под­ня­ла я бро­ви. — За­пом­ни, дет­ка, Ди­лан Кол­линз ни­чего не де­ла­ет прос­то так. Я нах­му­рилась, ни­чего не по­нимая, но тут он рас­сме­ял­ся и кос­нулся ру­кой мо­ей ще­ки. Оче­ред­ная шут­ка. Ни­ког­да не при­вык­ну, на­вер­ное. Ма­шина мча­лась впе­ред с яв­но за­вышен­ной ско­ростью по ули­це за­битой дру­гими ав­то­моби­лями — все воз­вра­щались до­мой пос­ле уто­митель­но­го дня. Толь­ко не мы. Мы еха­ли раз­вле­кать­ся.