Горечь запретного желания

Северус. Серый от усталости и боли, Северус тяжело опускается в кресло и закрывает глаза. Сейчас, как никогда ранее, он ощущает себя стариком по отношению к юноше, с готовностью опустившемуся перед ним на колени, чтобы снять обувь и носки. Теплые пальцы осторожно разминают затекшую ногу, пробегают по выпуклым костяшкам, прослеживают пальцами изгибы стопы. Гарри сосредоточивается и выпускает силу - чистый сгусток, жадно поглощенный измотанным пытками и магическим истощением телом. И вот уже теплая волна бежит по венам, смывая усталость, залечивая мелкие раны, нанесенные круциотерапией Милорда. Снейп, едва осознав происшедшее, вздрагивает – сын никогда не был идиотом и рано или поздно задастся вопросом о причинах столь значительного сходства их магий. Внимательный взгляд сквозь ресницы ищет малейшие признаки удивления на знакомом лице. Потемневшие зеленые глаза лишь обеспокоено следят за дорогим человеком, ладони без устали массируют лодыжки, находя болезненные точки, поднимаются выше, снимая напряжение с икроножных мышц. Такой открытый и беззащитный… Отдающий всего себя без остатка. Его чудо. Северус с наслаждением зарывается ладонью в лохматые волосы, приводя их в еще больший беспорядок. Гарри встряхивает головой и прижимается щекой к ласкающей руке. - Он тебя пытал, да? - голос его почти звенит от напряжения, даже агрессии. «Ты ходишь по тонкой грани, малыш. Нельзя столь открыто демонстрировать отношение к диктатору. Особенно, когда есть вероятность, что ты сам со временем займешь его место». Злость на самого себя накрывает с головой. Пытки? Что значит физическая боль по сравнению с душевной? - Некоторые наказания являются вполне заслуженными, Гар-ри, - цедит сквозь зубы Снейп, пытаясь справиться с дыханием. - Заслуженными?! Да чем можно заслужить такое? Что стоит Круцио? - негодует Поттер. «Тем, что спишь с собственным сыном? Тем, что собираешься делать это и впредь, защищая свое право на него от всех интриганов мира? Свое право…» - услужливо подкидывает горький ответ чересчур прямолинейное сознание, а рука жестко обхватывает подбородок, тянет вверх, заставляя приподняться: - Щенок, не тебе судить о решениях Милорда и степени моей виновности! Не тебе. Твое время наступит позже… Много позже. Толчок, и вот уже Северус, с силой сминая губы, впивается в желанный рот, кусая до крови, слизывая и всасывая алые капли. Его действия вызывают легкий вскрик и попытку оттолкнуть, что неожиданно отрезвляет. Гарри успокаивается и вскоре оказывается в объятиях любовника. - Они не смогут отнять тебя у меня, - тихо шепчет Снейп. - Ты только мой. Душой и телом мой! - Кто? О ком ты говоришь? - Волдеморт, Малфои, Сириус, Лили, Дамблдор - весь магический мир. Никто не встанет между нами, слышишь? А тот, кто посмеет, умрет. Я ясно выражаюсь, Гарри? - с угрозой шипит Северус, распаляясь, собирает волосы юноши в горсть и тянет их вниз, заставляя поднять на себя глаза, прожигая темным огнем. Желание обладать перекрывает доводы рассудка, оставляя на поверхности незамутненную страсть. - Тебя там Нагини покусала? А противоядие ты дома забыл? Поттеру явно импонирует яростное предъявление прав на него, даже поддергивающая боль в прокушенной губе отступает на задний план, но вот угрозы… Нет, он пока не готов признать свою полную зависимость. - Лучше бы это действительно была Нагини, - шепчет Северус, вновь захватывая в плен губы и жадно лаская податливое тело. Сознание туманит острая жажда заклеймить собой. Утвердить безраздельную власть, которая, увы, с каждым днем становится все эфемернее. Забыть, что количество разделяющих обстоятельств после разговора с Томом увеличилось в геометрической прогрессии. Обладать. Быть единственным. Гладить упругую, пахнущую хвоей кожу, отслеживая все родинки, впадинки и выпуклости, вырывать из горла хриплые стоны, видеть туманящую зеленые глаза страсть, наслаждаясь горячностью и покорностью партнера. В ожидании наставника Гарри накинул мантию и надел пижамные шорты, которые сейчас улетают в сторону, лишь чудом не попав в камин. Не собираясь терять время на перемещение в спальню, Северус опускает любовника прямо на ковер, в ладонь, больно ударяя по косточкам запястья, влетает призванная смазка, губы шепчут очищающее. Отблески каминного пламени придают картине демонический характер, завораживая и обостряя чувства. - Потерпи, маленький, - просит Снейп, подкладывая под бедра Гарри скомканные вещи и нетерпеливо проникая в анус сразу двумя пальцами. Поттер шипит, выгибаясь, но при попытке остановиться рефлекторно двигает бедрами, а по его лицу скользит удовлетворенная улыбка. - Тебе нравится жесткий секс и подчинение? - Я не… барышня, чтобы… обращаться… со мной, как… с тонким пергаментом. Давай же! - прерывающимся голосом требует Гарри, царапая плечи любовника в попытке притянуть его ближе. Освободив пальцы из сладкого плена, Северус избавляется от остатков одежды и резко наклоняется вперед. Пара секунд на смазку, и он плавно вторгается сразу на всю длину. Крепкие бедра обхватывают талию, давая больший доступ, и Поттер срывается в удовлетворенный стон, выгибается, разметывая по светлому паласу темные волосы. Пальцы елозят по ворсу в попытке крепче ухватиться, закрепиться. Возбужденный член покачивается в такт толчкам, поблескивая выступившей смазкой. Темные горошины сосков на подрагивающей от напряжения груди призывают накрыть их ртом. Губы прикушены в попытке сдержать крик, бисеринки пота поблескивают на висках, а длинные ресницы прикрывают затуманенные глаза. Гарри прекрасен в своей страсти. Приподняв его над полом, Снейп начитает целовать, прикусывать и вылизывать кожу, продолжая двигаться в резком, рваном ритме. Возбуждение буквально клубится в воздухе. Любовникам хватает пары минут, чтобы достичь разрядки, и вот уже, шумно дыша, юноша покорно подставляет шею под ставшие нежными и тягучими ласки. - Мой, - еще раз отчетливо шепчет Северус. - Да что произошло, ты скажешь, наконец?! Ответа приходится подождать: Снейп не торопится, добирая остатки от бурного секса. Только несколько минут спустя он с сожалением отстраняется, помогает партнеру подняться с пола, достает из бара бутылку вина и разливает благородный напиток по фужерам. Гарри, призвав мантию и приведя ее в порядок, укутывается, чуть смущенно наблюдая за не стесняющимся своей наготы Северусом. - Выпей. Поттер, бросив удивленный взгляд, покорно делает глоток. Рубиновая жидкость обжигает непривычное к алкоголю горло. Закашлявшись, он осторожно отставляет фужер и требовательно смотрит на наставника. - Милорд принял решение. В ближайшее время ты и Драко Малфой пройдете ритуал связывания и помолвки. - Помолвки? Почему? Я не хочу! Ты же обещал! - в широко распахнутых зеленых глазах мелькает паника. - Я ничего не обещал… - устало, но резко возражает мужчина, откидываясь на спинку кресла. - Как мой мастер… - Помолчи, - Северус крутит в руках бокал, упорно вглядываясь в его глубины и игнорируя пристальный взгляд напротив. - Милорд по определенным причинам не может иметь детей - последствия опасных ритуалов, проведенных в погоне за бессмертием. Политическая же ситуация все еще остается нестабильной, и оппозиция в любой момент может консолидироваться для попытки государственного переворота. Пять лет назад мы начали поиск потенциальных наследников. Ты вошел в список, как сильнейший из них. Есть только одно «но» - твое происхождение. А его можно перекрыть браком с чистокровным из ближнего круга. - Непреложные обеты… клятвы… - пытается возразить Гарри, вскакивая и делая круг по кабинету. - Ты глупец, если не понимаешь опасности подобных клятв для повелителя! Он может быть связан только одним жестким обетом - верностью интересам своего государства, а никак не определенному политическому курсу! Для этого существуют советники. И регенты… - Постой. Ты хочешь сказать, что я - потенциальный кандидат на звание Темного Лорда и правителя магического мира Англии?! – голос Поттера срывается, а сам он замирает посреди комнаты в изумлении. Северус неодобрительно морщится: - Все же исключительно женское воспитание не пошло тебе на пользу. - Наставник! - Да, мистер Поттер, вы официально числитесь в списке. - Мерлин, - потрясенно выдыхает гриффиндорец, со всего маху опускаясь на пятую точку. - Всего лишь Волдеморт, - язвит Снейп и выпивает свое вино до дна, чувствуя лишь горечь на языке. Минуты медленно утекают сквозь пальцы, а Гарри так и не сдвигается с места, лишь слезы медленно набухают на его глазах и срываются с мокрых ресниц сверкающими алмазами. Северус, отвернувшись от него, пытается справиться с вновь нахлынувшими усталостью и разочарованием. Чужие амбиции и политические игры в который уже раз отнимают у него близкого человека. Мама, Лили, Том. И Гарри… Черные раны на его испещренном грубыми рубцами сердце. Почему? Почему именно он оказался на перекрестье чужих интриг? Впрочем, самообман никому не идет на пользу… Как глупо. Он сам выбрал свой путь. Сам, по максимуму используя данные природой силу, ум, волю. Выбрал, пожертвовав возможностью счастья. А Гарри… Разве он, Северус, привязался бы к мальчишке, не будь в том ПОТЕНЦИАЛА? «Ты заврался, господин директор, если пытаешься оправдать свою тягу исключительно внешней привлекательностью или личностными качествами объекта». - Я… я не хочу так. Слышишь? Я отказываюсь! – глухой голос разрывает повисшую в комнате тишину. - Ты не можешь отказаться. Это означает смертный приговор, по меньшей мере, для троих, не говоря уже о том, что ты в ту же секунду станешь легкой добычей для Малфоев, Ноттов и Паркинсонов. Только играть они будут уже по своим правилам, не интересуясь твоим мнением. - Смерть?! - Старших Лонгботтомов и Невилла, возможно, позднее, и твоя… - Допустим. А мое мнение… так им и сейчас не особенно интересуются! - Статус наследника даст тебе свободу маневров, идиот! Молчание, и тихое, на грани слышимости: - А как же мы? Северус медленно поворачивает голову, сминая ментальные щиты, выстраиваемые годами, позволяя себе почувствовать клубящиеся в воздухе эмоции - горечь, разочарование, отчаяние, удивление, потрясение, гордость, удовлетворенность… - А есть «мы», Гарри? Кто я для тебя? Наставник, любовник, защитник? Кто? Поттер задумывается, чуть прикусив губу, а потом вымученно улыбается: - Наставник. Любимый. Единственный. Тот, кто нужен. Всегда. Кому хочется верить. Несмотря ни на что. Искренность, разлившаяся после этого откровения, заставляет Снейпа замереть. Он недоверчиво смотрит на фигурку перед собой. Зеленые глаза встречаются с черными всего на миг, но этого достаточно, чтобы решиться, сделать два шага вперед и опуститься рядом. Обнять. - Гарри, мальчик мой… - и эхом в сознании «Только не меняйся. Пронеси свое чувство сквозь годы. И тогда мы справимся. Мы со всем справимся». **** Северус давно спит, вжимая юного любовника в себя, словно даже во сне предъявляя на него права. А вот Поттеру не спится, и он, легко поглаживая обнимающую его руку, перебирает свалившиеся на него головокружительные новости. Не верится, что его, полукровку, сына повстанцев, вынужденного каждое мгновение бороться за выживание, выбрали в наследники Темного Лорда. Почему? Какие тайны скрывает прошлое? А то, что причины столь странного решения надо искать в прошлом, сквозит в недомолвках наставника, его странном и подчас противоречивом поведении. Создается впечатление, что в страсти Снейпа присутствует безрассудный страх потери и в то же время отрицание желания обладать им, Гарри, проявляющиеся в жестких интонациях и до невозможности логичных рассуждениях. В такие минуты под кожу пробирается искристый холод, а разум бьется в истерике о стены непреодолимых обстоятельств. Не менее странным представляется и подслушанный разговор с лордом Малфоем. Что произошло в доме Лонгботтомов? Почему Темный Лорд уделяет столько внимания ребенку проигравшей стороны? Возможно, и в маниакальном стремлении Драко привязать его к себе кроется гораздо большее, чем просто подростковое соперничество и желание выбрать «лучшее из предлагаемого рынком дармовой силы»? Малфой… Светловолосое и остроносое наказание последних семи лет, а теперь, похоже, всей жизни. На возмущенный вопль, что они просто не уживутся друг с другом, Северус лишь пожимает плечами, резонно замечая, что стороны, в общем-то, в равном положении. Потому что без магии соправителя Драко - пустышка, которую мгновенно подомнут под себя амбициозные и влиятельные семейства. И потому что на плечи лорда Принца возложена миссия по руководству двумя задиристыми недотепами, которые лишь в связке представляют собой некоторую ценность для общества в целом и Волдеморта в частности. Какой щелчок по раздувшемуся самомнению. Спасибо, наставник, за добрые слова! Вот только, завершив объяснение, Снейп притягивает Гарри к себе и шипит, глядя в глаза, что не потерпит соперничества в постели. О да, попытка Малфоя предъявить на будущего супруга свои права вполне может грозить ему импотенцией. В лучшем случае. И это неожиданно примиряет с навязанным союзом. Что ж, не так и велика плата за возможность быть с Северусом. И быть равным сильным мира сего. Сегодня получен горький урок: нельзя стать первым, не приобретя связывающих по рукам и ногам обязательств. И, наверное, это правильно. Закон жизни. *** После высшей трансфигурации у старшекурсников свободное время, чем и решает воспользоваться Драко. Нагнав гриффиндорцев и сообщив, что надо «поговорить», он хватает удивленного Гарри за руку и тащит за собой по коридору, игнорируя ошарашенных его наглостью парней, потянувшихся к палочкам, но все же не решившихся атаковать, видя относительное спокойствие своего негласного лидера. - Малфой, куда мы идем? – напрягается Поттер, заметив, что его стремительно увлекают к подземельям. От взрывного и злокозненного блондина можно ожидать любой пакости. Мало ли, вдруг он решил, что Гарри теперь его собственность? И преимущество в магии отнюдь не аргумент. Не факт, что оно перевесит темное родовое кольцо на указательном пальце Драко, о возможностях которого наслышана вся школа. - В мою комнату. Там точно не будет лишних ушей. «И ненужных воспоминаний». Покосившись на упрямо поджатые тонкие губы, Поттер вздыхает. Спорить с потенциальным мужем сейчас не имеет смысла. Им действительно необходимо многое обсудить. В комнате он с любопытством оглядывается, замечая явно недавно восстановленную мебель. - Я был уверен, что каждый курс имеет в своем распоряжении помещения для тренировки боевых заклинаний, - с легкой иронией бросает Гарри, кивая в сторону испещренного тонкими трещинками подлокотника кресла. - Кое-что лучше не афишировать, - туманно отвечает хозяин, и, притворившись, что не видит легкой паники в зеленых глазах, предлагает: - Садись, не стой столбом. Опасливо покосившись на перстень, сверкнувший темными гранями при взмахе руки, Поттер устраивается поудобнее, ненароком располагая правую руку на зафиксированной на поясе палочке. Драко кивает и нервно меряет шагами комнату, сжимая и разжимая кулаки. - Что ты знаешь о решении связать нас узами партнерства и… - Брака? Это и знаю. Равно как и в курсе решения объявить нас наследниками Повелителя. Лорд Принц сообщил мне вчера вечером. И… - Гарри делает паузу, вопросительно глядя на собеседника. Получив разрешающий кивок, он осторожно продолжает: - Я понимаю твое состояние. Намерение соединить нас пугает и меня тоже. Но мы будем вынуждены подчиниться указу Повелителя, наше согласие или несогласие с решением первых лиц государства никому не интересно. Насколько я понял, Се… лорда Принца, мы не обязаны хранить друг другу верность. Если будем достаточно осторожны. Обеты, даваемые потенциальным лидером страны, предполагают определенную гибкость и свободу в принятии решений. Я могу дать слово, что не стану ограничивать тебя в твоей личной жизни. Драко растерян. И вот как теперь убеждать «заботливого гриффиндорца», что он предпочитает супружескую верность? Читать лекции о морали и этике, зная, что за спиной нареченного стоит второе лицо государства, которое не потерпит посягательств на свою территорию? Но то, что Поттер, семь лет ускользавший из его ловушек, спокойно рассуждает о возможности их связи, все же внушает оптимизм. - И ты не будешь придумывать и реализовывать грандиозных планов, чтобы остаться «свободным» от столь неприятных для тебя обязательств? – саркастически уточняет Малфой, ловя каждый жест собеседника. - Я предпочитаю известное мне зло, - сухо отзывается Гарри, глядя прямо в серые глаза. - С тобой мне будет проще договориться, нежели с Ноттами или Паркинсон. Драко вздыхает, присаживается на кровать, сцепив ладони в замок, и какое-то время молчит, обдумывая сказанное. - Я хочу поблагодарить тебя за принятое решение не препятствовать нашему союзу. И… наверное, стоит обговорить некоторые моменты ритуала. Так как я - принимающая сторона, то, соответственно, окажусь снизу. А я никогда… у меня нет такого опыта. Так что прошу тебя о нескольких встречах до ритуала. Чтобы быть готовым. Пауза, воцарившаяся в комнате, заставляет юного Малфоя поднять взгляд на собеседника. Тот с открытым ртом разглядывает его, как нового Мерлина. - Прости, что? - Я хочу, чтобы ты переспал со мной до ритуала. Насколько я знаю, это довольно болезненная процедура, - терпеливо поясняет Драко, вскакивая и заламывая руки, похожий сейчас на нескладного, неуверенного в себе подростка. Уж не Оборотное ли тому виной? Но нет, вот изящный и привычный взмах рукой со слегка растопыренными пальцами, а вот легкий наклон головы и нервное передергивание плечами, едва заметное, но достаточное, чтобы увериться – Малфой реален. И очень нервничает. Гарри вдруг расслабляется и откидывается в кресле. В его глазах начинают плясать чертики. - Слизеринский принц боится быть снизу?.. - Я не хочу срыва ритуала, придурок, - огрызается Драко, гордо приподнимая подбородок. Поттер сидит, чуть склонив голову набок, внимательно вглядываясь в Малфоя. Тонкий, как тростинка, скорее чувствительный, нежели нервический по характеру… А если взглянуть на ситуацию с его точки зрения? Сын могущественного рода, закрепившегося у истоков власти, привыкший повелевать, избалованный вниманием и подобострастным подчинением. И стоящий перед угрозой потерять все – уважение, влияние, титул наследника, вынужденный унижаться перед полукровкой с плохой репутацией, обладающим Силой, недоступной по прихоти судьбы ему самому. Пусть по-разному, но они оба выживают во враждебной среде, принимая далеко не всегда благоприятные для себя решения. Как сейчас. И как ни странно, именно Драко, гордый, взбалмошный, привыкший брать, не спрашивая, делает первый шаг в попытке договориться и наладить отношения. Гарри вдруг становится стыдно. Встав с кресла, он осторожно подходит к напряженному визави и, обхватив ладонями его лицо, целует, пробуя губы на вкус, осторожно надавливая, прося впустить внутрь. Малфой, не ожидавший столь быстрой победы и морально готовившийся к ярости или насмешке, на секунду каменеет, но тут же расслабляется. Отпустив потенциального мужа, Поттер зарывается носом в пушистые волосы, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Мягкость, податливость, оставляющая послевкусие отчаяния и самообмана, влечения и страха. Они настолько отличаются от головокружительных поцелуев с Северусом, в то же время чем-то схожи. Неуловимо. Чем... чем? Драко прерывисто вздыхает, и Гарри словно бьет током. Горечью. Горечью запретных желаний. Да, именно так. - Мы опутаны множеством обязательств, и не всегда властны изменить их. Свободна лишь наша душа, определяющая истинность принятого решения. Я близок с другим человеком. И просто физически не смогу изменить ему. Прости. Если хочешь, мы можем несколько раз встретиться наедине, чтобы обсудить наше взаимодействие в будущем, я могу подготовить тебя к ритуалу... но секса не будет. Как не будет его и по завершении всех церемоний. Поддержка, уважение, дружба – пожалуй, да. Но не более. Малфой зажмуривается, стремясь скрыть охватившие его разочарование и злость, напоминая себе, что и не рассчитывал на мгновенный результат, когда задумывал эскападу по приручению свободолюбивого Поттера. Даже предложенное минуту назад – чудо в свете их отношений в течение всего периода обучения. Но как же больно, когда тебе отказывают! Ненависть к счастливому сопернику острым ножом проходится по предельно чувствительным нервам: - Чем лорд Принц очаровал тебя? – срывается с языка, опережая мысль. Потемневшие от множества эмоций глаза сверкают вспышками молний в грозовом небе, обещая спалить дотла неосторожного путника. Гарри ощутимо напрягается и делает шаг назад, пытливо вглядываясь во взъерошенного и растерявшего весь лоск будущего супруга. Ему что-то известно? Или это лишь предположение? - Я сам не знаю. Но он мне нужен. Чтобы чувствовать себя живым. «И любимым». - Живым... – едва шепчет Малфой, обмякая, словно что-то ломается у него внутри. - Да, живым. Мне пора, я обещал ребятам помочь с некоторыми заклинаниями. Если хочешь, приду завтра вечером. Часов в семь. Хорошо? Драко кивает, не надеясь справиться с голосом. Гарри же наклоняется и легко целует его в макушку, после чего резко разворачивается и выходит. Он уже не видит, как по щекам оставленного им Малфоя, застывшего в потоке солнечных лучей, катятся слезы. Не слышит и горячего шепота: - Я ведь тоже хочу быть живым... Рядом с тобой. Почему же ты так слеп?