Исцели меня

      Сколько раз нужно упасть в грязь лицом, чтобы наконец-то дойти до своей заветной цели? Сколько грубых слов и насмешек нужно выслушать, чтобы конец-то перестать придавать большое значение глупым мелочам? Сколько раз нужно убеждать себя в отсутствии каких-либо чувств, чтобы наконец-то сполна познать ту боль, которую они причиняют?       Блондин смотрит на мелькающие за пределами машины деревья и дома, людей, иногда поглядывая на свои наручные часы, а потом на экран мобильного телефона. Сомнения – они посещают его раскалывающуюся голову на протяжении всего пути. Если прислушаться, то сквозь гул мотора можно услышать едва знакомую песню; играет только радио, а люди, окружающие парня, не могут выдавить из себя ни слова. Иногда Бобби посматривает в зеркало заднего вида, направленное на младшего сына, а потом переглядывается с женой. Маура подавлена горем от этого ужасного происшествия, и одновременно тем, как оно повлияло на Найла. Грегори, в свою очередь, находит правильным поддержать неловкое и тяжелое молчание между членами семьи, зная, что разговоры могут сделать только хуже.       Хорану просто хочется обернуть время вспять, хочется вернуться в то самое кафе и не оставлять старого друга наедине с собой. Не хочется давать ему возможность вообще попадать в эту чудовищную аварию. И хоть когда-то между ним и родителями Малика произошел неловкий инцидент, если так можно назвать любовь к их сыну, Триша и ее муж согласились оповещать семью Хоранов о состоянии самого Зейна. Но Найл не получил еще ни одного звонка, ни одного даже короткого сообщения. И это съедало его изнутри, ведь именно из-за него и его несостоявшейся поездки в Нью-Йорк он может потерять смысл всей своей жизни.       Автомобиль тормозит на светофоре прямо перед больничной парковкой. Блондин рассматривает здание, в которое сотни раз попадал с различными переломами и травмами еще в детстве. Конечно же, как и любой другой мальчишка, он падал с деревьев, велосипеда, лестницы, дрался по шутке и по серьезным причинам. Это место никогда не было для него слишком отталкивающим, но в данную секунду парень не в силах даже глядеть в ту сторону.       Он слишком потерян, чтобы ответить на вопросы, поступающие от родных. И они все понимают, поэтому не переспрашивают еще раз. Грегори лишь слабо хлопает брата по плечу, когда Бобби паркует машину на стоянке и глушит мотор.       Семья уже идет к стеклянной двери, которая сразу же открывается перед их лицами, когда они подходят вплотную. Бобби и Маура направляются в приемное отделение, чтобы узнать нужную информацию и продолжить путь. - Эй, - Грег кладет ладонь на плечо блондина, когда замечает блеск в его глазах, - ты в порядке?       Проходит несколько секунд прежде, чем Найл несколько раз моргает, чтобы остановить подкатившие к глазам слезы. - Да, - его голос звучит неуверенно, - но я не могу отпустить эту мысль. - Какую мысль? - Что он на волоске от смерти из-за меня.       Грегори тяжело выдыхает воздух из своих легких, отводя взгляд в сторону родителей, которые уже направляются к ним с братом. - В этом нет твоей вины, - последнее, что Грег успевает сказать перед появлением Бобби и Мауры. – Что они сказали? Где он? - Зейна перевели в одиночную палату на пятом этаже, - говорит мужчина, расстегивая верхнюю пуговицу на рубашке, - к нему пока нельзя, но мы можем пообщаться с его родными.       Нет, это целиком и полностью моя вина.       Лифт едет слишком долго, и Найлу слишком жарко внутри этой железной коробки. Ему хочется поскорее выбраться отсюда и избавиться от этих сочувствующих взглядов родных. Единственная вещь, которая придает ему сил идти дальше, - Зейн Малик, который находится совсем близко, но при этом, возможно, мысленно находится слишком далеко.       Блондин смотрит на свое отражение в зеркале, что прибито к железной стене, и видит лишь бледное лицо и два испуганных синих глаза. Чего он боится? Того, что ждет его за пределами этого лифта? Может быть, Зейн потерял память или просто не захочет его видеть? Или, может быть, после этой аварии он поймет, что все их отношения были простым опытом, который он хочет с радостью забыть? Он не знал, и это угнетало больше всего.       Тяжелые железные двери лифта раскрываются, и перед семьей показывается зал ожидания, где находится семейство Малик в полном составе. Вот нисколько не постаревшая за эти два долгих года Триша, держащая на руках безымянную для только что прибывшей семьи малышку. Ясер, измеряющий своими большими шагами коридор, рассказывает что-то иногда всхлипывающей дочери. А там, у противоположной Найлу стены, стоит заплаканная девушка. Ее волосы собраны в небрежный пучок, пальцами она теребит край своей темно-серой толстовки. Если присмотреться, то можно заметить едва различимую дрожь в ее длинных, но, судя по всему, тонких руках.       Красивая.       Блондин следует за членами своей семьи прямиком к старым знакомым. Ему все еще сложно заставить себя поднять голову и посмотреть в глаза людям, которые, возможно, все еще ненавидят его за их с Зейном непродолжительные отношения. При этом он не испытывает к ним неприязни, потому что уверен, что так поступил бы каждый нормальный родитель. - Бобби, - мистер Малик быстрым шагом направляется в сторону старого знакомого и, вместо того, чтобы пожать вытянутую другом руку, крепко обнимает его, - я так рад, что вы здесь. - Если бы не Найл, - мужчина хлопает друга по спине и отстраняется, - мы бы и не узнали, что ваш сын попал в аварию.       Взгляды взрослых устремляются на парня, который с трудом может унять дрожь, проходящую по всему его телу. Ему нет дела до их разговоров лишь потому, что все свое внимание он направляет на ту самую девушку, которая, скорее всего, является женой Малика. - Найл должен был уехать на учебу в Нью-Йорк тем вечером, - шепчет Бобби так, чтобы его не слышал младший сын. – Он уже собирал вещи, когда это случилось. - Пап, - Грегори смотрит на брата несколько секунд, а потом устало потирает заднюю часть шеи, - они виделись за пару часов до аварии, и он очень сильно винит себя.       Наступает непродолжительная тишина. Триша подходит к скамейке, чтобы посадить малышку рядом с Валией, а потом возвращается, сложив руки на груди. Женщина нервно покусывает нежную губу, а брови, сведенные к переносице, создают на лбу несколько морщинок. Маура, не успевшая поздороваться со старой подругой, подходит к ней ближе и слабо обнимает, будто боясь какой-то бурной реакции. - Зейн всегда был зависим от скорости, - выдыхает Ясер, слабо улыбаясь. – В любом случае, скоро должен подойти врач.       В это время блондин сгорает от желания подойти к этой ужасно расстроенной девушки, но понимает, что может сделать только хуже. Понимает, что все люди, находящиеся в этом пространстве, стараются не слететь с катушек.       Только бы время шло быстрее.       Но оно течет неумолимо медленно, словно песок. Каждая минута кажется вечностью, тяготит и заставляет нервничать еще сильнее прежнего. Найл едва ли может найти себе места, поэтому маячит из стороны в сторону, даже немного раздражая самого себя. Кто бы мог подумать, что из-за самой хорошей новости в его жизни может случиться непоправимое? Если бы он знал, если бы только мог предположить, то никогда, никогда бы не оставил его одного в том самом уютном, но многолюдном кафе с безумно уставшей и расстроенной официанткой и тихой музыкой. Он бы не позволил самому себе уехать домой в ту самую минуту, когда действительно был нужен своему самому близкому другу. А теперь он ни за что в этой жизни не сможет простить себя за то, что сотворилось с Маликом, да еще и по его вине.       В коридоре слышатся тяжелые, но быстрые шаги, а теперь можно увидеть высокого брюнета в белоснежном халате и с планшетом для бумаг в руках. Он проходит в зал ожидания и останавливается, вглядываясь в напечатанные ранее буквы. - Ясер, Триша Малик? – мужчина успевает только произнести имена родителей Зейна, когда они вдвоем оказываются рядом с ним. – Я доктор Флетчер и я буду наблюдать за состоянием здоровья вашего сына в ближайшие две с половиной недели.       Кажется, никто из них не может выговорить ни слова. Триша смахивает скатывающиеся по щекам слезы. - Этому парню несказанно повезло, - мужчина продолжает, прижимая планшет к груди, - другой водитель скончался еще по пути в больницу. - Что с ним, доктор? – взволновано спрашивает Ясер. - Черепно-мозговая травма и множественные переломы по всей правой части тела, - и замечая взволнованный взгляд парня, который уже подошел ближе, чтобы лучше слышать то, что говорят о его друге, добавляет: - Мы дали ему здоровую дозу обезболивающего, поэтому он уснул. Через несколько часов будет чувствовать себя немного лучше, и тогда можно будет проведать его лично.       Обнажая ослепительно белые и до невозможности зубы, доктор продолжает разговаривать с родителями парня, давая им понять, что все действительно могло быть и хуже. Они выдыхают с облегчением, получая разрешение для того, чтобы заехать за кое-какими вещами домой. С хорошими новостями они идут к семье Хоранов. - Мы можем ехать, Найл, - говорит Маура, поднимаясь с железной скамьи. - Не трогай его, мам, - останавливает ее Грегори, - пускай останется с ним.       В тот самый момент блондин тысячу раз мысленно благодарит брата за то, что он не дает матери устроить разбор полетов прямо в больнице. Но она сама понимает, что принимает правильное решение, оставив сына наедине с собой.       Взрослые удаляются, когда внимание блондина снова привлекает та самая девушка. Теперь она занимает немного места на железной скамейке, прижав правое колено к груди. Лишь изредка можно заметить, как она моргает и как поднимается и опускается ее спина, когда она дышит. Еще несколько минут Найл пытается уговорить себя сделать это, сжимая кулаки.       Это же просто девушка, почему ты так боишься?       И в следующую минуту он садится рядом с девушкой, но та даже не реагирует на только что появившегося рядом человека. - Привет, - неуверенно и тихо произносить парень. – Ты Кэтрин, ведь так?       Несколько секунд девушка не может ничего ответить, но в этот раз все-таки поворачивает голову к незнакомцу. Ее глаза покраснели от множества пролитых за эту ночь слез, а лицо немного кажется слишком бледным. - Да, - ее голос звучит с небольшой хрипотцой, - откуда ты знаешь меня? - Я Найл, старый друг Зейна.       Завязывается неуверенный разговор, который вскоре приводит девушку в чувство. Она еще никогда не видела старых друзей мужа, и понятия даже не имела о том, что помимо нее в этом городе есть человек, который так хорошо знает Зейна. Кэтрин рассматривает парня с особым интересом, потому что понимает, что черты их немного схожи: синие глаза, длинные ресницы, одинаковый цвет волос. И даже то, как он рассказывает что-то из старых воспоминаний, кажется ей настолько увлекательным, что она ненадолго забывает о боли в спине, которая возникла после такой долгой ночи. - Представляешь, мы раньше просто ненавидели друг друга.       Кэтрин не знает полноценной истории, поэтому не придает большого значения тому, как изменяется интонация парня. Нет, не эти воспоминания заставляют Хорана впадать в депрессию или вновь ронять слезы, как тогда, целых два долгих года назад. И теперь он понимает, что Зейн никогда раньше не говорил обо всем этом со своей девушкой, женой, человеком, который, как он думал, должен знать все о его прошлой жизни. Возможно, она не стала бы заводить отношения с человеком, который разделял свои будни, выходные, личное пространство и даже занимался сексом с парнем. Эта мысль заставила Найла немного расслабиться, однако в это же время он задался одним единственным вопросом: Зейн стеснялся своей ориентации или все же старался забыть все, что было между ними?