Ещё не поздно

- Хорош ржать, Кирштейн!- рявкнул весь красный как спелый помидор Армин. Жан Кирштейн уже минут двадцать хохотал, согнувшись пополам над своим столом, и стучал кулаком по поверхности. Армин тоже не мог успокоиться, но его скорее распирала досада, а не истерический смех. Джулия Мур удивила его своей реакцией, но и подтвердила ряд догадок. К примеру, что Жан ей всё-таки не нужен. Точнее, не принципиально, кто будет на его месте. Лишь бы у него было громкое имя, большие амбиции и слава. Большинство знакомых и друзей Армина подходит под это описание, но, конечно, Джулии было проще всего обрабатывать Жана, ведь он находится прямо у неё перед носом. - Я серьёзно, Жан! Если ты не прекратишь, я уйду! - Всё-всё! Жан стал смеяться тише, но остановиться окончательно у него не получалось. Со временем эта истерика потихоньку перешла в ядовитое хихиканье. Подняв на друга задорные глаза, Жан снова прыснул от смеха и стукнулся лбом об стол. - Не могу!- выдавил он сквозь смех.- Видел бы ты своё лицо! Армин надулся, скрестив руки на груди. Так и помогай друзьям. Быстро оглядывая кабинет, Арлерт пытался найти что-нибудь, что помогло бы усмирить Кирштейна. Была целая куча предметов, которыми его можно было огреть, но ни одного «вразумительного». Блондин подошёл к стеллажу с наградами и взял самый большой кубок. Даже не удосужившись прочитать, за что он вручен, Армин подошёл с ним к товарищу и замахнулся. Но в последний момент передумал – вряд ли Джики скажет ему спасибо, за Жана-дурачка… Поставив кубок на пол, он подошёл к другому шкафу, схватил стопку книг, но сделав пару шагов, вернул её обратно. Сдавшись, Армин подошёл к Жану сзади и резким движением развернул его кресло, отворачивая от стола. В следующее мгновение, он наслаждался воплем перепуганного инструктора корпуса, слетевшего со своего пьедестала. Жан лежал мордой в пол и что-то гундел под нос, но Армин его проигнорировал, занимая кресло. - Я тебя предупреждал,- спокойно заявил он, положив ногу на ногу. - Ты предупреждал, что уйдёшь, а не скинешь меня со стула… - Я передумал. - Я заметил. Кое-как поднявшись с пола, Кирштейн посмотрел на Армина, вальяжно расположившегося в его кресле. - Это моё место. - Сейчас моё. - Зачем припёрся? - Помочь. - Каким образом? Разве помощью не занимается Микаса? - Да. Она как раз должна уже начать. Но кто сказал тебе, что направление должно быть только одно? Между прочим, у меня к тебе ряд вопросов нарисовался. Первый: как часто ты общаешься с этой Джулией Мур? - Не слишком ли много ты на себя берёшь? - В самый раз. Ответь на вопрос, будь добр. - От случая к случаю. Она часто здесь бывает, но всегда по работе. - Всегда? Сомнительно, потому что, судя по тому, что я узнал, её интересует далеко не карьера. - Брось! У неё был миллион возможностей подкатить ко мне! - А может ты просто все их нагло проигнорировал? Она не сдалась, Жан. Это точно. Вопрос лишь в том, почему, спустя три года после того, как от тебя ушла Джики, она так и не добилась успеха? Я вижу не такой уж большой спектр вариантов. Вариант первый: ты слепо игнорируешь все её подкаты и флирт, не замечая её стараний. Вариант второй: она вообще не интересует тебя как женщина. Вариант третий: ты так ослеплён воспоминаниями о своём прошлом с Джики, что все остальные девушки вообще утратили в твоих глазах хоть толику привлекательности. И вариант четвёртый: девушки тебя больше не интересуют. Жан бросил в лицо Армина какую-то салфетку, заглушив его хихиканье. Надо же было такое ляпнуть! - Придурок,- буркнул Жан, садясь на край стола. - Прости-прости! Это была шутка. - Неудачная. - Ты совсем растерял чувство юмора,- покачал головой Армин. Он прекрасно понимал, почему Жан такой «невесёлый».- Не волнуйся. Мой план сработает и она вернётся. Не сразу. Со временем. - Ждать я умею. Но не знаю, смогу ли. - Жан, я не совсем понимаю кое-что… Кирштейн посмотрел на Армина, приподняв брови. Блондин выглядел очень напряжённым и глубоко задумавшимся. Жан был готов поклясться, что знает, о чём думает его друг. - Прошло три года,- неуверенно начал Арлерт.- Ты говорил, что пытался её вернуть, но ничего не вышло. Почему ты решил снова? Почему положился на нас? Ты уже должен был смириться с её уходом и начать новую жизнь! Почему ты пытаешься её вернуть? - Хочешь услышать, что я люблю её до беспамятства? Что не могу без неё жить? Что она мой свет в пути?- с тоской усмехнувшись, Кирштейн посмотрел в потолок.- Я не знаю. Я не думаю, что люблю её… обманывать я никого не собираюсь. Но без неё всё не так! Может я и эгоист, но… я просто не могу привыкнуть, что её больше нет рядом. Я не хочу привыкать к этому. Я специально отказался от аренды дома, потому что больше не мог возвращаться туда! Я всегда ждал, что она встретит меня, выйдет мне навстречу… - Ты уверен, что твои чувства – это не любовь? Жан, просто попытайся понять! Даже если это просто привязанность, она у тебя очень сильная! Любовь – не любовь… никто не может дать точного определения, а твои чувства вполне можно выдать за… - Я уже сказал, Армин, что не собираюсь никого обманывать! Думаешь, я не хочу полюбить её?! Я не такой дурак! Она отказалась ради меня от всего, что у неё было! Стала идеальной для меня. И я понимаю, что если бы хоть иногда прислушивался к ней, то всё было бы иначе! Но всё так, как есть. А мои чувства к ней всё те же, как и пять лет назад, когда я решил предложить ей жить вместе. Такие же, как четыре года назад, когда мы отмечали новоселье вместе… они всё те же, Армин. И я казню себя за то, что не смог усилить их. Может мне никогда не удастся полюбить её? - Это не так. Каждый любит по-разному. Может, это твоя любовь? - Такая, что мне даже не хочется сказать ей этого? Армин, все говорят о любви! Она не раз говорила мне это, глядя прямо в глаза! И знаешь, что я ей отвечал из раза в раз? «Знаю». Это любовь, по-твоему?! Армин сконфуженно улыбнулся, сжавшись под гневом друга. Да, логика железная. Не поспоришь… Выглядывая из-под полуопущенных ресниц, блондин следил за лицом друга. Жан ерошил свои волосы, глядя куда-то в стену. О чём он думал? Оценивал ли он свои чувства? Или, может быть, пытался решить, что делать дальше? Набравшись смелости, Арлерт попытался зайти с другого бока. - Знаешь, если бы ты просто сказал ей, что любишь, не важно – правда это или нет, я уверен, что она бы осталась. - Она боится. - А разве любовь не способна преодолеть все преграды? Кто знает, если бы ты смог, может она бы справилась со страхом? - Зачем гадать, смог или нет? Я не смог! Я не хочу ей лгать. - Но что если это не было бы ложью?! Ты ведь не знаешь… - Армин!- прикрикнул Жан, качая головой.- Не держи меня за идиота. Если бы я её любил, то эти три года мне бы не понадобились. Я бы её уже вернул. - Тогда зачем? - Говорю же, я эгоист,- Жан пожал плечами, усмехнувшись.- Не хочу делиться, вот и всё. - Я уже не уверен, что хочу тебе помогать…- пробормотал Арлерт. Жан тихо рассмеялся, спрыгивая со стола. Взяв кубок, которым его хотел огреть Армин, он размеренным шагом направился к стеллажу с остальными наградами. - А знаешь,- немного улыбнувшись, Жан наклонил голову в бок, рассматривая золотой кубок и аккуратную гравировку на нём.- Она ведь была на всех церемониях корпуса. Хотя сам корпус её давно не касается. Этот кубок выиграли новички в прошлом году. Соревнования по рукопашному бою… талантливые ребята. С каким-то трепетом, Кирштейн поставил трофей на его место, задержав блуждающий взгляд на остальных наградах. Армин подумал, что в этот момент, Жан необычайно похож на любящего и заботливого отца, который всем сердцем гордится своими детьми. И его дети – это кадеты. Друзья часто спрашивали себя, почему Жан оставил разведку и принял предложение Шэдиса занять пост инструктора. Даже Армин не понимал. Но сейчас он ясно видел – Жан на своём месте. Он должен был стать инструктором и поделиться своим опытом. В своё время Марко Бодт совершенно точно подметил, что Жан как раз тот лидер, за которым хочется идти. Не потому что он надёжен и рассудителен. Вовсе нет. А потому, что он слаб и понимает слабости окружающих. Сейчас назвать Кирштейна слабаком – равносильно самоубийству. Но он по-прежнему способен понимать слабых людей и поднимать боевой дух неуверенных в себе. И как никто другой способен протянуть им руку помощи, дать совет, поддержать. Армин улыбнулся. Да, Жан на своём месте. За это стоило бороться. И он победил. Отвоевал училище, но какой ценой? А на что же тогда нужны друзья? Неужели они не способны даже на такую малость, как вернуть то, что изначально принадлежало Жану?