Принстон

      После поцелуя Блейн почувствовал себя более свободным и счастливым. Ни один парень, после несчастного случая с Лукасом, не мог заставить чувствовать Блейна привязанность и симпатию, но Курт… Ему это удалось после пары недель знакомства. Можно сказать даже через пару дней, только Андерсон отрицал это. Ему было приятней думать, что он ещё не настолько сумасшедший, чтобы с первого взгляда влюбиться в собственного пациента.       Теперь Андерсон встречался с Куртом намного чаще, но попытки анализировать его снизились к нулю. Блейн игнорировал любые замечания мисс Джонс по поводу его небрежной работы и большую часть времени уделял общению и развлечению с Куртом. Он напрочь забыл, что тот убийца, лишивший жизни своего парня. Хладнокровный убийца, которому грозит тюрьма, если Блейн, наконец, не поставит ему диагноз. А спасательным кругом для Хаммела являлась шизофрения, которая обречёт его на долгое и болезненное лечение.       — Слушай, а почему ты работаешь именно здесь? Тут так мерзко, и иногда мне кажется, что я сойду с ума, если останусь ещё хоть на одну секунду в этом адском заведении, но меня же здесь держат насильно, в отличие от тебя. На твоём месте я бы сбежал уже сто раз в какую-нибудь простецкую поликлинику, работал врачом, специализирующимся на семейных проблемах, — Блейн сидел на диванчике, а Курт лежал, облокачиваясь спиной о плечо брюнета. Они редко целовались. Точнее, они с того первого поцелуя вообще ни разу больше не целовались, но обоих это мало волновало. Им нравилось проводить время друг с дружкой, просто разговаривая.       — Это сложно объяснить. Я всегда хотел помогать людям. Скорей всего, потому что вокруг меня всегда было очень много смерти, — грустно сказал брюнет и аккуратно положил свою руку поверх руки Курта. Шатен не обратил на это внимания, даже не дрогнул.       — Что значат твои слова?       — Мой брат. Он умер, когда ему было семнадцать, а мне было десять. Его жизнь оборвалась из-за меня. Если бы я был немного умней и сделал бы то, что он попросил… Купер остался бы в живых.       — А что случилось? — спросил Курт, сочувственно погладив Блейна по колену. Лёгкие прикосновения были более эффективны в подбадривании, и Курту было это известно, как никому другому.       — Он позвонил мне. Сказал, чтобы я срочно передал отцу что-то. Я увлёкся игрой на приставке… и как на автомате ответил, что все сделаю… Меня даже не смутило, что голос брата был дрожащим и даже писклявым… — Блейн сглотнул, отворачивая свой взгляд к окну, чтобы немного успокоиться. Вид за стеклом отвлекал его, он глубоко вдохнул.       — А потом нам позвонили и сказали, что Купера убили. Его избили какие-то наркоманы, и он скончался от большой потери крови по пути в больницу. Боже, он звонил, чтобы я помог ему, но…       — Расслабься, Блейн, это уже в прошлом. Это было восемнадцать лет назад. Ты такой сентиментальный, но мне это нравится, — брюнет улыбнулся, смахнув слёзы и, когда в двери постучались, то он резко подскочил, подбирая блокнот с ручки дивана.       — Да-да?       — Доктор Андерсон, зайдёте к Куинн? Она хотела бы Вас видеть, — сообщила мисс Джонс, кинув быстрый взгляд на Хаммела, который стервозно улыбался, закинув ногу на ногу и выпрямившись в спине. Он всем своим видом показывал, что заведующая больницей очень сильно помешала ему с Блейном. Очень сильно.       — С ней что-то не так? — непринужденно улыбаясь, спросил брюнет и сел за свой стол, надев очки на нос.       — Пока что всё в порядке, но она просила зайти именно Вас. Вы же её единственный друг.       — Я знаю. Да, я, конечно же, навещу мисс Фабрей, как только закончу с Хаммелом.       Курт возмутился, вставляя и свои пять копеек:       — Вообще-то я всё ещё тут и говорить обо мне в третьем лице в моём присутствии, как минимум, неприлично, даже если я являюсь шизофреником, — огрызнулся Курт, и Блейн еле сдержал ухмылку, прикрыв рот ладонью.       — По-Вашему это смешно? — Блейн промолчал, и Джонс, закатив глаза, удалилась из кабинета. Брюнет снова снял очки и засмеялся.       — Иногда она мне действительно сильно надоедает.       — А кто такая Куинн Фабрей? Это не та блондинка-суицидальница? — Курт пересел в кресло, в котором обычно проходили все терапии и мило улыбнулся, надеясь, что улыбка поможет ему разузнать больше об этой девушке.       — Не надо так грубо. Да, она хотела покончить с собой, но я вывел её из этого состояния. И сейчас, находясь в процессе выздоровления, она нуждается в моей поддержке.       — Те милые поцелуйчики в лобик ты называешь поддержкой? — Курт был немного зол и подозрительно щурился.       — Она просто моя подруга, не нужно ревности.       — Я и не ревную. Я просто хотел узнать о твоих друзьях. Ведь о семье я теперь знаю всё, — неожиданно Хаммел поменялся, снова стал колючим и грубым, как в первые дни после поступления в клинику «Принстон».       — Эм, окей. Кстати, о семье. Ты до сих пор не рассказал мне о своей семье, Курт.       — А это имеет значение? Ты и так всё знаешь обо мне. В моих документах написано всё, что обычно узнают нормальные люди на свиданиях, — холодный тон и снова защитные колкие фразы… Он очень сильно выделил слово «нормальные».       — Я знаю только то, что ты живёшь с отцом и сестрой, которой на данный момент четырнадцать лет, — Курт усмехнулся.       — Высчитывал сколько ей? Для чего? Да, я живу с отцом, который работает в автосервисе и с сестрой Робин. Мы очень дружны и меня очень бесит, что я смогу увидеться с ней только через месяц. Кто вообще придумал эти правила? Я просто хочу знать, всё ли с ней в порядке.       — Почему ты так заботишься о Робин? Она на свободе, и у неё все в порядке. Ты заперт, это у тебя проблемы, Курт. Забудь о сестре хоть на секунду, — с мольбой в голосе попросил Андерсон, но шатен вдруг вскочил с места и с грубостью скинул со стола все папки с документами.       — Никогда не говори мне не думать о ней, ясно?! Или последнее, что ты увидишь, это я, вскрывающий твой живот голыми руками! — парень со злобой посмотрел в глаза своему врачу и вышел за дверь, громко хлопнув ею напоследок. Блейн стоял неподвижно, подверженный шоку.       Буквально пару минут назад они спокойно разговаривали, он откровенничал с парнем. А как только речь зашла о личном, то Курта словно подменили — он начал кричать, его кулаки сжались, а жилка на шее вздулась, в глазах горело бешенство, а голос надрывался. В тот момент Блейн, наконец, очнулся, он вспомнил, что Хаммел психически неуравновешенный, и ему нужно всеми силами постараться доказать это, ведь парень по-прежнему оставался привлекательным для него. Блейн не должен позволить Курту отправиться в тюрьму.