И это Герой Ферелдена?

Хоук пришел в себя, но глаза не открыл. Адски болела щека, и голова раскалывалась. - Очнулся? – послышался знакомый женский голос. Хоук открыл один глаз и увидел свою комнату. Он лежал на кровати, а рядом, в кресле, мирно сидела Айдан с кружкой воды и тряпочкой, которую она положила ему на лоб. - Прости, я не рассчитала силу… - Стой-стой, что произошло? Последнее, что я помню, это как мы… Айдан перебила его: - Можешь не продолжать, все так. Просто… Сейчас расскажу. Выяснилось, что когда подошел стражник, Айдан хорошенько ударила Хоука кулаком в щеку, отчего тот потерял сознание, а затем крикнула ему что-то вроде: «Сэр стражник, тут сам Защитник в кустах валяется! Наверно, ему плохо стало! Нужно срочно оттащить его к нему домой!». Естественно, стражник поверил, и Айдан благополучно дотащила эту тушу до дома на своем горбу, так сказать. Во время рассказа Хоук беспокойно потирал щеку и проверял, все ли зубы на месте. - Мда уж. Он что, даже не узнал тебя? Король Алистер прав, тебе нужно больше бывать на людях. – на секунду Хоук замолчал, но потом снова продолжил, изменив голос. - А просто затихнуть и отшвырнуть того придурка духовной волной ты не могла?! Ты же маг, в конце концов! Меня-то бить зачем было? - Ну, все же обошлось, - Айдан весело улыбнулась и встала с кресла. – Я пойду… - Уже? - Да я вообще-то и так тут с тобой всю ночь сидела и лечила, мне сегодня уезжать, а я не выспалась! – она направилась к выходу. – Пока. Если что, кортеж Стражей выезжает с площади в шесть. - Скатертью дорожка! – крикнул Хоук ей вслед, закрывая глаза и откидывая с лица мокрую тряпку. Немного повалявшись, он все же смог заснуть, но голова все еще болела, отчего ему снился всякий бред. Разбудил Гаррета Бодан, который напомнил, как бы даже намекая, что сегодня Стражи уезжают, и подал завтрак в постель. Выпроводив гнома громкими криками о том, что ему плевать на эту мелкую девку, Хоук принялся есть. Ел он обычно много, но в этот раз и куска проглотить не смог. Все его несчастья из-за Айдан, он не сомневался. Ну ничего, вот уедет она, и Хоук снова заживет нормальной жизнью – будет пинать дворовых собак, пугать детей, убивать преступников, напиваться в «Висельнике»… «Как же я ее ненавижу!» - повторил свою обычную мысль Гаррет, но вспомнил, что произошло сегодня ночью у церкви. Он же… признался ей в любви, черт возьми! Этот бородатый сухарь поддался чарам той голосистой магички! Куда мир катится… Хоук положил руки на лицо, вытирая пот, выступивший от наплыва воспоминаний о жарких поцелуях в кустах, и провел ими по волосам. «Надо бы хоть проводить ее… А то как же, уедет кроха без моего последнего саркастического наставления, нехорошо.» - решил Гаррет и, одевшись, отправился на площадь, так и не доев.