Мать моего ребенка

Нервно стучащий пальцами по столу Пень невыносимо раздражал Горьянова, который пытался найти выход из непростой ситуации. -Прекрати! – зло бросил он. Семь-Пень-Дыр поморщился, едва блокируя сглаз. -Я думаю… - начал друг, но Демьян перебил его. -Я тоже думаю! – от всплеска магии стол под пальцами Пня треснул, - А ты мне мешаешь! Семь-Пень-Дыр одернул руку от стола и притих. Честно говоря, он сомневался, что выход найдется. Уж больно ситуация была необычной, даже для магического мира. -Сбежать! – выдал Горьянов через двадцать минут. -С маленьким ребенком? – фыркнул Пень и увернулся от Вспышкуса Гробулиса, опалившего стену. В дверь, минуя защитные заклинания, протиснулась Рита Шито-Крыто. -Ребятки… -Зараза! – подскочил Демьян, - Сколько можно тебе говорить – стучаться надо! Мы что, просто так комнату запираем?! Горьянов схватил пылесос, пнул дверь и вывалился в коридор, попутно ругаясь. -Что это с ним? – невероятно, но Ритка притихла. Или в этом виноват йогурт, испортившийся в её желудке? -Не обращай внимания, - смутился Пень, думая, что если девушке и сказать, все равно не поверит, да еще и обидится. В коридоре стихли шаги Медузии. Ягге, покачав головой, заглянула в шкафчик – надеялась найти что-нибудь, чем можно покормить младенца. Девочка заливалась плачем, и от этого у старушки щемило сердце. -Бедненькая, - пробормотала старушка, отодвигая в сторону корешки и баночки с мутным содержимым, - Все тебя бросили… Ничего не находилось. У Ягге мелькнула мысль пойти к молодцам из ларца, и у них поспрашивать, авось и найдется молоко, но вовремя вспомнила, что сейчас обед, и там полно студентов, включая и её любопытного внука. Оставалась еще телепортация из близлежащего города. Ягге сосредоточилась, мысленно нашаривая магазин, или на худой конец, аптеку. Заскрипела дверь. Ягге быстро обернулась, сбиваясь с мысли, и пару ящиков детского питания потонули где-то далеко в море. Попутно ей вспомнилось, что она не наложила запирающих заклинаний на дверь, а значит, любой шустрый ребенок мог попасть сюда и увидеть младенца. Хотя оставалась надежда, что это возвратилась, одумавшись, Медузия… Однако в магпункт доцент кафедры нежетиведения не вернулась. В дверь протиснулся Демьян Горьянов, таща за собой пылесос. -Чего тебе? – недружелюбно ответила старая богиня, косо смотря на парня. Натворил дел, и в ус не дует! А ей теперь думай, что с ребенком делать. Нет, Ягге понимала, что виноват не только студент, а еще и преподаватель, которая должна бы быть сдержаннее, Но… что взять с так называемой нежити? -Где моя дочь? – хрипло спросил Демьян, взглянув на старушку красными глазами. -Какая дочь? – удивилась Ягге, - Касатик, ты что? Переучился? Или на тренировке Гоярын малость подпалил? -Ягге, - хмуро взглянул на нее Горьянов, - Я все слышал. Где моя дочь? Я хочу её увидеть! И спасти от вашего светленького директора! Ягге покосилась на студента. Весь вид его выражал мрачную решимость. Такой будет стоять на своем, и не уйдет, пока не добьется. Нет, она бы шуганула его, но эти темные маги совсем распоясались после того, как лишились декана – еще каким-нибудь заклинанием из списка ста запрещенных пальнет, разнесет магпункт, наводи потом порядок! А ей не до этого вовсе, ей надо решать, как малышку спасти. -Ягге, - монотонно повторил Горьянов, - Я хочу увидеть свою дочь. Я так о ней мечтал… А теперь могу потерять! Старушка вздохнула. В голосе Демьяна сквозило плохо прикрытое беспокойство и…забота? Неожиданно. Старая богиня кивнула на наспех наколдованную люльку, подвешенную под потолок. Увидев малютку, на некоторое время притихшую, парень заулыбался. -Ну-ка тут не улыбайся! Не улыбайся мне тут! – прикрикнула на него Ягге, - Еще сглазишь малышку-то! -Можно на руки взять? – не обращая внимания на ворчание, спросил Демьян. Голос у него слегка дрожал. Из головы моментально выветрились мысли о побеге. Ягге пождала губы, но деваться было некуда – не откажешь же отцу. Хотя какой он там отец, сам ребенок еще. -Можно, можно, - она аккуратно взяла ребенка и передала парню. Тот неловко взял. -Аккуратнее, уронишь! – отчитала Ягге, поправляя его руки, - Посиди пока с ней, - старушка бросила взгляд на часы, отмечая, что обед уже кончился, - А я к молодцам из ларца схожу, поищу ей чего покушать. Демьян и кивнуть не успел, как старая богиня исчезла, оставив его один на один с маленьким человечком. Малышка внимательно оглядывала все вокруг, а Горьянов улыбался, разглядывая её. Рыженькие редкие волосики, огромные карие глаза, пухлые губки, курносый нос, – Горьянов с удивлением обнаружил, что девочка больше похожа на него, чем на Меди. -Красавица моя, - тихонько произнес он, слегка покачивая дочку. Девочка сморщила носик, скривила губки и заплакала. -Эй, ты чего? – Демьян растерялся, - Баю-баю-бай, не плач… Малышка заплакала еще громче. -Баю-баюшки-баю, не ложись…не ложись на краю, придет серенький волчок…волчок…что там дальше же…волчок…ну не плач, - Горьянов уже сам чуть не плакал, остро чувствуя свою беспомощность, - Ну где же Ягге…баю-бай, баю-бай… Девочка заливалась плачем и совершенно не обращала внимания на причитания своего отца. Демьян покачивал её, расхаживая по магпункту, напевал песенки, читал детские стишки, которые удачно подсовывала ему память, вовремя приводя примеры из лопухоидного детства, но девочка рыдала не прекращая. Горьянова охватила паника. До него медленно доходило, что в его идеально придуманном плане есть недочеты. Какой толк в похищении, если не может её успокоить? -Тише, тише, малышка, - на глаза Демьяна вдруг навернулись слезы, - пожалуйста… -Ну! Папаша! – возмутилась Ягге, отбирая у него младенца, - Лучше вот, молоко подогрей, - она сунула ему в руки бутылочку с молоком. Два молодца из ларца не нашли ничего подходящего, поэтому ей пришлось телепортировать питание из лопухоидной аптеки, - Ну, грей, чего стоишь! -Да, да, - растерянно пробормотал Горьянов, - П-прыгулис Дрожаллис! Полыхнула красная искра. -Ой-ой-ой! – вскрикнул Демьян, роняя докрасна накалившуюся бутылочку. Ударившись об пол, она разбилась, разбрызгивая во все стороны молоко. -Горьянов! – разозлилась Ягге, пытаясь успокоить малышку, - Да что это такое! Заставь хмыря помочь, и то лучше получится! Возьми еще бутылочку! Демьян потянулся к корзинке, которую принесла Ягге, и со второй попытки подогрел-таки молоко. Покушав, девочка сладко зевнула и уснула. В магпункте воцарилась тишина. -Подержи-ка, - Ягге сунула ему дочку, - Чтой-то это за запах? У меня вроде от тебя блоки стоят… - она взяла баночку, заглянула туда, - Ах ты ж Древнирова борода! Вот так малютка! -Что такое? – фыркнул Демьян, прижимая малютку к себе. -Сглазила мои настои твоя девчушка! – засмеялась Ягге, - Вся в папочку! Да положи ты её уже! – старая богиня с силой забрала у парня ребенка и переложила её в люльку, - А теперь садись, и рассказывай, что делать будешь? -Эм-м-м? – Демьян сел на стульчик, разглядывая пол. -Только не говори, что пришел сюда так, освобождение от драконбола просить! – Ягге фыркнула и вытащила вишневую трубочку. -Ну да, - махнул головой Горьянов, чувствуя, что старушка видит его насквозь. -И что ты придумал? – Ягге хмыкнула, заранее считая план парня провальным. -Сбежать? – уже неуверенно произнес Демьян. -Сейчас? На старом пылесосе? С младенцем, которого и успокоить не можешь? И не знаешь, чем кормить? Браво, темный, план занимает первое место в конкурсе самых глупых планов. Я ожидала от тебя большего! – Ягге выпустила дым. Горьянова передернуло. На мгновение показалось, что с ним разговаривает не суетливая владычица магпункта, а властная преподаватель нежетеведения, так язвительно прозвучало замечание насчет плана. -И нечего дергаться, - сделала замечание Ягге, - Сделаем так. Слышал, что я упросила Академика подождать, пока малышка вырастет? -Д-да, - выдохнул Демьян, - Вы выпросили месяц… У Горьянова и мысли не было не доверять Ягге. Это было далеко от принципов темных магов, и Демьян раньше бы никогда так не поступил. Однако страх за будущее дочери ломали в нем эти стереотипы. -Да. Месяц, – старушка отбросила трубку и закуталась в шаль, - И как раз месяц остался до окончания школы моего оболтуса, и соответственно, тебя. -И после окончания школы я могу похитить Маришку и спрятаться с ней в лопухоидном мире? – воодушевился Демьян, - А когда она подрастет, ей же придется вернуться в Тибидохс?.. Имя для дочери выскочило само по себе, против его желания. Но Демьяну оно понравилось. Память услужливо подсунула старенькую прабабушку, которая пела трехлетнему мальчику колыбельные. Кажется, её звали Марина Юрьевна. Чуть ли не единственное приятное воспоминание. Ягге поморщилась на «Маришку», но не сказала ни слова против. -Спрячешься, как же… Хотя, если я попрошу домовых сделать кой-какие артефакты, то может, и спрячетесь. А насчет школы – Тибидохс не единственная. Да вообще, еще рано об этом думать! – фыркнула Ягге, вставая, - Уходи, давай, ночь уже! Демьян поднялся. Хоть на душе и не стало легче – еще бы, когда мирный старичок, любящий детей, собирается убить младенца, твою дочку, это основательно рушит устоявшийся мир, но хотя бы появилась надежда. Маленькая, но такая прекрасная, как и его девочка. -Явился… - пробормотал из-под одеяла Пень. -У нас есть план! – рухнул к нему на кровать Горьянов. -Ноги!.. У кого «нас»? – заворчал Семь Пней, садясь на кровати. -У меня и Ягге, - в темноте было не видно, но Пню показалось, что его друг улыбается, - Вот, слушай… Месяц проскочил, как одна неделя. Хотя Демьян старался изредка забегать в магпункт, проведывать дочку, ему тяжело давалось воспитание малютки. Все, что Марина ему позволяла – так это кормить её. При любой попытке просто покачать её на руках, поиграть или спеть колыбельную, девочка заливалась слезами, от которых дымились пеленки, а однажды и вовсе сглазила папочку. Горьянов на себе почувствовал всю силу собственного сглаза и очень долго от него отходил. При таком отношении скрываться в лопухоидном мире казалось делом рискованным, но Демьян не собирался отступать. В последний день экзаменов (пространственная магия, принимал Сарданапал, отчего Демьян был не в восторге), когда Горьянов заглянул к дочке, в магпункт ворвались Ягун и Гроттер, волоком тащившие недоразумение в желтой майке - Валялкина. -Бабуся, тут это…трагедия! – заявил Баб-Ягун, - Но не сильная. Демьян притих за завесой, скрывающей люльку с дочкой и наблюдал, как старушка бросилась к покалеченному маечнику. -Опять родео, остолопы?! – вскричала она, концом шали хлопая по спине внука, - А ну, рассказывайте! -Нет, не родео, - всхлипнула эта мировая надежда драконбола, Гроттер, - Он опять какое-то существо завел…а оно…мы заходим…а там… Танька разревелась. Горьянов поморщился. Он как-то не привык видеть Гроттер такой, и ему стало за нее стыдно. -Кыш отсюдова! – махнула на них рукой Ягге, разглядывая глубокие укусы на руках и шее Валялкина, - На экзамен опоздаете! И как только ребята выскочили в коридор, обернулась к завесе. -И тебе пора…горе-папаша. Демьян пожал плечами. Почему горе? Он ощущал себя довольно-таки счастливым. Улыбнувшись на прощание дочке, вышел из магпункта. -Студенты, - бормотала Ягге, покрывая раны Валялкина пахучей мазью, - Заведут живность, а потом сами страдают. Только странно, что на Ваньку кто-то кинулся, его же животные очень уважают… Из кармана потрепанной куртки, с тихим шипением выскользнула не замеченная старой богиней медная змея. Приподняв голову, она будто бы оглядела магпункт и задержалась взглядом на люльке с младенцем. Сильная защитная завеса не помешала ей ни разглядеть девочку, ни пробраться к ней. Раздался детский, приглушенный крик. Ягге обернулась, успев увидеть растворяющееся в воздухе медное облачко и бледную, хрипевшую малышку…