Бирюзовый атлас

Ненавязчивый запах свежего кофе, с душистой корицей и нотками лимонной цедры витал в кабинете доктора Лектера, будоража обоняние ещё сонного Уилла, свернувшегося клубком на бирюзовом диванчике. Вечерний свет фонарей пробивался сквозь неплотно задёрнутые шторы, на столе мягко горела лампа. Из динамиков раздавались тихие переливы клавиш польского пианиста, услаждая слух Грэма девятым опусом. Атласная ткань нежно ласкала обнажённую кожу, а тёмный пиджак Ганнибала, которым так заботливо был укрыт профайлер, источал неповторимый аромат его доктора. Сандаловое дерево с нотками кожи. Дрожащими пальцами он сжимает дорогую ткань, вдыхая, зарываясь носом, выгибаясь навстречу эфемерным прикосновениям, ощущая новую волну возбуждения, туманящую сознание. Уилл вновь прикрывает глаза, руки неспешно поглаживают нежную кожу бёдер, проходятся по бокам, до лёгкой щекотки, задевают бусины сосков. Грэм жалобно стонет, прикусывая губы сильней, чем стоило бы. Горячий язык влажно вылизывает пальцы, чуть посасывая, чувствуя солоноватый вкус. Ему чертовски жарко. Кожу усеивают бисеринки пота, ткань пиджака Лектера льнёт к телу и от этого Уилл задыхается ещё больше, запрокидывая голову, уже не стесняясь постанывать в голос. Мокрая ладонь накрывает налившийся кровью член, истекающий смазкой. Пальцы трут головку, сжимают у основания, проходятся по всей длине, вырывая из часто вздымающейся груди Уилла судорожный вздох. Он уже не может остановиться, вцепившись второй рукой в лакированную спинку софы, ускоряя темп. Из приоткрытого рта прозрачной, тонкой нитью сочится слюна, оседая уже на и без того влажной обивке. Франсуа Шопен ударяет по клавишам, обозначая кульминацию. И профайлер содрогается, изгибаясь, оглушенный сильнейшим оргазмом, фортепиано клокочет в ушах и Уилл падает, обессиленный и разморённый. Его очки слегка запотели, поэтому он только слышит мягкие шаги, приглушаемые ворсистым ковром. Уилл чувствует тёплую ладонь на своей щеке, ему не надо видеть, чтобы знать, что это Ганнибал и что его доктор лукаво улыбается, смотря на пылающее румянцем лицо. Лектер аккуратно снимает с Грэма чуть съехавшие очки, сжимая их в руке, очерчивает длинными пальцами ласковый бархат губ. И когда Ганнибал целует его, со всей страстью, нежностью на которую он способен, Уилл чувствует на кончике языка кофейный привкус. Его чашка забыта на столе, и напиток давно остыл, но это его уже мало волновало.