Закрытая зона.

      Сехун быстро нашёл кабинет директора и, несмело постучав, приоткрыл дверь.       Исин сидел за большим деревянным столом, заваленным кучей бумаг, и нервно потирал виски. – Можно? – тихо спросил младший. – Да, заходи, – улыбнулся Чжан, но грусть и отчаяние в глазах не исчезли. – Как прошло знакомство?       Сехун вошёл в светлый кабинет и сел на указанный старшим стул. – Неплохо, – кивнул О. – Конечно, ещё предстоит много работы, но первый шаг сделан, и я им доволен. – Это радует, многих эти дети доводили до нервного срыва уже в первый час знакомства. – Я не считаю их такими уж опасными, мне интересно, почему они оказались в такой ситуации? – Рад, что в вас проснулся интерес, я как раз подготовил вам их личные дела, – сказал Исин, кивнув в сторону небольшой стопки с разноцветными папками. – Думаю, что после их изучения, вам станет понятна позиция правительства по отношению к этим детям. – То есть содержание их в «закрытой зоне» не решение администрации школы? – Увы, нет. Будь моя воля, я вообще избавил бы школу от этого корпуса, но я маленький человек и мне это не подвластно. – Мальчики хотят знать, что им будет за выходку Тао? – спросил О, замечая, как директор снова грустно вздохнул. – Этот инцидент был вовремя пресечён и не дошёл до высших инстанций, так что, надеюсь, и вы последуете примеру остальных и просто промолчите. – Если от моего молчания зависит благополучие моих подопечных, то я готов на это. – Я рад, что не ошибся в вас, – облегчённо выдохнул Чжан.       Сехун кивнул. – А теперь вернёмся к учебному процессу, думаю, вы поняли, что ваши обязанности не ограничатся «закрытой зоной», у нас есть ещё три класса, которые нуждаются в ваших занятиях. – Да, – кивнул Сехун. – Я даже рад, ведь разнообразие не помешает.       Исин улыбнулся. – Надеюсь, что вы станете для ребят хорошим наставником и надёжным другом. – Я постараюсь, – смутился Сехун. – Сэр… – Не нужно «сэр», просто, Исин, – остановил парня старший. – Это как-то… – ещё больше смутился О. – Это нормально, Сехун-а. – Хорошо, но мне ещё нужно привыкнуть, – улыбнулся младший, вспоминая утреннюю перепалку с Бэкхёном. – Привыкнешь, мы здесь одна большая семья.       Младший поднял на директора взгляд, у него уже давно не было семьи. Чжан ободряюще похлопал его по плечу. – Исин, – нерешительно начал Сехун. – Я хотел бы перебраться в «закрытую зону». Я слышал, что прошлый руководитель группы жил именно там. – Думаю, что это не лучшая идея, может на первый взгляд они показались тебе спокойными, но… – Исин-ши, – уверенно начал младший. – Вы доверили их мне в надежде, что я смогу достучаться до их зачерствевших сердец, поэтому, прошу, не ограничивайте меня в выборе методов. – Да, но разместив тебя в жилом корпусе, я в первую очередь думал о твоей безопасности. Бэкхён и Лухан много нервов потрепали своему прошлому руководителю, чего стоит их выходка с зелёнкой.       Исин улыбнулся, вспоминая тот инцидент, и то, с каким трудом удалось уговорить разгневанного омегу не писать жалобу в министерство, в то время как эти «невинные дети» продолжали смеяться над разрисованным «под кошку» преподавателем. – Вы же сами не вините их, ведь так? А с их капризными характерами я уж как-нибудь справлюсь. – Не забывай, что в корпусе есть ещё четверо альф. – Я помню, поэтому и прошу дать мне разрешение на переезд в корпус. Мне хочется узнать их всех поближе, так сказать понаблюдать за их поведением на «своей территории». Они очень дружны между собой, но в то же время каждый найдёт, в чём упрекнуть другого. У них особые отношения, и я хочу стать их частью, чтобы понять, чем могу помочь им. – Се… – Я обещаю, что вы не услышите от меня ни одной жалобы. – Почему ты с первого дня так категоричен? – Я увидел в их глазах крик о помощи, который из-за своей гордости они не могут озвучить.       Исин встал и, обойдя стол, подошёл к окну. – Знаешь, я тоже шёл сюда с целью вытащить заблудившихся подростков из их собственного капкана, но наткнулся на сопротивление. Жизнь слишком запутала их и внушила новые идеалы, с которыми трудно бороться. Знаешь, какой раз за два года Тао пытается покончить с собой?       Сехун тоже поднялся и подошёл к директору, который потерянно смотрел в сторону горизонта. Административный корпус был выше остальных, поэтому сейчас, находясь на третьем этаже, можно было увидеть просторы леса, что раскинулся неподалеку и едва уловимые черты города, от которого в своё время отказался каждый из обитающих здесь. Исин повернул голову в сторону Сехуна. – Это был шестой раз, Се, понимаешь? Если в прошлые разы нам удавалось вовремя его остановить, то в этот раз мы не успели, ещё бы несколько минут и…       Старший судорожно вздохнул. – Он чем-нибудь мотивирует свои действия? – спросил Сехун, чувствуя, как сердце ускоряет свой ход.       Он не понимал, почему его так волновала судьба, казалось бы, совсем чужого человека, которого он видел всего раз, но внутри всё просто кричало о том, что жизнь этого паренька очень важна. – Он считает, что не выполнил свою миссию, и поэтому недостоин жить на этом свете. – Миссия? – Там, – кивнул директор в сторону папок. – Там всё указано, прости, что не могу рассказать это сам, язык не поворачивается. В каждой этой папке – сломанная жизнь. Даже странно, что судьба так распорядилась, и они оказались вместе в одном помещении, но это и хорошо, ведь поодиночке они бы не выжили.       Сехун почувствовал лёгкую дрожь в теле. Исин говорил так загадочно, что младшему всё сильнее хотелось помочь этому человеку в борьбе за шесть истерзанных сердец. – Я пугаю тебя своими рассказами? Прости, у меня была тяжёлая ночь, а когда я не высплюсь, начинаю вести себя не очень адекватно.       Сехун улыбнулся старшему. – Нет, всё в порядке, – ответил О. – Мне с вами очень интересно. Вы мне напоминаете человека, которого нет на свете вот уже чуть больше двух лет.       Исин растрепал волосы младшего. – Они навсегда останутся в твоём сердце. Они рядом с тобой. Твоя память – вот их пристанище, пока ты помнишь их, они живы.       Сехун кивнул, вот сейчас, оказавшись в этой школе, омега впервые за эти годы не чувствовал себя одиноко. – Я думаю, что смогу пойти тебе навстречу, – задумчиво произнёс Чжан. – Ты можешь перебраться в «закрытую зону», правда, комната там давно пустует, там… – Об этом не беспокойтесь, я омега, и как-нибудь уж с беспорядком справлюсь.       Исин кивнул. – Тогда на сегодня ты пока свободен. Можешь заняться обустройством своего нового дома. – Спасибо, – поклонился Сехун. – Я бы с радостью помог тебе с уборкой, но сам понимаешь… – Не нужно, – улыбнулся Сехун. – Я справлюсь. – Ещё увидимся, надеюсь, ты посетишь нас за ужином? Минсок – прекрасный повар. – Конечно, я постараюсь управиться до вечера, – кивнул младший, забирая папки с личными делами своей группы. – Я буду ждать.       Сехун поклонился и вышел, не замечая, как Исин проводил его взглядом, полным надежды и тихо шепнул: – Это, правда, фиалки. Твои любимые лесные фиалки, малыш.       Сехун вышел из административного корпуса и задумался, куда ему следует пойти в первую очередь. Отнести папки в свою новую комнату или пойти сперва в старую, чтобы собрать вещи, которые он уже успел разложить? – Здесь опасно зависать, – послышался бас над ухом, а в нос ударил приятный запах корицы. – Почему? – удивился омега, обернувшись в сторону нарушителя спокойствия. – Потому что это привилегия нашего директора, – засмеялся Чанёль. – Ах, ты об этом, – улыбнулся Сехун, покрепче перехватив папки. – Давай помогу, – сказал альфа, забирая из рук младшего документы. – По твоему виду можно предположить, что ты решал что-то важное. Ты же не против, что я на «ты»? – Нет, всё в порядке, – кивнул О. – Я, правда, решал очень важную задачу. Исин-ши выделил мне комнату в «закрытой зоне», но там не прибрано. Все мои вещи в жилом корпусе, а ещё до вечера мне нужно изучить все эти папки… – Ты слишком загрузил себя в первый день, но возрадуйся, у меня есть пара свободных часов, и я готов тебе помочь. – Спасибо, я… – растерялся Сехун. – Не благодари, – расплылся в улыбке Чанёль. – Я сегодня слишком великодушен.       Омега с опаской посмотрел на странного альфу, но решил не спорить. – Думаю, сначала нужно забрать вещи, – тихо сказал он.       Чанёль кивнул и уверенно направился в сторону жилого корпуса. Открыв дверь, Сехун вошёл в комнату, впуская Чанёля следом. – Подождёшь, я вчера успел немного разложить вещи, – оправдывался Сехун.       Альфа кивнул, устраиваясь на стуле. – Не понимаю твоего стремления перебраться в «закрытую зону», здесь же вполне мило. Я бы ни за что не променял спокойствие на кучку неуравновешенных юнцов. – Я хочу понять их, – пожал плечами Сехун. – Не в том ли задача учителя, чтобы понимать и направлять своих учеников в нужное русло? Разве ты здесь с другой целью? – Я? – усмехнулся Пак. – Я здесь оказался абсолютно случайно, а диплом преподавателя получал заочно. Я спортсмен, бывший.       Сехун заметил, как погрустнели глаза мужчины. – Одна травма решила всё, если бы не Мён, я, возможно, спился бы уже. Знаешь, это так больно, когда ты на пике популярности, тебя называют «надеждой нации» и одно неосторожное движение решает твоё будущее, и потом остаёшься лишь ты, твоё отчаяние, четыре стены и бутылка коньяка.       Чанёль глубоко вздохнул. – Извини, – нерешительно шепнул Се. – Нет, всё в порядке, ты не первый, кто тыкает в меня тем, что я никудышный педагог, но я стараюсь. – Значит, у тебя получится, – уверенно кивнул омега. – Спасибо, – улыбнулся альфа. – А ты тут как оказался? – По рекомендации, – ответил омега. – Ректор университета, в котором я учился, в хороших отношениях с Исином, он предложил мне попробовать, и я согласился. У меня больно-то и выбора не было, я сирота, от родителей остался дом, но его пришлось продать, чтобы заплатить за учёбу. Жил в общежитии, поэтому работа, где меня берут без опыта, да ещё предоставляют жилье и питание, показалась сказкой. – Но тут отнюдь не сказка, а из волшебников здесь только Исин, которому удаётся с горем пополам поддерживать порядок в этом забытом Богом и людьми учреждении, – иронизировал Чанёль, поднимаясь и подходя к Сехуну, пытающемуся застегнуть чемодан. – Давай я.       О смущённо отошёл, позволив альфе заняться чемоданом. Чанёль с лёгкостью защёлкнул замок и поставил чемодан на пол. – Идём?       Сехун кивнул, забирая папки со стола, и последовал за альфой. – Ты извини, что я так нехорошо отзываюсь о твоей группе, просто я уж так воспитан. Эти шестеро доставили Исину немало хлопот, а их прошлое… – Осталось за забором этой школы, – перебил альфу Сехун. – Сейчас они такие, какими их готовы сделать мы. Если каждый день мы будем тыкать их в ошибки, мы им не поможем. – А я думаю, что если раз оступился, то ничего уже не исправить… – А ты уверен, что они оступились, может, это мир вокруг них прогнил? – Ну да, – усмехнулся альфа. – Не буду тебя переубеждать, – пожал плечами Сехун.       Они вошли в корпус, охранник очень удивился, узнав, что Сехун перебирается в свободную комнату, но отдал ему увесистую связку ключей. В коридорах было тихо, проходя мимо одного из классов, Сехун в приоткрытую дверь заметил, как физик-бета что-то монотонно объяснял. О стало любопытно, неужели студенты так внимательно слушают преподавателя? Слегка приоткрыв дверь, Сехун прыснул в кулак.       Джонин и Чонде играли в карты, демонстративно игнорируя учителя. Бэкхён спал на парте, приоткрыв рот и периодически причмокивая коралловыми губами. Крис снова был погружён в какой-то эротический журнал, а Лухан пытался слушать учителя, но было видно, что его глаза норовят вот-вот закрыться. – И вот этих товарищей ты хочешь направить на путь истинный? – тихо спросил Чанёль, приблизившись к Се. – В них даже уважения нет ни капли. – Я бы тоже заснул, – честно ответил Сехун, вслушиваясь в однообразную речь беты. – Се… – с укором сказал старший. – Что? – улыбнулся Сехун. – Хоть я и был прилежным учеником, но не любил преподавателей, которые просто читают лекцию, даже не пытаясь заинтересовать своих учеников, я понимаю Бэкхён-и и завидую стойкости Ханни.       Чанёль поморщился, стоило Сехуну произнести эти два имени, а потом посмотрел в аудиторию, зацепившись взглядом за приоткрытые губы Бэкхёна. – Пойдём-ка, займёмся делом, – раздражённо прошипел альфа.       Сехун прикрыл дверь и пошёл в сторону нужной комнаты. Оказавшись внутри, Сехун замер на пороге, это комната была немногим больше той, что он оставил. Здесь было всё, что нужно: большая кровать, шкаф, письменный стол, стеллажи для книг, небольшая кухонька с микроволновкой, кофеваркой, чайником, а также туалет и ванная, в которой находилась стиральная машина. – Твои ключи, – сказал Чанёль, вытаскивая связку из замочной скважины. – Хоть и в «закрытой зоне» все двери обычно открыты, я всё же посоветовал бы тебе запираться. Тут всё-таки четыре альфы, а твой запах…       Альфа сделал глубокий вдох, а Сехун напрягся. – Он слишком нежный, – закончил Чанёль, втаскивая в комнату чемодан омеги. – Фиалки несвойственны для природы этих мест, но их аромат может свести с ума любого. – Я не… – Не бойся, – грустно улыбнулся Чанёль. – Я не собираюсь приставать, для начала я хотел бы обзавестись другом, ты же не против?       Сехун улыбнулся, ведь у него почти не было друзей на этом свете, а этот альфа казался не таким уж и плохим, странным немного, но у всех свои заморочки. – Я не против. – Я так рад, – искренне улыбнулся старший.       Сехун осмотрелся и провёл пальцем по поверхности стола. – Я думал, что здесь будет более запущено. – Видимо, эти монстры досюда не добрались, – сказал Чанёль, стряхивая пыль со стула и усаживаясь. – Тебе помочь с уборкой?       Сехун неуверенно прикусил губу, он понимал, что на уборку в одиночку у него уйдёт много времени, но просить Чанёля ещё и об этом было неудобно, он и так ему много помог сегодня. – У меня есть ещё один час, – улыбнулся альфа, видя нерешительность младшего. – Я весь к твоим услугам. – Спасибо, – ответил О. – Я сейчас переоденусь и приступим.       Омега убежал в ванную, прихватив домашнюю одежду. Сехуну было приятно, что все его коллеги были так дружелюбны. Он не ожидал такого приёма, в других школах сперва на него кидали оценивающие взгляды, а здесь… здесь он впервые чувствовал себя свободным, хоть и находился за высоким каменным забором с колючей проволокой.       Переодевшись в свободную футболку и трико, омега вышел в комнату, Чанёль разглядывал вид за окном. – Здесь мало солнца, – сказал альфа. – Это порой так угнетает. – Значит, нужно найти ему замену, – ответил Сехун. – Есть страны, где солнце не видят по полгода, но люди находят его друг в друге.       Чанёль обернулся, внимательно оглядев Сехуна. Омега почувствовал, что под пронзительным взглядом этого альфы начинает краснеть. – Может, приступим? – спросил младший, пытаясь взять себя в руки. – Да, – улыбнулся Пак. – С чего начнём? – Принеси воды, пожалуйста, думаю, что здесь нужно всё хорошенько помыть. – А ведро? – Ой, – засуетился омега. – Я видел в подсобке, в учебном крыле. – Хорошо, – кивнул Чанёль и вышел.       Сехун забрался на стул, снимая пыльные шторы, и несколько раз чихнул. Стул зашатался, омега уже был готов лететь на пол, но его поймали сильные руки, а в нос ударил знакомый запах кофе. – А я думаю, кто это тут появился, – сказал Чонде, ставя старшего на пол. – А вас не учили стучать? – деловито, спросил Сехун, поправляя футболку. – Нет, – уверенно ответил младший. – К тому же, если бы я ещё и стучал, то ты бы успел себе чего-нибудь сломать.       Сехун всё ещё чувствовал руку альфы у себя на поясе, отчего все мысли путались. – Ким Чонде! – раздался грозный голос Чанёля. – Что вы себе позволяете? – О, шпала, тут как тут, – прошипел Чен. – Уважаемый, Пак-сонсеним, а вы какого чёрта тут забыли? Помнится, вы говорили, что не переступите порог этого корпуса? – Это не ваше дело, – ответил Чанёль, поставив ведро с водой на пол и, взяв Сехуна под локоть, оттянул его от младшего. - Вы, кажется, забываетесь, что вам понадобилось в комнате преподавателя? – Сдуйся, – усмехнулся Чонде, видя, как Чанёль готов был буквально взорваться от возмущения. – Если бы не я, собирали бы вы сейчас Сехун-и по частям. Вы благодарить должны… – Спасибо, Чонде, – вмешался омега, видя, что Чанёль уже был готов наброситься на младшего. – У тебя должно быть ещё есть занятия, иди. – А вы… – А мы с Чанёлем-сонсенимом займёмся уборкой, – улыбнулся Сехун.       Младший подозрительно посмотрел на преподавателей, но вышел. – А я говорил тебе запирать двери, – сдержанно сказал Чанёль. – Но если бы не он, я бы, действительно, упал. Не понимаю, чего ты так взбесился? – Эти люди не безобидные детки, Се, когда ты это поймёшь? – злился Чанёль. – Я не хочу этого понимать, если ты видишь их в другом свете, не заставляй всех думать так же. – Боже, вас с Кёнсу в одном инкубаторе выводили? – Мы с ним, возможно, видим то, чего не видят другие. – Вы с Кёнсу слепы, но будет поздно, когда вы поймёте, как ошибались. – Позволь нам решать это самим.       Чанёль посмотрел на омегу, поймав его серьёзный взгляд. – Прости, – выдохнул альфа. – Прощаю, – ответил Сехун. – Буду надеяться на то, что когда-нибудь ты сможешь привести более весомые доводы относительно своей ненависти к мальчикам, а пока… – Давай вернёмся к уборке, – молитвенно сложил руки Пак. – Не хочу снова ссориться.       Они молча разбрелись по комнате, Чанёль передвигал тяжёлую мебель, а Сехун протирал пыль, занимаясь общим делом, они постепенно начали привыкать друг к другу, и вот уже тихая атмосфера разбавилась веселым смехом Сехуна, который наблюдал за тем, как Чанёль чуть не навернулся на скользком полу. В отместку в омегу полетели пузырьки пены, они не заметили, как пролетел час. – Так нечестно, – смеялся Сехун, пытаясь распутать свои мокрые от пены волосы. – Это за дело, – улыбался Чанёль. – Нечего было смеяться. – Ащ, – нервно дернул прядь Сехун. – Ну не дёргай ты их, иди сюда, помогу.       Омега подошёл к старшему, поскольку Чанёль был выше, он без проблем начал распутывать каштановые пряди, они стояли так близко, что Пак через одежду чувствовал горячее дыхание омеги. – Хм, а вы времени даром не теряете, – послышался голос в дверях.       Сехун и Чанёль обернулись, встретившись с парой горящих ненавистью глаз. – Бэкхён? – удивился Сехун, замечая слезы в глазах младшего. – Что, Пак-сонсеним, нашли новую игрушку? – Язык прикуси, шлюха малолетняя, – зло рыкнул Чанёль. – Тебя вообще никто не спрашивает. – Чанни, – остановил его О. – Ах, Чанни, значит. Ну-ну, – нервно ломал пальцы Бён. – Значит, всё-таки противоположность ищете? Как вы там говорили: «светлое создание, с прекрасной репутацией, которое будет дарить мне любовь», я правильно запомнил? Сехун-ши – ваш идеал, да уж, а он знает, что вы не подарок? О том, что в вашей комнате дежурит бутылка коньяка? О том, что выпив рюмку, вы становитесь неуправляемым? Знает, что вы чуть ли не до смерти однажды избили своего омегу? Поосторожнее с ним, Сехун-ши, он может с виду и миленький, но… – А из-за чего я стал таким? Может, ты и об этом поведаешь? Или ещё лучше покажешь? А? Что же ты плачешь, Бэкхён-и? Давай, продемонстрируй, с кем ты обычно тут развлекаешься, Крис, хотя нет, вряд ли этот нытик Лухан к нему тебя подпустит. Кай, Чен, а, может, Тао?       Бэкхён резко размахнулся, ударив альфу по щеке, и выбежал из комнаты. Чанёль нервно провёл рукой по горевшей коже. – Сука, – прошипел альфа. – Ненавижу!       Сехун непонимающе хлопал глазами, то, что он только что видел, очень походило на разборки влюблённых, но ведь Чанёль и Бэкхён не могут… Хотя, видя обречённость во взгляде младшего и ненависть в глазах Чанёля, Сехун понимал, что не всё было просто между этими двумя. – Прости, мне пора, – прохрипел альфа. – Не стоило мне сюда возвращаться, так и знал, что наткнусь на эту истеричку. Увидимся за ужином. – Чанни… – окликнул его Сехун у самой двери. – Забудь, – сказал альфа, обернувшись. – Забудь всё, что видел сегодня. Это не так важно и да, не забудь запереть за мной дверь.       Чанёль вышел, оставив Сехуна в одиночестве, где-то в коридоре раздалась тихая мелодия «Still loving you», а Сехун понял, что ввязался во что-то очень серьёзное. Омега неосознанно выбежал из комнаты и вбежал в соседнюю, Лухан лежал в кровати, обнимая своего пони, и даже не посмотрел на вошедшего. Сехун двинулся дальше, открывая комнату Чена и Джонина, парни сидели на кровати Чонде. Джонин играл упомянутую мелодию, Чонде молча курил, прикрыв глаза, и здесь снова никто не обратил внимания на омегу. О это явно не нравилось, выбежав из комнаты, он заметил Криса, стоявшего у подоконника и смотревшего в окно. – Где Бэкхён? – не выдержав, выпалил Сехун.       Альфа, не повернувшись, кивнул в сторону душевых, Сехун почувствовал, как задрожали ноги, в то время как музыка словно стала громче. Старший побежал в указанном направлении, влетая внутрь и замирая.       Бэкхён стоял у зеркала, по его щекам текли слёзы, он усердно рисовал красной помадой на своих губах, чёрные круги под глазами от подводки делали его жалким, он уже давно прокусил свои губы, и тоненькой струйкой кровь текла по подбородку, капая на белоснежную раковину. – Ты шлюха, – шептал парень. – Шлюха, Бён Бэкхён, понимаешь? Значит, должен выглядеть подобающе. Пусть он так считает, зазнавшаяся скотина, он ведь даже не захотел выслушать…       Тюбик от помады полетел в зеркало, Бён сорвался, сбрасывая ненавистный предмет со стены, зеркало со звоном разлетелось на осколки, Бэкхён дёрнул рукой, замечая порез на своей ладони, теперь кровь шла и оттуда.       Сехун подбежал к младшему и, силой запихнув его в душевую, включил воду, и их обоих тут же окатило холодной водой, младший шокировано смотрел на капающую с руки кровь, а потом на Сехуна, который пытался отмыть жуткие разводы косметики на лице младшего. Когда лицо Бэкхёна стало чистым, Сехун выключил воду и повёл несопротивляющегося парня в комнату, только сейчас замечая, что музыка стихла, а все трое альф стоят в коридоре и смотрят на них. – Марш по комнатам, я с вами потом поговорю, – командует Сехун, и, к его удивлению, парни слушаются.       Сехун завёл Бэкхёна в комнату и закрыл дверь, Лухан уже сидел на кровати, а на столе лежали бинты и йод, старший качает головой, значит всё это уже не впервые. Бэкхён дрожал, пока старший стягивал с него мокрую одежду. – Лухан, дай полотенце, – сказал Сехун.       Младший тут же подскочил и понёсся к шкафу, доставая белое полотенце, а потом и сухую футболку со штанами. О вытер не двигающегося парня, а потом потянулся к пузырьку с йодом. – Почему вы возитесь с ним сам? – спросил тихо Лухан.       Сехун непонимающе перевёл взгляд на парня. – Любой бы на вашем месте уже бы вызвал директора, мы же мусор, никто с нами не хочет связываться, – так же тихо говорил Лухан, опустив взгляд в пол. – Я за вас отвечаю, – ответил Сехун, бинтуя руку Бёна. – К тому же я отчасти виноват… – Вы ни в чём не виноваты, – подал голос Бэкхён. – Это…       С глаз парня снова начали течь слёзы. – Тише, – обнял младшего Сехун. – Давай ты не будешь плакать, лучше одевайся и под одеяло, а то простудишься.       Бэкхён послушно переоделся и лёг в кровать, накрываясь одеялом. Сехун растрепал темную макушку. – Успокоился? – спросил Сехун, улыбнувшись младшему. – Немного, – кивнул Бэкхён. – Простите… – Всё хорошо, – ответил старший, поправляя одеяло. – Надеюсь, ты больше не будешь делать глупостей.       Бэкхён смущённо спрятался под одеялом. – Не будет, – кивнул Лухан. – Но лучше тому человеку не появляться здесь. – Лу… – Нет, Бэкки, не перебивай, – сказал Лухан. – Он не может всё время так безнаказанно издеваться над тобой, он ведь ничего не знает. – Уже поздно что-то менять, – ответил Бэкхён. – Так, вы о чём? – прервал перепалку парней Сехун. – Почему Пак-сонсеним не может появляться в этом корпусе? – Потому что его появления всегда заканчиваются вот так!       Лухан, кивнул в сторону Бэкхёна. – Пак-сонсеним – альфа Бэкхёна, но он отказался от него, а узнав почему Бэкхён здесь, избил того до полусмерти, и ему это всё так просто сошло с рук, потому что мы никто…       Сехун сидел, открыв рот, вот чего-чего, а такого он не ожидал. – Только вы ему не говорите, что знаете, – взмолился Бэкхён. – Он же снова взбесится. Чанёль сказал, что если об этом кто-то узнает, то он меня убьёт. Даже Чен, Кай и Крис не знают, Сехун-сонсеним…       Бэкхён попытался встать, но рука старшего уложила его обратно. – Не скажу, успокойся, – сказал Сехун, прокручивая в голове все сегодняшние слова Пака, неужели он именно поэтому ненавидит этих детей? – У меня нет привычки вмешиваться в чужие отношения. Если так будет лучше, значит, Чанёль больше не войдёт в эти двери, но ваши занятия… – Он отказался от нас, – ответил Лухан. – Сейчас у нас всего пять основных предметов: грамматика, математика, биология, физика и история, вот теперь ещё добавили социологию, и то, спасибо директору за настойчивость. Кай правильно говорит, это место мало отличается от тюрьмы. – Потому что вы видите его таковым, а вот если… – Сехун-а, – неуверенно сказал Бэкхён. – Мы же не глупые, знаешь, большинство из нас просто попались под горячую руку. Мы жили так, как хотели, а теперь оказались тут запертыми наедине со своими страхами. Каждый из нас вздрагивает и просыпается в поту, когда вспоминает или видит во сне последний день своей свободы.       Сехун заметил, как поежился Лухан и помрачнел Бэкхён. – Мы попали сюда почти детьми, у которых были свои идеалы, возможно, они были не такими, какими привыкло их видеть традиционное общество, но они были, а теперь всё разрушено, потому что мы не видим выхода из этого капкана, – сказал Лухан, прижав к себе игрушечного пони. – В следующем году вы закончите обучение и… – начал было старший, но заметил, как мальчики синхронно замотали головами. – Ты думаешь, что раз нас три года держали взаперти в этой школе, не позволяя порой дышать свежим воздухом, то нас выпустят отсюда просто так? – послышался голос Чонде в дверях.       Омеги обернулись, замечая, что у входа стоят Чен и Кай. – В комнате слишком грустно, ну, не мог я усидеть на месте, когда мой любимый Бекончик здесь загибается, – сказал Чонде, забираясь под одеяло к Бэкхёну и сгребая сопротивляющегося омегу в охапку. – Пошёл к чёрту, Чен, сколько раз я тебе говорил научиться стучать, прежде чем войти. – Ну, чего вы могли тут такого делать втроём? – спросил Кай, плюхнувшись рядом с грустным Луханом. – Только если мозг друг другу выносить, и вообще, Бэкки, пора забить на этого лопоухого придурка, я понимаю, вон, Лу, и то, я бы на его месте уже давно послал такого истинного. – А где он, кстати? – спросил Сехун. – Журнальчики свои почитывает, да о модельках мечтает, он же у нас богатенький Буратино, куда ему до таких сирот, как мы, – хмыкнул Чен. – Очень смешно, – послышался серьёзный голос.       Крис медленной походкой вошёл в комнату и сел на кровать рядом с Ханем и Джонином. – Бэк, ты как? – спросил он. – Нормально, – улыбнулся младший. – Если хочешь, я этому долговязому шнурки вместе перевяжу, пусть попрыгает, – сказал Крис, а на его лице мелькнула едва заметная улыбка. – Не нужно, у него же нога больная, ему вредно много прыгать, – с беспокойством произнёс Бэкхён.       Сехун погладил мальчика по голове. Сейчас, находясь в этой комнате, он слишком хорошо ощущал ту любовь, что была между этими парнями, они ценили друг друга, они поддерживали друг друга, а это говорило о том, что они не были теми людьми, которых нужно было оградить от общества, почему этот мир был к ним так жесток?