Сан-Францокио под защитой...

- Итак господа, присаживайтесь.- сказал генеральный прокурор, приветствуя священника, адвоката подсудимого, судью и журналиста. Сегодня должны были казнить одного очень борзого перца, который возомнил себя ну уж слишком крутым барыгой. Однако теперь он был обвинен в контрабанде наркотиков, а еще оружия. Еще хотели сутенерство, но потом решили, что это слишком. И сейчас все люди собрались в небольшой комнате, одна из стен которой была не стеной, а стеклом, которое выходило в камеру для казни. Все люди сели и решили поговорить. - Итак...- начал генеральный прокурор.- Осужденный Акио Теницуко. Осужден за торговлю наркотиками и оружием в особо крупных размерах. Приговор- смертная казнь путем смертельной инъекции. Ну что же, думаю, пора приступать.- с этими словами свет в комнате казни включился. В комнате был только осужденный, который неистово дергался, привязанный к столу, а вот охраны никакой не было. Тут же стол поднялся и стал перпендикулярно полу. И тут прокурор понял, что это никакой не Акио, а Эдвард, секретарь сенатора Джека Гримола. Именно Эдвард занимался отмыванием денег для своего боса и следил за всей его документацией, связями с общественностью, а еще организовывал встречи, чай и шлюх. За ним же лично водились грешки в виде BDSM с несовершеннолетними шлюшками. При чем не всегда эти шлюшки выживали. А теперь он был привязан к столу, а к нему самому была подсоединена игла, а трубка от иглы шла к прозрачному цилиндру с какой-то жидкостью, цвета брома. Сам же Эдвард истерично дергался, не понимая, что происходит. По глазам можно было сказать, что он испуган. Самое удивительное еще было то, что он был в робе для смертников. Однако больше прокурор не смог думать. Аппарат для ввода инъекции включился и поршень начал выдавливать из цилиндра жидкость, которая сразу же пошла в Эдварда. Когда темная жидкость достигла иглы, Эдвард начал тяжело дышать, а потом вдруг дернулся грудной клеткой так, что встал в вертикальный мостик. А затем он начал бесконтрольно дергаться и скорее всего звать на помощь, однако присутствующие не могли разобрать слов, так как рот у Эдварда был связан. Потом Эдвард начал трясти головой из стороны в сторону, при чем так интенсивно, что казалось о шею себе сломает. - ЧЕРТ!!!- воскликнул прокурор- Стекло пуленепробиваемое!? - ДА!!! Его даже гранатой не прошить.- сказал охранник, который стоял в помещении. - НА ВЫХОД!!!- крикнул прокурор, и священник начал быстро дергать ручку, но вдруг понял, что дверь заперта. - ЧЕРТ, МЫ ЗАПЕРТЫ!!!- крикнул священник. Прокурор взял стул и несколько со всей силы стукнул по двери, но стул просто развалился. И теперь всем, кто был в комнате оставалось смотреть на то, как в судорогах умирает Эдвард. Сейчас у него дергалась каждая мышца тела, все его тело дергалось, и казалось, что тело было на сковородке. После еще минуты такого зрелища, Эдвард сделал последний мостик в вертикальном положении и расслабился. Из его глаз текла кровь, он уже успел блевонуть кровью, а в черневших венах на горле и руках в месте сгиба уже образовались дырки, из которых текла все та же кровь, и скорее всего этой же кровью он описался, так как в том месте было огромное красное пятно, которое сильно выделялось на фоне белой робы. - Позвоните кому-нибудь. Нужно выбираться.- сказал прокурор, после чего присел на стул, пытаясь переварить то, что произошло. Ему предстоял тяжелый разговор с сенатором.