***
До утра я успел немного упорядочить воспоминания, разобраться с воспоминаниями Поттера, а также недофилактерией-крестражем в шраме на лбу и установить связь с инфосферой мира. Порядок в своей голове я не навел полностью, так как сейчас это не очень важно, есть более срочные вещи и подсознание понемногу само упорядочивает мои воспоминания. Информационная составляющая Поттера в теле отпечаталась до неприличия слабо. В этом была заслуга Волдеморта. В детстве при его попытке убить ребёнка он выжил благодаря мозголомному каскаду заклятий, что свело связь разума с телом почти на нет. А вскоре после этого поселившаяся в тело часть Волдеморта не дала связи с разумом восстановится, из-за чего информации о жизни Гарри тело содержало исключительно в общих чертах. Собственно, как я уже упоминал, эта реальность была отлична от книжной версии. Крестраж в голове незадолго до Хогвартса уничтожился под воздействием силового выброса, и Поттеру осталась часть его памяти. Разум, привыкший к отсутствию плотной связи с телом даже не попытался её восстановить. А в тех огрызках, что достались Гарри информации о подобном не было ни капли. В результате Мальчик-который-выжил озлобился на Дамблдора, засунувшего его к Дурслям, и Волдеморта, убившего родителей. Немного позже ещё и решил организовать третью сторону. И с поступлением в школу начал перетаскивать на свою сторону Уизлей. Поддерживал с Малфоем неплохие отношения, но особых успехов в их вербовке не добился. До конца второго курса Рон и близнецы со всеми потрохами были на его стороне. Увы, информации о том, как он их завербовал мне не досталось. Впрочем, для меня это не несет особой важности. О крестражах Поттеру знаний также не досталось, и он ничего не сделал с дневником, из-за чего Джинни и оказалась в Тайной комнате. Самому Гарри на неё было наплевать, и за ней он полез исключительно из расчёта. Это повлияло бы на отношение к нему всех Уизли, а также Джинни окончательно стала бы его фанатиком. Ещё от начала нападений он имел план по уничтожению василиска, но он провалился, потому что при входе в Тайную комнату у него исчезли магические силы, а слушаться его змей не собирался. Грейнджер также была на его стороне и исполняла роль чего-то вроде ходячей библиотеки. Она об этом знала, и это ее вполне устраивало. И при всех этих деяниях Дамблдор его совершенно не подозревал. По крайней мере, Поттер был в этом уверен. Далее я занялся анализом произошедшего со мной за последнее время. Выводы были не самыми лучшими. Мне как можно быстрее нужно восстанавливаться. После последней спячки мне до сих пор доступна лишь малая часть всего резерва. Он сейчас очень маленький по сравнению с минимальными размерами мне нужного. Это очень плохо, ведь схватки сильных магов нередко скатываются к простому давлению силой. За века относительно спокойной жизни я непростительно расслабился, раз меня смогли подловить и победить настолько примитивно, как это сделали Гильдейцы. В этой битве я победил буквально чудом, если бы не созданное последнее заклятие, то меня уничтожили бы. Палач. С моей над ним победой явно дело нечисто. В предпоследнюю нашу встречу он показал намного более высокий уровень знаний силы и умений, нежели сейчас. И это очень странно, ведь это я почти две сотни лет проспал и не совершенствовался. И в эту встречу он должен бы превосходить меня. Я не мог победить, но победил, более того моя скорость была выше его. А ведь за время отсутствия практики моя наибольшая скорость уменьшилась. Палач должен быть быстрее меня, но это не так. Не будь он Палачом я бы решил, что он зачем-то поддался мне, но это идет вразрез с его обязанностями. Нужно бы после своего восстановления найти его и поговорить. Маловероятно, что это получится, но попытка лишней не будет. В жизни всякое бывает. Недаром первый и единственный ненарушимый закон мироздания: «Нет ничего невозможного». С Тайной комнатой все понятно. Там просто слишком тяжелая аура, которая затрудняет применение магии. Поттер, как недостаточно опытный и умелый, вовсе не мог ее использовать, Редлл со знаниями и опытом шестикурсника заклятия создавал очень ослабленными из-за чего они не дали при применении на меня никакого эффекта. Я же на ауру и вовсе не обратил внимания. План я решил не придумывать. Хоть я и заблокировал возможность узнать, что-либо про меня в инфосфере без моего разрешения это не дает полной гарантии. После раздумий я остановился на этом варианте, все равно у меня слишком мало информации о Гильдии. Не один я могу что-то делать в инфосфере. - Гарри! Просыпайся! Мы на завтрак опоздаем! – В реальности наступило утро, и меня будил Рон. Несмотря на факт совершенной неподготовленности этого тела, я даже сейчас мог не спать самое меньшее неделю, оставаясь при этом вполне бодрым.***
До вечера я исследовал замок. Мне нужно было знать его как можно лучше. После возвращения сюда осенью я собирался подчинить его себе. А не вернуться я не мог, да и не хотел. Это мне лишь добавит ненужных проблем. Кроме того я собирался сделать из трупа василиска нежить. Сейчас я не желал этим заняться, это было неэффективно. Он выйдет слишком плохим. Поэтому я только запоминал то, как устроен Хогвартс. А наткнувшись на кем-то сложенную кучку мертвых тараканов, потратил на них немного времени подняв плохоньких, но довольно шустрых зомби. Теперь они будут следить за событиями в замке летом, хоть и маловероятно, что это принесет мне пользу.***
На праздничном ужине отсутствовали деканы и директор. Они были в медицинском крыле, где поили зельем парализованных василиском. Сами парализованные понемногу приходили в большой зал и присоединялись к своим радостным друзьям. Я сидел с ничего не выражающим лицом и ждал Грейнджер. В ее полезности для меня были сомнения. Как ходячая библиотека она была бесполезна. Я сам более чем уверен, что знаю больше чем все в этом замке, если не учитывать привидений. Они как всегда слишком мутные и непонятные. Дверь зала в очередной раз открылась. В нее зашла радостная Грейнджер. Посмотрела на меня и застыла, будто ее вновь парализовали. Она побледнела и уставилась на меня как кролик на удава. В это время я успешно подавлял проснувшееся желание убить ее. Только увидев, ее я понял, что она Истинная Ведьма. Между ними и Универсалами тянулась настолько долгая вражда, что желание убивать врагов вошло в саму суть врагов. Вот только для того чтобы подобное желание проявлялось нужно знать что ты Универсал или Ведьма. Также это объясняет, почему Грейнджер так много знает. Истинные Ведьмы от природы могут взаимодействовать с инфосферой. И хоть обычно это могут лишь сильные маги, великолепно овладевшие ментальной магией, им владение ею совершенно не важно, как и сила. Для них это так же естественно, как дыхание. Именно поэтому Гермиона так хорошо учится. Сами знания она, даже не осознавая этого, берет из инфосферы, а потом только усваивает их, чтобы те не выветрились из головы в ближайшую неделю.***
Гермиона Грейнджер никому об этом не говорила, но в детстве ей часто снился сон про мальчика. С виду он был самым обыкновенным, но ей все равно почему-то было ужасно страшно. Иногда мальчик превращался в разных монстров, и тогда становилось еще страшнее, хотя казалось страшнее уже не может быть. А еще фоном всегда звучала жуткая песня. Ее слова отпечатались у нее в памяти навсегда. Со временем сон перестал ей сниться, и она кое-как взяла свой страх под контроль. Когда Гермиона поступала в Хогвартс она увидела мальчика, который хоть и выглядел, будто вышел из ее кошмара, но был не таким. Позже она познакомилась с ним поближе, чтобы справиться со своим страхом. Гермиона стала для него и его друга кем-то вроде ходячей библиотеки, но не протестовала против этого. Ей всегда нравилось, когда ее знания нужны не только ей. Со временем страх прошел окончательно. Сейчас Гермиона стояла в открытых дверях большого зала и затравленно смотрела на Гарри Поттера. После победы над василиском он поменялся и теперь был героем ее кошмаров. Страх, который казалось, исчез навсегда воскрес. И Гермиона стояла каменным изваянием, смотря на оживший кошмар и неосознанно шептала слова песни шедшей фоном в ее снах:…Я твой ужас и страх! Я твоей душою владею Тело мне подчинено Мне не надоело пить За тебя тягучее вино Ты боишься даже собственной тени Боже мой, боже мой, боже мой, это - экстаз! Жаль, что смерть изменит все Разлучив коварно нас.*