***
На вокзал мы доехали лишь за несколько минут до одиннадцати. Рядом бежали Уизли и Грейнджер. Я же шел медленно и даже немного с ленцой но, тем не менее, не отставал от них. На меня время от времени кидали удивленные взгляды, но мне было без разницы. За лето я достаточно восстановился, чтобы позволить себе немного странностей. Когда мы добрались до поезда, то единственное свободное купе было с Люпином. Мне было видно, что он почти покорил своего внутреннего волка. Даже жаль немного, ведь в школе он будет пить зелье для подавления его, а это сведет весь успех к нулю. Такие оборотни могут превращаться, когда захотят вне зависимости от Луны, способны на частичное изменение своего тела, не теряют при этом разум и в человеческой форме еще более сильны, а обоняние с остальными чувствами становятся еще более острыми. Может я ему помогу с подавлением волка. Опыт у меня есть. Когда-то я помогал в этом своему другу-оборотню. Жаль, что он умер. Хотя… Раз уж за мной уже охотится Палач, то нужно будет ему помочь выбраться из загробного мира, если он еще не ушел на перерождение. Помог бы и раньше, но помощь покинуть загробный мир относится к тому, за что Палач преследует. Несмотря на все мои возможности связываться с ним лишний раз ОЧЕНЬ неохота. Но раз так сложились события нужно бы помочь. Все равно приговор от Палача лишь полное уничтожение. Рон и Гермиона поглядывали на Люпина, но все же расселись. Я с лицом пофигиста начал смотреть в окно и совершенно не реагировал на попытки заговорить со мной. Я перестал смотреть в окно лишь, когда Грейнджер выпустила из корзины купленного вчера в Косом переулке кота-полукниззла с дурацким именем Криволап. На мою фразу об этом она ответила, что оно ничем не хуже имени Зубастик. В этом она была права. Но имя животному действительно не подходило, лапы то у него совершенно не были кривыми. Я бы его переименовал в, например, Плоскоморда. Благо морда у него действительно была такой, будто он хорошенько постучался ею об стену. Впрочем вопрос имени меня волновал до того момента, когда я узнал, что он - полукниззл. Последний месяц меня волновал вопрос, чем отличаются коты от книззлов. Несмотря на все мои ухищрения, я не нашел ни единого отличия у представителей видов. Все указывало на то, что предо мной два представителя одного вида животных. В книгах о том, чем они отличаются, я ничего не нашел. Продавец в зоомагазине проигнорировал этот вопрос. А Гермиона лишь отмахнулась, сообщив, что специалистам виднее. В инфосфере я тоже ничего не смог найти по этому вопросу. Все что я там нашел это некоторые факты, косвенно указывающие на наличие Гильдии и в этом мире. После этого я проверил, хорошо ли подсознание подчистило все указывающие на мое присутствие. Перестраховка в этом случае лишней не будет. Спустя некоторое время за окном начался дождь, а поезд доехал до Хогвартса достаточно близко, чтобы я мог установить ментальный контакт со Шляпой. - Эта погода навевает на меня сон. – Я зевнул. – Пожалуй, я посплю. Разбудите меня, когда доедем, если я сам не проснусь. – Закончил я и, не дожидаясь ответа, закрыл глаза. Я вытянул ментальный щуп к Шляпе и установил контакт. Она сразу отреагировала: - На мой взгляд, вам не нужно обучение, раз вы смогли установить со мной контакт на таком расстоянии. Раз так, то, что вам нужно? Сразу предупреждаю: никаких просьб по поводу традиционной песни, распределения и вообще касающихся моей школьной работы выполнять я не буду. Могу дать совет, но смотря по поводу чего. - Может для меня сделаете исключение? Я ведь могу и заставить. - Ха! – казалось, Шляпу мое заявление развеселило. – И кто же вы такой чтобы я делала для вас исключение в том, во что всегда решала сама? И неужели вы настолько наивны и глупы чтобы считать, что основатели не защитили меня? - Мое имя вам ни о чем не скажет. Да и не нужно вам этого знать. Вам вполне достаточно знать тот факт, что я наверняка смогу взломать их защиту. – Этот разговор начал мне надоедать. Никакого толку. Лучше бы действительно спал. - На случай если я посчитаю угрозу достаточной они дали мне возможность вызвать их для защиты Хогвартса. – Мое влияние на Шляпу вызывающее ко мне повышенное доверие вполне работало. - Да ну. Это не сработает. Они наверняка уже ушли на перерождение. – Определенные ритуалы и заклятия существовали, и я хотел узнать все поточнее. - Нет, не ушли. – Голос Шляпы был донельзя ехидным. – Они провели ритуал Безвременья. Довольно сложный ритуал. После смерти сознание того кто провел его после смерти уходит не в загробный мир, а в специальную зону где нет времени. Выход из нее происходит по истечению определенного срока или по выполнению определенных условий. После выхода сознание вселяется в созданное магией тело полностью идентичное тому, в каком человек провел данный ритуал. - Хм… Так даже лучше. – Произнес я, и удар по Шляпе ментальным ударом с точно выверенной силой, чтобы она посчитала меня достаточной угрозой и вызвала основателей. Расчет оправдался. Шляпа разразилась диким криком в ментальном плане: - Основатели-и-и!!! – и полностью закапсулировалась в своей защите. Теперь ее быстро смогут выпустить оттуда лишь ее создатели. Мне же чтобы ее вскрыть потребуется время. Впрочем, это мне не нужно. Для моей задумки можно обойтись и одноразовым заклятием. Создаю заклятие, внедряю необходимую песню, чтобы разнообразить обыденный пир и критерии для распределения по факультетам. Работа сделана, можно вернуться в тело. Спустя некоторое время я выяснил, что в ближайшее время основатели в этот мир не вернуться. То ли условия выхода еще не все выполнены, то ли при проведении ритуала была совершена ошибка.***
Когда мы почти доехали до Хогвартса поезд дернулся и остановился. Похоже, приближаются дементоры. Стало немного холодно, в эмоциях откуда-то появился страх. Я заблокировал эмоции, и холод сразу исчез. Мои подозрения подтвердились, и ощущение холода является последствием вытягиваемых эмоций. Дверь в купе резко открылась и в нее влетела фигура в черном плаще с хрипом вдыхая воздух. Рон с Гермионой забились в угол. Люпин по-прежнему прикидывался спящим. Я применил сонное заклятие на весь вагон. Хочу посмотреть на дементоров, поближе в моем родном мире их не было. Не нужно, чтобы мне мешали. При ближайшем рассмотрении обездвиженный мной страж Азкабана оказался причудливым гибридом низшего духа пожирателя эмоций и низшего демона специализировавшегося на пожирании энергии. В результате получившееся существо обладает слабым разумом и возможностью пожирать как эмоции, так и энергию. Световое лезвие обезглавливает подопытного дементора, и я останавливаю распад его тела. Кладу его останки в безразмерную сумку собственного изготовления и поднимаю плащ, упавший с тела. Интересная вещь. Создает ауру страха вокруг того, кто ее оденет. При этом создана из дементора. Похоже, пока он жив, плащ является частью его тела. Пора продолжать путь. Распространяю во все стороны волну энергии и разгоняю всех дементоров. Одновременно с этим снимаю заклятие сна. Люпин сразу вскочил и начал успокаивать Рона и Гермиону, а также кормить всех нас шоколадом. Вскоре поезд доехал к станции, и все ученики начали выходить под ледяной дождь. Я вслед за Роном пошел к виднеющимся впереди каретам, в которые были запряжены фестралы. Эти животные одни из немногих творений некромантии способных к размножению. Именно из-за их природы их видят лишь видевшие смерть.***
Наконец Макгоннагал завела в большой зал первокурсников. Она же поставила посреди зала трехногий стульчик, а на него Шляпу. Школьники переговаривались между собой только до того момента как из ниоткуда полилась музыка. Все сразу затихли понимая что сейчас будет что-то новое ведь до этого музыки не бывало. Вскоре Шляпа запела голосом который совершенно не напоминал ее обычный. На весь зал звучала песня.Когда из яви сочатся сны, Когда меняется фаза луны. Я выхожу из тени стены - веселый и злой. Когда зеленым глаза горят И зеркала источают яд. Я десять улиц составлю в ряд, идя за тобой. Твоя душа в моих руках, Замрет, как мышь в кошачьих лапах. Среди тумана не узнает меня. И ты на годы и века, Забудешь вкус, и цвет, и запах. Того, что есть в переплетениях дня. Ты спишь и видишь меня во сне, Я для тебя - лишь тень на стене. Сколь неразумно тебе и мне Не верить в силу дорог. Когда умер, ты был так рад, Ты думал - я не вернусь назад. Но я пробрался однажды в щель между строк, Я взломал этот мир, как ржавый замок. Я никогда не любил ворожить, Но иначе не мог. Я никогда не любил ворожить, Но иначе не мог... Когда я в камень скатаю жест - Тогда в крови загустеет месть. И ты получишь дурную весть от ветра и птиц. Но ты - хозяин воды и травы, Ты не коснешься моей головы. А я взлечу в опереньи совы, не видя границ. Тебя оставив вспоминать, Как ты меня сжигал и вешал. Дитя Анема умирало смеясь. Ха-ха-ха-ха А я пришел к тебе сказать - Ты предо мной изрядно грешен, Так искупи хотя бы малую часть... Ты спишь и видишь меня во сне, Я для тебя - лишь тень на стене. Я прячусь в воздухе и в луне, Лечу как тонкий листок. И мне нисколько тебя не жаль, В моей крови закипает сталь. В моей душе скалят зубы страсть и порок, А боль танцует стаей пестрых сорок. Я никогда не любил воскресать, Но иначе не мог. Я никогда не любил воскресать, Но иначе не мог... Когда останемся мы вдвоем, Меня не уверить в спасенье твое. Но на два голоса мы пропоем отходную тебе. Узнай меня по сиянью глаз, Ведь ты меня убивал не раз, Но только время вновь сводит нас в моей ворожбе. Опавших листьев карнавал. Улыбка шпаги так небрежна. Дитя Анэма не прощает обид. Ты в западню мою попал - Твоя расплата неизбежна. Ты знаешь это - значит будешь убит. Ты спишь и видишь меня во сне, Я для тебя - лишь тень на стене. Настало время выйти вовне, Так выходи на порог. Убив меня много сотен раз, От смерти ты не уйдешь сейчас. Но ты от злобы устал и от страха продрог И я тебе преподам твой последний урок. Я никогда не любил убивать, Но иначе не мог. Я никогда не любил убивать, Но иначе не мог... Я никогда не любил ворожить, Я никогда не любил воскресать, Я никогда не любил убивать, Я никогда не любил... Но иначе не мог...*
Музыка затихла, и школьники вновь понемногу начали перешептываться, обсуждая произошедшее. Директор кидал на Шляпу удивленные взгляды, но ничего не делал. В остальном и распределение, и пир проходили как обычно.